Дети подрастали, становились умнее и самостоятельнее. Мы уже не боялись их возить с собой на полевые. Весной 1988-го старшим было уже по четыре года, а младшим по-разному. Нашему Алексею было три. В этот год на стационаре Бурчлибурун народу было уже шесть человек. К прошлому составу присоединилась недавняя выпускница биофака Лена Свинарчук. Она занималась низшими растениями.
В связи с расширением коллектива, заповедник отдал нам ещё два вагончика. Не новых, а тех, которыми пользовались лесники, пока не построили себе кордон из самана. В результате у нас появился собственный домик на колёсах: наш первый вагончик перешёл к нам. Хоть он и был самый маленький, но там уже была оборудована печка-буржуйка. Володя обложил её камнями, обмазал глиной, и в холодные мартовские ночи у нас было тепло.
В конце марта в пустыне ещё ветрено и совсем не жарко. Ходили тепло одетые, далеко от лагеря невозможно было уйти, так как дул сильный ветер. Володя работал, именно в это время хищные птицы занимают свои гнездовые участки. Я чаще развлекала детей в нашем лагере. Но когда муж возвращался на мотоцикле, ребетня всегда просила прокатить. Катались...
Стол мы перенесли в тамбур, где обустроили кухню с газовой плитой. А в комнате оборудовали спальню. Туда вошли и детские отдельные места, и наше двухместное ложе, которые Володя соорудил из бывших нар. Матрасы, подушки и всё остальное мы привезли с собой. С теплотой сейчас вспоминаю наше жилище, в котором мы провели пять весенних сезонов.
Дети были на стационаре только в нашей семье. А нянек было аж три. Галя с Людмилой никогда не отказывались присмотреть за ребятами, когда мы уезжали на мотоцикле на дальние площадки на расстоянии 6-10 км. А такие были, так как там обитали редкие растения из Красной Книги. И за ними надо было вести наблюдения. Но дольше чем на три часа мы не уезжали, а чаще часика на два. Недавно пересмотрела свой полевой дневник за 1988 год. Работала много и собирала материал на диссертацию по структуре и динамике ценопопуляций пустынных видов растений, в том числе находящихся под охраной.
Как правило по работе мы с мужем менялись. Володя уходил рано утром, потому что это именно птичья пора. А я кормила детей завтраком, готовила обед и часов в 10-11 после возвращения мужа шла работать в пустыню. Была дома уже в 12 часов или чуть позже. Тогда Володя сам кормил детей обедом и укладывал на дневной сон.
А где-то в конце апреля приехала к нам родня из Свердловска: Володин младший брат с женой. Мы весело отметили Первомай. И в эти дни смогли с мужем съездить даже подальше: на Устюрт.
Аня с Алёшей подросли и теперь их можно было знакомить не только с растениями, но и с животными. Ведь бегающих и ползающих надо очень аккуратно брать, а лучше рассматривать не касаясь. Черепахи и агамы, скорпионы и фаланги, зайцы и суслики, птенцы всех птиц, за которыми наблюдал Володя. Если была возможность, дети их могли увидеть.
Поскольку воду нам в этот год подвозили регулярно, то в жару мы даже могли устраивать детям мини-бассейн. Большие железные ящики, которые подарили нам противочумники, пригодились для этого.
Но всё же мы мечтали доехать до озера Сарыкамыш. Чтобы действительно там покупаться. Учеты конечно тоже надо было сделать. Но мы всё равно рассматривали неделю на озере как заслуженный мини-отпуск. Как на море съездить.
И вот в начале июня мы решили переезжать, потому что всё уже высохло, а птицы отгнездились. На Бурчли приехали две машины (ГАЗ-66), одна для нас, вторая для Людмилы. Вот так мы грузились.
На Сарыкамыш мы приехали вечером, и сразу поставили палатку, и натянули полог от комаров и мошки. У озера вечером и ночью спать без защиты было невозможно. Даже чтобы куда-то выбежать в сумерках, приходилось мазаться реппелентом. Поэтому часов в восемь вечера мы загоняли детей в полог, и ужин выдавали им тоже туда. Потом при свете фонарика до сна читали книжки, играли, пока не наступало время сна.
Но с рассветом гнус куда-то исчезал, и можно было спокойно жить. На озере обитали Черновы с двумя сыновьями. Юра с Аней родились в один год, а Паша - на год позже Алёши. Веселая была компания. Играми они увлекались с утра до вечера. Только конечно приглядывать за ними всё равно нужно было. Особенно, когда они в озере бултыхались. Без взрослого купаться не разрешалось.
В этот год мы пробыли на Сарыкамыше всего неделю. Так как кончались продукты, да и жара стояла неимоверная. Дети достойно выдержали полевой сезон, ни разу не болели, загорели, окрепли. Мы были благодарны нашему руководству, что вовремя снабжало нас пресной водой: не из городского водопровода, а дождевой водой из пустынных сардобов. Эта вода была не солёная, а главное - без букета агрономической химии с хлопковых полей. Ну, и каждый раз привозили свежие овощи и кефир в бутылках.
Этот кефир было невозможно пить, такой кислый он был. Но зато долго не портился. Мы приспособились использовать его в качестве закваски. Разводили детскую финскую молочную смесь, остужали, получалось отличное молоко. И вот на этом молоке делали новый кефир, который потом все с удовольствием пили. А первичный кефир отлично шёл на закваску теста. Да, пироги мы тоже в пустыне пекли. Ведь газовая плита была с духовкой.
Осенью мы как обычно тоже поехали в пустыню. Но в сентябре к нам приехали погостить мои родители, вдвоём. Мы смело оставили детей на их попечение на две недели, ездили без них. А ребята ходили в садик.
Наверно и дальше продолжу рассказывать про детей в пустыне. Может и не только. Потому что в Туркмении по-другому относились к детям, как в детсаду, так и в школе. Но пока что большую часть года они проводили с нами.
Другие рассказы о жизни и работе в Туркмении времён СССР можно прочитать в подборке:
Дополняют мои рассказы воспоминания в эпистолярном жанре:
Приятного чтения! С уважением, Елена
#Туркмения #жизнь_в_Туркмении #работа_в_Туркмении #Туркменский_заповедник
