Вчера ночью у Моти было Приключение! Именно так - с большой буквы П.
Причем в кои-то веки Приключение случилось само, без участия Земануила Великолепного (вот уж кто Великий Искатель Приключений на одну тощую З…). И это само по себе странно.
А началось всё прозаично. Я легла спать. Банально. В десять часов вечера! Впрочем, это тоже уже странно. Где я – и где десять часов вечера! Я-то в десять только чай пить сажусь… Но вот так вышло. Легла. И даже, значит, начала засыпать.
Засыпаю, засыпаю, засыпа… стоп! Прекратила засыпать. Что такое?!
А сплю я чутко, между прочим. Слышу – голосит кто-то. Странным малознакомым голосом. Я из сна выныриваю, прислушиваюсь: на Пуню не похоже – она писклявая. А тут кто-то почти басом орёт. Хм…
Зёма, что ли?! Конечно, Зёмина комплекция вовсе не предполагает, что внутри него расположена корабельная рында… Но этот котик – просто кладезь сюрпризов! То у него в самом нутре плотно сжатая пружина разворачивается. И тогда он сигает на полтора метра вертикально вверх. Не, я понимаю, когда ты юн и безбашен – это выходит само собой. Но когда ты котик совершеннолетний по российским законам – это, по меньшей мере, удивительно!
Так что я бы, конечно, не удивилась, если бы это был Зёма. Тем более, поорать по ночам - это Зёмин мастхэв и ежедневная разрядка. Ну и, как у любого порядочного кота, к это прилагается еженощный тыгыдык и опция «что-то свалить, чтобы сильно грохотнуло».
С последним, правда, у Земануила напряг: всё, что может быть разбито - уже разбито. Всё, что может грохотать - спрятано. Увы. Нет в жизни счастья котику. Трагедь…
Но я отвлеклась. Орал не Зёма. В виде исключения, наверное. Должны же быть и у него выходные?
Я точно знаю, что не он: он спал и слегка похрапывал. А может, это он всхлипывал. Да, точно, всхлипывал.
"Да ладно?! - подумала я. - Не, не может быть!"
Ну правда, верилось с трудом, что это может быть Мотя. Мы же, знаете ли, много лет думали, что Мотя вообще глухонемой. Нас это не тяготило: молчит и молчит. Главное - кушает хорошо, остальное вторично.
Ну, однажды я наступила ему нечаянно на хвост, когда слезала со стула.
- Тваюжмать! - выкрикнул Мотя.
Так мы поняли, что он как минимум не немой. Ну, а расколовшись раз, Мотя понял, что дальше прикидываться бесполезно и начал всё слышать. Но привычка не молотить зря языком у него осталась.
Он даже завтракать просит молча: ходит. Чем интенсивнее ходит Мотя, тем, значит, более глубокие и бурные чувства его обуревают. Ну и как-то со временем мы научились различать характер его хождений. Ходит вдоль порога кухни и бухает дверью о холодильник: Мотя проголодался.
Ходит вдоль коридора и внимательно смотрит в дверь ванной: открой ванную, включи воду, Мотенька изволит хотеть пить.
Ходит вдоль кровати: возьми Мотю на ручки, погладь. Ну что ты сидишь, как дура?!
В общем, всё очень доходчиво. И главное - без лишних слов, без суеты и шума.
И вот я понимаю, что голосит как раз Мотя! Методом исключения, так сказать.
У меня случился когнитивный диссонанс, и я проснулась. Обидно. В кои-то веки легла пораньше - и не сплю!
- Мотя! - сердито крикнула я в куда-то в пустоту.
Стало тихо. Я удовлетворённо выдохнула и снова начала засыпать. Но не успела я провалиться окончательно, как уже знакомый вой выдернул меня обратно. Да что ж ты будешь делать!
Пришлось нашарить тапки и встать. В темноте я прошарилась по квартире - Моти нигде не было. Пуня суетилась под ногами и время от времени пискляво сообщала, что и тут его тоже нет. Я подумала, что всё это странно, но не додумала - очень хотелось спать.
Легла и снова начала засыпать… Но подсознательно ждала третьего вокального захода. И дождалась. В ночи снова раздался утробный выкрик.
Я поняла: кроме меня мне никто не поможет, ибо наследник в Питере, а муж на Дальнем Востоке. Одна я молодец - сижу дома и не выпендриваюсь. Красота, знаете ли! Но хочешь - не хочешь, а вставай. И встала.
Взяла фонарик и пошла в разведку. Зёма даже не поднял головы: готовился к утреннему забегу, как я теперь понимаю. Отсыпался. Пуня опять суетилась под ногами. Очень деятельная девушка.
- Пуня, - сказала я, серьезно глядя ей в глаза. - Где Мотя?
Пуня пожала плечами: она не знала, где Мотя. А если и знала - это никого не касается!
Я обошла с фонариком все более или менее укромные места в квартире. В конце концов, Мотина комплекция не из тех, что позволяет ему пролезть, например, в портал в параллельную вселенную. Это пусть вон недомерки всякие лазают. А Мотя - кот солидный, ему не по чину.
В коробке под столом Моти не было - там уже спала Пуня.
«Странно, вот только под ногами вертелась, уже тут лежит» - сонно подумала я.
Заглянула за занавеску на подоконник. В лежанке крепко спала Пуня. Ну логично, где же ей еще быть?
«Может, в ванной закрыла?» - подумала я. Но ванная была пуста. Туалет тоже. В узком месте за комодом лежала Пуня и, зевая, смотрела на меня. Моти не было.
И, главное, не орал! Тваюжмать…
Я села на кровать и задумалась. Потом поняла, что сплю, и снова задумалась. Понятно, что пока я его не найду - сна не будет.
Вдруг где-то на подкорке у меня что-то бренькнуло. Я встала и открыла дверь в кухню. Навстречу мне вывалился Мотя.
За столько лет мы, конечно, закрывали случайно в кухне Стёпу, Зёму, Пуню. Зёму вообще регулярно, ибо слово «нельзя» пробуждает в Земануиле дух авантюризма и стремление к неизведанному. Например, к кухонным шкафам, на которых сушится укроп. Нельзя укроп? Так это прекрасно! И потом расплёвывает зелёные лужицы по всей квартире. Зато желудочек чистенький. Учитесь.
Но Мотя?! Кот, который дальше порога и шагу не делал!
- Как ты там оказался, Мотя?! - с ужасом спросила.
Мотя ожидаемо не ответил и, громко топая, ушёл в сынарник. Я бы даже сказала, топая нервно и обвинительно. А я что? Я ничего! Я всегда так делаю! Кто виноват, что он там остался?!
Я немножко попереживала и легла спать в надежде, что всё устаканилось.
Не тут-то было. У Моти же стресс!
И Мотя начал ходить. Вдоль коридора, с заходом в спальню, он маршировал вдоль кровати. В ночной тишине топот звучал особенно внушительно и прямо-таки кричал о том, что я виновата в Мотином стрессе.
Вот вы можете себе представить выразительный топот кота?! Это же облигатные хищники! У них генетически должно быть заложено двигаться бесшумно! Но, видимо, просто хищников никто никогда не закрывал в кухне в жутком одиночестве.
Время от времени Мотя подходил к мискам и громко хрустел - заедал стресс. Я поняла, что тихого сна мне этой ночью не дождаться.
Мотя громко грыз, хрустел, чавкал, ронял гранулы на линолеум. Почему-то гранулы падали не как полуграммовые крошечки, а как полновесные гантели. Заедал стресс, надо понимать.
Время от времени Мотя уходил в туалет и там шумно лакал из ведра. Запивал стресс…
После чего выходил из туалета и снова начинал маршировать вдоль коридора и моей кровати. Я молча ждала, когда нервная система Моти вернётся в своё обычное состояние. Ну а чо? Не бить же.
Часа через два Мотя угомонился и, запрыгнув на кровать, подошёл ко мне. Сердито постучал кулаком по моей лодыжке, удостоверяясь, что хотя бы ноги лежат на своём привычном месте. Пришлось не шевелиться. Ну опять же - а чо?!
После всех экзерсисов Мотя бухнулся мне ноги и шумно выдохнул. Через пять минут раздался мощный храп. Мотина нервная система пришла в норму.
Утром я обнаружила пустые миски и даже дочиста вылизанное блюдце от Зёминого паштета. Видно, Приключение было очень волнительным. Хорошо, что не каждый день…