О бане, в том числе как важном, очистительном средстве для тела и души, написано много, так что, кажется, тема исчерпана полностью. Однако всякий раз вновь обнаруженные этнографические материалы «оживляют» интерес к этому этнически значимому элементу русского традиционного быта. Предлагаемый для рассмотрения раздел рукописи имеет название «О ветлужских банях, печах и о мытье в них». Предваряя это описание, автор объясняет свое внимание к баням тем, что они, по его мнению, являются особыми объектами быта, материальной и духовной культуры ветлужан. «С точки зрения народных обычаев, верований, предрассудков баня также представляет своеобразные особенности, которые не связаны ни с какой другой хозяйственной постройкой» Подчеркивается факт, что бани представляют собой древнейшее и простейшее строение, наблюдалось их использование в послереволюционное время в качестве «жилья, убежища». Ветлужцы строили эти сооружения в огородах на расстоянии 5—7 саженей от жилых строений в одну линию с последними или у речки, для удобства ношения воды. Автор пишет о банях, топившихся по-черному, видимо, как наиболее распространенных в Ветлужском крае в 1920-х гг. По обычаю бани топили один раз в неделю, в субботу, а также накануне больших православных праздников —Рождественского и Крещенского сочельников, а также в Чистый понедельник. Топили для заболевшего человека, путешествующего, для «сговоренки» (невесты) и жениха. Баню топили те члены семьи, которые оказывались «посвободнее» на данный момент: это могли быть старики и старухи, а также более молодой состав семьи. Существовали традиции в порядке посещения бани: первыми шли старики, а затем люди помоложе, дети. Приведем текст автора: «Они (старики) отпаривают свои кости, да они ведь и брезгливые, не идут после молодых. Супруги идут в баню обязательно вместе, а иногда и вместе с детьми». В некоторых местах Поветлужья в баню принято ходить «всем вместе», т.е. «мужчинами и женщинам, старым и молодым, чужим и родным в одно время». Так как баня считалась местом «нечистым», то деревенские жители Ветлужского края предпочитали не снимать кресты во время мытья или даже парения. «Умереть в бане значит лишиться вечного блаженства». В этом плане ветлужане поступали иным образом, чем та часть российских крестьян, которая снимала кресты, хотя бы и по той же причине «нечистоты» этого места. В 1920-х гг. для мытья, ввиду экономии мыла в условиях массового обнищания крестьян, употребляли щелок с золой, а для мытья волос использовали кипяченый квас. Квасом также брызгали на печку «каменку» для ароматизации воздуха. Лишившиеся волос люди старались мыть голову «снадобьями» разных трав. Техника парения включала следующие этапы: после мытья головы и намыливания тела замоченный заранее в горячей воде (или квасе) веник клали на каменку, чтобы сделать его горячим. После того как плескали три раза на каменку водой, располагались на пологе и начинали с азартом париться. Парились обычно в рукавицах, так как руки не выдерживали крепкого жара, затем валялись зимой в снегу, а летом прыгали в реку, если баня была построена вблизи. Особый интерес с точки зрения функционирования бани в обрядовой жизни имеют те страницы рукописи, где описывается посещение бани во время свадебных обрядов и сопровождавший их фольклор (эта часть текста называется «Иное назначение бани и роли ее в других сторонах народной жизни»). Указывается, что в «бытовой повседневности» здесь «бабы мнут лен, стирают белье, в ней живут после пожара, когда морозят тараканов, помещают родильниц и вообще больных, помещают телят, поросят и пр.» Причиной помещения в бане родильниц ветлужане объясняли тем, что «в избе родильнице нельзя оставаться, все узнают, за кого ей придется мучиться. А в бане никто не узнает». Эти рассуждения надо, видимо, понимать в том смысле, что это помещение одновременно рассматривалось как пороговое, опасное для человека место, и как очищающее от грехов и болезней. Переходное состояние выявляло недоброжелательных людей по отношению к рожавшей женщине, из-за «недоброго взгляда» которых она могла мучиться дополнительно к обычным родовым мукам. Родильница пребывала в бане три ночи, когда повитуха топила печь и парила женщину, т.е. происходил процесс ее очищения. Согласно местной традиции, жених и невеста парились в бане каждый отдельно: просватанная девушка («сговоренка») ходила вместе с подругами, жених посещал парную в компании парней. С «ветлужской баней» было связано много народных поверий, так как баня, как и повсеместно у русских, считалась «местом нечистым», «поганым», где «нет Бога». По этой причине здесь могли случиться непредвиденные события. Расскажу об одном случае, имевшем место в деревенской жизни. «Девке посулили на сарафан, если она заклянется, не будет говорить про Бога, снимет с себя крест, отрекется от отца и матери, если она в полночь сходит в три бани и из каждой каменки принесет по камню». Девка камни принесла благополучно и два камня отнесла по баням. А когда пошла в третью баню с третьим камнем, ей померещилось что-то мохнатое как корова. Она сказала: “Ну, Бог с тобой!” И ей ничего не сделалось. Только три дня она после того не говорила». Этот рассказ имел варианты. Как в нечистом месте, в бане могли производиться гадания. Перед гаданием занавешивали окна, ставили напротив друг друга два зеркала и воспламеняли две свечки. В одно из зеркал смотрели, не мигая, при этом запрещалось «вытирать сопли и слезы». Непосредственно лечебные свойства бани, помимо очистительных процедур, включали добавки в виде приговоров или «молитв». Например, в д. Падураихе, когда мать парит своего ребенка, то говорит: «Пресвятая Паруша, иди к нам париться не ради пару, не ради жару, а ради доброго здоровьица!». Еще вариант: «Расти милое дитя дюже да больше и слушай тут две курицы кокочут да бабы хлопочут, слушай тут, где свиньи спят, в одно место дышат». Лечили в банях и так называемые уроки, призоры, озевы (озевища) и прочие заболевания, вызванные повреждением от злого человека, дурного глаза, или сглаза. Например, берут с ребенка воду в рот и выплевывают, чтобы «уроки не нашли». При этом в с. Карцево Рождественской волости говорили: «Уроки-призоры откуль пришли, туда и идите». Видимо, эти молитвы варьировались от деревни к деревне: «Урочище-озевище, откуда пришли, туда иидите, на все четыре стороны» (Макарьевский уезд, Ивано-Вознесенская губерния). При выздоровлении после болезни в бане окачивали водой и приговаривали молитву, хорошо известную в других местностях: «С гуся вода — с меня худоба! Не я тебя парю, а мать Пресвятая Богородица» (д. Большая Слутка Рождественской волости). В Ветлуге был распространен прием избавления от веснушек или угрей на лице путем перемещения их на спину. Для этого в бане перед одеванием чистой рубахи вытирали сначала лицо задним полотнищем, чтобы потом это место соприкасалось со спиной. Бытовала примета, что, если кто-то наденет в бане рубаху «с изнаничья», то это значит, что человек где-то заблудится. Столь значительная включенность бани в разные сферы русской традиционной культуры даже в «революционное время» 1920-х гг. подтверждает археологические и исторические данные о ее древнем происхождении на территории Руси, о чем свидетельствуют также письменные источники [Шапа-рова, 2001, с. 57; Никонова, Кандрина, с. 6]. Было высказано мнение, что корни русской бани происходят из Византии на том основании, что, по мнению лингвиста Р. Фасмера, название представляет собой заимствование из греческого языка, что М. Фасмер назвал невероятным [Фасмер, 1986, с. 121—122]. Д.К. Зеленин считал, что отделившись от жилища, обособленное помещение для мытья стало у славян (в их числе украинцев, сербов, хорватов, болгар) называться либо римским словом «баня», либо своим собственным (у белорусов «лазня») [Зеленин, 1991]. В представленных этнографических записях очевидно, что бытовали и другие названия этого помещения — «Паруша» (видимо, от слов «пар», «париться»). Именно с такими словами обращалась ветлужская невеста к бане как носительнице одушевленной сущности, именно с этого места невеста начинала прощаться с родовым гнездом и семейно-родовыми обитателями, в их числе — духовными. В сибирских старожильческих семьях с извещением о подготовленной «бане-Паруше» пела истопница, приглашая невесту и подружек париться. И это не случайно: старожилы Малышевской и Сузунской горнозавод ской волостей Алтайского горного округа (кержаки, сибиряки) по своему происхождению были связаны с Керженским краем в Нижегородской губернии. Первоочередность этого помещения при исполнении прощальных песнопений, возможно, исходит от тех представлений крестьян, что баня была в хронологическом отношении «старше» помещения для варки пищи (которое впоследствии отделилось и стало жилищем — «избой»).
Статья о Двенадцати мифах о бане: https://dzen.ru/a/ZVzvCACWtgCNKuws?share_to=link
Статья о пользе Русской Паровой Бани: https://dzen.ru/a/ZVubRxw7UUc40JXJ?share_to=link
Ссылка на Телеграм канал: https://t.me/BathWorld
