Ромка
Ромка не понимал что происходит. Мама рыдала, уткнувшись в подушку на кровати. Иногда она причитала и выла, как побитая собака. На полу валялись разбросанные вещи. А папа и вовсе, собрал сумку и вышел хлопнув дверью, правда, сказал на последок короткое:
- Прощай.
К кому относились его слова, он так и не понял, как не понимал и того, что произошло в квартире.
Время шло вперед, часы отстукивали секунды, минуты, часы. Ромке было скучно и он дергал мамку за платье, пытаясь обратить на себя внимание, но она настолько была поглощена своими горестными мыслями, что ей не было дела до малыша.
Только после этого дня жизнь Ромки разделилась на до и после.
До этого момента была хорошая спокойная жизнь. Улыбающаяся, счастливая мама водила его в садик, покупала вкусное пирожное и сушки, которые он так обожал. Играла с ним вечерами в комнате машинками. Невзначай, вытаскивая из кармана конфетку. Это был так чудесно и смешно.
А теперь его просто не замечали, он превратился в пустое место. Могли оставить дома одного на несколько дней. И тогда он сидел полуголодный, так как есть нечего. На столе стояли пустые кастрюли, грязные и вонючие. Его радовали засохшие крошки хлеба, найденные на тарелках или под столом. Мама приводила с собой странных страшных мужиков, от которых противно пахло табачным дымом и еще чем то вонючим. Они громко орали и пели хриплыми голосами до полуночи. Может и дольше, только глаза мальчика смыкались и он проваливался в сон, где нибудь за шкафом, чтобы его невзначай не пихнули или не придавили в темноте пьяные взрослые.
Малыш их боялся. Старался быть незаметным, сидеть в комнате тихо, чтобы его не видели и не слышали. А то он однажды вышел к ним и попросил воды. Страшный небритый мужик налил ему воды в стакан и дал выпить, усмехаясь.
Ромка жадно хлебнул и подавился, стакан упал на пол. Он схватился за шею пытаясь закричать, но слова застряли в горле и он, хватая воздух, понесся в спальню. Прибежала мать, но вместо того, чтобы прижать к себе и пожалеть, она хлестнула его по щеке, дала хороший подзатыльник и пригрозила ремнем, если он еще раз появиться в кухне.
Ему было очень обидно. Слезы мутили взгляд, он тихо плакал, один во всей вселенной на грязной кровати, вытирая маленькими ручонками горькие слезы. Жжение в горле прекратилось, но он отлично запомнил его на всю свою жизнь. В тот день она выжгла ему не только слизистую гортани, но и сердце. Он твердо понял, что больше нет рядом отца и… матери. Она исчезла, испарилась или ее заколдовал тот злобный дядька - монстр, чудовище в человеческом обличье.
Голод становился сильнее, он украдкой высматривал, когда все напьются и спешно хватал со стола, что мог. Обычно это были остатки хлеба и, если повезет, то колбасы.
Садик он не посещал. Так и сидел, сжавшись на своей кровати в самом ее уголочке целыми днями. Неизвестно, что бы случилось с малышом, если бы не одинокая соседка тетя Катя.
Она забила тревогу, когда из квартиры стали доносится пьяные крики и непонятные стуки. Участковый появился в квартире и обнаружил спивающуюся мать, испуганного шестилетнего ребенка и посторонних неадекватных личностей. Распевающих заплетающимся языком тюремный шансон. По сути притон бомжей и оголтелых уголовных личностей.
Ромку забрали чужие тети и отвезли в приют. Он плакал, сопротивлялся, но получив сытный обед и чистую постель, немного успокоился. Здесь было тепло, чисто и более безопасно. Он лежал на кровати и думал. Думал много. Мысли его напрягались, вспоминая ту маму, не заколдованную, а домашнюю, нежную, добрую. Куда же она пропала. Исчезла. Надо бы ее поискать.
Часто приходила к нему тетя Катя. Она приносила вкусные конфеты, игрушки и гладила его по голове.
- Ромка, как ты тут? Не скучаешь? – спрашивала она. – А хочешь жить со мной?
Ромка смотрел на нее внимательными глазами. Вообще, за последнее время, он научился оценивать людей по трем категориям: злые, добрые и те, которые от него что - то жутко хотят.
За два месяца его три раза показывали странным дядям и тетям, приходившим в приют. Они осматривали его со всех сторон, трогали руками за щеки, волосы, трепали по плечу, совали в руки шоколадку и небольшую игрушку, просили рассказать стишок.
Он смотрел на них исподлобья и старался убежать в любую щелочку, в которую можно было протиснуться и стать невидимым. Взрослые незадачливо поохав, уходили ни с чем. Он явно им не нравился, но зачем он им был нужен, так и не понял. Наверное им нужен чтец стихов. Но он не собирался стоять на стульчике и декламировать стихи перед ними, хотя для своего возраста он знал их достаточно. На душе было отвратительно гадко и приторно от всей этой странной суеты вокруг.
Однажды дверь на улицу была открыта и Ромка выбежал на крыльцо. Он прошелся по двору и незаметно прокрался к калитке. Улица встретила его шумом машин, снующих повсюду людей. Он шел и шел вперед, засматриваясь на витрины. Там, за стеклом лежали интересные вещи. Он водил пальчиком по стеклу и мечтал каждую потрогать своими руками. В один магазин он все таки зашел. Ряды разнообразных игрушек, машин, кукол, медведей и зайцев, заворожили его настолько, что он не услышал как к нему обращается тетя.
- Мальчик, мальчик, ты чей? Где твои родители? Где мама?
Она взяла его за руку и потянула в комнату. Он упирался, мычал, но она силой втолкнула его в свой кабинет и усадила на диван. Позвонила в милицию.
В детском доме ему попало здорово! Он прослушал длинную речь заведующей, получил полотенцем по попе от няни, а воспитательница, крепко схватив его за плечи, так прижала к кровати, что кости его затрещали.
- Только попробуй еще раз сбежать, мелкая тварь, - злобно прошипела она, - голову откручу и выброшу в окно.
Ромка не смел пикнуть. Он лежал вытянув руки вдоль тела и боялся пошевелить хоть пальчиком. Перед глазами маячила его открученная голова. Она скакала вверх, вниз и смеялась, а потом закрыла глаза и мячиком вылетела в окно. Он закричал от страха. Прибежала няня.
- А это ты! Еще и кричишь, гнида. Мало тебе было сбежать, так ты еще кричать вздумал.
Она стянула его с кровати и била мокрым полотенцем, потом толкнула на кровать и приказала. – Спи! Еще услышу хоть звук.
Все дети в полной тишине, со страхом наблюдали за ее действиями из под одеяла.
Когда тетя Катя пришла с документами об усыновлении забирать его из приюта, Ромка стоял тихий и отстраненный.
- Ромка, милый, ты чего такой грустный? Не рад? Мы теперь всегда будем вместе! Я тебя больше ни кому не отдам.
Но Ромка лишь моргал глазами, не веря в происходящее. Он еще раз взглянул на воспитательницу, заискивающе улыбающуюся Катерине и няню, с перекинутым через плечо полотенцем.
Катя посадила его в машину и они уехали… куда? Что ждет его за тем поворотом?
Но тетя Катя, на удивление, оказалась очень доброй. Она разговаривала с ним так спокойно и мягко, читала на ночь интересные книжки, водила в детский сад, готовила к школе, что сердце Ромки стало оттаивать и в один прекрасный день, понимая, что его злоключения действительно окончены, он разрыдался истеричным плачем.
- Что случилось, что милый, кто тебя обидел? Или ты потерял любимую игрушку. Только скажи. Не плачь, а то и я ….
Совместный плач длился полчаса, пока Ромка не сказал.
- Тетя Катя…. Эх, эх , эх, - всхлипывания мешали говорить, - мама. – И крепко ее обнял за шею.
Катя целовала его соленое лицо и рыдала от счастья. Столько лет она мечтала о ребенке. Своих то нет и не будут никогда. А тут: мама!!! Такое волшебное чувство. Я мама!
- Ой, Ромка! Хватит плакать. Пойдем есть мороженое! – предложила она ему.
С этого момента жизнь пошла – после.
Она была хороша и безмятежна. Летом море, солнце, школа. Первые прыщики на лице, взросление, первая влюбленность, переживания и мама, настоящий друг и товарищ. Всегда рядом, всегда готовая прийти на помощь, разобраться в чувствах, пережить испытания, осознать ситуацию...
Ромка поступил в институт на строительный факультет. Строить дома была его мечта детства. И не просто дома, а те лучшие, в которых будут жить любовь и понимание.
Он и себе построил такой. Большой, светлый, просторный. Тут хватает места всем. Двум детям, любимой жене и собаке, особенно бабушке Кате. Золотистый ретривер часами носится по зеленой лужайке с сыном, играя в догонялки. А маленькая дочка возится с двумя роскошными белыми кошками., кутая их в пеленки и беспрестанно слушая, всовывая им градусники. Они подчиняются беспрекословно, радуя своего строгого врача. Жена только умиляется. Она вообще терпеливая, заботливая, понимающая женщина. Разве мог Ромка привести в свой идеальный дом другую. Нет. Он научился чувствовать людей сердцем.
Вот в эту идиллию и постучался однажды странный человек. Он был чрезвычайно худой, бледный. Лысина его отсвечивала на солнце. Поношенный пиджак без пуговицы был чистым, но с дыркой на рукаве. Брюки другого цвета, напоминающего коричневый, висели. Пыльные старые туфли заканчивали ансамбль. В руке он держал сумку. Все ту же сумку, изрядно потрепанную.
Ромка открыл калитку. Что-то знакомое промелькнуло в его памяти и он напрягся.
- Сынок! – Промямлил человек, - не узнал папку –то. Изменился я, конечно. Уже совсем не тот. - Он пригладил три волосинки на лысине рукой.
Роман молчал.
- Может, пустишь?
Он сделал шаг вперед, но Роман не двинулся с места.
- Смотрю, ты хорошо устроился. Молодец. А я вот, болею. Дааа! Немного уж осталось мне. Вот! Нашел тебя! Думаю, посмотрю, как сынок живет.
- Какой сынок?
- Ну, ты же мой сын, Ромка.
- Не помню.
- Ромка, ты чего? Я ж папка твой. Даа!!! - Утвердительно наклонил он голову.
- Нет у меня отца.
- Ккаак… неет… я жжже тттут, - начал он заикаясь, тыкал себя в грудь кулаком, - вот он я, перед тобой. Гляди ко. Живой ещще. Слышишь. Живой. – Он пустил слезу.
- Мужчина, идите своей дорогой. Вы меня с кем то спутали. И не нарушайте покой моего дома. – Он грозно прибавил, - Слышишь? Прощай!
Калитка закрылась. Спина сына быстро удалялась. Сквозь узкую щелочку еще смотрели вслед ему два глаза, затуманенных слезами. Но Роман не оглянулся. Он нервничал. Ударил кулаком по перилам и улыбаясь вошел в дом. Там играла на ковре его дочка.
- Ну, что тут у нас, - присев рядом с ней он погладил ее по голове и задумался. кошки вскочили и выбежали из комнаты.
- Папа, ты мешаешь им спать. Видишь, они убежали из-за тебя. – Сказала дочь.
- Что?
Наверное, он был так зол, что даже кошки почувствовали это, он встал и ушел в комнату.
Мужчина в поношенном пиджаке горестно махнул рукой и тяжело ступая двинулся по мостовой, он долго бродил по улицам, потом нашел небольшой сквер и присел на скамейку. Там и уснул, подложив под голову сумку. Он еще спал, когда к нему подошли два человека. Они разбудили его, спросили фамилию, имя и повезли в красивой машине на окраину города. мужчина переживал, побьют и отпустят или ...
Там, за кирпичным забором находился стардом. Мужчину завели в комнату, больше напоминающую баню. Помыли, приодели, накормили и поселили в отдельной комнате. Врач сам пришел к нему. Осмотрел и назначил лечение.
Федор Иванович смотрел в окошко, затуманенным от слез взглядом. Он кусал губы. Руки его дрожали.
- Спасибо, сынок, - проговорил он. - Не оставил...