Михаил задумчиво глядел в окно. Туда, где две вороны, как дети, радовались тому, что снег, наконец, лег. Прыгали, хлопая крыльями, в пухлый сугроб. Смешно выбирались оттуда. Вся земля была белой. Даже самые тонкие веточки на деревьях укрылись пушистой снежной периной.
С самого утра Миша занимался графиком платежей. Глаза замылились, мысли плыли лениво. Клонило в сон так, что трудно было сопротивляться. Казалось, положи голову на стол, закрой глаза и заснешь.
Время шло к обеду, и Михаил всерьез подумывал так и поступить, предупредив Лену и Андрея, своих подчиненных, чтобы не подходили с вопросами минут тридцать. Но в коридоре вдруг послышался голос Станислава Гавриловича. Директор весело щебетал о том, как здорово работать в нашем коллективе, что было ему совершенно не свойственно.
Михаил насторожился и прислушался, желая выяснить, что же происходит и перед кем это их суровый директор, служивший когда-то моряком на подводной лодке, так раскланивается. Но долго гадать ему не пришлось. Дверь распахнулась и в кабинет протиснулся ширококостный мужчина с круглым лицом, покрытым наполовину густой рыжей бородой и оглядел присутствующих.
- Ариночка, заходите, - проворковал директор, и из-за его спины выступила глазастая, словно фарфоровая кукла, блондинка.
Тут уж Михаил сразу смекнул отчего начальник так расшаркивался. Девушка смотрела на него тем непередаваемым открытым взглядом то ли доверчивого ребенка, то ли роковой женщины, перед которым каждый мужчина вмиг становится безоружным.
– Вот, знакомьтесь, ваш руководитель Михаил Сергеевич, ваши коллеги Елена и Андрей.
- Можно просто Михаил, - тут же вставил Миша, сам же перевел вопрошающий взгляд на начальство.
- Ариночка у нас вместо Катюши, - ответил на незаданный вопрос директор. – Ты сам жаловался, что не успеваете, с тех пор, как Катя в декрет ушла. Я, конечно, искал сотрудника, но сам знаешь, как сложно найти кого-нибудь толкового, - пояснил Станислав Гаврилович. – Ну, вы тут пока знакомьтесь, а у меня переговоры с клиентами.
Директор, воспользовавшись замешательством работников, легко выскользнул за дверь, даром, что коренастый и с каждым годом растет вширь.
У Михаила весь сон, как рукой сняло.
- Лена, помоги обустроиться, - бросил Миша и выскочил следом за начальником.
- Вы же говорили, что брать на место Кати никого не будете, - недоумевал Миша, стараясь попасть в шаг с Гавриловичем.
- Ты говорил, что нужны ещё руки. Я тебе привел сотрудника – радуйся.
- Откуда она вообще взялась? Вы раньше всех сначала ко мне отправляли компетенции проверить.
Директор вдруг остановился, развернулся и тихо проговорил:
- Берем на испытательный срок. Посмотришь, как будет справляться. Не потянет – уволим.
Михаилу ничего не оставалось, как вернуться в свой кабинет.
«Женатый человек, а всё туда же. Седина в бороду, бес в ребро», - думал он, глядя на новенькую, которой Лена помогала подключить технику и добыть канцелярию. Андрей, застенчивый смуглый парень, тоже присоединился к общим хлопотам, забросив работу. «Может, зря я так про нее подумал. Хорошая вроде девчонка. Всем нравится».
Арина вдруг повернулась. Будто мысли его подслушала. От этого взгляда его бросило в жар, он почувствовал, как к ушам, словно в школьные годы, приливает кровь. Не хватало ещё перед подчиненной покраснеть, будто мальчишка. Мише ничего не оставалось делать, как улыбнуться и отвести глаза.
«Вот и я туда же», - мелькнула мысль в голове. Чтобы не надумать себе лишнего, он снова взялся за работу. График платежей сам себя не «нарисует».
На следующий день Арина угостила всех лимонными кексами. Не магазинными, купленными наспех, а домашними. Она принесла их в контейнере, спеленутом в полотенце, будто ребенок. Кексы были ещё горячими, когда девушка выставила их на стол. Ароматы выпечки взорвались в душном кабинете лимонным фейерверком.
Даже Лена, вторую неделю сидевшая на диете, не удержалась.
Через неделю Ариша уже плотно вошла в коллектив. Сплетничала с Леночкой о звездах эстрады, обсуждала макеты самолетов с Андреем, с директором утром выпивала кружку кофе, слушая истории из морской службы, которые по десятому кругу не желали слушать все остальные.
Через две Михаил сам не понял, как предложил подвозить Арину с работы и на работу.
А ещё через пару дней Миша признался себе, что девушка ему по-настоящему нравится. Только понять, испытывает ли она к нему хотя бы толику той бури эмоций, что он к ней – не мог. Новенькая была одинаково мила и приветлива со всеми. И, наверное, он бы так и не решился позвать ее на свидание, но в один вечер, собираясь уже выйти из машины у дома, она сама подняла на него свои по-детски огромные глаза.
- Ты мне нравишься, Миша.
- Арина…
- Я знаю, ты мой руководитель и всё это неправильно...
Тут у Михаила не осталось никакой силы воли. Он потянулся к Арине и поцеловал.
Девушка отстранилась, улыбнулась ему какой-то странной, почти ехидной улыбкой и выскочила из салона.
Миша растерянно проводил ее глазами. А вскоре и думать забыл об этой улыбке. Мало ли кто как улыбается. Зато поцелуй… Михаил думал о нем по пути домой. И, наверное, представлял бы, что было бы дальше. И до утра с колотящимся сердцем просыпался бы среди ночи от сладостных снов. Но стоило ему войти в квартиру, как жгучая боль пронзила ногу. Весь взмокший от усилий, что пришлось приложить, мужчина снял ботинки, закатал брюки, спустил носки. Лодыжка была покрыта красными пятнами.
О работе не могло идти и речи. До утра Михаил промучился с больной ногой, а с рассветом позвонил Станиславу Гавриловичу. Предупредил, что на работу теперь явится неизвестно когда, а потом поехал сдаваться врачам.
Но какие бы анализы ему ни назначали, кто бы не обследовал, причину никто найти так и не смог. Дерматолог отправил его к эндокринологу, эндокринолог к неврологу, а тот и вовсе развел руками, выписал успокоительное, обезболивающее и отправил домой со словами «будем наблюдать».
Выписывать больничный Мише никто не спешил. Но и как высиживать по восемь часов на работе, он не имел ни малейшего представления. В сидячем положении боли мучили его больше всего. Никогда не веривший в потусторонщину, Михаил от отчаяния решился на последнее средство. Прошерстил все объявления, выпросил у директора ещё одну недельку за свой счет и начал свой нелегкий путь.
Вскоре оказалось, что бабки, которых он считал шарлатанками, готовыми взяться за любую работу, лишь бы выкачать из клиента деньги, вовсе не горели желанием с ним работать.
Первая ему даже дверь не открыла. Вторая, посмотрев недолго, сказала:
- Порча на тебе. Но я ещё сама слаба, не справлюсь.
Потом были две гадалки. Но те сразу сказали, что не лечат, только судьбу смотрят.
В городе больше пойти было не к кому. Остальные адреса, что ему удалось достать, были разбросаны по деревням. Ехать несколько часов сидя за рулем Михаил и не думал. Слишком рискованно. Иногда боль была такой пронизывающей, что у него темнело в глазах. На трассе это недопустимо. И всё же, когда до конца отпуска осталось три дня, Миша решился. Страх перед гибелью в автокатастрофе отступает, если неизвестная болезнь терзает тебя каждый день.
Превозмогая боль, мужчина собрал силу воли в кулак, сел в автомобиль и выехал со двора.
Пока дорога пролегала через город, витрины, знаки пешеходы и другие водители отвлекали его от тяжелых дум и ноющей, нарастающей пульсации в ноге. Но стоило вырулить за город и боль просочилась в его сознание, проникла в каждую мысль. Монотонная лента трассы с трудом читалась между заснеженных полей. Белая на белом. Пульсация в ноге отдавалась в пальцах рук, в висках и воспаленных от долгого недосыпа веках. За полем начался лес, но лучше не стало. В какой-то момент боль сделалась такой жгучей, что Миша прикрыл глаза. Лишь на мгновение. Но этой секунды хватило, чтобы машина на полном ходу потеряла управление, завертевшись волчком. Два оборота, как в замедленной съемке, и автомобиль съехал в кювет, увязнув «мордой» в сугробе.
От адреналина Миша даже забыл о своей злосчастной проблеме. Он сидел, часто дыша, и смотрел на широкий ствол дерева, что стояло всего в тридцати сантиметрах от бампера. Ещё немного, и всё могло бы быть гораздо, гораздо хуже.
Михаил выдохнул и завел заглохший автомобиль. Только вот вернуть его на трассу так и не сумел. Сколько бы ни пытался вырулить, лишь сильнее закапывался колесами в снежную кашу. Первый шок прошел, нога снова дала о себе знать. Миша вышел на улицу. Запахнул куртку, спасаясь от пронизывающего ветра. Обошел автомобиль.
Узкая тропка уходила вдаль и терялась в лесу. Мужчине показалось, что там, вдалеке, над деревьями поднимается дым. Но любоваться природой было некогда. Он достал телефон из кармана, набрал номер эвакуатора. Один гудок, и тишина. Миша недоверчиво взглянул на телефон. Экран был мертв. Попытка реанимировать не привела к результату. Михаил открыл дверцу, залез в бардачок в поисках зарядного устройства. Но на месте его не оказалось.
Мужчина чертыхнулся, захлопнул дверь и снова посмотрел в ту сторону, куда уходила тропа. Ветер принес запах дыма, и Миша, оглядев напоследок машину, смело зашагал в сторону леса.
