Семья Ивановых считалась весьма хорошей, благополучной, интеллигентной и достойной. Она служила примером для всех жильцов в доме, состоящем из девяти этажей и четырех подъездов, много, много, много лет. Их уважали, ими восхищались.. Трое прекрасных детей, веселых, здоровых, послушных вырастили они сообща. имели прекрасный загородный дом. Сорок пять лет безупречной спокойной жизни в любви и согласии. И вдруг…
Ивановы собирались ехать с у тра на дачу, слово за слово и пошла потеха. Они
ссорились слишком шумно. Они орали друг на друга, срывая голос, пытаясь перекричать соперника.
Все соседи напрягли слух.
Претензии сыпались на голову каждого участника, словно мука из жерновов.
-Оставь! Вечно ты начинаешь!
- Ты сам не правильно ведешь себя.
- Все может быть, потому что мне все это надоело, ты перестала слушать мое мнение. – Николай Петрович выбирал слова. Он старался применять крепкие выражения только в кругу своих друзей и на работе, а в семье это было под запретом, а жена его и вовсе не произносила такие выражения.
- Какое мнение. Ха-ха! Твое мнение одно и то же каждый раз: не трогайте меня, я сам все знаю.
- Да, знаю. А ты не сама принимаешь решения?
- Что же делать, если ты не занимаешься домом и все приходиться делать самой.
- Ха! Не занимаюсь, конечно, мне некогда, я же работаю. Вон виноград обрезал, клубнику прополол.
- Полешь - то ты ее полешь, только все зря. Клубнику на варенье я купила у фермеров, огурцы на закатку там же, помидоры с поля, перец из теплицы. Вон ряды провизии стоят. Это моя работа, она видна. Что же ты вырастил сам, объясни. Я тебя с тяпкой в руках летом вижу чаще, чем рядом с собой. Хоть бы банки пришел закрутил, но нет, ты спишь под телевизором, потому как тебе жарко и ты устал. А салатики открывать зимой любишь.
- Ты не права, я же зимой всегда дома.
- Дома. Только в соседней комнате за компьютером. Ты же подходишь ко мне раз в две недели, чтобы получить удовольствие длиною в пять минут, в которые входит объяснение, чего ты хочешь и купание в ванной. А потом две недели забытья.
- Ты жестока.
- Я реалистична. Вспомни, когда мы в последний раз отдыхали вместе. На море я не была уже десять лет. Слышу от тебя весь год: « Как я хочу на море, как я хочу на море», но приходит лето и у тебя намечается обрезка винограда, прополка картошки, которая не растет, ее попросту съедает колорадский жук и просит добавки. О! Да! Ты каждый день бегаешь с ведром собираешь его, заглядываешь под каждый листочек. А осенью, копая картошку, обнаруживаешь три крошечных картофелинки под кустом, больше напоминающие горох. Это супер! Соседские куры очень довольны. Они проглатывают ее целиком. Соседка рада, что ей провиант покупать не надо, все приносит с нашего огорода. А я неделю отпаиваю тебя валерьянкой от стресса. Где же урожай? Малина посохла от жары, виноград сожрали осы, черешня сгнила из-за дождей, а абрикосы постиг неурожай. Что еще я не назвала в твоем списке? Ах, да! Жалобы по поводу того, что ты опять не смог покупаться в море, полежать на солнечном берегу – ведь ты так об этом мечтал.
- Да мечтал! Я люблю купаться.
- Любишь, значит надо осуществлять свою мечту, а не бегать с тяпкой по участку.
- Ты здорово преувеличиваешь.
- В чем?
- Я не бегаю, я хожу. И вообще, на следующий год мы на целый месяц уедем с тобой на море. Будем ходить на пляж и загорать.
- Ты обещаешь это каждый год. Но воз и ныне там. Теперь не со мной.
- Почему.
- Потому что ты фантазер. Такие картины рисуешь, только вот отдыхают там другие люди. Надоело. Поэтому я ухожу от тебя. Не буду мешать тебе, заниматься твоим урожаем.
- Ну и иди, держать не собираюсь. Только подумай, кому ты будешь нужна!
Он уехал на дачу один, жена осталась дома - одна.
Через неделю жена привезла ему на дачу документы на развод.
- Что это? Совсем сдурела? Развод и девичья фамилия?
- Подписывай.
- А это что?
- Мировое соглашение.
-Что за соглашение?
- Я остаюсь жить в квартире, а ты на даче.
- Я не согласен.
- Почему?
- Квартира стоит дороже, чем дача.
- Какой ты меркантильный. Давай считать. Дача новая. В ней три большие комнаты, полностью обставлены хорошей мебелью, терраса, мангал, большой огород, которым ты любишь заниматься, это твоя жизнь, здесь рядом все твои друзья, машина новая. А у меня старая квартира, требующая ремонта. Логично?
- Ну, так-то да, но ты же в городе!
- Хорошо. Давай поменяемся. Мне машина и дача, а тебе квартира в городе.
- Нет. Зачем мне квартира. Что я там не видел, в городе. Загазованность высокая, проехать по улицам в час пик невозможно. А тебе машина? Ты же не хочешь на ней ездить.
- Ты определись быстрее, где ты хочешь жить.
- Я уже определился: хочу быть с тобой.
- А я не хочу.
- Что нашла себе мужика? – Презрительно, с опаской выдохнул муж. - И когда успела?
- Это тебя не касается.
- Точно, нашла! – Поймал ее не слове Николай, он бесился, нервничал. - Как ты могла. Потаскуха!
- Подписывай и я уезжаю, у меня автобус.
- Останься, я все прощу.
- Больно надо, простит он меня!
- Прощу, я такой. – Утвердительно предложил муж.
- Да знаю, что ты такой, сам косячишь, а виноваты все вокруг. И он же потом хочет прощать. Ничего не перепутал?
Муж смотрел на нее глазами побитой собаки, но просить прощения не собирался. Я же мужик! Унижаться? Мне? Перед женой? Ни за что!
Вера Григорьевна забрала документы и пошла к двери.
- Постой, Верочка, я же тебя люблю, больше жизни люблю, поверь. – Наконец он понял, что в этот раз Вера не шутит. Он догнал ее у двери. Схватил за руку. Она гневно бросила ему в лицо:
- Верю, любишь, только не меня, а мои обеды, которые я готовлю для тебя. Поголодал немного и решился на отчаянный шаг, признаться мне в любви.
- Не смейся, родная.
- А я и не смеюсь. Мне больно осознавать, что я в твоей жизни была бесплатным кухонным работником, приложением: служанка в господском доме. Спасибо за такую ответственную роль.
- А как же дети?
-Вспомнил, отец. Дети давно выросли и у них свои семьи, внуки. Это еще раз доказывает, что ты совсем не занимался семьей. Как только я могла с тобой жить столько времени, терпеть твое невнимание и отстраненность. Твои посиделки с друзьями, охоту и футбол.
- Они же будут смеяться над нами.
- Над тобой, милый, над тобой.
Николай остался один. В нем боролись обида и гордыня, страх унижения достоинства и воля к свободе. Огромным усилием воли он взял себя в руки и пошел на летнюю кухню, где стояла большая бутыль с вином и ящик водки, оставшийся от посиделок с друзьями.
Спиртного было достаточно, а вот закуски мало. Только колбаса и рыбные консервы. Да закрутки жены. Но он благородно решил к ним не прикасаться.
- Не буду есть твою еду, ст…
После двух дней отрыва ему было паршиво, болела голова и тошнило. Поднялось давление.
- Вера! Вер! Мне плохо! Может скорую! - Он мычал, осматривая комнату туманным взором. – Вер, где ты? Мне плохо! Помоги! – Взывал он в пустоту. Сознание возвращалось долго и, он стал вспоминать, что подписал бумаги о разводе.
- Ну и пусть. Пусть! Иди! Коза! Я и сам справлюсь. – Но через несколько минут он плакал. – Кому я нужен? Так у меня же есть друзья. – Вспомнил он.
Он долго звонил Лешке, самому родному близкому товарищу, другу детства, но тот упорно не брал трубку. А потом, быстро произнес:
- Не могу говорить, моя буянит.
Стас улетел с женой в Турцию, на отдых. Кирилл помогал теще с ремонтом. А вечно тихий Мишка вернулся к жене после двухлетней размолвки и теперь был под ее прицелом двадцать четыре часа в сутки. Оттуда не вырваться.
- Ты же говорил: свобода, братцы, превыше всего. Давайте вместе, сообща, веселее. А сам к жене вернулся. – Подколол его удрученный Николай.
- Свобода – то хороша, только вот мы стареем, а рядом никого. Страшно, знаешь ли. Поговорка про стакан воды чаще стала приходить мне на ум.
- Предатель.
- Сам такой! – он отключил телефон.
Старший сын вез своего сына на секцию айкидо, ему некогда. Дочь занята, у нее свои проблемы и заботы с детьми. А места в квартире совсем мало. Две комнаты, а их четверо на этой площади.
- Папа, ну куда я тебя поселю, на кухне, тем более у тебя дача отапливается. Жить можно. Комфорт, тишина, никто не мешает. Звони почаще и вообще. Зачем ты так маму обидел, если честно, она и так все время одна. Вот, ремонт какой в квартире сделала, а ты даже не в курсе. Все полем занимаешься и друзьями детства. Вот, попробуй теперь, пойди к ним с чемоданом и попросись пожить, уверена: все откажут.
- Уже.
- Что уже?
- Отказали.
- Проси прощения у мамы. Быстрее. Возвращайся. Ведь не молодой уже. Как ты так мог? На старости лет такое учудить.
- Это все она сделала.
- Да она всю жизнь только и делала, что терпела твои выходки и тащила весь дом на себе.
- А я? Дочка, ты не справедлива. Я деньги зарабатывал.
- Прости папа, но она тоже работала, иногда на двух работах и по дому успевала все делать, и с нами в парк ходила, и в кино, и позаниматься уроками успевала, и на собрание в школу сходить. Я сейчас с детьми своими ничего не успеваю, так она и мне помогает. Я вот думаю, откуда у нее столько сил было на всех нас. Я с двумя устаю, а она с тремя детьми бегала, одна. Тебя дома никогда не было. Вспомни! Ты же не участвовал в жизни семьи от слова «Совсем».
- Все! Я понял тебя. Ты за мать. – Он отключился. Схватил себя за редкие волосы. Хотелось волком выть в эту минуту отчаяния и позора.
- Доча, привет! - Звонил он младшей Алисе.
- А привет папа. Как дела на даче? Все цело или опять сгнило?
- Да что вы все с подковырками?
- А как еще? Маму выгнал, что намерен теперь делать? Спишь или скучно стало?
- Не выгонял я ее, она сама ушла.
- Правильно и сделала, давно надо было уйти.
- Что? И ты туда же. Ах ты… - гудки послышались в телефоне. – Сволочи, все только о себе думают. Я для них… все…, а они….
Обидно было ему, бывшему полковнику милиции слышать доводы и упреки своих детей. Он только и делал что работал, кровью и потом защищал людей, страну, себя не щадил, ни сил, ни времени не жалел для них, ранение имеет, а они не ценят папу. На пенсию вышел, стал огородом заниматься, дачу построил, баню сделал. Правда в основном жена бегала, искала все материалы, следила за стройкой, договаривалась с рабочими. А где был он?
Ездил на рыбалку на Волгу с ребятами, здорово там повеселились. Целый месяц гарцевали на катере. Рыбы наловили море. Сами ее и ели. Потом побывал на Оби. Красота, природа, удовольствие.
А как их принимали знакомые ребята. Отпад. Шашлыки, пиво, водка лились рекой. Почти три недели предавались они развлечениям, правда и комаров изрядно покормили.
Хотели еще и на Байкал рвануть, да так потратились, что хватило денег только домой добраться. И все это время жена заправляла делами сама. Не хватило денег на отделку дачи, так она продала свою машину и закончила строительство. Вообще она молодец. Если Вера сказала, что сделает, то в лепешку расшибется, а доведет начатое дело до конца. Она с юности такая.
Красивая и деловая, уверенная в себе, в белом цветастом сарафане, ворвалась она неожиданно быстро в его жизнь, как вихрь. С первых минут захватила сердце заядлого холостяка. Ему уже тридцать было, когда она переводила через дорогу старушку с палочкой, еле передвигающую ногами. Водитель «жигулей» спешил и посигналил, желая поторопить медлительных пешеходов. Вера обратилась к нему с такой тирадой, что водитель готов был провалиться на месте от стыда и вжавшись в кресло, быстренько ретировался. А Николай смотрел на нее влюбленными глазами. Он забыл в этот миг обо всем на свете и, конечно – же, припарковался в удобном месте, выскочил из машины, догнал девушку и выдавил из себя.
- Ууух! – Перевел дыхание. – Девушка, я впечатлен вами, - вымолвил он, успокаивая дыхание, - и мечтаю с вами познакомиться.
- Некогда мне.
- А я вас не задержу. – Быстро следуя за ней, тараторил он, - мне бы только имя ваше узнать и встречу назначить.
Она остановилась.
- Вот как. Значит ли это, что ваша жизнь без меня не имеет смысла?
- Да!
- Вы хотите быть рядом со мной всю жизнь?
-Да! – Утвердительно кивал он.
- Еще что?
- Все!
- Все? Так мало и то, я все сказала за вас... Я даже не знаю, как быть.
- А я потом остальное доскажу.
- Точно?
- Да!
- Ну, так и быть, согласна, только ради того, чтобы узнать, что будет дальше! – Весело засмеялась она. – Какой вы смешной.
А потом были редкие встречи под луной, в основном поздно вечером, так как старший лейтенант милиции Иванов Николай, возвращался с дежурств поздно, часто был в командировках и на тайных заданиях. После свадьбы, Верочка ждала его домой одна. Скучала и, старалась накормить повкуснее своего голодного друга, с улыбкой подкладывая кусочки мяса в тарелку, которые не ела сама, оставляя ему. Как же – все таки хозяин, должен питаться хорошо, а я уж как нибудь. Давала ему чистую одежду, отправляла на работу в хорошем настроении. Он так привык к такому режиму, что перестал обращать внимания на нее, удовлетворяя только свои потребности, зарабатывая почетные грамоты за отличную службу и новые звания.
Дом был полностью на плечах жены. Дети, прогулки, пеленки: все это проходило мимо него. Он знал, как зовут очередного ребенка и этим довольствовался. Иногда вспоминал сколько кому лет исполнилось. Поздно вечером, возвращаясь домой он заглядывал в комнату детей: они уже спали, а утром они еще спали. Так и росли, зная о папе лишь то, что говорила им мама. А когда выдавались совместные выходные, дети так радовались этому, но он отправлял их гулять с друзьями, а сам отдыхал.
Николай морщился, вспоминая свою жизнь. Часто трогал сердце рукой.
- Неужели все так плохо? Не замечал, не задумывался, пропустил. Ишь ты…
В доме царил хаос. На стульях висели рубашки, футболки. Плита грязная от жира.
- Чертова рыба, так масло брызгало вокруг, теперь оттирать придется.
Он взялся за тряпку. Протер пыль, вымыл полы. Отчистил кухню. Устал. Лег на диван и уснул.
Воскресным утром Николай собирался очень тщательно. Принял ванну, побрился, приоделся, купил цветы и предстал пред светлые очи своей бывшей жены.
- Вот кого не хотела видеть, так это тебя. – Заявила она твердым голосом, открыв двери.
- Вера, подожди. Я все обдумал. Я просто свинья.
- …?
- Я знаю, что я козел, осел, баран, упрямый бык, обезьяна, попрыгунья стрекоза и еще бог знает кто. Я виноват перед тобой. Сильно. Прости меня, пожалуйста. – Он выставил вперед огромный букет роз. Опустил голову и ждал.
- Ладно, заходи.
Когда двери перед ним открылись, он осмелел.
- Вера, ты единственная моя, ты самая лучшая, знаешь?
- Знаю.
- Забери заявление о разводе, пожалуйста. Я хочу быть с тобой. Я хочу, чтобы твоя фамилия была Иванова, как и моя.
- Ой, подлиза.
Летом, они сняли квартиру у моря и целый месяц предавались долгожданному совместному отдыху, только вдвоем. Загорали с утра на пляже, нежась под жаркими лучами солнца, катались на катере по бескрайним просторам моря, уходя далеко к горизонту, даже выходили в море на лодке под парусом, купались в чистой, прозрачной воде вдали от берега, ездили на экскурсии по всем интересным местам и ходили в горы. А вечерами заходили в ближайшее кафе и пили пиво с рыбой, либо шампанское с шоколадом. Это был месяц их новой совместной жизни, когда они заново узнавали друг друга. Открывали новые чувства, разнообразные оттенки любви. Им было приятно и весело.
Оказывается вдвоем, можно быть любящими и любимыми, если захотеть, если откинуть пафосные претензии и меркантильные интересы и, просто наслаждаться драгоценными минутами, проведенными вместе.
И на это хватает времени, силы появляется все больше и больше. А желания опережают друг друга. Мир открывает все двери счастья и услады. И нет усталости…
Людям сложно понять, что они порой, ой, как не правы, пока жизнь не поставит их в сложные жизненные обстоятельства. Иногда это бывает болезнь, авария, развод. Может надо быть просто внимательнее к людям с самого начала отношений, не доводить себя до таких сложностей. Учиться жить с нуля, с радости, каждый день, проживая его, как можно лучше, интереснее с чувством глубокого удовлетворения, радуясь самым простым вещам: улыбке любимых, хлебу на столе, цветам, чистому небу, проливному дождю. Только после сильного дождя мы всегда видим радугу. И солнце, чистое, светлое, яркое, которое светит для нас веками, стараясь согреть своим теплом. Цените это. Цените тех, кто вас согревает...
Тогда в доме всегда будет гореть огонь.