ГОСТИНИЦА "КАБАНЬЯ ГОЛОВА", АНГЛИЯ
Эмброуз Маклеод стоял в конце дороги и смотрел на трактир, уютно расположившийся на небольшом холме. Дом был построен в эпоху Тюдоров, и в нём сохранились оригинальные окна из свинцового стекла и деревянные балки. Древние лианы глициний и роз оплетали стороны дома с приводящей в восхищение грациозностью.
Сейчас у него была долгая загробная жизнь, в которой ему предстояло сделать всё возможное! Этого было почти достаточно, чтобы подтолкнуть его на немного подурачиться, но и речи не могло быть, чтобы кто-то это увидел. В конце концов, необходимо было поддерживать свой престиж.
Поэтому призрак продолжил свой путь по тропинке и вошел в парадную дверь, укрывшись тем самым от дождя. На стойке регистрации было пусто, чего и следовало ожидать. Горстку постояльцев, прибывших утром, расселили, и больше никто не планировался. Лишь утром должен был прибыть ещё один, и, несомненно, персонал восстанавливал силы, хорошенько отдыхая.
Эмброуз подошёл к столу и критически осмотрел его. Здесь не было ничего лишнего, и, как он ни присматривался, не смог найти ни одного изъяна в женщине, занимавшей этот пост. Тем не менее, он предпочел бы, чтобы в трактире работали только члены семьи. В конце концов, им владела его американская внучка (разумеется, через несколько поколений), Меган. Хотя она и приезжала на север как можно чаще, деловые интересы её мужа были сосредоточены в Лондоне, и именно туда часто звал её долг сердца. Таким образом, трактир оставался на попечении наёмной прислуги, но с этим ничего нельзя было поделать. Эмброуз никогда не стеснялся давать указания персоналу, из-за чего остальным часто приходилось искать новых работников, но это, как он полагал, являлось тем, что Меган назвала бы издержками бизнеса.
Пройдя через дверь в столовую, Эмброуз столкнулся с несколькими обитателями трактира, рассказывающими небылицы. Он приостановился и с интересом прислушался.
- Привидения, - тихо произнесла молодая женщина и вздрогнула. - В том замке по дороге точно водятся привидения. Там было жутковато. Понимаете?
- Да уж, - согласился её спутник, энергично кивая. - Только что цветы в саду были на месте, а потом - пуф! - исчезли. Я тебе скажу, чувак, это было жутко!
- Я уже рассказала об этом, - сказала девушка, кинув хмурый взгляд на своего спутника.
- Я просто посоглашался с тобой, детка.
Эмброуз вздрогнул от такого бессовестного издевательства над родным языком. Он посмотрел на присутствующих - трёх пожилых смертных, которые, как знал Эмброуз, принадлежали к довольно радикальному обществу охраны природы. Они, конечно, не будут говорить на тёплом, певучем языке его любимого Высокогорья, но, по крайней мере, можно было рассчитывать на чёткое произношение согласных и использование правильной грамматики.
- А ещё что-нибудь было? - спросил один из троих. Это был тощий, похожий на грызуна человек, нос которого нетерпеливо подергивался, как будто он учуял запах какого-то особенно вкусного лакомства.
- Я тут задаю вопросы, Найджел! - прохладно одёрнула его седовласая женщина. Она пригвоздила парочку к креслам жёстким взглядом. - Вы были свидетелем еще чего-нибудь необычного?
- Чуваки, - сказал мужчина, - разве этого не достаточно? Какие ещё спецэффекты вам тут нужны?
Тени сумерек мягко ложились на огромное разнообразие цветов позднего лета, покрывавших каждый свободный клочок земли в саду. Накрапывал мелкий дождик. Эмброуз закрыл глаза и глубоко вздохнул. С лёгким сожалением он подумал о том, как действительно мог бы насладиться этим ароматом.
Проблема, конечно, заключалась в его уже не смертном носе. Ведь он был призраком.
Но с этим призрачным статусом было связано и много других преимуществ, а он был не из тех, кто пренебрегает благами, выпадающими на долю. В конце концов, он прожил богатую жизнь. Не говоря уж о том, что являлся лэрдом могущественного клана, а также государственным деятелем.
- Того, что мы видели, было достаточно, - с дрожью в голосе согласилась девушка.
- Отметь это, Джерард, - сказала седовласая женщина, толкая локтем сидящего рядом с ней пухлого мужчину. - Мы точно нашли руины в первозданном виде.
- Я стараюсь, - отозвался писарь, вытирая вспотевший лоб рукавом, - записывать всё как можно быстрее, Констанс!
Человек по имени Найджел хлопнул руками по столу и встал.
- Смею предположить, что других доказательств нам не нужно, - с энтузиазмом заявил он. - Замок должен быть сохранён в его естественном состоянии. Идём, Констанс! Идём, Джерард! Давайте удалимся, чтобы разработать нашу стратегию!
Эмброуз приподнял бровь. Значит, эти трое хотели сохранить замок. Идея замечательная, но интересно, как отнесутся души, бродящие там, к тому, что их дом выбрали для такой чести. Он наблюдал, как троица выбежала из обеденного зала, воинственно размахивая руками. Ну, что же, если ничего другого не остаётся, они хотя бы смогут посмешить тех, кто будет наблюдать за ними.
Оставив колонистов пить чай и перешёптываться, шотландец направился в кухню. Одним движением руки он зажёг свечи и лампы и развёл в печи огонь. Выдвинул стул, сел и приготовился провести приятный вечер, размышляя над очередным заданием по сватовству. Он только что вернулся из прекрасного отпуска, проведённого в своем доме в Высокогорье, но не мог отказать себе в удовольствии вернуться в трактир, готовый направить все свои силы на решение поставленной задачи: той, которая, как он подозревал, может потребовать даже его значительных запасов хитрости.
Он едва успел откинуться в кресле с внушительным бокалом эля, как задняя дверь распахнулась. Лампы бешено затрещали, а несколько свечей и вовсе погасли. Эмброуз с лёгкой досадой поднял голову и ещё одним движением руки зажёг остывшие огарки.
- Мокрый насквозь, - пожаловался вошедший, стряхивая воду с сапог и отбрасывая плащ. Он захлопнул за собой дверь. - Не стоило покидать Францию.
Эмброуз посмотрел на Фулберта де Пиаже и не мог не согласиться с последним высказыванием. Но этот человек, в конце концов, являлся мужем его родной сестры, поэтому Эмброуз воздержался от неприятных замечаний.
- Хорошо отдохнул? - вежливо поинтересовался он.
- Хотелось бы подольше, - проворчал Фулберт. - Но я услышал, что скоро должен приехать парень Маккиннон, и решил, что мне лучше вернуться и привнести в это предприятие немного здравого смысла.
Парень Маккиннон был Томасом, братом Меган. Сама Меган не пользовалась особой благосклонностью Фулберта, до того как вышла замуж за его племянника (очень отдалённого, заметьте). К сожалению, даже её брак с Гидеоном де Пиаже не сильно улучшил мнение Фулберта о ней. Несмотря на то, что его собственная жена была шотландкой, Фулберт не мог относиться благоприятно к тем, кто когда-либо носил плед.
- Не следовало мне позволять Гидеону жениться на юной Меган, - продолжал брюзжать Фулберт.
Эмброуз проигнорировал его привычное недовольство и невозмутимо сделал ещё один глоток эля.
Фулберт нахмурился.
- Мне не терпится узнать, какую бедную девушку ты нашёл, чтобы выдать её за своего внука.
- Это долгая история...
Фулберт протянул руку, схватил внезапно появившуюся кружку эля и выпил её залпом.
- Дай-ка мне промочить горло, прежде чем ты её начнёшь...
Задняя дверь распахнулась во второй раз, и Эмброуз почувствовал, как его челюсть сама собой опускается вниз.
- Это ещё что? - удивился Фулберт, поперхнувшись элем.
Эмброуз в кои-то веки был вынужден с ним согласиться. Он посмотрел на новоприбывшего, который в данный момент с трудом пытался удержать равновесие между своей ношей и одновременным закрытием двери.
- Что ты с собой сделал? - наконец, еле выдавил из себя Фулберт.
Третий мужчина сверкнул в их сторону довольно беззубой улыбкой и аккуратно положил свою ношу на стол возле двери. Эмброуз взглянул на кучу и увидел там всевозможные сувениры - вещи, которые некто мог приобрести в... нет, он не мог заставить себя думать о том, где они были приобретены.
Затем мужчина снова повернулся к ним и широко раскинул руки, чтобы они могли полюбоваться его одеждой. На Хью Маккинноне уже не было мужского пледа и грубых сапог. Исчезла шафрановая рубашка с вышивкой, меч, пристегнутый к поясу, и шапка, обычно лихо надвинутая на лоб. Вместо них красовались мышиные уши, красная рубашка, подтяжки, синие клетчатые штаны и, что самое ужасное, хвост.
- Калифорния, - гордо произнёс Хью.
- Южный регион? - поднеся руку к горлу, в ужасе спросил Фулберт.
- Да, - подтвердил Хью, с энтузиазмом кивая головой и заставляя свои уши дико подпрыгивать. - Там приятная погода. Никаких дождей. Много солнца.
Очевидно, отсутствие облаков вызвало в мозгу Хью пожар. Эмброуз не мог найти другого объяснения внезапному отступлению своего кузена (очень далекого, надо сказать) от здравого смысла. Он и сам побывал в Колониях, забрел туда, куда ни одна здравомыслящая тень не должна была забредать, но вернулся домой так быстро, как только смог, надеясь, что никто из его гордых и прославленных предков не наблюдал за тем, что ему пришлось делать.
Но он, конечно же, не стал переодеваться ни в одного из тех мультяшных существ, которых он там нашел.
- Хью, - сказал Эмброуз, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от ужаса перед увиденным, - что ты наделал?
Хью вдруг неуверенно переступил с ноги на ногу, отчего его хвост затрепетал самым тревожным образом.
- Ничего такого, чего не следовало бы делать, - пробормотал он.
- Я имею в виду твою одежду...
- А, - сказал Хью с заметным облегчением. - Видите ли, мне так понравилось, как выглядят те, кто их носит, и не смог удержаться, чтобы не приобрести комплект для себя...
- Хью, - сурово сказал Эмброуз, осознав, что они говорили о совершенно разных вещах, - чем ты занимался? Кроме того, что переодевался в мышь? Я чувствую неладное.
Хью опустил голову, выглядя при этом очень виноватым.
- В конце концов, он мой внук, - пробормотал он.
- Хью...
- Разумеется, седьмая вода на киселе...
- Хью! - воскликнул Эмброуз.
- И он прекрасный, мужественный парень. Сильный, ловкий...
- Ты не должен был беспокоить его!
- Я ничего ему не говорил, - защищался Хью.
- Он тебя видел? - потребовал ответа Эмброуз.
Хью вдруг чрезвычайно заинтересовался собственной обувью и стал пристально её изучать. Молча.
- Катастрофа, - мрачно заключил Фулберт. - Я мог бы сказать вам это ещё до того, как мы это затеяли.
Эмброуз был склонен согласиться, но, в конце концов, он был Маклеодом, а Маклеоды так просто не сдаются. Неважно, что сделал Хью. Эмброуз подозревал, что юный Томас спишет всё увиденное на несварение желудка. Он ни за что не поверит, что видел что-то, похожее на привидение.
Что ставит их в затруднительное положение относительно будущей невесты Томаса, но этот вопрос предстояло решить позже.
Эмброуз прочистил горло.
- Что сделано, то сделано, - сказал он.
Фулберт недовольно покачал головой.
- Что-то мне это всё напоминает...
- Как вы оба знаете, - сказал Эмброуз, не обращая внимания на разногласия в рядах, - перед нами стоит грандиозная задача.
Фулберт сделал большой глоток из своего стакана и воздержался от комментариев.
- При условии, - продолжил Эмброуз, бросив суровый взгляд в сторону Хью, - что ещё не всё испорчено.
Хью сглотнул и принял ужасающе виноватый вид. Эмброуз мог только надеяться, что его кузен не нанёс непоправимый ущерб всему плану.
С другой стороны, если даже родной отец Томаса не смог убедить его остаться в Колониях, Эмброуз был совершенно уверен, что никакая случайная встреча с Хью этого тем более не сможет.
Горец мог только надеяться, что на его кузене был килт, а не его нынешний костюм.
Он отбросил эту мысль и вернулся к текущей задаче.
- Томас прибудет завтра, - продолжил он.
Фулберт зевнул.
- Даже думать об этом утомительно.
- Тогда, может быть, тебе стоит подумать о чем-нибудь другом, - прорычал Хью.
Фулберт замер и уставился на Хью.
- Что ты имеешь в виду?
- Это дело шотландцев, - ответил тот, упрямо выпятив подбородок. - Ты только всё испортишь.
- Я не оставлю всё это на вас двоих, - жестко отрезал Фулберт. Он встал и бросил свою кружку в огонь. - Когда-нибудь вам понадобится мой здравый смысл. Увидите.
И с этими словами он исчез.
Эмброуз вздохнул. Он посмотрел на своего кузена, бывшего лэрда клана Маккиннон, и стал ждать, что тот скажет по этому поводу. Фулберт, несомненно, вернётся в самый неподходящий момент, но с этим ничего нельзя было поделать. Придется просто продолжать приводить замысел в исполнение как можно тщательнее.
- Та самая в замке будет в ярости, - с содроганием предположил Хью. - Что бы мы ни делали.
- Очень может быть.
- Не люблю, когда она злится.
- Тогда я предлагаю, - сказал Эмброуз, - заниматься своими делами здесь, и пусть те, кто рискнёт войти в замок, делают это на свой страх и риск.
Хью кивнул в знак согласия, выпил последнюю кружку эля и исчез со всем своим недавно приобретённым снаряжением.
Эмброуз сидел, скрестив ноги, и размышлял о ближайших днях. Конечно, он не собирался оставаться в стороне, когда в замке может разыграться целом представление, особенно когда Та самая узнает о том, что происходит. Придёт в ярость было, скорее всего, очень слабым описанием того, что случится, когда его родственница узнает, что у неё появился постоянный гость в доме.
Или домовладелец, в зависимости от обстоятельств.
Впрочем, это тоже со временем уладится. Эмброуз допил свой эль и встал. Сейчас необходим отдых. Ему понадобится вся его смекалка, если он хочет быть полезным Томасу и девушке, живущей в жилище вверх по дороге.
Шотландец погасил свет и вышел из кухни.