Мистическая лента «Пьющие кровь» странным образом прошла мимо массового зрителя, хотя в ней главная роль досталась легендарной Марине Влади, а музыку к фильму написал не менее легендарный Сергей Курёхин.
Хотя, наверное, всё-таки не «странным образом», так как кинокартина создавалась ещё в Советском Союзе, а её премьера состоялась уже после его распада. Парадигмы поменялись, в том числе в сфере кинематографа. Зритель жаждал жесткого экшена, а ему был предложен неспешный рассказ, мало походящий на фильм ужасов: без кровищи, трупов и спецэффектов.
«Пьющих кровь» можно было бы охарактеризовать как мистический ноктюрн или кино-элегию, если угодно, в чём-то походящую на знаменитый «Голод» Тони Скотта. Эта была красочная костюмированная лента, действие которой разворачивалось в первой трети XIX века в Российской Империи.
Весьма показательно, что фильм был снят раньше «Дракулы» от Копполы, что следует некой исторической логике, так как повесть Алексея Толстого (который Константинович, а не Николаевич) «Упырь» увидела свет в 1841 году, то есть заметно раньше, нежели Брэм Стокер написал свой знаменитый роман.
И можно было бы возрадоваться, что, дескать, именно Россия дала мировой культуре «вампирическую тему», если бы не одно обстоятельство: и Толстой, и Стокер, и многие другие, включая Александра Дюма-отца и Лермонтова в своих мистических произведениях адресовались к повести Джона Полидори, которая была издана в 1819 году.
По этой причине «Пьющие кровь» в некоторых моментах носят гротесковый характер, как бы заявляя об изначальном характере «наивной готики», которая была созвучна настроениям раннего европейского романтизма. Взять хотя бы отдельные сцены первого эпизода, случающегося на балу.
Некоторые из танцевальных па наводят на мысль о том, что дело происходит в некой музыкальной шкатулке, танцующие – это части какого-то большого механизма. Почти как в «Городке в табакерке» у Одоевского, который также пребывал во власти повести Полидори.
К слову сказать, табакерка не раз встречается в действии фильма; её предлагает Семен Семенович Теляев, блистательно сыгранный Данатасом Банионисом – это несомненное украшение фильма, который, справедливости ради, надо заметить, не «равномерное полотно» - не все актеры равнозначны и уровень игры у них разный.
Опять же из кинокартины, которая местами буквально дословно воспроизводит текст Толстого, исчезли некоторые сюжетные повороты, которые заставляют усомниться в реальности происходящего. Оригинальный «Упырь» Толстого может трактоваться в этой части как предвестник «Расемона» - то есть история зависит о того, на чьей позиции вы стоите. Вам как бы предложено три позиции: мистицизм, атеизм и агностицизм. В зависимости от выбранных взглядов меняется и фабула.
В фильме подобного нет. Упыри реальны, хотя и хорошо спрятаны от посторонних взглядов. Но именно предложенная генеалогия сюжета позволяют понять, почему большинство уже современных вампирских фильмов (от «Блейда» до «Вкуса ночи») начинается на вечернике – это аллюзия (иногда невольная) к классическому балу, на котором главный герой узнает о существовании вампиров-упырей.