После этого случая как будто бы все успокоилось. Сестра звонила и сказала, что Гриша пришел домой, а Лору проводил в Грузию. Я не стала ее спрашивать как она, потому что по себе знаю, что плохо. Жить под одной крышей с предателем, не каждый бы смог. А у нее это идет все ради детей, говорит от отца не отходят дети. Но он скоро уедет в командировку, вот пусть это время и отдыхает от него.
Пришла на рабочее место, перетащила вещи на прилавок и начала раскладывать их. Потянулась, чтобы повесить платье и вдруг услышала крик Сони, - Наташа, раззява, сумочку твою сперли. Беги быстрее догоняй, а то не найдешь и тогда плакали твои денежки. Сколько раз тебе говорила на поясе надо носить при себе, а не разбрасывать сумочку где попало, кричала она мне вслед. А я припустила за пацаненком по фигуре лет 9-10. Он летел как ветер, расталкивая всех прохожих на своем пути. А мне приходилось труднее, не будешь лезть напролом, приходилось оббегать их. Вижу что мне не догнать пацана и я закричала, чтобы кто-нибудь помог, он украл мою сумочку с деньгами.
И тут один из мужчин подставил подножку и он растянулся со всего маха. А тут и я подоспела, вырвала свою сумочку из его цепких рук и перевернула пацана лицом к себе. И какого же было мое удивление, что это была девчонка. От падения она снесла одну часть лица, из которого сочилась кровь.
- Зачем ты это сделала, - кричала я на нее. Подняла ее и мы отошли в сторонку с людного места. Я достала платочек и стала вытирать им ее лицо, она морщилась при этом.
- Больно же тетенька, ничего у меня не получилось, сегодня моя семья останется без еды, - и она заплакала размазывая слезы своими маленькими кулачками.
- У тебя что отца, матери нет? – удивилась я.
- Все есть, мама больная лежит в постели, подняться не может, а отец бросил нас. Зачем ему больная жена нужна, так он нам сказал уходя.
- Ну жена не нужна, все они сволочи, но вы то, как же так, - негодовала я. – Сколько вас детей в доме.
- Мы в квартире живем недалеко отсюда. Мама инвалидные получает, но нам надолго не хватает. Помимо того, что ей дают лекарства из больницы, нам приходится ей еще покупать. Боли у нее сильные, упала она и повредила позвоночник. Врачи сказали, что она больше не встанет.
- Пойдем назад к моей палатке, я Соню предупрежу, что отлучусь ненадолго и пойдем к тебе домой.
Мы шли быстрым шагом, я не успевала за девчонкой и запыхалась.
Вот так недалеко, этой ей так кажется, а шли мы уже прилично. Подошли к барачному типу здания. Наружные стены все обшарпаны, туда даже зайти побоишься, а вдруг все рухнет.
- Скажи как тебя зовут, а то общаемся сколько, меня тетя Наташа, - представилась я.
- А меня Анюткой, так меня мама назвала, ей очень нравится это имя, - улыбнулась она. Мы зашли в подъезд, и поднялись на второй этаж. Анютка вытащила ключ и вставила его в замочную скважину. И тут же на пороге мы увидели маленького грязного мальчонку лет двух, не больше. Он обхватил Анютку и прижался к ней. Она подхватила его на руки и мы пошли в другую комнату. На кровати лежала изнеможенная молодая женщина, и стонала.
- Анютка, кого ты в дом привела? - строго спросила он сквозь боль.
- Не беспокойтесь, я хочу помочь вам. Анютка сказала, что у вас еды совсем нет, - сказал я.
- Крупа есть, но ее варить надо, Анютка обварила себе руку и пока не может этого сделать.
- Так давайте я вам сейчас кашку сварю и всех накормлю, предложила я.
Мы прошли с Анюткой на кухню, она показала, где у них лежала крупа. Ага рис есть, вот и хорошая каша получится.
- Анюта а молока нет, так я понимаю.
- Ни молока, ни масла, ничего нет, - сказала она.
Я вытащила из сумочки деньги и дала их девочки.
- Купи молока масла пачку и печенье на остальное. Потом что-нибудь придумаем.
Ты иди, а я тут пока похозяйничаю. Посмотрела, холодильник пустой, ничего нет. Видно и правда тут совсем туго живется. Квартира давно не убиралась, видно пока не могла Анютка с раной на руке это сделать. Пошла в ванную, набрала в маленькое ведерко воды, увидела тряпку со шваброй и принялась мыть полы.
- Нам так неудобно, сказала женщина, - и заплакала. – Простите давно этого не делала, чтобы детей не расстраивать. Они и так терпят тут со мной такое. Машей меня зовут, а вас как?
- Наташа я, увидела, что девочка упала и ободрала лицо, вот решила ей помочь и до вас дошла. Сейчас принесет она продукты и я ей лицо обработаю, а то за гноение будет. Я на базаре работаю и сейчас к сожалению мне надо идти на работу, только кашку вам сварю. Да вот полы быстро подмою, а то пыль везде.
- У меня Анютка шустрая везде успевает, чисто все было, а тут обожгла руку.
- Маша, такие боли терпите, а почему в больницу вас не определят? – спросила я.
- А детей куда их тут же заберут в интернат, а потом не отдадут мне, потому что я не дееспособная. Они не знают пока, что муж ушел от меня, а как узнают, так и так отберут.
- Давайте так сделаем, я помогу вам, мы вызовем вам врача и пусть он вас положит в больницу. А детей я заберу к себе домой. У меня примерно такого же возраста как Анютка сын есть. Он сидит сейчас один дома и думаю, что с ними справится. А я только до трех часов на работе, а потом с ними буду. Но только врачу придется сказать, что я ваша двоюродная сестра и буду присматривать за детьми. И еще надо сказать, что муж сейчас в командировке, работа у него такая.
- Наташа, зачем тебе это надо, такая обуза, - стонала Маша.
- Людям в трудную минуту помогать надо, иначе что же мы за люди. Ни о чем не думай, тебе подлечиться надо и все у тебя наладится.
Прибежала Анютка, удивилась увидев меня с тряпкой в руках. Я быстро сварила кашу, накормила малышню, а потом и Машу и побежала на работу.
Соня увидев меня всплеснула руками, неужели в милицию бегала, вижу с сумочкой, значит все хорошо.
- Соня, эта девочка с больной матерью живет и с маленьким братиком которому только два годика. Она повредила позвоночник и сейчас лежачая. Все по дому управляет эта девчонка, Анютка. А сейчас она руку обожгла и не может ничего делать. Я купила молока, масла и сварила им кашу, накормила всех и очень рада. Соня им помощь нужна, муж бросил ее больную и ушел к другой женщине и даже на детей не посмотрел. И не знает как они живут, сытые или голодные, сволочь, не могу, - и я заплакала.
- Ой, да тут видно все совсем плохо, давай все по порядку рассказывай.