Я открыла дверь и замерла... На пороге нашей квартиры стоял ребенок лет трех. Совершенно голый. А в подъезде-то жуткий холод. Как-никак зима на дворе!
Детка, откуда ты? – с изумлением спросила я.
Ребенок посмотрел ангельским взором, сложил нежные губки трубочкой и сказал: «Бух!»
Я схватила кроху в объятия, ногой закрыла дверь, свободной рукой сорвала с вешалки свой меховой полушубок.
– Сейчас, сейчас, детка, согреем тебя.
Малыш был совершенно спокоен, только слегка стучал зубками от холода. Я отнесла его в самое теплое место квартиры – на кухню.
Усадила на стул и стала растирать озябшие босые ножки. Мальчик молча смотрел загадочными синими глазами.
– Мама, это ангел? – раздался у меня за спиной голос требовательный голосок.
Моя пятилетняя дочь Кристина подошла к стулу, на котором, утопая в полушубке, сидел малыш.
– Ты ангел? – строго спросила она.
В моей голове все плыло от нереальности ситуации. Откуда взялся этот ребенок? Почему он голый в такой мороз? Как оказался на пороге нашей квартиры? На бомжонка не похож – слишком чистый, ухоженный. И пахнет от него приятно...
Мальчик продолжал молчать, Кристина смотрела на него пристальным, изучающим взглядом, а я включила чайник и лихорадочно искала в шкафчике банку с малиновым вареньем. В кухню вошел Вадик, мой семилетний сын.
– Мам, кто это такой? – с удивлением спросил он.
– Не знаю, – ответила я с ноткой истерики. – Стоял у нас на пороге, совсем голый... Попей, маленький, чаю горячего с малинкой.
Я сунула к губкам малыша ложку с чаем. Он послушно глотнул, потом выпростал из шубы ручку и, выставив вперед пальчик, сказал:
– Бух!
Будто выстрелил.
– Да это же Амур! – высказал свою догадку сын.
– Какой еще амур, Вадик?
– Обыкновенный, – солидно сказал сын и вынул из-за спины книжку: «Г.-Х. Андерсен. Сказки и истории». – Ты что, не читала? Про маленького мальчика, который пришел в гости к старику. Старик его согрел, чаем напоил, а мальчик был злой, нехороший и выстрели старику прямо в сердце. Амур того мальчика звали, у него был лук и стрелы. А этот лук потерял, вот и стреляет из пальца. У того волосы были мокрые. У нашего – тоже.
Верно – кудряшки у ребеночка влажные. Я схватила посудное полотенце и принялась вытирать его волосы.
– Это ангел! – настаивала Кристина.
– Амур он! Крыська, ты балда совсем! – ярился Вадик.
– Он красивый, он ангел! – вопила дочь.
– Амур, Амур! – орал сын.
Малыш смотрел на них широко открытыми глазами. Я сунула ему в рот ложечку с чаем.
– Ангел!
– Амур! – орали мои чада.
– Цыц, оба! – приказала я. – Всем молчать!
В прихожей хлопнула дверь, раздался голос мужа:
– Папка с работы пришел. Эй, семья, где вы?
Он вошел в кухню и, присвистнув, сказал:
– Здрасьте... А это что за гость?
– Бух! – ответил гость и выстрелил в моего мужа из пальчика.
– Подкидыш, – сказала я.
– Ангел! Амур! – хором вторили мне дети.
– Так, не все сразу, – замахал руками муж.
Я рассказала, как обнаружила малыша у нашей двери.
– Подожди, а почему ты вышла?
В квартиру звонили? – начал расследование супруг.
– Нет, я к мусоропроводу хотела пойти, открыла дверь, а он стоит.
– Шел по улице малютка, посинел и весь дрожал… – задумчиво проговорил муж и добавил, обращаясь к ребенку: – Ты по улице гулял в таком виде?
– Да, – ответил ребенок.
– Ужас! – сказала я и плотнее закутала малыша в полушубок.
– Как тебя зовут, дитя? – спросил муж, присев перед ребенком на корточки.
– Никак, – ответил тот.
– Прекрасно… А где ты живешь?
– Тут, – ответил «ангел» и залился веселым смехом.
Мы беспомощно переглянулись.
Ситуация становилась все более безумной.
– По моёзу босиком… – проговорил малыш.
– «…к милому ходила». Русская народная песня «Валенки», – констатировал мой муж. – Нужно звонить в милицию. Может, его уже ищут родители.
Он вышел, уведя с собой детей и оставив меня наедине с подкидышем. Или ангелом. Или Амуром.
– Сейчас придет добрый дядя, который найдет твою маму, – пообещала я ему.
– Мама, – сказал малыш и протянул ко мне ручки.
Материнское чувство, живущее во всякой женщине, поднялось в груди. Повинуясь порыву, я взяла ребенка на руки. Он прижался ко мне и сказал:
– Пей мне.
– Что-что?
– Пей песню.
– «Котик, котенька, коток, котик серенький хвосток», – послушно завела я.
Малыш прижался ко мне и затих.
– Сейчас приедет полиция, – сказал муж, появляясь в дверях.
– Тише, – прошептала я. – Он спит.
Из подъезда донеслись голоса. Видимо, полиция. Малыш сопел у меня на руках. Как он будет, когда его у меня заберут? Где окажется, с кем? Ведь он доверился именно мне, а я вот так возьму и отдам его в равнодушные чужие руки... В квартиру настойчиво позвонили. За дверью громко требовали:
– Откройте!
Муж открыл, квартиру огласили причитания:
– Люди добрые, мальчика не видели? Маленького, кудрявого, светленького, глазки синие, голый, мокрый!
– Здесь ваш мальчик, – ответил муж.
Я вышла в прихожую с ребенком на руках.
– Ромочка, ты опять?! Сколько мама тебе говорила! – худенькая молодая женщина ринулась ко мне и вырвала малыша из моих рук.
– Мама… бух… – лепетал он спросонок.
– Горе мое, ты опять? – рыдала женщина, целуя ангела-амура.
– Спокойно все! – в дверях показался человек в полицейской форме. – Давайте по порядку. Кто ребенка нашел?
– Я, – сказала я.
– А вы, гражданка, почему его схватили?
– Он мой! – сказала женщина и прижала к себе мальчика. – Ромочка у нас все время убегает. Я его мыла в ванне…
– Вы где живете?
– В этом доме, квартира сорок два. Лыковы наша фамилия. Недавно сюда переехали, и все та же история! Его нельзя в ванной ни на минуту оставить. Он уж сколько раз убегал. Выберется голенький из воды, сбежит из квартиры и гуляет по лестницам: «По морозу босиком к милому ходила». А у меня еще один ребеночек, грудной. Он заплакал, я дома одна, муж в магазин ушел, я к маленькому, а Ромочка остался в ванной.
– Помедленнее, гражданка, – попросил полицейский. – Я чего-то не понял. Вы мать?
– Мать!
– Живете в этом доме. У вас двое детей?
– Ромочка и Валерик. Вот это – Ромочка.
– Вы мыли его в ванне?
– Да, а Валерик заплакал, он грудной…
– Где сейчас Валерик?
– Дома с папой. Я по всему подъезду, по всем квартирам Ромочку искала.
– То есть он из ванны голый вылез? А как он, извините, из квартиры вышел? – подозрительно спросил полицейский.
– На стульчик свой встал и до замка дотянулся. Уж в который раз так сбегает, горе мое! – причитала женщина, прижимая к себе ангела. – Ладно еще летом, когда тепло, а сейчас мороз! Спасибо, добрые люди моего Ромочку пригрели.
– Пожалуйста, – ответила я.
Соседка пошла за полицейским, который хотел убедиться, что ребенок точно принадлежит ей. Малыш смотрел на меня через плечо своей мамы. Она так и понесла его, укутанного в мою шубку. Амур наставил на меня пальчик и сказал:
– Бух!
Да уж, ранил прямо в сердце. Что-то в нем торкнуло. Наверное, еще одного ребенка захотелось...
– Идем ужинать, я устал, как собака, – сказал муж. – Вот вечерок выдался!..
Я накрывала на стол. Супруг включил телевизор. Дети спорили шепотом:
– Это ангел был.
– Что бы ты понимала… Он Амур!
– Прекратите, – устало сказала я. – Это был Ромочка.