Уже в тот самый момент Саша отчётливо понял, что неловкий опыт на подоконнике полупустой квартиры станет событием выдающимся. После, в самый разгар студенческой вольницы, он будет вспоминать эти сладкие четверть часа как нечто умопомрачительное. Недостижимое. Настоящее. Её растрёпанные волосы и ярко горящие глаза не пойдут ни в какое сравнение со всеми иными: восхищёнными, страстными или торжествующими. Все они будут не те. Не его Алиса. Никто из них ни на йоту не приблизится к ней, сколько ни обманывай себя.
Но тогда, в тот самый день, он ещё не знал главного — что второй шанс упущен. Маховик судьбы со скрежетом прокрутился и у него остались какие-то несколько минут, чтобы насладиться ложным обладанием. Пирровой победой.
Алиса восстановила дыхание и чуть слышно сказала:
— Спасибо.
— За что? — Саша недоумевал. Только что он стал для неё первым, а девушка с грустью благодарит мужчину? Как исправить изъян в непостижимом устройстве её головы?
— За то, что ты всё-таки пришёл. Правда, спасибо. Я тебя не забуду.
— То есть ты всё равно уедешь? — он ещё не верил, ещё витал в облаках, но счастье уже начало увядать.
— Конечно, — она стремительно наклонилась вперёд и звонко поцеловала его в губы, — малыш. Но теперь я не смогу тебя забыть. Это было здорово.
— Малыш. Мне нравится, — его поразило внезапно данное ласковое прозвище. Оно искажало смысл сказанного, делало его мнимым. Вроде бы девушка грозится уехать, но на деле останется с ним. Разумеется.
Алиса навела относительный порядок в одежде и снова прильнула к стеклу.
— Вот теперь тебе точно пора.
— Серьёзно? — он неохотно последовал её примеру. В одежде не верить оказалось уже сложнее.
— Абсолютно. И прямо сейчас.
Её спина напряглась, когда он приблизил пальцы к линии позвоночника. Алиса поёжилась, как от огня, и он убрал руки.
— Хорошо, — с обидой заявил он, — но если передумаешь, всегда сможешь найти меня здесь.
— Замётано, — в её словах послышалась недетская серьёзность, не меньше, чем при подписании клятвы кровью, — а теперь всё. Иди.
Она тряхнула волосами, и Саша в последний раз втянул мощный хвойный дух с оттенком сладости. И ушёл.
Да-да, просто развернулся и вышел вон. У подъезда по-прежнему красовалась голубая ламборджини, но старик куда-то делся. Саша с ненавистью осмотрел огромную вытянутую морду тачки и побрёл домой, полный противоречивых чувств и неясных сожалений. И надежд, конечно же. Дома он повалился на кровать и проспал двенадцать часов подряд, а когда на следующий день пришёл в школу, Алисы там не было. Гены тоже.
Через пару дней Гена вернулся, как ни в чём не бывало, но выудить из него историю не удалось даже под нажимом. А вот Алиса — та пропала начисто. По документам выходило, что она забрала аттестат и съехала без указания нового адреса. Матвеич испарился вслед за дочерью — уволился одним днём. Когда что успели — вопрос, но в администрации отнекивались и не понимали, почему пацан так настаивает. В конечном итоге Саша ничего от них не добился.
Яркое появление ламборджини на репетиции вальса и последующее исчезновение одиннадцатиклассницы недолго было самой обсуждаемой школьной новостью — дети быстро переключились на грядущие экзамены и поступление, и только Марина с сочувствием поглядывала на похудевшего и потемневшего Сашу. Он горевал и часто бегал проверять пустую квартиру, но с каждым разом лишь сильнее отчаивался, а ночью просыпался от кошмаров.
Ему снился тот одинокий балкон — он наклонялся через перила, иней обжигал кожу на ладонях и животе, и Саша падал в бездонную пропасть. И кричал, кричал, пока не просыпался.
После выпускного Саша почти без денег уехал путешествовать автостопом и вернулся только к сентябрю. Родители успокоились, увидев, что сын не передумал учиться и вроде бы оклемался, хотя горячечный блеск не покидал ожесточённых и уже взрослых глаз. Саша жил на всю катушку, безумствовал и доказывал себе, что ничего тогда не потерял, но сны возвращались.
Как-то он разговорился с Геной и поделился сном — тот удивлённо хмыкнул и признался, что его самого после исчезновения Алисы преследует похожий кошмар, только там он пытается зацепиться за ледяные перила и бесконечно срывается в никуда.
продолжение...