Наш рассказ о фронтовике Петре Семёновиче Брагине. На войне был миномётчиком и связистом, дважды серьёзно ранен, потерял руку, но до конца дней оставался добрейшей души человеком, светлым и располагающим к себе.
Родился Пётр в многодетной семье 2 июня 1923 года в селе Вороново Курской области (ныне Орловская область). Он был младшим, одиннадцатым, ребёнком. В детстве был болезненным, плохо разговаривал и до трёх лет не ходил.
Спасла сестра и целебная вода
Летом 1926 года старшая сестра Мария взяла маленького Петю на Андреевский святой колодец. Там она искупала брата, набрала святой воды и дома поила ею. Понемногу мальчик стал крепнуть и вскоре пошёл на поправку. В послевоенные годы лабораторные анализы показали, что вода в том источнике целебная, наравне с «Ессентуками» и «Боржоми». Марию Пётр считал своей спасительницей, став взрослым, всегда помогал ей.
Окончив восьмилетку, Пётр стал работать в колхозе: пас стадо, был водовозом, работал на молотилке, скорнячил. Брался за любое дело, и всё было ему по плечу. А дома на чердаке в специальных гнёздах он держал голубей домашней декоративной породы — это была отдушина.
Отец Пети Семён Кириллович воевал в Первую мировую, а потом в Гражданскую войну. У него в гостях часто бывал его друг-однополчанин Михаил
Манекин из соседнего села Денисовки. Они вместе призывались на фронт, вместе служили и вместе вернулись домой весной 1922 года. Друзья встречались по праздникам и часто вспоминали свои фронтовые будни и тяжёлые бои с австрийцами. Мальчик внимательно слушал и вникал. Запомнились рассказы о том, как с боями они преследовали отступавшие австро-венгерские части под Камень-Подольском. Повзрослев, Пётр выяснил, что оба были в армии генерала Брусилова и летом 1916 года участвовали в легендарном Брусиловском прорыве, который позже будет изложен во всех учебниках по военной тактике.
В 1940 году в сельсовет прислали разнарядку: необходимо было направить троих подростков в школу ФЗО (фабрично-заводское обучение) на Донбасс для обучения шахтёрскому делу. Пётр и двое его приятелей, Валентин Пехтерев и Василий Сорокин, решили ехать. Всего из района туда прибыли 150 человек. Расположили ребят в городе Макеевке. Образования эта школа никакого не давала, выпускник получал только специальность, но питание и обеспечение учащихся были отличными.
На следующий год, в мае 1941-го, окончив школу ФЗО 61 треста «Донбассжилстрой», Пётр Брагин получил специальность плотника и по распределению вместе со своими приятелями-односельчанами был направлен на Криворожский металлургический комбинат.
Коменданта не обидели
22 июня 1941 года ребят разбудил комендант общежития и сообщил, что началась война. Всех рабочих собрали на комбинате в механическом цехе, был митинг, слушали из репродуктора выступление Молотова. На второй день объявили, что теперь будет 10-часовой рабочий день, а ещё через две недели — 12-часовой. Выходных было всего два в месяц. Уже через неделю после начала войны на завод упало три бомбы. В августе 1941 года металлургический комбинат был эвакуирован в Магнитогорск. Рабочим выдали приписное свидетельство, где было указано — бронь до сентября 1942 года.
В Магнитогорске обеспечение было слабое, постоянно недоедали, продовольственной карточки не хватало. Как-то по осени комендант барачного комплекса подсказал, что недалеко от Магнитогорска совхоз не успел убрать с поля картошку, а снег выпал уже в начале октября. Ребята сходили туда, накопали картошки и себе, и коменданта не обидели. Было очень голодно, поэтому ещё приходилось подрабатывать на разгрузке товарных вагонов, чтобы хоть как-то обеспечить себе нормальное питание. Одежда и обувь не спасали от холода, а зимы здесь были лютые. Часто после рабочей смены оставались на ночь на заводе возле коксовых батарей или в люках воздуховодов. Там в тепле и высушиться можно было, и выспаться.
Спину прикрывала плита
Несколько раз Пётр с товарищами ходил на призывной пункт с просьбой отправить их добровольцами на фронт. Но ребятам отказывали, объясняя это тем, что в тылу тоже нужны люди. Весной 1942 года Петру пришла повестка в военкомат, и сердце в груди подпрыгнуло — ну наконец-то! Прибыл в Челябинск на сборный пункт, прошёл комиссию, и оттуда направили в Тюмень, в пехотное училище. Учёба продлилась около трёх месяцев. Выкладки от новобранцев требовали полной, но и обеспечение, и питание были отменными. И вдруг неожиданно приказ — под Сталинград!
12 августа принял присягу Родине, дальше построение и на вокзал. Всё поменялось в мгновение ока, только вчера сидел на занятиях и записывал конспекты, а сегодня уже в путь-дорогу. Эшелон тронулся, но направление изменилось — на Ленинград. Из Тюмени до Волховского фронта добрались всего за двое суток, а это более 2,5 тысячи километров.
По прибытии Брагина прикомандировали в миномётный расчёт батальона 82-миллиметровых орудий 949-й полка 259-й стрелковой дивизии 4-го гвардейского корпуса Волховского фронта. Ему досталось носить за спиной опорную плиту миномёта весом 19,5 килограмма, да ещё своё снаряжение и винтовку. Он сначала немного обижался на старшину, но позже плита эта несколько раз спасала жизнь. Как-то раз в полутора километрах от передовой колонну красноармейцев атаковали с воздуха немецкие лётчики, все вразбежку по укрытиям, повсюду рвутся снаряды, а у рядового Петра Брагина стальная плита за спиной, и только слышно, как по ней осколки звякают.
Часть Брагина участвовала в боях под Ленинградом, была безуспешная попытка снятия блокады. Советские войска тогда попытались прорвать оборону гитлеровцев, но попали в полукольцо окружения. Тогда-то в районе озера Синявинское в начале сентября 1942 года рядовой Брагин получил первое ранение в руку и грудь.
Вспоминает Пётр Семёнович: «Мы поставили на позиции миномёт, пустили по врагу около пяти мин и стали быстро сворачиваться, чтобы сменить огневой рубеж. Но немцы нас засекли и ответили навесными минами. Страшная вещь! Такие мины рвались в воздухе в 1,5-2 метрах от земли, и всё вокруг сплошным веером усыпало осколками. Вот такой «подарок» и рванул возле нашего расчёта. Выходили из этого полукольца окружения к своим в течение суток. Было много раненых, все помогали друг другу. И потом ночью на барже по Новоладожскому каналу нас, раненых, переправляли в город Новую Ладогу. В медсанбате осколки извлекли, кроме одного, он так и остался в правом лёгком. В госпитале, поправляясь, я вовсю колол и пилил дрова, тем самым разрабатывая раненую руку».
Из миномётчиков в связисты
Часть, в которой служил Пётр, перебросили в Крым, а его после выписки зачислили в отделение связистов. Было очень интересно учиться новому делу, так как в селе Петра не было радио. По окончании курсов, примерно через два месяца, у новичков приняли экзамен на профпригодность.
Брагина направили радистом-оператором на радиостанцию РСБ-Ф, она была смонтирована на грузовике «Додж». Экипаж состоял из шести человек. Иногда в напряжённый период, особенно во время наступательных операций, командир станции лейтенант Иван Савельев, видя усталость солдат, сам садился за приёмник, давая экипажу пару часов отдыха.
В январе 1943 года блокада Ленинграда была снята, и 964-й батальон связи перебросили к югу от Новгорода. Пётр попал в полевое управление связью армии. На лямках за спиной переносная радиостанция 13-Р, с ней он много дорог исходил, обслуживая стрелковый батальон. Обеспечивал наведение огня, в разведку боем ходил.
Вспоминает Пётр Семёнович: «Раз был случай, когда я сильно обморозил руки и ноги. Это случилось на передовой Уторгош-Шимск в Новгородской области в конце февраля 1944 года. Выполняя задание по обеспечению связью штаба с батальоном, который проводил разведку боем и вызывал огонь противника на себя, мы попали под перекрёстный огонь. Пришлось несколько часов пролежать в болотистой местности на морозе. Когда мы добрались до своих, наш командир заметил, что я сильно замёрз, а нужно выходить на связь с позициями, передавать, получать донесения. У меня пальцы не работают, никак не могу согреться, смёрзшиеся влажные валенки и портянки вместе с кожей отдирал, когда снимал. И тогда командир отдал приказ передавать без шифра. Он был парень рисковый и всегда мне говорил: «Петя, держись меня, со мной не пропадёшь!»
Потом часть Петра Брагина перебросили в Прибалтику. В боях между Валгой и Валкиерой его ранило во второй раз, это случилось 20 сентября 1944 года.
Доставив донесение в штаб, солдат возвращался к месту дислокации. До точки с радиостанцией оставалось буквально метров 150, когда разорвался снаряд. Взрывной волной Петра отбросило на несколько метров вперёд: «Придя в себя, осмотрелся, всё вроде бы нормально, тихо, встал, отряхнулся, хочу взять карабин, а не могу — рука не слушается. Смотрю, в правой руке между локтем и предплечьем застрял осколок, и кровь льёт, а я даже боли не чувствую. Уже по дороге в госпиталь я стал терять сознание».
В то время в условиях полевых госпиталей при таком ранении руку, к сожалению, сохранить было невозможно. Когда после операции Брагин пришёл в себя, то увидел, что руку отняли. Мало-помалу стал входить в русло, постепенно адаптироваться. В этом Петру очень помогли медики госпиталя во Пскове.
На мирном поприще
В конце ноября 1944 года Петра Брагина демобилизовали по инвалидности. Сержантом в отставке он вернулся домой.
Рана ещё не зажила, и на перевязку надо было ездить в больницу — это в райцентре, в Колпне, в нескольких километрах от родного села. Там Петра неожиданно свела судьба с односельчанином Поликарпом Лаврищевым. Он позвал Брагина на работу на должность комсорга. Людей не хватало, так как область была в оккупации, и почти все мужчины были либо на фронте, либо угнаны в немецкие концлагеря.
Рассказывает Пётр Семёнович: «Интересные совпадения бывают у многих людей, так и у меня: 8 декабря 1938 года меня принимали в комсомол в актовом зале исполкома, а в тот же день, но в 1944 году, спустя 6 лет я стал работать там комсоргом и сам уже принимал в том же актовом зале молодёжь в комсомол»
В апреле 1945 года Пётр Брагин поступил в партийную школу города Орла, окончив её в 1946 году, работал в обкоме инструктором ВЛКСМ. В конце 1947 года по распределению был направлен первым секретарём райкома ВЛКСМ в Измалковский район. Там в 1948 году он женился, со временем появились дети. Супруга Евгения Сергеевна до конца оставалась Петру Семёновичу надёжной опорой и верным другом.
В марте 1963 года по распределению областного управления профтехобразования последовал переезд в Лебедянь, где Брагин стал работать замдиректора СПТУ № 7. Квартировался в одном из учебных классов училища, оборудовав его под жилое помещение, куда позже перевёз свою семью из Измалкова. Трудовая деятельность закипела. С 1968 по 1990 год Пётр Семёнович трудился на инструментальном заводе ветоборудования в должности начальника отдела кадров, а также исполнял обязанности парторга завода.
Выйдя на пенсию, Брагин долгое время возглавлял районное правление Всероссийского общества инвалидов, активно вёл общественную деятельность в городе и районе. За большой вклад в дело становления и развития ВОИ в начале 2000 года ему было присвоено звание «Почётный член ВОИ».
В конце нашей встречи Пётр Семёнович сказал следующее: «Война давно стала историей, но уверен, в душах людей моего поколения она не закончится никогда. Помимо моей воли мысли снова и снова возвращаются к военным годам…».