Успех неизбежен , если ты к нему идёшь !

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Восьмое практическое занятие методиста Л.В.Соколовской по

выработке релаксационного дыхания

 успех Тамары Сергеевны Воротниковой. Чтение газеты впотьмах без очков и
прочемм...
 как избавиться от грибка на ногах.
 больные зубы и тонзиллит мешают накоплению СО2.
 почему# на методе Бутейко снимаются ограничения на потребление воды и
соли?
 стандартная тренировка.
На восьмое занятие в субботу, двадцать второго июня, группа собралась раньше
обычного, часа в три дня. Как-никак, суббота. Никого не нужно ждать с работы из
города.
Андрей Петрович Суворов выглядел сегодня особенно торжественно. Ведь пятьдесят лет
назад в этот день началась страшная война. И он был среди тех, кто встал на пути врага.
Сутуловатые старческие плечи ветерана сегодня были демонстративно развернуты. И
седую голову нынче он держал прямее обычного.
– Какие будут вопросы? Как идут наши дела? – обращаясь к своей в общем-то
немногочисленной аудитории, поинтересовалась Соколовская. Ее белая свободная
блузка была тщательно отглажена. На округлых щеках светился здоровый хороший
румянец.
– Из меня все плывет. И слюна, и прочие отделения... – доложила Лидия Федоровна
Кольчугина. – видимо, идет чистка, – опередила она желавшего успокоить ее методиста.
– Пью соленую воду. Делаю паузу.
– А я хочу вас всех порадовать! – неожиданно перебила пояснения театралки
чернявенькая снабженка. – У меня очень большой успех!! – все присутствующие на
занятии разом повернулись в ее сторону.
Остренькое личико Тамары Сергеевны Воротниковой выглядело сегодня куда
привлекательнее, чем обычно. Несмотря на теплую погоду, на ней было дорогое
коричневое кремпленовое платье. Даже ее прическа – валиком вперед, в эту субботу

смотрелась как-то по-новому.
Воронцов быстренько отыскал в своей тетрадке исходные данные Воротниковой. В
начале занятий Тамара Сергеевна жаловалась на сильную утомляемость,
раздражительность. Донимали ее, судя по записям Виктора Георгиевича, частые
простуды и бессонница. Побаливала голова. В общем, вроде бы, налицо были симптомы
вегетососудистой дистонии. Так сказать, первая стадия болезни глубокого дыхания.
И это в неполных пятьдесят три годика. Воронцову весьма интересно было послушать,
что же за успех такой обрушился на сотрудницу городковского научного института.
Ведь, на первых занятиях Тамара Сергеевна держалась весьма высокомерно.
Остроносенькая, вертлявая, она всем своим поведением вроде бы как показывала, что не
очень-то верит в метод, да, похоже, и в самого методиста.
Подстать ей вели себя и ее городковские коллеги. Смутная, в общем-то, на взгляд
Воронцова троица посиживала на их занятиях в самом уголке тенистой суворовской
терраски.
И вдруг это заявление о каком-то успехе... Ни от Кольчугиной, ни от Андрея Петровича,
а от Воротниковой! Вот уж, действительно, откуда, казалось бы, не ждали.
– Пришла я вчера на участок к своей родственнице после занятий. Помогла ей еще по
хозяйству, хоть и вечер на носу. И под конец что-то очень сильно устала.
Присела себе в маленькой комнате. И чувствую, что встать даже не могу. Хочу пойти в
большую комнату, посмотреть телевизор, а вставать не хочется. Просто нет сил.
Чернявенькая говорила очень искренне. Ее прическа, валиком, закрывала половину
невысокого с легкой морщинкой лба. Обычного для Воротниковой высокомерия не было
и в помине .
– И тут я вспомнила, что сидеть-то нужно по возможности в методе. Вспомнила и слова
Людмилы Валерьевны о том, что метод, ведь, и усталость снимает, – она подняла свои
серые, полные глубокой благодарности, глаза и прочувственно посмотрела на методиста.
Сделала в общем все, чему нас здесь учили. Спину там выпрямила. Живот расслабила. И
что вы думаете? – теперь Воротникова взглянула уже на старательно все записывавшего
литератора. – Посидела я в методе буквально несколько минут и усталость прошла!
Ну, я и подумала, чем бы мне еще заняться? Газету, что ли, почитать. А смеркается уже.
В комнате темновато. И очки куда-то запропастились. У меня же дальнозоркость
страшная. И без очков я, как без рук. Однако, все же автоматически беру газету со стола.
И чтобы вы себе думали, – Воротникова даже подбоченилась. – Я читаю!!! И крупный,
и мелкий шрифт! Это я-то, которая раньше даже крупный шрифт не могла без очков
разобрать!!
Вот я и хочу вас всех порадовать, – она обвела долгим обворожительным взглядом всю
группу. – выходит, что метод и в таких вещах помогает. Я уж не говорю о том, что у
меня резко снизились раздражительность, утомляемость. Что я не боюсь теперь
пройтись босиком по росе – не простыну. Такая вот у меня радость, – Тамара Сергеевна
поправила воротничок своего кремпленового платья и опустилась на свое место.
С полминуты на терраске стояла полная тишина. А затем согруппники принялись горячо
поздравлять свою коллегу с успехом.
Виктор Георгиевич тоже от души порадовался за эту не блиставшую крепким
здоровьем худенькую женщину. Успех был налицо. Но просмотрев чуть позже данные
тренировочных замеров Воротниковой, имевшиеся в распоряжении методиста, он понял,
что у этого успеха была основательная, так сказать, база.
Начинала снабженка с контрольной паузы в двенадцать секунд. А уже на второй день
занятий ей удалось повысить ее до девятнадцати секунд. При пульсе шестьдесят пять,
шестьдесят восемь ударов в минуту. На третий день контрольная пауза Воротниковой
достигла двадцати двух секунд. Причем, при переходе через двадцати секундный рубеж,
она испытала чисточку вроде легкого гриппа.

К восьмому занятию, судя по имевшимся у Соколовской данным, контрольная пауза
"ударницы" составляла уже двадцать пять секунд. Максимальная – сорок пять. При
пульсе шестьдесят два удара в минуту.
Все эти переданные Тамарой Сергеевной методисту данные о ее домашних тренировках
свидетельствовали об упорном труде слушательницы. Так что успех не возник из ничего.
Про себя Виктор Георгиевич несколько подивился тому, что ему как-то не удалось
непосредственно на занятиях самому зафиксировать все эти рекордные достижения с
ростом контрольной паузы у Воротниковой.
Более того, в его личных записях и цифр-то таких не было. Ни Суворова старшая, ни
Кольчугина подобных достижений не показывали. А вот городковская троица, видимо,
как-то ускользнула от опытного взгляда литератора.
Они, ведь, держались как-то наособицу. И Виктор Георгиевич далеко не всегда успевал
записать их показания. Да не всегда они и докладывали о них методисту.
И тем не менее, Воронцов был необычайно обрадован тем обстоятельством, что
кажущееся высокомерие Тамары Сергеевны, судя по всему, оказалось лишь напускной
маской, которая никак не помешала ей работать в методе в полную силу.
Рассказ Воротниковой очень воодушевил всю группу. Ведь, у каждого из слушателей

имелись собственные достижения. Но не каждый, вероятно, еще готов был по-
настоящему поверить в них. Теперь эта вера во всесилие метода укрепилась.

– Ну что же, отлично! Поздравляю вас с личной победой! – повеселела вместе со своей
группой Людмила Валерьевна.
Сегодня я хочу сказать вам несколько слов о грибке на ногах. У нас в стране примерно
девяносто пять процентов населения поражено микозом стоп. То есть, грибком
нескольких разновидностей. – Как же от него избавиться? – нервно крутнув головой,
задала вопрос мигом посерьезневшая Анна Тимофеевна Зотова.
– Я могла бы вам предложить лечение мочой... – методист глубокомысленно помолчала.
– Это, конечно, к методу Бутейко отношения не имеет. Но с грибком справиться,
несомненно, поможет.
Вечером следует помыть ноги теплой водой. А потом смачиваем губку собственной
свежей мочой и натираем стопы этой губкой так, чтобы пропитать, как следует, все поры
и трещинки.
От Воронцова не укрылось подобие брезгливой усмешки, мелькнувшей на тонких губах
Тамары Сергеевны.
– Два раза в неделю нужно делать обертывание смоченной мочей марлей пораженных
мест. Или старые хлопчатобумажные, лучше махровые, носки надеть на ночь, обернув
пораженные грибком места смоченной мочой ваткой. Сверху обернуть целофановым
пакетом и закрепить полоской лейкопластыря. Носки лучше слегка отжать, чтобы не
пачкать простыни.
Лидия Федоровна Кольчугина безо всяких усмешечек заносила все услышанное в свою
объемистую тетрадь в коленкоровых корочках.
– К сказанному можно добавить, что в методе Бутейко, помимо грибка на ногах, не
лечатся тонзиллит и зубы. А лечить и то, и другое нужно обязательно, т.к. это тормозит
лечебный прогресс и сводит на нет все ваши усилия с накоплением СО2, – возобновила
свои пояснения Соколовская.
Так вот... – Людмила Валерьевна подперла рукой щеку. – Зубы тоже можно полоскать
мочой утром и вечером. Моча, ведь, является превосходным антисептиком.
Еще очень важная информация: на методе Бутейко снимаются ограничения на
количество потребляемых воды и соли. – Неужели? – откровенно удивилась тучная

Зотова. Уж ей-то врачи многократно советовали (при ее-то полноте) ограничивать и то, и
другое. – Возникает вопрос: почему снимаются эти ограничения? – Соколовская сделала
какую-то пометку в своем журнальчике. – Чтобы понять суть снятия запрета, проследим
всю цепочку от начала до конца.
Вот мы с вами, – она повела рукой в сторону своих слушателей, – говорим, что во время
тренировки накапливается СО.
А куда, скажите на милость, этот накопленный углекислый газ девается? Где он
складируется?
Прежде всего следует отметить, что главным резервуаром его хранения являются наши
легкие. Поэтому на методе Бутейко жизненная емкость легких увеличивается прямо
пропорционально росту контрольной паузы, т.е. росту количества СО2.
Сегодня даже вертлявая снабженка не отвлекала методиста своими обычными
перешептываниями с двумя ее городковскими коллегами. Все трое слушали очень
внимательно.
– Как же происходит процесс удержания углекислого газа в организме? Во-первых, как
я уже сказала, частично увеличивается объем легких – это вначале. А вторым
резервуаром для хранения накапливаемого СО2 являются жидкие среды нашего
организма. Кровь, например, и плазма. Углекислый газ – СО2 – будет храниться в
жидкостях в виде угольной кислоты:
H2O+CO2=H2CO3
Людмила Валерьевна написала на чистом листочке химическую формулу и показала ее
своим слушателям.
– И до каких же пор СО2 будет растворяться? Есть ли здесь предел растворимости?
Конечно, такой предел существует. Дальше накапливаемый СО2 будет приводить к
диссоциации, расщеплению молекул угольной кислоты на положительные ионы
водорода Н+ и отрицательные ионы бикарбоната НСО3, – методист приписала на
листочке еще одну формулу.
Выглядеть это будет таким образом:
H2CO3 H +HCO3 – это и будет третий резервуар, – Соколовская обвела анион
кружочком.
И вот этот-то анион НСО3 будет соединяться с катионами Na или K .
Вот так:
HCO3 +Na =NaHCO3
K K HCO3 бикарбонаты
Опытный физхимик приписала пониже еще одну формулу.
– Понятно теперь почему снят запрет на соль? Сколько у нас будет этих самых
свободных ионов натрия или калия – столько в нашем хранилище и поместится СО2!
Ведь, натуральная соль помимо натрия содержит и калий и другие необходимые нам
элементы. Вообще же НСО3 может соединяться и с двойными катионами вроде Са++
Mn++
Mg++
Fe++
HCO3 +Ca =Ca(HCO3)2
и так далее, – методист дописала внизу листочка последнюю формулу.
Вот почему, еще раз повторюсь, на методе сняты ограничения на соль и на воду.
Потому что жидкие среды организму нужны в качестве хранилища вот этого самого

СО2 в его разных модификациях, а простые соли фиксируют эти соединения!
Людмила Валерьевна отерла тыльной стороной ладони вспотевший лоб. В четыре часа
дня даже на тенистой терраске было довольно жарко.
– А почему же тогда глубокодышащие люди должны ограничивать и соль, и питье? Да
потому, что у них ионы и натрия, и калия находятся в свободном виде при нехватке СО2.
И организму приходится их выбрасывать. Следовательно, идет излишняя нагрузка на
почки.
Соколовская пустила испещренный формулами листок по рукам. "Вот это да!" –
обрадованно потер руки Воронцов. Вот и еще одна изюминка поистине творческого
методиста.
Подобного разъяснения о снятии запрета на соль и воду с применением точных
химических формул он не слышал еще ни у одного методиста, хоть и повидал их немало
за время изучения и пропаганды метода ВЛГД.
Это была одна из тех "изюминок", ради которых Воронцов и решил дать в своем
трехтомнике художественно–документальные фрагменты занятий хотя бы трех
талантливых, по-настоящему одаренных методистов.
Ведь каждый из них привносил в систему практических занятий что-то свое, наиболее
близко связанное с его бывшей (до преподавания метода) основной профессией.
У Клары Федоровны, например, это была математика. Строгое математическое
мышление. Тут ей, как говорится, и карты в руки. Соколовская понимала толк в
физхимии. И именно поэтому ей удалось вычитать у почитаемых доктором Бутейко
английских ученых Холдэна и Пристли объяснение того, почему на методе не следует
ограничивать потребление соли.
Сами эти ученые (ни Холдэн, ни Пристли) никакого метода не изобретали. Ничего о нем
не слышали. Но они в начале века заблаговременно подвели под него, так сказать,
теоретическую основу!
И попутно в своей толстой книге "Дыхание" указали, что соль способствует
закреплению и удержанию углекислого газа в человеческом организме.
Указали вскользь, между делом, где-то в глубине очень тяжело читаемого научного
трактата. И простому, неподготовленному человеку этого намека ни в жизнь бы не
заметить.
Как не замечали его многие Бутейковские методисты. А вот специалист в области
физхимии сумела расшифровать туманные высоконаучные фразы английских ученых!!
И блестяще просто поясняла этот факт на своих занятиях. Так что ее листочек с
несколькими формулами по этому поводу много чего стоил... Ох и много. Ведь того, что
говорила она так прямо не было заострено у Холдэна и Пристли.
Соколовской пришлось соединить вместе их туманный намек, знание метода ВЛГД и
знание основ физхимии в единое целое, после чего снятие запрета на ограничение
употребления поваренной соли для занимающихся методом ВЛГД стало выглядеть в ее
изложении совершенно научно обоснованным.
Поясняли этот момент, естественно, и другие методисты. Но не столь доказательно. И
никто из них при этом не углублялся в химические формулы.
– Ну, а теперь, – увидев, что ее листок закончил хождение по рукам, – проведем
стандартную тренировку, сидя на стуле, – во всеуслышание заявила Людмила
Валерьевна. – Измерим-ка, как следует свой пульс, – Воронцов намерил у себя семьдесят
два удара в минуту. Сидевшая рядом с ним супруга сторожа намерила семьдесят шесть.
Приготовились к измерению контрольной паузы! Выпрямили спину. Расслабили
диафрагму, – напомнила методист. – Один... два... три...
Сторожиха насчитала восемнадцать секунд. Суворова-старшая – двадцать девять.
Замеры остальных членов группы Виктор Георгиевич не успел записать. Да он и не

ставил перед собой подобной задачи. Художественно–документальная книга не должна
была заменять собой магнитофон или обычную стенограмму. Что увидел литератор
своими глазами, успел зафиксировать и пропустить сквозь себя, то и ладно.
А всякие машинные приспособления сбивали бы с толку и методиста, и группу. Ему же
важно было сидеть среди них "своим среди своих". И похоже, это Воронцову, в
основном, удавалось.
– Выпрямили спину. Расслабили диафрагму, – еще раз повторила Соколовская. – И
давайте еще раз повторим методику мышечного расслабления через напряжение.
Пальцы на ногах расслабили.
Пятки расслабили.
Икроножные мышцы... Помяли их, полностью расслабили, "в кисель"...
Колени... Ладонями потерли, погладили по часовой стрелке.
Бедра... Тоже помогаем руками достичь полного расслабления.
Тазовые мышцы расслаблены. Поерзали на стуле, подвигались активно.
Расслабили живот... Двумя ладонями втянули низ живота внутрь и отпустили.
Диафрагму... Также помогли руками втянуть внутрь верх живота, зафиксировали и резко
отпустили. Чувствуете что-то внутри оторвалось? Это наконец-то диафрагма
расслабилась. "Екнуло под ложечкой", – так дети говорят.
Грудные мышцы расслабили... Для этого правой рукой, пальцами, собранными в щепоть,
как бы втираем малыми кружочками левую половину груди. А рука идет по большому
кругу сверху от ключицы к подмышке, затем – вниз к соску, затем – к грудной клетке и
вверх, к горлу. Так, хорошо, – методист, показывая, как надо расслаблять грудные
мышцы, изрядно промяла собственные. – Теперь, левой рукой растираем, массируем
правую половину груди. Только, начиная от ключицы, большой круг ведем к центру
грудной клетки вниз и затем поднимаемся. По часовой стрелке: это Божественное
направление, а против часовой стрелки – демоническое. Мы ведь не хотим быть
демонами?
Шею расслабили... Массируем кругами, от горла назад, мягкими движениями, как бы
втирая подушечками пальцев... Вот такими, "кошачьими", движениями... Снизу вверх...
Обеими руками...
Руки... Потрясли их. Одной рукой помогаем расслабить мышцы другой руки. Потерли
локти.
Погладили от плеча вниз по тыльной стороне ладони, затем – по внутренней стороне
ладони – вверх, к плечу. Встряхнули кисти, полностью расслабили пальцы... Как гроздь
винограда...
Воротниковую зону массируем, начиная с левого предплечья. Широкими
захватывающими движениями вверх. Дошли до шеи и спускаемся вниз. Здесь у нас –
самые сильные напряжения, закрепощения мышц, спазмы, миозиты. Теперь – правая
сторона. Хорошо. И кончаем ямочкой в основании черепа, там, где находится
дыхательный центр. Релаксация на дыхательном центре приводит к резкому
уменьшению дыхания, – Соколовская нагнула голову и помассировала "дыхательный
центр" по часовой стрелке.
Скулы потерли. И хорошо промассировали основание скул – здесь сильные мышечные
напряжения. Ведь мы все время принимаем эмоциональный удар на лицо: вы на кого-то
посмотрели, кто-то посмотрел на вас – сразу одевается защитная маска – мышечный
корсет лица.
Щеки... Хорошо промассировали мышцы лица. Так... хорошо... Сняли лицевое
напряжение. Опять-таки легкими маленькими втирающими кружками ведем большой
круг на левой щеке... Затем – на правой щеке. Оканчиваем под ухом. Здесь много
активных точек. За ухом... Над ухом... Само ухо энергично растираем. Подергали уши.

Сильнее, не бойтесь. Это очень полезно – уменьшается дыхание.
Лоб... От середины к вискам круговые движения... Слева... Справа... Теперь потерли
вверх-вниз... Слева направо и справа налево. В основании бровей, чуть ниже, нашли
боковые точки. Хорошо. Слегка нажимая, вращаем пальцами по часовой стрелке.
Отдельно на каждой стороне, если трудно вместе. И пошли над бровью к вискам,
проминая каждый миллиметр.
Внешние уголки глаз... Внутренние уголки глаз... С обеих сторон на склонах носа...

Приблизительно посередине. Потерли нос с двух сторон указательными пальцами вверх-
вниз.

Крылья носа, у основания... Уголки губ... И, наконец, ямочка на подбородке.
Так, отлично... Это и хороший косметический массаж, – улыбнулась Людмила
Валерьевна.
Основной принцип такой: в тех местах, где неприятно или приятно, останавливаемся
подольше.
Волосистая часть головы... Это отдельный разговор. А пока, как следует,
промассировали, промяли, почесали голову в тех местах, где пальцы сами остановятся.
Скальп расслабили, обхватив обеими ладонями верх головы.
Расслабили руки и опустили их на расслабленные колени. – Людмила Валерьевна
блаженно замерла на своем стуле.
Плечи подняли, отвели назад и опустили. Спина прямая. Зрачки вверх. Рот закрыт. Губы
и щеки слегка поддули, как бы набрав пару глотков воды. И расслабили основание
языка. Как на зевоту, подняли корень языка вверх и резко отпустили. Этим снимается
речевое напряжение. Мы же все время готовимся дать словесный отпор: "Гав, гав,
гав..." В нашей стране очень большой уровень внутренней и внешней агрессии. И мы
всегда готовы к защите.
И замерли. Затаились. Все мысли из головы выбросили.
Пусть они приходят и уходят совершенно свободно. Дыхание ровное.
Спокойное. Естественное. Никаких напряжений. Никаких усилий.
Не сдерживайте дыхание. Сначала оно, возможно, даже углубится, а затем эффективно
будет уменьшаться.
Голос методиста, буквально, убаюкивал Воронцова. Ему весьма ощутимо захотелось
вздремнуть.
– Вдох ровный, спокойный. Выдох пассивный. Не следим за частотой дыхания, –
продолжала "убаюкивать" своих слушателей Людмила Валерьевна. Красивое, словно
выточенное, лицо ее приняло безмятежное выражение. Высокая грудь совершенно не
вздымалась под блузкой. Ее дыхания, и впрямь, было не слышно и не видно.
Можете представить себя в приятной атмосфере. Будто вы находитесь где-то на
живописном берегу теплого лазурного моря. На золотом песчаном пляже.
Или, что вы находитесь на солнечной летней лесной поляне и вокруг душистые и
пахучие лесные цветы. Полный покой. Райская тишина.
Методист немного помолчала, предоставляя возможность своим ученикам насладиться
ощущением полного расслабления.
– Ну, а теперь измерим контрольную паузу. Один, два, три... – Соколовская принялась
размеренно отсчитывать вовсе не быстро бегущие для сидевших с зажатым носом ее
слушателей секунды.
Степанида Васильевна? – методист записала в свой журнальчик показания сторожихи.
Лидия Федоровна? Мария Владимировна? Ирочка? Лариса Андреевна?.. – быстренько
продолжила она опрос группы.
Не передерживайте контрольную паузу! – Соколовская повернулась к Тамаре

Сергеевне, дольше других не разжимавшей носа. – Помните, что контрольная пауза – это
ваш градусник, измеряющий уровень дыхания. Какая есть, такая и есть.
Сейчас мы измеряли паузу в методе. Продолжаем тренировку. Если чувствуете, что
начинается напряжение – еще разочек расслабьте диафрагму.
Вы должны чувствовать приятное состояние физического и психического покоя...
Методист выдержала двухминутную паузу.
Если у кого-то вновь появляется ощущение напряжения, то выходите из тренировки!
Как только пошли устойчивые неприятные ощущения и эмоции – значит, вы начали
напрягаться. И тренировку пора кончать.
Вышли все из метода! – громко скомандовала Людмила Валерьевна. – Нашли пульс... Все
на пульсе? – Соколовская привычно щелкнула своим хронометром.
Воронцов снова насчитал у себя семьдесят два удара в минуту. Анна Тимофеевна
насчитала семьдесят четыре.
– Приготовились к измерению контрольной паузы. Выпрямили спину и расслабили
диафрагму, – подала следующую команду Соколовская.
Почувствовавшая близкий конец занятия группа дружненько замерила контрольную
паузу.
– Теперь запишем то, что у вас получилось, – методист вновь раскрыла свой журнальчик.
– Лидия Федоровна?
Кольчугина с удовольствием продиктовала методисту свои замеры.
– Первый пульс – шестьдесят четыре. Контрольная пауза двадцать три секунды. Пауза в
методе двадцать секунд. По выходе из метода двадцать пять секунд и пульс шестьдесят.
– Все верно, – с удовлетворением сделала пометки у себя в журнальчике Соколовская. –
Мы провели десятиминутную тренировку. И у тех, кто все измерял правильно,
контрольная пауза в методе должна быть поменьше, чем до тренировки, а после
тренировки побольше.
Людмила Валерьевна поочередно записала показания остальных своих слушателей.
– Ну и какие же сегодня будут ко мне вопросы? – закрывая журнал, обратилась она к
группе напоследок. Вопросов не оказалось. И на этом их восьмое по счету занятие было
закончено.