( Окончание)
Начало здесь
- Кирилл, это не текст, это изнас@лование через мозг. Редактировать бесполезно.
- Всё так плохо? Может, немножко подшаманим?
- Труп не реанимируют. У меня папа врач, знаю, что говорю. Зайди, возьми рукопись, прочитай сам.
Кирилл с длинным зевком вытащил себя из кресла. Кресло было удобное, кожаное, с подлокотниками.
":Мой трон!" - шутливо называл его Ржевский.
- Ну, Гель, что там у нас?
- Забирай, читай, наслаждайся. Меня аж перекосило.
- От наслаждения?!
- Тьфу на тебя, охальник! - Геля рассмеялась и кинула в начальство скомканной бумажкой.
- Надеюсь, это не фрагмент рукописи?
- Ох, не искушай!
Кирилл вернулся в кабинет и со вздохом взялся за опус.
Через пару минут кабинет сотряс громовой хохот! Это было гениально в своей дикости! Было похоже, что автор пила абсент, причем наливала всем тараканам в своей голове по отдельности . А сочиняли они все вместе и с дичайшего бодуна.
Три рассказа, и каждый неповторим. В том смысле, что такое повторять не надо, хотя бы из соображений гуманизма.
" Мда уж, - подумал Кирилл, - если это издать, то " Том в дом" нужно будет переименовать в " Том в дурдом". Только как это сказать автору?"
Следующего дня ждал с опасением. Ночью снились мексиканские тушканы, пишущие стихи, тараканы с моноклями и разгневанный Чехов в шляпе с фруктами. Ну, последнее объяснимо: нахлобучь вам шляпу с фруктами на уши, ещё не так взбеситесь.
Утренний кофий в издательстве Ржевский вкушал без всякого удовольствия. Как вдруг..
Коты за окном захлебнулись мявом. Солнце испуганно юркнуло за тучи и выходить не соглашалось, сколько Гидрометцентр его не уговаривал. За стеной раздался звук упавшего тела секретарши Верочки.
Кирилл понял: пришла.
Дверь кабинета утробно скрипнула. Кирилл подобрался.
И вошла она. Сегодня мексиканский тушкан оттенялся крокодиловой сумкой. Судя по цвету, крокодил добровольно отказался от шкуры в пользу неимущих. Но это были цветочки. Дама умудрилась нацепить два монокля! Эту архаику венчали меховые наушники с ушами игривого плейбойского зайчика.:
-Ну как? Вы изменили решение? Не сомневаюсь. Рассказы о любви всегда находят отклик в сердцах.
- Мадам, боюсь, не в этот раз.
- Почему?
- Потому, что ваши рассказы могут найти отклик лишь в сердце практикующего психиатра.
- Но почему?
- Ну- с, давайте разберемся . Ваш первый рассказ.
- Да- да, я очень- очень его люблю! О любви сенной девушки и конюха. 13 век, Древняя Русь.
- Ну, во- первых, 13 век- это уже средневековье.
- Любви все эпохи покорны!
- Не спорю. Во вторых, что это за фраза: "Марья засунула кокошник в загашник Федору!"
- Ну, спрятала!
- А вы знаете, что такое " гашник?"
- Ну, приблизительно!
- Очень приблизительно, скажу я вам! Так вот, гашник - завязки в мужских штанах! Зачем Марья пихала кокошник в штаны Федору?!
- Ну, любовные игры бывают очень причудливы.
Кирилл крякнул и залился стыдливым румянцем. Обсуждать любовные игры Древней Руси с дамой, годившейся в бабушки - это, скажу вам, тот ещё пердимонокль.
- А вот второй ваш рассказ :" Штирлиц нежно взял Мюллера за щеку." Это что?
-;Это рассказ о любви.
- О какой любви?!
- О непростой любви.
- Штирлица?! К Мюллеру?!
- Это рассказ о непростой любви в непростых условиях.
Кирилл глухо застонал.
- Не переживайте, там всё хорошо заканчивается.
- Я и подумать боюсь, КАК там всё заканчивается.Ваш третий рассказ.
- " Белокурая Жози. Всегда и везде"?
-;Именно. Это что за фраза:" Он выписывал антраша с высоким подниманием бедра". Какого бедра, позвольте полюбопытствовать?
- Бедра Жози, экий вы непонятливый.
- Всё. С меня хватит, - рассвирепел Кирилл, - эту галиматью я печатать не буду.
- Как?! Как вы назвали мои шедевры?!
Дама вдруг резво проскакала в дальний угол, обернулась, взяла разбег и пошла на таран, грозя забодать Ржевского милыми игривыми ушами в стиле. " кекс- шоп на пенсии".
Кирилл взвизгнул. К такому не готовили ни жизнь, ни 2 года в армии, ни университет. Резво вскочил на своё кресло- трон, отчего его двухметровая фигура пришла в плотное соприкосновение с потолком в районе темени. Боль была настолько сильной, что Кирилл сделал то, его не делал никогда:
- Пошла на ...!
Дама затормозила аккурат возле кресла, больно саданула Ржевского сумочкой из крокодила-альтруиста и изрекла:
- Хам! Я думала, это издательство, а это форменный бардак. И, пнув кресло на прощание, гордо удалилась, вильнув напоследок мексиканским тушканом.
Кирилла отпаивала валерьянкой с коньяком очнувшаяся к тому моменту Верочка.
А на своё пятидесятилетие Кирилл решил издать словарь обсценной лексики. Незаменимая вещь в определенных ситуациях!