Секретная миссия. СССР, 1950. Режиссер Михаил Ромм. Сценаристы Константин Исаев, Михаил Маклярский. Актеры: Сергей Вечеслов, Николай Комиссаров, Елена Кузьмина, Василий Макаров, Алексей Грибов, Александр Чебан, Владимир Савельев, Пётр Берёзов, Владимир Белокуров и др. 24,2 млн. зрителей за первый год демонстрации. Повторный прокат – 1971 год: 16,3 млн. зрителей.
Пятикратный лауреат Сталинской премии режиссер Михаил Ромм (1901–1971) за свою творческую карьеру поставил 12 полнометражных игровых фильмов, девять из которых («Тринадцать», «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», «Человек № 217», «Секретная миссия», «Адмирал Ушаков», «Корабли штурмуют бастионы», «Убийство на улице Данте», «Девять дней одного года») вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
Наряду со «Встречей на Эльбе» Г. Александрова и «Заговором обреченных» М. Калатозова в кинематографической «холодной войне» ярко заявила о себе и «Секретная миссия» Михаила Ромма, за которую он был удостоен очередной Сталинской премии.
Министр кинематографии СССР И. Большаков (1902–1980) писал о «Секретной миссии» так: «Сочетание исторической точности и документальности с художественным вымыслом и обобщениями, вытекающими из подлинных фактов, положенных в основу сценария, благотворно отразились на фильме. … Выход на экраны глубоко правдивого и волнующего фильма вызвал переполох и бешеную злобу в стане поджигателей новой войны. В реакционной буржуазно печати появилась серия опровержений по поводу того, что события, изображенные в картине, якобы не имели места в действительности» (Большаков, 1952: 30).
Точка зрения советского киноведения на «Секретную миссию» была такой же и в конце 1960–х: «Поскольку главной идейно–политической задачей фильма являлось разоблачение происков империалистов, стремящихся к сговору с фашистскими главарями, в нем, естественно, значительное место занимают отрицательные персонажи. … Своеобразие жанра фильма «Секретная миссия» при менее высоком уровне сценарного, режиссерского и операторского мастерства могло бы привести к рыхлости и фрагментарности композиции. Но этого не случилось. В фильме динамично и ясно излагается сюжет, выразительно и отчетливо охарактеризованы персонажи. Произведения, разоблачающие поджигателей войны, и поныне являются активным оружием в борьбе за мир» (Грошев и др., 1969: 350).
Уже в постсоветские времена выдающийся культуролог и киновед Майя Туровская (1924–2019) писала, что «Секретная миссия» … структурно почти не отклонилась от типологии «антиамериканского» фильма. Мало что изменив в группе фильмов «холодной войны», «Секретная миссия», однако, в зародыше уже содержала в себе ситуации и приемы единственного настоящего советского шпионского боевика — телевизионного сериала «Семнадцать мгновений весны», но который мог быть снят уже в другие времена, времена расшатывания идеологических скреп» (Туровская, 1996).
Зрители XXI века до сих пор спорят о фильме (тем паче, что, благодаря интернету, сегодня вновь доступна полная/оригинальная версия, которая шла в кинотеатрах начала 1950–х годов:
«Очень интересный фильм. Какая замечательная роль у Елены Кузьминой! Когда я здесь прочитала, что в сцене погони по актрисе стрелял настоящий снайпер и возле нее пролетали настоящие пули, пересмотрела еще раз этот эпизод» (Лена).
«Содержание интересное, с отражением сути наших заклятых друзей, которым многие века Россия как кость в горле, а тем паче в её наисильнейшем состоянии… Вспоминается старинное императорское высказывание, что у России есть только два надёжных союзника – её армия и флот. Политические фигуры похоже получились, что первые лица, что военачальники. Елена Кузьмина хороша, постно–циничную маску одевала вместе с нацисткой формой» (Каменоградский).
«Интересный фильм. Мастерски снят, великолепная игра актеров, захватывающий экшн... Но осталось впечатление как от очередной сталинской агитки. И бросаются в глаза явные нестыковки. … Сейчас уже точно известно, что в начале 1945 года в Берлине не было ни одного советского разведчика. И ни одного немецкого коммуниста на свободе. (В гестапо тоже зря свой хлеб не ели). Идейные коммунисты или погибли или сидели в тюрьмах и концлагерях. Не идейные перекрасились в ярых фашистов. Поэтому эта линия в фильме – чистая фантазия сценариста и режиссера» (Джонатан).
«Этот фильм мог бы стать хорошим образцом пропаганды: просто, ясно, доходчиво, вплоть до мелких деталей… но не случилось. У этой "исторической " картины полные нелады с историей, но в людей, имеющих привычку проверять даты и факты, пропагандой, похоже, и не целят. … наивные, на грани провала, попытки советских разведчиков предупредить антифашистов, живущих в соседней квартире с конспиративной, о том, что тем грозит опасность; советская разведчица Марта Ширке, она же Маша Глухова (актриса Елена Кузьмина) отпускает американского лётчика и советует тому (одетому в американскую форму!) самостоятельно добираться из района Берлина (!) к своим американцам» (Днипро).
Киновед Александр Федоров
P.S. Подробнее о фильмах эпохи «холодной войны» можно (бесплатно и без пароля) прочесть в моей монографии «Отражения: Запад о России / Россия о Западе. Кинообразы стран и людей». М., 2017. http://kinopressa.ru/library
Пароль не нужен. СССР, 1967/1968. Режиссер Борис Григорьев. Сценарист Юлиан Семёнов. Актеры: Николай Губенко, Михаил Фёдоров, Родион Нахапетов, Анастасия Вознесенская, Василий Лановой, Михаил Глузский, Игорь Дмитриев и др. 24,2 млн. зрителей за первый год демонстрации (в пересчете на одну серию).
Режиссер Борис Григорьев (1935–2012) поставил 13 полнометражных игровых фильмов и сериалов, многие из которых («Петровка, 38», «Огарева, 6», «Пароль не нужен», «Приступить к ликвидации») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент.
Действие этого детективно–приключенческого фильма происходит в 1921 году на Дальнем Востоке, куда по фамилией Исаев послан красный разведчик Владимиров (он же потом превратился у Семенова в Штирлица).
В постсоветские времена та же самая история, написанная Юлианом Семеновым (1931–1993), в расширенном варианте была превращена в сериал «Исаев» (2009).
В годы выхода фильма «Пароль не нужен» кинопресса в целом оценила его положительно.
К примеру, Лев Аннинский (1934–2019) в «Спутнике кинозрителя» отдавал должное новизне исторического материала и хвалил актерскую работу Николая Губенко, сыгравшего В. Блюхера (1990–1938) (Аннинский, 1967: 2–4).
В рецензии, опубликованной в журнале «Советский экран», разумеется, тоже отдавалось должное важности историко–революционной темы фильма «Пароль не нужен» (картина снималась аккурат к 50–летнему юбилею советской власти). Но далее отмечалось, что «слишком тороплив, бегл ритм киноленты. И массовые сцены … кажутся несколько иллюстративными. В них не хватает доподлинности, нет, несмотря на внешний размах, той насыщенности и художественной точности, которые отличали лучшие сцены «Волочаевских дней». В чем же дело? На мой взгляд, в непоследовательном решении картины. … Стремясь к многоплановому освещению событий, [авторы] широко размахнулись и дали нам ощутить этот размах в передаче сложности времени, обстановки, противоборства разных сил… Но они не везде сумели подтвердить масштаб событий масштабом художественности. Не одна ли из причин тому иная, приключенческая трактовка многих персонажей и событий, которая на равных правах существует в картине? … Насыщена и весьма сложна – а потому и привлекательна – интрига борьбы. Жаль, что ей зачастую не хваатет динамизма, ритма» (Васильев, 1968: 15).
Спустя 14 лет кинокритик Виктор Демин (1937–1993) писал, что в фильме «Пароль не нужен» фигура Исаева получилась у Родиона Нахапетова «романтическая, таинственная настолько, что оставалось только гадать, что там у героя за душой. Исаев у Нахапетова отстранен от всего обыденного. Его молчаливость так и расшифровывается как постоянное созерцание чего–то иного, нездешнего, как всегдашняя сосредоточенность на высоком. Романтическое начало, которому отдана душа его, противится взаимодействию с мелким, суетным, повседневным. Оставаясь безраздельно верным тому главному, что есть в нем, герой выключен из череды мгновений, у каждого из которых, как мы помним, «свой резон» (Демин, 1981).
И уже в XXI веке киновед Лилия Цибизова подчеркивала, что, несмотря на то, что фильм «Пароль не нужен» был снят в 1960–х, «его актуальность не только не утрачена, но и приобрела новые черты: на экране предстает непривычная зрителям тех десятилетий панорама «триумфального шествия советской власти», а глубочайшая трагедия утраты прошлой жизни, целая гамма разнообразных эмоций перед неясным будущим (от победной эйфории бойцов партизанского отряда до предельного отчаяния интеллигенции…). Горе, ужас, но и надежда воплощены в последних кадрах, когда Исаев, покидая Россию и любимую женщину, стоя на палубе переполненного корабля, бросает прощальный взгляд на родину… Пронзительная авторская идея о «России, которую мы потеряли», которую нельзя ни вернуть, ни в зять с собой в эмиграцию, по силе эмоционального воздействия сравнима только с аналогичной сценой фильма «Бег» (Цибизова, 2010: 139).
Разумеется, зрители XXI века смотрят «Пароль не нужен», исходя из иного политического и социокультурного контекста, чем аудитория 1960–х:
«В советских фильмах отдельные белые часто выглядели вполне привлекательно. Некоторых разрешалось показать "заблудшими душами", совершившими "роковую ошибку" (мол, не поняли хода исторического процесса, "предали" свой народ, но чего–то осознали). Но большая часть белых изображалась крайне отрицательно: злобные, жестокие, мечтающие "отвоевать" Россию у большевиков и скорее начать кровавую расправу над народом. Контрразведчики практически все поголовно выглядели маньяками и садистами. Им противопоставлялись благородные "комиссары в пыльных шлемах" и душевные чекисты. Не считаю, что "Пароль не нужен" относится к лучшим советским фильмам о гражданской войне. До "Служили два товарища", "В огне брода нет" или "Седьмой спутник" он явно не дотягивает. Запомнилась фраза, сказанная начальником контрразведки офицерам. За полную точность не ручаюсь, звучала она примерно так: "Господа, зря мы в своё время церемонились с этими революционерами. Арестуешь такого субчика, вроде куда–то посадишь, а он уже через месяц в Швейцарии пиво дует. Жёстче надо было с ними поступать, господа, жёстче". Цензура пропустила, видимо, считалось, что зритель сам должен догадаться: злобный враг нагло врёт про гуманное отношение к революционерам» (Василий).
Киновед Александр Федоров
