Лирическое отступление. Прочитать первую часть статьи о Тайпинском восстании можно здесь:
В бой рвутся ЧВК.
Что ж, гроза миновала Цинов: империя устояла, от Пекина отхлынула орда повстанцев. Однако после бегства тайпинских армий к реке Янцзы колоссальному 500-от тысячному войску, почти полностью состоявшему из мобилизованных крестьян, следовало бы заплатить звонкой монетой или на крайняк натурой, то есть продовольствием. Однако дворянство надавило на императора, чтобы тот не тратил финансы на китайцев, а заплатил бы только маньчжурским подразделениям, дабы сэкономить казну.
Возникла странная пауза. Солдаты не сдавали вооружение, а офицеры не выдавали жалованья. Поняв в итоге, что деньги они увидят лишь в сладком сне, крестьяне покинули ряды цинской армии, предварительно обобрав дочиста военные склады и дома чиновников. После чего, как вы догадываетесь, всей гурьбой пошли по кривой тропе, сформировав массу разномастных банд и шаек и даже целые крестьянские "царства справедливости" по аналогии с Тайпинским. Более того, многомесячная кровавая борьба с тайпинами не помешала новым китайским лже-Дмитриям даже сотрудничать со своими прежними противниками. А у империи теперь не стало и армии.
Пока маньчжурская знать посыпала голову пеплом, ситуацию приняли "вежливые люди". Сии темные личности - шэньши’. Это была прослойка учёных китайских мужей, помогавших Цинам управляться с экономикой Поднебесной еще аж со времен завоевания ими Китая. По национальности шэньши принадлежали к хань, то есть к непосредственно китайцам, но по образованности уходили далеко вперед большинства населения. Это была первая буржуазия Китая. Цины ненавидели шэньши за независимость и могущество, но терпели, так как те искореняли всякую смуту и громили заговоры.
Негласным лидером шэньши с начала мятежа стал Цзэн Гофань - личность, достойная отдельной статьи. Выйдя из числа небогатых китайских дворян, Цзэн умудрился мало того, что влиться в сословие шэньши и приблизиться к императору, так еще и создать свою ЧВК. Пройдя долгий путь к славе, Цзэн стал "железным канцлером" Цинской империи, организовал для нее внутреннюю спецслужбу - Гоан-хайбэндзи и сколотил на торговле огнестрелами крупнейшее в Китае состояние, превышающее казну императора. Ни дать ни взять Марк Красс из Римской Республики.
Именно ему и посчастливиться разделаться с тайпинами.
Все случилось по простому. Понимая, что без армии империя не простоит и года, пекинский самодержец отправил к Цзэну огромную делегацию с просьбой, чтобы богач взялся за создание частной армии и разгром мятежников. Подождав с ответом месяц и набив утроенную цену за свои "услуги", Цзэн начал формировать частную армию, условившись с парламентариями, что сначала деньги, а потом стулья.
Набор в войска проходил не где попало, а специализированно, исходя из способностей и комплекции призывника. Месяцами солдаты не вылезали из полевых лагерей, раскинувшихся на десятки квадратных километров. На свои деньги Цзэн создал систему военного образования, медицинское обслуживание, артиллерийские мануфактуры и десятки заводов ВПК. Упор военачальник делал на мобильную и снабженную мощной артиллерией пехоту - "чуанчэ чи" (穿着), дословно "носящие чи", то есть китайские мушкеты.
Наконец, в январе 1854 года родилась Сяньская армия. Название она получила по области, где ее тренировали. Основную силу, как и задумывалось, представляла собой отмуштрованная и блестяще натренированная пехота с 5-ти зарядными ружьями и пушками конца XVIII века. Бойцы армии имели строгое деление по родам войск. Армия почти (!) достигла уровня подготовки европейских ВС, что в тогдашних условиях считалось невозможным.
"Хунаньские молодцы", как иногда звали бойцов Сяньской армии, смастерили даже свой паровой флот из 30 парохофрегатов и 20 паромов с батареями на палубе.
Одновременно с Цзэнем за свое частное воинство взялся Ху Линьи - другой китайский полководец-шэньши.
Теперь у тайпинов появился серьезный противник.
Государство всеобщего счастья.
Низвергнув правление Цинов на территории долины Янцзы, окрылённые тайпины собирались разжечь бунт во всем Китае и на окраинах империи. Подъем крестьянства смёл с карты государства тысячи феодальных владений, администрации МВД, военные гарнизоны и роскошные резиденции маньчжурского дворянства. В десятках городов, включая Нанкин, разъярённые толпы сожгли дотла кварталы маньчжуров, погромили торговые ряды, перерезали целые рода купцов, ростовщиков и дворян, в том числе и китайских. Хаотичная ярость восставших оказалась смертоносной для сотен тысяч человек. Насытившись местью, тайпины вытащили из дворцов и вилл все ценное и спалили на главных площадях, устроив прямо у костров ритуальные "христианские" танцы. Однако буквально уже на следующий день у восставших начались проблемы.
Оказалось, что без торговли и денег у людей не появиться ни пищи, ни одежды, ни предметов быта. Более того, многие крупные города существовали благодаря наличию печей для обжига императорского фарфора и шелковым мануфактурам, приносившим серьезный прибыток в бюджет и спасавшим от голода тысячи человек. С их разрушением во время победоносного шествия тайпинов многочисленные китайские рабочие и ремесленники оказались на обочине жизни, в момент лишившись заработка. Понятное дело, что особого желания идти в стан виновников своего бедствия они не испытывали. Именно поэтому опорой тайпинов стали именно крестьяне, для которых появились перспективы абсолютной свободы и, кроме того, безнаказанного криминала. За счет их простоты, безграмотности и замученности у тайпинов получилось начать воплощение в жизнь утопического Небесного государства. Многие из крестьян поселились в опустевших городах, другие вступили в повстанческую армию, третьи организовали якобы про-тайпинские ОПГ, которые...
воевали с самими же тайпинами.
Пока ликующие простолюдины не очнулись, Хун Сюцуань приступил к созданию утопического государства с новыми порядками, которые шли вразрез с представлениями о справедливости у селян. Вместо вооружённых сил появилась огромная, но очень мобильная народная милиция, разделенная на взводы-общины по 25 человек, а далее на сотни, батальоны, полки и тьмы (10 000 человек). Высшим звеном считалась армия численностью в три тьмы. Все крестьянское население независимо от происхождения и статуса разделялось на две части - людей семейных и людей одиноких. Первым доставалось сильнее всего. Если бессемейных просто забирали в армию либо вообще отпускали на все четыре стороны, то крестьян с семьями навсегда отделяли от родни, отправляя в военно-полевой лагерь - фэньго, исходя из пола селянина. Это считалось важным для консолидации населения в борьбе с цинскими войсками. Каждый человек получал по 5 (!) м². Столько восставшие считали идеальным для проживания одного человека.
В лагерях поселенцы занимались традиционными по мнению тайпинов делами - женщины шили военную форму для тайпинов, а мужчины пополняли ряды "Небесного" войска, упражняясь в копании траншей, метании копья, стрельбе из лука и мушкета и прочем. Для того, чтобы никто не сбегал домой, тайпины придумали гениальное решение - спалили деревни. Введя неповоротливую карточную систему, тайпины, по сути, обрекли миллионы людей на беспросветное выживание в коллективных хозяйствах, а заодно и уничтожили внутренний с/х рынок, тем самым обрушив основы традиционной экономики Цинской империи.
Жизненные условия оказывались на редкость ужасными. Прозибая в бараках на 400-500 человек без отопления и чистой воды, "небожители" утопии сталкивались с еще большей нищетой и антисанитарией, чем существовала у них в деревни. Их бытие ничем не отличалось от сельского, разве что было голоднее и холоднее. Порой при отступлении тайпины забывали про лагеря, отчего на месяцы покинутые всем миром жертвы утопии начинали питаться глиной, замешанной с водой и непропеченным тестом. Это вызвало небывалый до того в Китае рост геофагии - психологического пристрастия человека к поеданию минералов. От этого распространялись тяжкие болезни, например, дизентерия, которая выкашивала крестьян целыми бараками за сутки. В голодном отчаянии бывшие селяне сжирали все живое, включая речных дельфинов, мышей, аистов и лягушек, и даже убивали друг друга ради все той же цели.
Немудрено, что население быстро разочаровалось в Тайпинском восстании, поняв, что не получит благодаря нему светлого будущего. Более прочего бедняков поразило то, что их детей насильственно забирали под крыло Хуна в Нанкин. Из них должны были быть выращены сплоченные и фанатично преданные идеалам тайпинов бойцы - "Небесная гвардия". Шихады Тайпинского Китая, так сказать. По существу, уже тогда Небесное царство стало подобно террористическим государствам, превратившись в одну сплошную армию. Стремительными темпами сокращалось народонаселение, так как прежде высокий уровень рождаемости снизился в разы и к 1860 году составлял лишь ≈9% от смертности, возраставшей с каждым днем.
Тайпины начали преследование даосов, буддистов и конфуцианцев, проповедуя свое искажённое христианство. С небывалой жестокостью они громили древнейшие храмы и выкидывали монахов на улицу, где распинали на крестах чем попало. Это привело к тому, что, например, к 1858 году в провинции Гуанси исчезли вообще все священнослужители, а в Аньхое страшной смертью погибла целая конфессия буддистов-ханьемун, хранившая очень ценные санскритские тексты возрастом более 600 лет. Эти великолепные труды попросту сожгли вместе с монахами.
В городах тайпины собрали отряды голытьбы на подобии раннесоветских комбедов (комитетов бедноты). Им было разрешено грабить и пиратствовать где угодно, лишь бы половина награбленного отдавалась в руки главарей восставших. Однако в такую группу принимали только хакка - представителей семи бедных сословий. Городскую интеллигенцию же, несмотря на то, что именно она помогла осуществить бунт, верхушка тайпинов практически сразу начала репрессировать, избавляясь от инакомыслия. Под косу репрессий попали все чиновники, купцы, дворяне, богема, некоторые врачи и служители порядка и даже сторонники тайпинов, попавшие под горячую руку. В то же время союзниками нового анархического общества неожиданно стала так называемая "Триада" - китайская рыночная мафия, имевшая большое влияние в портовых городах по типу Шанхая, Кантона или Нинбо. Преступные элементы сформировали свою секту и загадочным образом подняли на мятеж прибрежные провинции. Их речные суда тайпины за хорошую плату использовали для ведения войны с Цинами, причем "триадисты" иногда грабили тайпинских крестьян.
Тайпины стали отращивать длинные волосы в знак того, что они больше не покоряются маньчжурам и их унизительным законам. За это их так и прозвали - "длинноволосые".
В своей жестокости к угнетателям они не ведали рамок. Беря в плен провинившегося перед крестьянами деспота-помещика, тайпины проворачивали с ним такое, о чем не слышали даже иезуиты или нацисты. Можно сказать, что заколачивание иголок под ногти и заливание в рот кипящего масла было самым "гуманным" среди тайпинских экзекуций. Тайпинские солдаты вешали на шлемы ожерелья из отсеченных ушей китайских дворян, а разъевшихся на долгах и займах дельцов и купцов заставляли выпивать смешанную с водой ртуть, что приводило к сильнейшему отравлению, многочасовой агонии и мучительной смерти.
Стоит отдать должное, что наряду с ужасающими обрядами, бесчеловечным тоталитарным строем и кровавыми "акциями" против несогласных строители Небесного царства добились того, до чего в Европе дойдут спустя несколько десятилетий. Они по-своему уравняли в правах мужчин и женщин, объявив смертным преступлением аборты и нелегальное сутенёрство, дали начальное образование всем и каждому, возведя более тысячи сельских школ только в 1855 году, перераспределили пахотную землю в пользу самых нищих из крестьян. Под строжайшим запретом оказались опиум, табак, алкоголь и ношение кос, напоминающих китайцам об угнетении их маньчжурами. Помимо этого, был введен женский арбалетный батальон в 500 человек и создана система мировых и районных судов и военных трибуналов. Часть своих полномочий Хун согласился поделить между четырьмя князьями, получившими титулы с наименованиями сторон света, и старым служакой Ши Дикаем.
Утописты даже написали "Земельный закон Небесного царства" - по сути, первую Конституцию в Азии. Тайпины, наверно, желали как лучше, но в итоге у них получится термоядерная солянка из библейских постулатов, текстов времен династии Мин, европейских хартий и цинского земельного кодекса.
Стремясь победить бедность и даже объединившись ради этого с пролетариатом, которому Хун пообещал вернуть рабочие места, тайпины с необычайным воодушевлением принялись за проектирование утопического рая и постройку настоящих "гигантов Пятилетки". Зазвучали смелые идеи: отмена денег, истребление безграмотности, возведение 400-т километрового канала от Янцзы до горных районов Юннани, железной дороги через весь Китай, сталелитейного завода на 7 000 рабочих, статуи Иисуса Христа в обнимку с Хуном Сюцуанем высотой в 110 метров. При этом тайпины толком не знали, как сделать хоть что-то из перечисленного.
Амбициозные проекты умирали в муках, когда сшибались со слабостью центральной власти тайпинов, огромными расстояниями и населением и изнурительной войной, которая шла полным ходом.
В ненависти ко всему старому и маньчжурскому тайпины начали борьбу с бинтованием ступней ног у новорождённых дочерей дворян и купцов. Следуя моде, первое сословие, по сути, умышленно уродовало собственных детей, ведь деформация ступни влияла также на походку, фигуру и позвоночник и приносила невыносимую боль даже спустя годы. Жестокость и древность традиции вызывала у тайпинов желание покарать огнем и мечом всех, кто ее придерживался. Едва отряды восставших находили семейство, которое следовало сему безумию, то расправлялось со всеми его представителями, кроме женщин. В своих усадьбах за это были распяты тысячи дворян.
С тех пор бинтование в китайском обществе из-за боязни ненависти простого люда к данной традиции постепенно стало умирать. Уже к концу 70-х гг. XIX века число зафиксированных случаев уродования ступней упало примерно в 30 раз.
Пожар над Китаем.
По началу европейцы были не против восстания. Более того, за счёт тайпинов они надеялись заставить Цинов пойти на еще большие уступки. Американский генерал Макс О‘Нилл предоставил Хуну Сюцуаню личную охрану из экспедиционных стрелков, а Великобритания и Франция через "Триаду" продавала тайпинам легкое оружие, боеприпасы и некоторые дешевые технологии. В 1862 году у тайпинов даже появились пулеметы системы "Митральеза".
Получив достаточно вооружения и припасов от западных держав и дав за это доступ к богатствам недр китайской земли, тайпины были готовы к новым сражениям. Их 22-х тысячное войско, вооруженное одновременно копьями, мечами, луками, пулеметами, орудиями и самодельными мушкетами, в декабре 1854 года перешло русло Янцзы и двинулось к Сианю, одному из богатейших городов Цинского Китая.
На их пути лежала небольшая река, через которую перекинули Хэфэйский мост. На том берегу стояли 40 тысяч сяньцев во главе с самим Цзэнем.
Попытка пересечь реку вброд завершилась провалом, бросок через мост привел к гибели до полутысячи солдат.
На сей раз тайпины исхитрились и сделали для своих бойцов водолазные костюмы из кож животных и с железным "шлемом". Более 1 000 человек с мечами наперевес ночью перебрались через реку и привели в неистовый испуг сяньцев, обратив их в бегство, тогда как другая часть, смастерив мост южнее зоны высадки, обогнала отступающих противников, окружила их и перебила. Цзэн чудом выжил. По сути, впервые в истории применив водолазные войска, тайпины одержали блестящую победу и сходу взяли Сиань. Любопытно, что одним из командиров сяньцев был американец французского происхождения бывший майор Жан-Мориц Кроуэл. Сдавшись в плен к тайпинам, он прожил в Китае еще 30 лет и написал сборник рассказов о качестве рисового виски и тайпинском христианстве.
С тех пор и до 1856 года тайпины продолжили выбрасывать "хунаньских молодцев" из одной крепости за другой, совершая попутно разорительные набеги на личные владения императора. Они повсеместно применяли самодельные пулеметы из железа, соломы и дерева, проводившиеся в действие натягиванием при помощи кожаных ремней пружины и стрелявшие каменными пулями на 100-200 метров.
На бунт поднялся, казалось, весь Китай. В Юннани восстал народ мяо, в Тибете монахи изгнали цинских чиновников, заколыхались джунгары и уйгуры, купечество и "общество малых мечей", мусульманские кланы и тайваньцы.
Однако они были враждебны друг к другу, при этом Тайпинское царство за его суровые меры против всех считалось врагом номер 1.
Увидев, что он наворотил, Хун удалился от управления Небесным царством и в своём огромном золоченом дворце погряз в грехах, напрочь нарушая свои же заповеди и законы. При дворе появилось более 500 наложниц, вино лилось рекой, вновь задымили опиекурильни, в столицу начали свозить лучшие яства со всего Китая. Хун шиковал на всю.
Тем временем князья-помощники устроили друг другу кровавую баню. Талантливый Ян Сюцин снискал уважение Хуна и пользовался его доверием, а потому решил не церемониться и отстранить от власти конкурентов, но просчитался. В круговороте убийств и интриг погиб сначала Ян Сюцин, затем прикончивший его Вэй Чанхуэй, а позже - Цин Чжоган, которого клеветники приплели к заговору против Хуна. В конце концов не стало и Ши Дикая. Потерявший всю семью из 12 человек, взбунтовавшийся Ши в итоге погибнет в 1859 году далеко в сычуаньских горах, преданный даже своими офицерами.
Все шло к своему кровавому концу. Вытесненные из Сианя, Ханьчжоу и Хуная, восставшие уже не могли, как раньше, на волне народного энтузиазма завоевывать плодородные земли и богатые города. Их силы таяли на глазах. Цзэн Гофань в июле 1859 года разбил тайпинов при местечке Байке, откуда двинулся в сторону Янцзы. К 1860 году ему удалось рассечь земли тайпинов на пополам. Предпринятые Второй Западный поход и попытка завоевать провинцию Сычуань оказались безуспешными. 17 мая 1860 года у города Цзиньбэя в бою на равных сяньцами и маньчжурами будет разбита 80-ти тысячная повстанческая армия. На поле боя останутся последние военные таланты бунтовщиков. В это же в водах Янцзы при помощи нескольких хитрых рейдов с применением гремучей ртути было потоплено до 90% военного речного флота тайпинов.
Воспользовавшись смертью лучших военачальников тайпинов, анархией, разрухой, голодом и деградацией армии тайпинов, Цзэн Гофань и Ху Линьи сконцентрировали крупные силы и, объединившись с монгольским корпусом и "Восьмизнаменной" армией императора, к 1862 году разгромили основные силы мятежников, отчистив от мятежников долину Янцзы. Летом следующего года они взяли в плотное кольцо Нанкин. В конце концов, на стороне Цинов выступили и колониальные державы, понявшие, что время тайпинов кончилось. Они предоставили маньчжурам паровую эскадру и завалили их современным оружием.
Столица Тайпин-тяньго держалась стойко, отбив сотни штурмов 200-т тысячного воинства и обагрив кровью осаждающих свои стены и дома. Однако и этот город был не вечен. 19 июля 1864 года стало последним днем существования Тайпинского царства. Ворвавшиеся в разгромленный дворец Хуна сяньцы не нашли там бунтовщика. Позднее оказалось, что небесный князь, переев и перепив, принял позорную смерть, отравившись горой каких-то несвежих фруктов и протянув ноги после многодневной горячки. Его могила так и осталась необнаруженной. По традиции, солдаты Цзэна перерезали всю свиту Хуна, всех чиновников, остатки гарнизона и прикончили его единственного сына - Хуна Сюцуанчжэ. Разбушевавшийся пожар убил еще более 100 тысяч человек.
К 1866 году были уничтожены последние очаги восстания тайпинов в прибрежной зоне. Там же приняли смерть и члены преступной "Триады". Тайпинское восстание, наконец, подошло к концу.
Пища для ума.
О чем нам говорит Тайпинское восстание? Тут многое можно сказать, но лучше не стоит.
Потеряв почти каждого восьмого жителя за эти дьявольские 14 лет, Китай еще сильнее стал отставать от европейских держав и США. Страна была разорена, богатейшие провинции лежали в руинах, исчезли шахты, мосты, дороги, города, предприятия, миллионы гектар полей и пастбищ сгорели. Восстание доказало, насколько опасной может быть идея, если дать ей прорости в неподготовленных умах. Но при этом всем Китай, как не покажется странным, вопреки страшным разрушениям и хаосу с большей терпимостью стал принимать все европейское и в конечном итоге встал на путь реформ. Появились ж/д магистрали, банки, больницы, миссионерские школы, электричество. Но какой ценой?..
Эхо восстания остаётся слышно и по сей день. В земле уже которое десятилетие находят останки одежды, оружия, текстов тех лет в колоссальном количестве.
Опыт тайпинов применяли революционеры по всей Азии, им пользовались красные партизаны во главе с Мао Цзэдуном. О восстании написали целые тома прозы и лирики, посвятив этому всю жизнь, сочинили песни и сказания. Довольно грустно смотреть, как из ада на Земле и кошмара для целой нации китайская пропаганда пытается сделать героический эпос. Однако ж пусть, им никто не мешает.