Дей порой, вставая утром с кровати, смотрела из окна на окружающий пейзаж и размышляла о том, что именно сподвигло ее дядюшку когда-то приехать сюда, да еще и захватить с собой племянницу. Впрочем, последнее было достаточно понятно, если думать о людях хорошо – Дей рано лишилась родителей, совсем их не помнила, а другой родни у нее и не было. Может, конечно, и была где-то, но молчаливый дядька никогда не отвечал на ее вопросы, только качал печально головой и уходил. Сейчас же он и вовсе был слишком старым, так что девушка подозревала – он просто уже забыл о том, что было в его жизни раньше.
Может, оно и к лучшему?
Чем старше сама Дей становилась, тем меньше в ее памяти сохранялись очертания ее большого богатого дома, в котором она выросла, правда, всего лишь до четырех лет. Неизменным оставалось недоумение по поводу того, что в ее памяти сохранились лица гувернантки, старого слуги, но вот родители… Она помнила, что они были, немного помнила юбки матери – та была модницей, но вот никак не могла вспомнить их лиц. Будто бы что-то блокировало воспоминания…
Девушка тряхнула головой, возвращаясь в реальность из тусклых воспоминаний.
Впрочем, реальность была не менее тусклая, чем они. Деревушка Мхи была совсем небольшой – всего пара десятков домов, и располагалась в таком месте, где людям жить было просто противопоказано. Виной всему были болота, которые больше походили на лужи – откуда-то из земных недр на поверхность вырывались какие-то газы, и испарения эти губили мелких животных и птиц, потому жили в этих местах только пауки да утопцы. Ну, и люди, которых манил легкий заработок.
Был ли он легким?
Людям, что сюда стекались со всех окрестных земель в надежде заработать на безбедную жизнь потом где-нибудь в столице, казалось именно так. Но на самом деле все обстояло чаще всего совсем иначе. С каждым днем, что человек проводил во Мхах, это место будто старательно поглощало человека, день за днем он становится все слабее, желаний у него становилось все меньше, и в конце концов не оставалось совсем никаких стремлений. Оставалась только хилая тень того сильного и отважного человека, который когда-то приезжал сюда. Так они и умирали — тихо и даже будто бы с облегчением. Впрочем, из-за этого желающих попробовать свои силы на поприще сбора паутинного мха и стать богатым не прибавлялось. Именно из-за этого мха деревня и существовала, из-за него она и заняла такое неуютное и даже опасное место. Да и название для деревни было говорящим. Мох этот очень ценился и в лавках магов, и у простых людей — он сохранял тепло и заставлял любое зелье становится сильнее, скрепляя его ингредиенты и заставляя их звучать ровно так, как задумывает чародей.
Раз в неделю к деревне приходили торговцы, чтобы выкупить собранный за прошедшую неделю мох. Они не оставались даже на обед — их душили испарения, к которым местные давно привыкли, их тошнило от вида утопцев, которые сновали то тут, то там, но никогда до конца не пропадали из поля видимости. Потому они готовы были заплатить большие деньги, чтобы забрать товар и убраться наконец восвояси.
Дей же не слишком любила собирать мох, да и к богатству не стремилась. Конечно, она хотела бы дом получше, но понимала, что в этом месте любой дом очень быстро примет вид остальных, таких же дряхлых и неприветливых. Дядя порой говорил с ней о том, что она может отправиться, куда пожелает — денег у них достаточно, но Дей медлила. Желание увидеть что-то новое, начать другую жизнь, найти занятие по душе в ней боролось с чувством любви к своему дяде и привычкой жизни тут. Пусть жить во Мхах было непросто, зато все было понятно. Что готовит внешний мир? Этого девушка еще не знала, хотя было у нее в душе чувство, что однажды что-то с ней случится.
Но когда?
Благо, дядюшка позволял ей по большей части заниматься именно тем, что она сама любила делать — а именно, вырезанием из дерева. В этих краях все деревья были хилые, они клонились во все стороны, прижимались к земле, будто склоненные какой-то силой. Потом те же торговцы, что ехали а мхом, везли и в числе других товаров для деревни множество деревяшек самой разной формы. Никому они были не нужны, но для Дей каждый раз становились подарком. И те минуты, когда ей не нужно было помогать дяде или делать что-то по дому, неизменно оставались для Дей самыми счастливыми. Она забиралась на крышу их домика с ножом и очередным бруском и вырезала что-то, порой смотря куда-то вдаль. Девушке казалось, что там, впереди, небо светлее, зелень ярче, да и солнце больше греет. Может, так оно и было на самом деле — все же там не было болот с отвратительными испарениями, которые заставляли мучиться тут. Фигурки, что девушка вырезала, получались мастерски — и животные, и люди были будто бы живые! Сама Дей любила их за это, но вот окружающие считали иначе. Даже дядя просил их убрать подальше, они вызывали в нем странное и тревожное чувство, будто за ним кто-то следит и может напасть. К счастью, у девушки была своя небольшая комнатка, где она могла хранить своих деревянных друзей.
Порой Дей думала, что деревянные фигурки у нее получаются такими живыми от того, что она сама все время чувствует себя одинокой. Ее глаза и ее увлечение будто бы отталкивали от нее людей, да и она сама не чувствовала себя уютно в компании. Это было самой большой печалью девушки и самым большим поводом для беспокойства для ее дяди. Он очень хотел, чтобы она завела себе сердечную подругу, с которой могла бы делиться всем, чем не могла делиться с ним самим, но, к сожалению, ничего не выходило. Девушки и парни одного с Дей возраста совсем были ей не интересны, да и она их зачастую пугала.
Загадкой оставалось то, что именно с ней пугало окружающих. Дей часто смотрела на себя в зеркало, пытаясь это понять, и в конце концов поняла — всему виной ее глаза. Слишком темные, они казались какими-то неестественными, особенно на фоне белой кожи и светлых волос. Словно не ее, словно от какого-то другого лица. Дядя говорил, что в детстве ее глаза были совсем не такими — они светились теплым ореховым цветом, но с возрастом, уже после приезда сюда, изменились. Почему? Может, ввиду взросления — человеку свойственно меняться, а может, это место создавало условия для таких вот пугающих изменений.
Вот и сегодня день девушки начался с зеркала. Она по обыкновению расчесывала волосы, чтобы сплести косу. Волосы у нее были не слишком длинные — чуть ниже плеча, но очень густые, потому приходилось их все время убирать, чтобы не лезли, куда не следует. За окном был все тот же унылый пейзаж, разве что…
Девушка присмотрелась и увидела всадника, что приближался к деревне. Лицо его было скрыто под капюшоном, да и расстояние было все же слишком большое, чтобы можно было рассмотреть хоть что-то толком. Интересно, кто это мог быть? Никогда еще торговцы не приезжали вот так, налегке. Да и рано еще было — всего лишь пару дней назад у них забрали весь подготовленный мох.
Только чуть погодя девушка вспомнила, как староста писал куда-то письмо по поводу пауков, которые подбирались все ближе к деревне. Сама Дей с ними близко еще не встречалась, но знала, что они забирают еду из амбаров, мелкий скот и порой даже забирались в дома, чтобы чем-то поживиться! Радовало, что на людей они не охотились, хотя при одной мысли от том, что к ней может пробраться паук, пусть даже маленький, у Дей начинала кружиться голова от ужаса. Выходит, помощь уже прибыла? Как-то очень уж скоро, кажется, еще и недели не прошло с того дня, как письмо было отправлено. Или все же прошло? Впрочем, она не знала, куда именно отправилось письмо. Оставалось только радоваться тому, что совсем скоро с пауками будет покончено навсегда!
Девушка принялась за обычные утренние дела — нужно было затопить печь да приготовить завтрак для дяди и себя. Точнее, для дяди это будет скорее обед, он любил выходить затемно за мхом, чтобы к обеду уже собрать всю дневную норму, а потом заниматься домом. У него была мечта сделать пристройку, чтобы у Дей был не маленький закуток, а своя мастерская — там девушка сможет делать свои фигурки в тепле и уюте, да и места для того, чтобы их расставить, будет больше. Потому Дей и старалась, как могла, ухаживать за дядей. Он, конечно, был еще довольно молод, но тяжелый труд и испарения с болот не улучшали и его жизнь.
Потому и готовила она всегда много и сытно, но все же спешила — очень уж ей хотелось посмотреть на того, кто поможет им с пауками. Да и увидеть новое лицо всегда интересно! Не так часто у них такое событие, торговцы приезжали одни и те же, потому все вокруг было привычно.
Завтрак был готов, дядя все не приходил, потому Дей позавтракала сама, а потом выглянула в окно — она видела, что староста вместе с мужчиной подошли к старому колодцу. Она знала, что там лежит мертвый паук, но ни за какие деньги не стала бы подходить близко, потому отвернулась и принялась вырезать одну из фигурок, что начала накануне. В этот раз она делала лису.
И это утро было бы самым обычным, таким же, как много других таких же самых обычных дней, если бы не одно событие, которое перевернуло ее жизнь с ног на голову.
Дверь за спиной привычно скрипнула, девушка улыбнулась — наконец-то дядя вернулся, но когда обернулась, слова приветствия застряли у нее в горле. Прямо на нее несся огромный паук! Дей сначала вдохнула поглубже, будто бы ей не хватало воздуха, а потом ожидаемо закричала во все горло, подскакивая на месте и запрыгивая прямо на стол.
Прошла всего пара секунд, в ту же дверь ворвался незнакомец с безумными глазами, осмотрел комнату, посмотрел на Дей и сказал:
- Главное — успокойся.
Но ответить девушка не могла, она все так же кричала. Незнакомец протянул руку вперед, и паук в ту же секунду замедлился, а потом и вовсе встал на месте. Все его многочисленные глаза уставились на девушку. Чего он хотел? Съесть ее?
- Все хорошо, я его держу. Он просто хочет с тобой познакомиться. Кажется, я даже знаю почему, - продолжал незнакомец, но к этому времени он уже успел успокоиться. Дей прекратила кричать, но говорить еще была не в состоянии.
- Кстати, я Бреннус, - представился мужчина.
