Анна гнала машину. Улицы к 10 часам вечера заметно опустели. Да и дорогу она выбирала далеко не центральную.
Водила давно, знала все проезды и закоулки центра и, несмотря на ,практически , утроившийся транспортный поток в Москве, почти всегда выбирала путь, который позволял не стоять в пробках.
Вот и сейчас – она не поехала на проспект Мира, а свернула на Переяславку и через Новоалексеевскую выбралась к Крестовскому мосту.
Всегда забитый транспортом, вот уже который год ремонтировавшийся мост, был, на удивление, вполне проходим . Вот и Рижский рынок, Каланчовка, позади 3 вокзала и, наконец-то, - дома.
Анна любила свой двор, небольшой и уютный. Теперь это называлось «тихий центр». Днём здесь было не протолкнуться от машин и спешащих по своим делам людей.
Ведь рядом – арбитражный суд, военная комендатура, многочисленные офисы и организации,но после 6 часов вечера улица пустела и становилась вновь спокойной и
романтичной с обрамляющими её старинными особнячками, вековыми деревьями, знаменитыми московскими храмами.
Совсем недалеко были видны купола Елоховского, на соседней улице алел храм Никиты Великомученика, а из окна её гостиной открывался чарующий вид на изящный собор Петра и Павла.
Именно на этот храм смотрела она, уютно устроившись на диване.Давно позабытое чувство неизъяснимой тревоги и, одновременно, тихого восторга владело ею.
В сознании постоянно всплывал образ израильского гостя. Он поселился в ней помимо её воли , и изгнать его никак не удавалось.
Синие глаза заглядывали прямо в душу, казалось , ему были известны все её потайные уголки, все мысли и чувства, а при воспоминании о том, как он взял её руку в свою, как их будто ударило током и как он смутился , Анну вновь обдало жаром.
Её сердце замирало и сладко ныло, было страшно и, одновременно, радостно. Вот ведь и подумать не могла , что она, зрелая, серьёзная женщина, способна так чувствовать.
Она уже и не помнила, когда ей приходилось ощущать такое притяжение, словно между ней и этим незнакомым человеком кто-то установил невидимую, но неразрывную связь, каждая клеточка её тела трепетала при одной только мысли о нём.
Это было так странно и необъяснимо, так неожиданно и так удивительно, что Анна испугалась.
-Что это ? Зачем это мне ? Но услужливое сознание опять и опять возвращалось к нему, вспоминались вспыхивающие искорки в его глазах, то серьёзных, то лукавых, а то таких теплых и нежных, что у неё опять «падало» сердце и перехватывало дыхание.
- Что же делать ? Что делать ? Ясно одно – надо прекратить эти глупости, у неё есть Александр...
При мысли о женихе, она схватилась за мобильный телефон, который выключила ещё в аэропорту, да так и не удосужилась вновь включить.
-Более 10 вызовов и все от него ! Что ему сказать, как объяснить? Нет, звонить ей не хотелось, говорить она просто не могла.
После душа её горячечное состояние несколько улеглось, но, несмотря на усталость , уснуть удалось только под утро.
Встала она с твердым намерением : не давать воли чувствам и держаться строго официально.
К назначенному времени она приехала в гостиницу и, уютно разместившись в кресле, стала ожидать Шлему в лобби .
Яркий лучик солнца пробивался через плотную штору. Шлема открыл глаза, осмотревшись, он прокрутил в памяти весь вчерашний день.
-Странно, потерянный вечер, много сумбура, , молодая дама с копной рыжих волос, какие- то глупые диалоги, давно забытые ощущения.... и зачем это мне? - потянувшись, как ребенок в люльке, подумал он.
Резко вскочив с кровати, он небрежно отодвинул штору - вид открывался замечательный: среди изумрудной зелени, на горе, парил башнеобразный ступенчатый силуэт храма из красного кирпича и белого камня с устремленными в высь ажурными крестами над сияющими главами переливающимися в розовых лучах утреннего солнца.
-Какая красота! Интересно, что это ? Надо будет спросить у Анны, - с трудом отрываясь от великолепного зрелища, подумал Шлема.
После горячего душа он почувствовал прилив сил и энергии, настроение было отличным !
-****ский галстук , я давно уже не носил таких,- в очередной раз перекручивая, любезно подаренный лет 10 назад заезжим бизнесменом из Парижа, галстук,-начал злиться Шлема.
-Видно где -то на распродаже купил его, говнюк ,-справившись, наконец, с этой нелегкой задачей, и кинув на себя последний взгляд в огромное зеркало, Шлема грубо, почему-то по-арабски, выругался и спустился в лобби .
Она сидела на том же, что и вчера, месте и почти в той же позе, закинув ногу на ногу. Он рассмотрел ее при свете солнца: она была красива и, в общем,изящна, но невысокого роста; кожа её была не совсем белой, а скорее матового оттенка; её взгляд был ясный, быстрый и проницательный. Из-под темной линии острых бровей напряжённо смотрели большие, серого цвета, сияющие глаза.
- Доброе утро страна!- с американской улыбкой, как можно бодрее и торжественнее,- сказал Шлема.
-Здравствуйте Шлема, как Вы? Отдохнули? - сухо отозвалась Анна и протянула руку.
-Шалом! Анна!- с иронией в голосе ответил Шлема и нежно, совершенно неожиданно для себя, пожал ей руку. Это не было рукопожатие двух знакомых, всего - навсего сутки, людей.
Анна как-то уж очень поспешно убрала свою руку и, вспыхнув, опустила глаза.
- Нас уже ждут в офисе фирмы, я Вас провожу,- решительно сказала она и,открыв тяжелую входную дверь, лихо выскочила на улицу.
Всю дорогу они молчали. Шлема с интересом рассматривал новые московские кварталы, которые соседствовали с хрущебами образца 60-х годов.
Думая о предстоящей встрече,он отчётливо представлял обитателей "офиса", которые находятся в окружении длинноногих красавиц, пьют неразбавленный виски и рассуждают куда бы направить денежные потоки. Настоящий планктон, скучно !
-Надо по-быстрому закончить с Москвой и, хорошо бы уже сегодня, уехать на полевые испытания . А там, максимум неделя и... домой!- он мельком взглянул на Анну, которая внимательно , гораздо более, чем это требовалось, смотрела на дорогу, её взгляд был сосредоточен и отстранён.
К удивлению Шлемы у входа в головной офис ООО <<Грэйн продакшн>> он не увидел черных "Хамеров",«Майбахов» или «Бентли», не видно было и охраны.
-Что-то хиловато,- подумал Шлема, знакомый с российской бизнес действительностью благодаря и исключительно по российским и американским бандитским сериалам.
Довольно просторная приёмная и пенсионного возраста, со вкусом одетая, секретарша ещё более успокоили Шлему- да здесь всё довольно-таки цивилизовано!
На двери начальственного кабинета тускло поблёскивала изящная медная табличка, на которой отчётливо читалось:" КРЫМОВ ЛЕВ БОРИСОВИЧ"
Шлема не страдал ложной скромностью, поэтому смело открыл дверь. За время жизни в Израиле он перестал бояться начальства и совершенно свободно мог бы поговорить даже с президентом или премьером, если, конечно, они бы этого захотели...
Крымов стоял к нему спиной и мирно сыпал корм в аквариум, вся его фигура выражала абсолютное безразличие к окружающему миру, а цветная подсветка ещё больше подчеркивала его полную отстранённость.
- Доброе утро , господин Крымов, меня завут Шлема Кац,- мы разговаривали с Вами по телефону две недели назад, договорились о личной встрече, и вот он я, здесь.
Крымов развернулся всем своим груздным телом, бросил беглый взгляд на посланника далёкой ближневосточной страны и... глаза его расширились , затем увлажнились , он замер.
Шлема так же внимательно посмотрел на Крымова: что-то до боли знакомое было во всём его облике, в его пристальном взгляде. Немая сцена продолжалась всего несколько секунд.
-Севка "гранат" собственной персоной ! "С того света продолжает дело это..."
-«Блиц»! -Лёвка Кремер! "Ты лавочку закрой..." Слова этой песни служили много лет для них секретным паролем.
Они крепко, по - мужски, обнялись.
-Ну я все понимаю, но причём здесь Крымов?- Шлема сделал забавный домик из своих бровей.
-Сева ! Дружбан! Это длинная история , но а ты - то как ? Иностранец ! Когда же ты свалил в Израиль?
Они еще раз обнялись. Крымов по внутренней связи распорядился, чтобы его ни с кем не соединяли.
-...И вообще, меня сегодня ни для кого нет,- закруглил он.
- Так! Севка, я, на правах хозяина – весь твой, говори , куда рванем? Давай в самый крутой кабак,а ? Посидим, поговорим,чтобы ни одна...
- А может в парчок, как в лучшие времена? На газетке, под колбаску и без баб! Да и ушей по-меньше...
-Замётано , дружище,- Крымов,не разжимая объятий, открыл дверь в приемную. Анна, которая по причинам политкорректности осталась в приемной,сидела рядом с секретаршей, они о чем -то мирно беседовали.
Увидев, всегда сдержанного и с постоянно озабоченным лицом, шефа таким растроганным, с широкой улыбкой на лице, обе совершенно обалдели.
-Я уезжаю, меня беспокоить только, если позвонит президент,- Крымов на секунду задержался в дверях :
-Анна, позвоните мне часа в 4, я скажу Вам состоится ли Большой или нет.
-Хорошо, обязательно,- ответила Анна, всё ещё находясь в полном недоумении
от увиденного.
-Он подхватил Шлейму под руку и дружески хлопнул его по плечу: -Ты как?Смотри по состоянию!
-А что? Я думаю, потяну, -они оба захохотали и ушли в обнимку,оставив после себя «шок и шорох».
Часть 5
-Да, Севка, очень непросто было у меня,- начал Крымов, наливая в граненый стакан искрящуюся водку. Шлейма сощурился, приглядываясь к незнакомой бутылке:
- Что за марка, почему не знаю ?
-“Белуга”- самая крутая ханка на текущий момент, пьют только самые-самые, мне один приятель презентовал, из питерских, приближенный, - любовно погладил запотевший сосуд Крымов.
Они уютно расположились в отдаленной аллее на одной из лавочек. В это время в Сокольниках людей почти не было – самый разгар рабочего дня, а мамаши с колясками и стремящимися на аттракционы малышами сюда и вовсе не заглядывали.
Крымов продолжал сервировать «поляну», доставая из элегантного кейса всё новые свертки : на свежей газетке «Аргументы и факты» уже розовела горка нарезанной любительской колбаски, с ней резко контрастировал пучок зеленого лука, перевязанный какими-то голубыми нитками, а завершало этот ностальгический натюрморт полбуханки черного ржаного хлеба .
- Ну,- Шлейма поднял стакан,- опять за нас !
- Подожди, подожди, это ещё не всё,- бывший «Блиц» выудил из кейса новый сверток и церемонно развернул.
-Неужели помнишь? - растроганно заморгал «Гранат».
-А то !
Это тоже был их маленький секрет, из тех, что известны только двоим. Ещё в далёкой юности, когда надежд и планов было грамодьё, а денег не было совсем, они приспособили
в качестве «заесть водочку» - батон за 13 коп., пачку сливочного масла и банку шпротного паштета. Батон нарезался, пачка масла и банка паштета открывались и делались вкуснейшие и очень питательные бутерброды .
Мировая закусь ! Тогда-то они решили, что при любой встрече, каким бы обильным ни был стол, они обязательно должны поставить на него эти продукты и первую закусить именно таким бутербродом, что оба и сделали в полной тишине, шмыгая носами.
-Тогда , в 1983 году, как только тебя замели с валютой и импортным шмотьём, я слинял в Молдавию, в Вулканешты,на самую границу с Румынией, к своим далеким родственникам.
Ты не поверишь, полгода на улицу не выходил, с Москвой все контакты обрубил, никому не звонил, не писал. Струсил,конечно. Прости, брат, но ведь ты помнишь, что надо мной уже висел условный срок...Крымов налил ещё.
-Пожалуйста, по "первую заклёпку",- отработанным жестом Шлейма накрыл ладонью стакан,- мне же ещё на культурное мероприятие!
-Ты не меняешься, здоровье бережешь!
-Короче! Давай за нас молодых и красивых,- Шлейма состроил забавную рожицу, церемонно чокнулся и выпил одним глотком.
“Крутая” зараза соболем проскочила, и организм принял её как подобает, мягко ударив в висок теплым и приятным приливом .
-Ну а ты? Всё - таки решился уехать на землю "обетованную"?- Крымов смачно загасил водочку зеленым лучком и придавил куском хлеба с колбасой.
-Да. В конце 80-х была такая безнадёга, ведь с"делом"я завязал после отсидки в 86-м. Учился, женился, работал, но моей зарплаты хватало только на подгузники дочке, - с нескрываемой грустью отозвался Шлейма.
- Что? Ты ! Женился? А Когда? Кому это так повезло?- искренне удивился Крымов.
-У меня жена- золото! Ведь терпеть мои прибабахи не каждый сможет.Между прочим, она мне и в Израиле родила ещё двоих... Наливай, блин!
-Ну ты дал, старина! Никогда бы не поверил ,что Севка"Гранат", который “жил со всей Ордынкою"- прилежный семьянин,- разливая , заметил он с иронией.
-Поверь , Лёвчик, было не сладко. Помнишь у Жванецкого :”Такое впечатление, что нас тут не ждали" . Странный язык, восточный менталитет, буржуазная мораль и всё, всё чужое !
Главное было – подтвердить свою квалификацию и устроиться на работу по специальности, ну и , в первую очередь,конечно, выучить ( точнее вспомнить !) язык.
Вот и начали мы с женой всё с начала : хоть и было трудно, учились мы с удовольствием, а я по вечерам ещё и работал в кафе, мыл фужеры: всегда был немножко пьян и... тогда только открыл и по-настоящему почувствовал язык, когда начал общаться с местным населением.
Мне самому было странно : вдруг он попёр из меня как будто я знал его всегда, да ещё и с каким-то древним марокканским акцентом,- Шлёйма отпил половину и крякнул с такой силой, что воробьи, сидевшие в ожидании очередной подачки, мигом улетели на другой объект.
-А теперь я - уважаемый человек, очень востребован в нашей области, имею кучу патентов, короче состоялся, да ты же всё знаешь из моего досье, - засмеялся Шлейма и , посерьёзнев, спросил :" Слушай,а почему ты так растолстел как раввин после свадьбы ?"
-Сева, у меня куча болячек: диабет, гипертония, астма, да и сердце пошаливает, я уже не такой боец как раньше.
Я вернулся в Москву примерно в то же время, что ты свалил в Израиль, воспользовавшись старыми связями стал работать. Уставал как собака, ни сна , ни отдыха, но был азарт и кураж!
Пошли первые хорошие бабки. Удачно вложился и попёрло...Захотелось иметь всё самое лучшее , думал - схватил Бога за бороду, а он так меня наказал...Подсунули мне красотку – Мисс Московская область.
-Да ты –счастливчик, брат !- Шлема дружески хлопнул «Блица» по спине.
- Хлебаю счастье ковшом,- угрюмо отозвался тот и горько вздохнув, продолжил : ничего ей кроме денег, шмоток, тусовок и болтовни с подругами по телефону не надо.
Больше 20 минут находиться с ней наедине не могу.Детей жалко, люблю. Пацан у меня классный – 11 лет, а он уже на 4-х языках говорит, в компьютере рубит, что твой суперхакер, да ещё и в баскет – один из лучших центровых в своём колледже.
Да, забыл тебе сказать, я его в Англию отправил, в Брайтон. А жена с младшенькой, ей всего 4 года, живет на Кипре – у меня там отличный дом с бассейном, рядом море, воздух, а я болтаюсь между Айянапой и Москвой как г-но в проруби уже который год.
Бизнес нельзя доверить никому, сдадут тотчас! Знаешь какой кровью мне далась эта сраная <<Грэйн продакшн>>
- Печенкой?
- Не то слово, ты мыслишь по- советски, брат! Сейчас на лапу надо давать ой как много и “зеленью”! А берут те же суки, что тебя за эту зелень и спрятали на 2 года, все они на прежних местах.
-Давай еще по чуть-чуть, - у Шлеймы "загорелся" глаз. Мне надо для полноты восприятия прекрасного, ведь меня повезут в Большой, на балет, а там без этого дела никак нельзя.
Кстати, как тебе твой референт, Анна ? По-моему она очень сексуальна, опять же очечки!
- Ты знаешь, я на сотрудников давно не реагирую. Баба она умная, жизнь у неё сложилась трагически – осталась одна , как перст, но сейчас, по-моему, у неё есть какой-то “прихехе”и они вроде даже собираются пожениться.
Странно, но слышать это Шлейме было неприятно, а его сердце, как это уже бывало при виде Анны, похолодело и учащенно забилось. Крымов , ничего этого не замечая, между тем продолжал:
-Грамотная, хорошо образована, полностью отдаётся работе, умеет держать язык за зубами, то что мне надо, но ,вообще, формы у неё достойные...Слушай, ты, половой разбойник,смотри мне... не обижай её!
- Я не знаю, обещать не могу, - хитро улыбнулся Шлёйма, - у меня в данный момент статус и семейное положение- командировочный!
У Крымова зазвонил мобильник.
-Да! В Сокольниках, приезжайте через полчаса, мы уже созрели.- Он закрыл телефон.
-Ну вот, легка на помине, уже едет, готовься, израильтянин!
-Давай по последней ! А помнишь:"Перед лицом несчастья, постигшего матушку Россию, личные счеты господ офицеров недопустимы, господа" !
Они обнялись и снова выпили.
-Ты знаешь ,я трезв, как стекло,- Шлейма закурил с таким смаком, что Крымов не удержался:"Дай дернуть, ну хоть разок...
-Одна сигарета убивает лошадь, а ты сердечник, а вот и Аннушка на лошадке!
Машина припарковалась совсем рядом, и они могли видеть, как Анна вышла из
нее и направилась в их сторону...
Крымов спешно спрятал пустую бутылку. Они оба виновато переглянулись, встали и , как по команде, запели:
..Родина,тебе я славу пою
Родина, я славлю мудрость твою
Дай такое дело, чтобы сердце пело
Верь мне как тебе верю я !
- Пятый "б" гуляет, - с мягкой,снисходительной улыбкой к этим великовозрастным детям прокомментировала подошедшая Анна.
-Лев Борисович, может быть, Вы пойдёте в театр вдвоём ? Места отличные, в директорской ложе- вся сцена как на ладони, мне сам главный администратор устраивал контрамарки.
-А кто у нас главный администратор ?- дурашливо расшаркался Шлема.
- Это мой институтский друг,сменивший Клио на Мельпомену.
- Не хочу их, хочу Анну! Анечка, а может ещё один билетик можно найти ? Без Вас я не пойду, - Шлема полез назад, оставляя переднее сидение для «Блица».
-Нет уж, идите сами! «Балеты долго я терпел....», завезите меня в офис и отправляйтесь.
Анна, я на Вас надеюсь,- серьёзным тоном заключил Крымов.
.. Шлема с интересом разглядывал фойе, а затем и зрительный зал. Здесь он ещё не был. Это была новая сцена Большого театра.
- Пока основное здание на тотальной реконструкции, спектакли идут в Большом Кремлёвском дворце и здесь, на новой сцене.,- пояснила Анна
А что ? Прикольно.Интерьеры - в бело-терракотовых и бело-зеленых тонах с вкраплениями золота. Полы - наборные паркеты и мраморная мозаика. Много света, благодаря обилию хрустальных люстр.
Запрокинув голову, Шлема с интересом рассматривал потолок : главная люстра зрительного зала очень напоминала знаменитую люстру исторического здания Большого. А вот вокруг...
- Интересно, откуда такие росписи ?
- Потолок расписан по эскизам выдающегося русского художника "серебряного века" Льва Бакста, но в интерпретации Вашего друга...
- Неужели и здесь Церетели?
- Да уж, Москва им оккупирована полностью...Между прочим, и занавес сцены тоже изготовлен по эскизам неугомонного Зураба, - раздражённо заметила Анна.
Погас свет, поплыли чарующие звуки увертюры. Да, Адан - есть Адан, «Жизель» – есть «Жизель»!
Сколько бы раз ни смотрела этот балет Анна, всегда попадала в плен этой удивительно нежной и светлой истории, помноженной на божественную музыку.
Вот и сегодня она , забыв обо всём, унеслась в мир танца и любви.
В директорской ложе было очень комфортно: прохладно, темно и удобно. Кроме них сидели еще какие-то иностранцы, судя по языку, англичане.
Фантастическая встреча с Лёвкой,алкоголь, полдня проведенные на свежем воздухе в Сокольниках, шквал новых встреч и впечатлений сморили Шлему.
Он честно боролся, стараясь слушать музыку и, моргая тяжелеющими веками, смотреть на ещё закрытый занавес, но... немного поёрзав, по-хозяйски развалился в мягком кресле и упал в сладкий сон.
-Просыпайтесь, Шлема,- Анна нежно потрепала его по плечу,- любовь опять победила всё зло и даже смерть, а нам с Вами надо двигаться к выходу.
- Вы знаете, а я чудесно отдохнул ! Правда, правда, как заново родился, может это на меня так подействовала музыка ?- Шлема, после более чем 2-х часового сна, был действительно бодр и свеж.
Они вышли на улицу....Вечер был удивительно хорош.
-Возьмём такси ? Я отвезу Вас в гостиницу, - нежным грудным голосом спросила Анна.
- Может пройдёмся, сто лет не ходил по Москве пешком - он посмотрел на нее такими глазами, что отказать ему было просто невозможно, да и сама она была не прочь прогуляться.
-Чудесный вечер ! Вы знаете, а пойдёмте, - с лёгкостью согласилась Анна
-Ну вот и славненько,- Шлёйма уверенным движением подхватил её под локоть.
Вышли на Охотный ряд. Московский гость невольно залюбовался величественными зданиями, которые, благодаря подсветке , как-бы выступали из полумрака летней ночи и были особенно красивы.
- Смотрите, перед Вами гостиница «Метрополь». Её прекрасно отреставрировали финны, вон даже отсюда видны великолепные мозаики Врубеля, а впереди, узнаёте? Бывшая площать Дзержинского, а теперь Лубянская,
- А вот Феликса-то в центре нет.. Как-то без него пустовато,- заметил гость.
- Да, действительно, всё спорят, никак не придут к единому мнению , что здесь должно стоять. Лично я – за фонтан,- ответила Анна.
Свернули к Политехническому, немного постояли у памятника Героям Плевны.
- А расскажите мне об Израйле, я ещё там не бывала, говорят сказочная страна!
Притихший было Шлема оживился и очень образно и с юмором стал рассказывать о ставшей для него уже родной стране, её природе, людях, очень непростой политической ситуации.
Впрочем, насчёт политики дружно решили : А ну её в баню ! Договорились что это – табу, чтобы не портить ни себе, ни друг другу настроение.
По Маросейке дошли до Покровских ворот.
Они вместе грустили, когда он вспоминал о трудных временах после переезда, хохотали над его меткими зарисовками обычаев и нравов, вспоминали анекдоты советских времён
про евреев и Брежнева, которого уморительно пародировал Шлема и даже спели «Московские окна », «Виноградную косточку» и «Милая моя, солнышко лесное».
Оказалось, что оба любят Окуджаву и Визбора, Анчарова и Высоцкого, Элвиса и Синатру, Нэт Кинг Кола и Армстронга, а также инструментальную музыку Глена Миллера, Рэя Кониффа и, конечно же , Поля Мориа .
Им было хорошо вместе...Шлема всё чаще брал Анну за руку, и она уже не отнимала её.
Как-то незаметно перешли на «ты», неловкость и сдержанность Анны окончательно растаяли, а Шлема уже давно превратился в прежнего Севку«Граната» - весельчака и балагура, душу любой компании, любимца и счастливого покорителя многих девичьих сердец.
Москва опьянила его своей державной, но в то же время такой узнаваемой и любимой с детства красотой, а близость Анны кружила голову. Казалось, вот она, молодость, вернулась и ...всё впереди и всё возможно.
Миновали Покровку, дошли до Садового кольца, а, перейдя его, оказались на Старой Басманной.
-Вот мы почти и у цели, видишь, в конце вон того переулка мой дом,- показала Анна.
Они пересекли садик Баумана и оказались перед одной из двух кирпичных высоток, окруженных 2-х-3-х этажными особнячками.
Анна достала ключи и остановилась перед закрытой на кодовый замок дверью подъезда.
-Опаньки, приехали! Это уже заявочка на серьёзные дела, -подумал про себя Севка. У него перехватило в горле как у школьника перед первым поцелуем. Кадима!
-Анна! А я проголодался и хочу выпить с тобой, не откажешь гостю ?- он нежно прижал её к себе.
-Отлично у тебя получается : дайте, пожалуйста напиться, а то так есть хочется, что и переночевать негде, - шутливо передразнила его Анна, осторожно,но решительно освобождаясь из его объятий.
- Нет уж, хватит,сегодня я в гостиницу не пойду и тебя не упущу, моя красавица !- пронеслось в Севкиной голове. Он решил поменять тактику и , облокотившись спиной на дверь, слабым голосом сказал :
- Знаете , Анна, что-то мне не очень хорошо. Видимо, я с непривычки устал. Вон мы сколько пешком протопали ! Нет ли у Вас чего-нибудь сердечного ?
Лицо Анны в момент посерьёзнело , она испуганно посмотрела на иностранного партнёра,- может вызовем Скорую ? Она стала судорожно искать в сумочке мобильник.
- Да успокойся ты !- Севка захохотал,- просто я очень не хочу сейчас расставаться с тобой. Ну хоть чашку чая-то мне нальёшь?
- Как сейчас дам тебе по твоей еврейской башке! Напугал до смерти! Пойдём уж ! – Анна открыла дверь.
Двери лифта медленно закрылись,они остались вдвоём, слышно было как
работала лебёдка, щёлкали заклёпки этажей...
Севка бросил взгляд на Анну: в свете тусклой лампочки лифта она ему показалась такой близкой и тёплой ,что у него возникло непреодолимое желание дотронуться до её
нежно-розовых губ, почувствовать её учащенное дыхание и немедленно слиться с ним.
Только усилием воли он отвлёкся, переведя взгляд на свои запылившиеся ботинки.
Лифт мягко затормозил на 7-м этаже, его двери бесшумно раскрылись и выпустили парочку в уютный холл. Анна открыла ещё одну дверь и они , наконец, оказались в её квартире.
Севка огляделся. Здесь было стильно и довольно уютно, в глаза бросались лоск,образцовый порядок и чистота. Все было на своих местах: фотографии,занавесочки, цветочки.
Вот только перегоревшая лампочка в шикарной люстре и чуть треснутая
розетка на кухне намекали на отсутствие в этом славном гнёздышке мужчины.
-Ну чай я сейчас поставлю, а есть будешь? Стараясь скрыть волнение заботливо спросила Анна.
-Эй зэ шеела!-вдруг неожиданно ответил Севка на иврите. И тут же перевёл, глядя прямо в её глаза :" Я одинаково зверски голоден и влюблён !"
Анна густо покраснела и почувствовала как сладко разливается в её груди истома, подходит под самое горло и перехватывает его, как наливаются и твердеют соски.
Под предлогом накормить гостя, она проворно нырнула на кухню. Здесь царил абсолютный порядок и чистота как в операционной, Анна стала быстро доставать из холодильника всё, что попадалось под руку и не заметила как Севка подошел к ней сзади и обнял её бережно и нежно, его руки, как крылья прижали её к себе. Она медленно развернулась и её влажные горячие губы были сладко отданы ему.
Честно сказать, он не ожидал столь стремительного развития событий, но тем не менее ещё нежнее и крепче прижав Анну к себе, стал целовать ее в губы, в шею, в глаза...
-Мне кажется мы делаем большую глупость,- с трудом освободившись от объятий, тихо сказала Анна.
-Ань, послушай меня, мы прожили почти всю жизнь и крайне редко давали волю своим чувствам, всегда в чем- то ограничивали себя, ставя брексы там, где, порой, надо было полностью отдаться им.
К сожалению, наш головной мозг постоянно превалирует над живым организмом, а это противоестественно,- он взял её за руку и поцеловал ее горячую ладошку и беззащитно просвечивавшую голубую жилочку на запястье.
Она впервые , робко, погладила его по голове, волосы веером рассыпались в ее руке. Севкино сердце глухо бухало в груди, в висках гудело, руки предательски дрожали.
-Надо сделать передышку и прийти в себя,- подумал он и, задержав ее руку в своей, ласково спросил : Может мы все-таки перекусим, я страшно голоден ?
Казалось, что и Анна очень обрадовалась этой небольшой паузе. Чмокнув Севку в висок, она поспешила на кухню накрывать на стол. Вскоре всё было готово.
Две крупных подарочных свечи горели слабым, согревающим душу огнем. Сервировка приятно поразила Севку: стол, покрытый белой накрахмаленной скатертью, сверкал от серебра и хрусталя, ломился от обилия закусок.
Бутылка коллекционного армянского коньяка завершала композицию.
-А музычку для подчеркивания особо романтичной обстановки?- Севка, наконец, расслабился и, порывшись в большой коллекции дисков, нашел старый , заезженный с
балладами Элвиса.
-Ты знаешь, я попал в такую ситуацию может впервые за 30 лет,- согревая в теплой ладони золотистый , ностальгически пахнущий, дурманящий напиток, продолжил он.
-Просто судьба мне подарила встречу с удивительным и совершенно беззащитным существом. За эти дни общения я так проникся мыслью о душевной близости с тобой, что почувствовал необходимость как- то защитить , согреть, обнять, наконец, давай за тебя,- он поднял рюмку и медленно, словно смакуя последний поцелуй, выпил коньяк до дна .
Из гостиной доносился чарующий, бархатный голос Элвиса :
..Love me tender, love me sweet
Never let me go
Your love made my life complete
And I love you so…
Севка подхватил Анну, прижал её к груди и закружил в витиеватом танце старинного блюза. Правая рука его стала инстинктивно спускаться ниже талии, Анна глубоко вздохнула и закрыла глаза, в глазах у нее все поплыло .
-В этом доме есть горячая вода,-неожиданно остановившись и, прервав эту неловкую затянувшуюся паузу, взмолился Севка.
-По коридору направо, там же в шкафу полотенце и халат,-неожиданно для себя выпалила Анна.
Севка мылся долго и тщательно, обливая себя кипятком из душа, он с каким-то неистовым рвением натирал себя шампунями и вновь смывал, это сумасшествие закончилось лишь тогда,когда Анна робко постучала в дверь:"Ты живой там,иностранец?"
Он накинул халат и выскочил из ванны.
-Подожди меня не уходи,- с улыбкой она скрылась за дверью.
Гранат подошёл к столу и налил себе еще коньяку, теплота расплылась по всему телу,он, наконец, почувствовал уверенность в себе.
Анне очень шел этот пушистый,золотистого цвета халат, рыжие волосы
небрежно разбросанные на ее хрупких плечах ,подчеркивали благородство ее форм.
Севка налил солнечного напитка в оба бокала,они вместе пригубили.
Его рука непринужденно легла на ее колени, их губы сами потянулись друг к
другу, как два маленьких корабля в бушующем океане.
Анна доверчиво прильнула к нему, ей было так тепло и комфортно. Вдруг она почувствовала его силу, распахнула халат, и море страсти выхлестнулось наружу.
Он так сладко проник в её плоть, что она почувствовала это каждой клеточкой своего тела. Не останавливаясь, Севка ещё и ещё ,без тени стеснения ,наслаждался её телом, он целовал ее груди,соблазнительную ложбинку между ними. покусывал мочки её ушей,зарывшись лицом в ее рыжие,пахнущие свежестью волосы, трепетными руками нежно обнимал белые, округлые ягодицы.
В какой- то миг они замерли , как -бы отдавая дань любви друг другу, и с ещё большей яростью отдались чувству.
Оргазм наступил одновременно, окончательно забрав у них последние силы.
Они пролежали в тишине не более часа, первый открыл глаза Севка
-Ань! У меня есть ужасный недостаток, только ты не обижайся, я после...
ну, в общем, страшно хочу кушать.
-...И это все что ты мне можешь сказать, несчастный,-закрывая его рот
поцелуем с нескрываемой иронией отозвалась Анна, - ты ещё скажи, что мама тебе запрещает встречаться с некошерными девушками!
Они оба рассмеялись.
-Ты себе не представляешь, как мне спокойно с тобой,-Анна посмотрела на
него и легкая грустинка мелькнула у нее в глазах.
-А ты - верх совершенства !-намазывая толстым слоем гусиный паштет на
огромный кусок хлеба,- бодро прокричал с кухни Севка.
6 часть
Севка вернулся в постель со своим огромным бутербродом, заставив Анну от души похохотать.Они лежали рядом , тесно прижавшись друг к другу , им было удивительно спокойно и... щекотно, потому что обжора , доедая бутерброд, изрядно накрошил на простынь.
Они стали, не вставая, сметать крошки, возиться и дурачиться. Изловчившись,Севка обнял Анну, крепко прижался к ней всем телом, желание вновь всколыхнулось в них , но в этот момент зазвонил телефон.
Сначала звонил Севкин. Корча уморительные рожи, тот показал, что не возьмёт его ни за какие коврижки. Позвонив ещё немного, аппарат смолк, но через секунду, зазвучала другая мелодия - ожил телефон Анны.
Шутливо отбившись от Севки, Анна взяла трубку и, увидев, что звонит Крымов, сделала страшные глаза и характерный жест большим пальцем наверх.
Не успела она произнести: - Я слушаю Вас, - как Севка отобрал у неё телефон и радостным голосом прокричал в трубку :
- Привет, старик ! И что это тебе не спится в такую рань ? Как это 9 часов ? А у нас так только 8. Да, да ! Всё хорошо, настроение чудное, самочувствие отличное, балет ? Балет – классический! Увидимся. Даю тебе Анну.
Во время разговора с шефом Анна попыталась освободиться из севкиных объятий, но не тут – то было, обхватив её сзади, он держал свою добычу нежно, но крепко.
- Боже, как это восхитительно, чувствовать тепло его тела и находиться внутри его рук-крыльев.
Ещё с самого начала Анне понравились его руки, она вообще считала, что глаза и руки –главное , на что надо обращать внимание в мужчине при первой встрече. И вот сейчас она была в их сладком плену.
- А гори всё синим огнём !Мне хорошо с ним, как же мне хорошо,- она повернулась к нему всем телом и крепко обняла его.
Их горячее дыхание слилось воедино, их тела пришли в движение, пока - еле заметное, но всё более ощутимое. Он почувствовал, как смело и податливо двигаются её бёдра, навстречу его вполне предсказуемым намерениям.
-Я хочу тебя, - горячо выдохнул Севка и, обхватив губами её приоткрытые , покорные губы, начал их страстно целовать.
От этого неистового поцелуя волна желания пробежала по их телам, пробуждая сильнейшую жажду наслаждения и любви.
- Ты чувствуешь, как сильно бьётся моё сердце? Ты чувствуешь, как твердеют мои мышцы, ты чувствуешь меня? Анечка, желанная , ласковая моя, я хочу тебя, - обжигая жарким дыханием её ухо, шептал Севка. - я очень хочу тебя.
Не отрываясь от её губ, он взял её за талию и послал вперёд свои бёдра и пылающее страстью нежное копье.
...Что делать? Они опять любили друг друга. Любили так, что крышу сносило, что больше ни о ком, и ни о чём не вспоминали и не думали, так, что только от одного прикосновения друг к другу - наступал оргазм.
Часом позже опять позвонил Крымов. Он сказал, что с поездкой в Ростов всё улажено; что едут туда они с Анной , вдвоём, т.к. ему надо срочно вылететь к своим, на Кипр; что билеты на фирменный поезд, в СВ, им заказаны и скоро будут в офисе.
- В общем, всё подготовлено, надеюсь вы справитесь. Удачи тебе, чертяка везучий,- закончил своё напутствие старому другу Крымов.
За время жизни в далёкой, маленькой стране Севка всего несколько раз удосужился сесть в поезд. Ну что хорошего, за два часа можно проехать всю страну?
Ни тебе подвыпивших проводниц , ни тебе разговоров за рюмкой (читай стаканом)
водки под неизменную отварную курочку, купленную в привокзальном буфете. Даже запаха вокзала нет, сплошное безобразие...
... Когда они вместе с Анной зашли в новенький,сверкающий вагон , он почувствовал этот запах - запах детства, запах задушевных разговоров, запах романтических свиданий под стук вагонных колёс.
-Это сотый?- смерив проводницу серьёзным взглядом,спросила Анна,
-Да! До Ростова- на- Дону, ваши билетики !
-Очень носталгично,- подумал Севка -Лихо проводница откомпостировала билеты.
Купе оказалось очень уютным, с цветочком в стеклянной вазе и рюшечками на занавесках с вензелем МПС.
-Утром будем на месте, у нас встреча с главой администрации района и... на поля,- с теплой улыбкой проговорила Анна и стала приводить в порядок багаж, попутно знакомясь с содержимым сумок, которые подвезли из офиса прямо на вокзал.
-Гляди-ка, тебе Крымов целый ресторан с собой спроворил, ты слышишь, иноземец?
Севка сидел, облокотившись на столик, глаза его были закрыты, на лице застыло мечтательное выражение.
-Ты где Сева!?-
-Да тихо ты, я слушаю запахи...
-Опять паштетик?
-А как ты догадалась?- он совершенно бесцеремонно схватил Анну за плечи, глаза его сияли , он зарылся лицом в её , пахнущие чем-то дурманящим, волосы, затем принялся целовать её в шею, глаза, щеки, и , наконец, буквально впился губами в её тёплые, милые, трепетные губы. Из её груди вырвался тихий стон и она, нежно обняв Севку за шею, закрыла глаза.
Его руки продолжали осторожно гладить её плечи, скользя всё ниже , коснулись тонкой ткани блузки на спине,опустились на её бёдра .Едва сдерживаясь от непреодолимого желания, вздрагивающими от волнения и возбуждения пальцами, Севка добрался до узелка на её пояске и начал развязывать его...
- Севка! Мы с ума сошли,-Анна мягко, с явным сожалением, отстранилась от него,- сейчас проводница войдёт...
-И ей будет очень завидно! - по -мальчишески озорно, воскликнул Севка.
Заиграла музыка и поезд медленно тронулся вдоль перрона. Знакомая картина: провожающие , кто платочком, кто руками , махали вслед уходящему поезду.
-Ну, раз тут некоторые не хотят питаться любовью, самое время подкрепиться,- знакомым жестом, потирая руки , провозгласил Севка.
-Любите вы, евреи, покушать,-иронично заметила Анна и стала выкладывать на столик содержимое вместительной корзины.
В отдельном пакете, уже помытые и завернутые в салфетку – свежие огурцы, помидоры, зелёный лучок , укропчик, кинзу и рейган.
В пластмасовом контейнере – цыплёнка табака; аппетитные упаковки деликатесов – сырокопченой грудинки, мраморной колбаски, сиврюжки и сёмужки; баночку красной икры.
Ещё один пакет содержал несколько сортов сыра, в том числе любимый Севкин – Дор блю., а также десяток варёных перепелиных яиц.
Довершали картину 2 французских багета, буханка Бородинского,батон «Нарезной», пачка сливочного масла, банка шпротного паштета и крупная головка чеснока...
-А сие не зависит от национальной принадлежности, - парировал Севка, с удовольствием наблюдая за тем, что на столике уже совсем не остаётся пустого места.
- А ну –ка! Он ловко выудил из корзины бутылку "Хеннесси"
- Молодец «Блиц», настоящий друг !
-Не знаю сколько продлится этот романтический сон, но я ни о чем не
жалею,- Анна первой подняла символичный гранёный стакан с золотистым напитком, который чудесно наполнил купе пряными запахами Парижа.
-Ты знаешь, давай не будем говорить о грустном, это не сон, мы существуем в реальном времени, ты и я , и мы – вместе. – Севка взял ее руку и прижал к своим губам, покрывая поцелуями каждый её палец, потом взял стакан из её руки, отставил его в сторону, но вдруг остановился...
-я чувствую запах...моего любимого паштета.
- Золелан ! - в сердцах воскликнула Анна , сама испугавшись своего иврита.
Около полуночи Севка почувствовал головную боль и легкую тошноту, а также неприятную внутреннюю резь. Он еле добрался до туалета и тут-то всё и началось: рвота, понос, сильные боли в животе.
После похода в туалет на некоторое время наступало незначительное улучшение состояния, но затем всё возвращалось с ещё большей силой.
-Вот тебя Бог и наказал за обжорство,- кладя холодный платок ему на лоб, заметила Анна,- но надо срочно врача, я сейчас .
Она направилась сначала к проводнице, затем к начальнику поезда, который даже объявил по громкой связи, чтобы врачи( если таковые есть среди пассажиров) подошли к нему, в штабной вагон , но , к сожалению, помощь не пришла.
Между тем, Севке становилось всё хуже.
-Минут через 20 будет разъез, а там недалеко - участковая больница, всегда фельдшер дежурит, собирайте быстро вещи, стоим 1 минуту,- посоветовала проводница – уроженка здешних мест.
Через несколько минут ночная мгла поглотила весёлую цепочку поезда , и они остались одни на пустынном перроне. Здание, мало походившее на вокзал, было закрыто.
-Так в какую сторону идем?-держась за живот, ослабевшим голосом спросил Севка.
- Не падай духом, милый друг, ты - то как ,можешь ещё идти?
-Только скажи куда,- криво усмехнулся Севка.
Тем временем из-за поворота показался старенький мотоцикл с коляской , водитель резко затормозил и...обдал их многодневным перегаром.
-Куда путь держите в такой поздний час?- подмигнул он
-Мы с поезда , нам бы в больницу или , на худой конец , в медпункт.
-Мигом доброшу, стоит полтинник, с каждого!
Ехали минут пять, видно было, что он плутал по поселку специально, Севка сидел в люльке, скоpчившись от боли.
Избушка с белым флагом и красным крестом выросла неожиданно из тьмы, двери и ставни были закрыты наглухо.
-Надо стучать по-сильнее, так как фершел наш немного глуховат,Семенычем кличут,- забрав деньги , кинул на прощанье лихой мотоциклист.
Достучались они только через полчаса, когда из окна выглянула суровая, заспанная физиономия.
- Что надо,- грозно спросила она.
- Мы тут с поезда, у нас тяжелый случай, обезвоживание, помогите,- плачущим голосом , путаясь в словах,- объяснила Анна.
-Езжайте в район, а там и до Воронежа неделеко ,- отозвалась физиономия.
-Он иностранец, помогите...
-Иностранец? Так бы и сказала, тоже мне выдерга,-открывая запор двери проворчал фельдшер.- Заходите.
Первое,что бросилась в глаза, - это большая доска почета работников Ф.П., где на первом месте, в цвете и со значком "Отличник здравоохранениа", висела уже знакомая физиономия., по имени - Александр Семёнович.
Через 2 минуты, уже в халате с фонендоскопом наперевес, Александр Семёнович пригласил их в кабинет.
-Так, что случилось?-
-Да вот,видимо, съел что- то в поезде, полощет его из всех дыр , совсем ослаб,-Анна сменила холодную повязку на лбу Севки.
-А что, он по- русски не говорит? - спросил фельдшер.
- Да говорит! Он наш, то есть бывшый наш, он из Израйля.
- А!? Яврей значит! А страхоука у яго есть?
-Да не обидим, помогите только.
Семёныч осматривал бледного Севку медленно:
- Рот,шея, сердце и ,наконец , живот, болезненный при пальпации, язык сухой - отравление, надо в вену капать жидкость.
Фельдшер медленно вошел в вену поставил раствор, начал капать. Неторопливо сделал укол папаверина и стал заполнять историю болезни.
-Ты что, точно из Израиля ? – спросил он, внимательно посмотрев в глаза Севки, и ,не дожавшись ответа, продолжал,- Как же вам не стыдно убивать ни в чем не повинных палестинских детей?
Севка хотел ему возразить, но у него не было никаких сил полемизировать с политически подкованным фельдшером.
-Вот ты , стало быть, по ихнему балакаешь, по-басурмански,значит так скажи : ну что это у вас за нация всюду совать свой нос, куда ни кинь - везде яуреи.
Анна не стала дожидаться международного скандала и мягко так решила перевести разговор на другую тему.Тем более , что Севка уже порозовел, боли стали утихать.
-Семёныч,может быть у Вас найдётся что-нибудь поесть, а то наша закуска совсем пропала, а отметить пребывание в вашем чудном поселке сам бог велел, смотрите, уже светает.Глаза у фельдшера загорелись, он громко вздохнул и так же громко выдохнул.
Анна протянула ему конверт с деньгами, Семёныч на "вес" прикинул и понял, что тут всё серьёзно, засуетился и через 5 мин стол был накрыт: вчерашняя картошка, селедочка с зеленым луком, хлеб и ещё, с гордостью и умилением, нарезал свежесолёного сала.
Комнату заполнил запах чеснока. К Севке опять подступила тошнота.
-Да, мил человек, а тебе теперь дня два, а то и три есть не придётся, только пить.
Приняв на грудь два по сто коньяка, Семёныч совсем расчувствовался:
- А куда вам спешить , можете и у меня пожить пару дней, в аккурат я его на ноги окончательно поставлю, ежели конечно...
-У нас вообще - то дела,- пыталась мягко возразить Анна.
-Согласны, - впервые за весь вечер проронил Севка. Боль прошла, тошнота отступила, и , измученный, обессиленный заморский гость провалился в сон.
Утром, открыв глаза, он долго не мог понять, где находится и что с ним, во всем теле он чувствовал легкую слабость. Он лежал, раскинувшись, на широкой деревенской кровати с никелированными спинками, взгляд его остановился на плюшевом коврике, который был прибит к стенке, над кроватью : огромный лесной олень бил копытами в мерзлую землю, и крепкие, ветвистые рога его устрашающе готовились к очередной смертельной схватке.
- Вставайте,Граф, рассвет уже полощется - пропела Анна , давно забытые,но хорошо известные им обоим слова песни Визбора.
-Слушай! А как бы нам побыстрее выбраться из этой дыры? – Севка приподнялся на локтях, но почувствовал такую слабость, что закружилась голова.
-Ага ! Лежи уж, а я буду за тобой ухаживать, как за ребенком. Правда , кроме куска чёрного хлеба с солью и стакана воды, мне ничем не позволено освежить твою измученную душу.
Она подошла к нему так близко, что невольно рука "тяжелобольного» потянулась к той замечательной округлости, которая так популярна у мужчин старше 50 лет.
- Товарисчь, вижу,что Вы не такой уж и больной , но к Вам с минуты на минуту прибудет местный фельдшер, - лихо увернувшись , засмеялась Анна.
Семёныч как ветер влетел в комнату, в руках он держал замшелую, темно-зелёную бутылку.
-Ну что, оклемался, израйлитосик, слабенький ты против нашей простой еды, привык, понимаешь, кушать кушерную пищу.
Вот тебе первейшее лекарство, ты не смотри, что вид у него не того, а ты попей пару дней настой этих трав и все как рукой сымет, будешь как новый !
Да не серчай, мы народ простой ежели надо помочь - завсегда. Да ещё и баба твоя спасибо скажет,- понизив голос сказал Семёныч, кивнув в сторону Анны. Он поставил на стол бутыль с серо-зелёным настоем и исчез , так же быстро, как и появился.
Выпив Семёнычевого зелья, Севка опять, на удивление быстро, заснул и проспал до самого вечера. Сначала Анна сидела рядом, но, убедившись, что он спокойно и крепко спит, взяла свой и его мобильники и вышла на крыльцо.
Оба аппарата намертво замолчали ещё в вагоне . Севка включил в сеть зарядные устройства, а подключить к ним телефоны так и не успел.
При срочной эвакуации они остались в купе, как впрочем и вся закуска, правда Хеннесси, несмотря на ужасное самочувствие, Севка всё же успел запихнуть Анне в сумку.
Ступеньки лестницы , на которых сидела Анна , были тёплыми и уютными , на душе её было покойно и радостно. Прислонившись к балясине , она и не заметила как задремала.
-Красота, ляпота,-голосом Ю.Яковлева проговорил над самым Аниным ухом, вышедший из дома Севка.
Дом Семёныча стоял на краю поселка, невдалеке виднелась роща, которую ровно пополам разрезала плавно текущая небольшая речушка.Типичная картина средней полосы России.
Свежий ветерок доносил запах свежескошенного сена, над огромной навозной кучей крутился рой мух, которые по очереди атаковали какие -то , только им знакомые, цели.
- Во многих странах был, но такое нигде не увидешь - удивительная ширь и гладь, и полное умиротворение, место ,где надо лечить от нервных стрессов.
-Скажи,Сева,ты меня осужаешь?-
-Анютка, ты что!?
-Знаешь мы ведь уже не молоды и можем посмотреть на свои поступки трезво.Скажи мне, что я буду такая ещё неделю назад ... А сейчас...Поверь, мне по барабану, что обо мне скажут или подумают: «Вот прыгнула в койку к мужику под 60 лет, ну чем интересным мог он её привлечь...»
А ты не привлёк, а просто отобрал и моё сердце и мою волю, а мне она и не нужна – мне чудесно с тобой, тянет как магнитом. Если б ты знал, какое счастье ты мне даришь...
Севка оторопело молчал, он и предположить не мог, что услышит из уст сдерженной Анны такие речи.Она посмотрела в его совершенно синие глаза, видно было, что всегда ироничный Севка, взволнован и глубоко тронут.
- Не говори ничего, пока ты здесь, ты –мой! И её руки бережно обхватили его шею.
-Милый друг, нам хорошо вместе,- он прижал её к себе, увлекая в дом..
...Олень сурово смотрел со стенки на двух влюбленных, старинные никилерованные наболдашники на кровати синхронно звенели в такт движению, создавая очаровательный сельский уют и неповторимую прелесть общения.
Анна проснулась от стука в дверь, тело её ещё пребывало в невообразимо сладкой неге.
--Семёныч прибыл!-
-Ну как наш иностранец?- пытясь не замечать развал "на кукурузном поле",- спросил хозяин дома.
-Вы я вижу время не теряли...я понимаю, что лечение должно быть комплексное,- он заговорчески подмигнул и рассмеялся.
-Скажите , Семёныч, мы можем позвонить от вас в Ростов или ,на худой конец, в Москву, а то нас, наверно, потеряли.-смущённо спросила Анна.
-В медпункте есть телефон, цивилизация нас тоже коснулась,-заметил Семёныч,- пойдём, провожу.
Оставшись один, Севка уснул как ребёнок. Свеж ий деревенский воздух и последние события перевернули с ног на голову всю его размеренную жизнь.
Привыкший работать месяцами без выходных, Севка вдыхал этот воздух с таким наслаждением и жадностью, что сон свалил его незаметно.
Анна пришла спустя час , в руках она держала огромный букет полевых цветов.
-Ну вот и всё, доложила на верх о наших приключениах, сегодня вечером поезд,ты как?
-Я пребываю в отличном состоянии души и тела,- Севка скривил уморительно смешную рожицу.
-Ну вот и хорошо, приводи себя в порядок, пойдем пройдемся по поселку.
Поселок представлял из себя довольно скучное зрелище: деревянные тротуары, покосившиеся заборы,люди, которые смотрели на них как на пришельцев из космоса.
Севка с Анной медленно дошли до речки, на том берегу которой , собрались местные девки и ребята. Они о чём –то оживлённо разговаривали и весело смеялись .
Странно и непривычно, но за рекой... заиграла гармошка! Одна за другой посыпались частушки и до них донеслась одна из них :
У меня трусы в горошек - хороши, да, хороши!
Все ребята приставают: "Покажи да покажи!"
Ну а ты чего стоишь, ко мне не приставаешь?
У меня трусы в горошек, разве ты не знаешь?!
... Они оба прыснули, но потом посерьёзневший Севка твёрдо сказал : Я ни этого дня, ни тебя никогда не забуду. Давай , когда будем вдвоём ( сколько бы лет ни прошло ) ты будешь называть меня только - Севка, а я тебя - Нюрка.
И потом, я настаиваю, чтобы ты купила себе трусы в горошек и встречала меня только в них !
-Идёт , счастливо улыбаясь, сразу со всем согласилась Анна.
- Смотри, я обязательно проверю.
Продолжение: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/esli-my-povstrechalis-v-moskve-chast-7-8-9-6558b4262ac2da7753018900
Предыдущая часть: