О том, что единственный оставшийся мужской представитель Османовского рода не знает как себя вести с женщинами и всячески их избегает, Кесем узнала неожиданно для себя.
Как и полагается, она отбирала молодых прелестниц на хальвет и с нетерпением ждала, когда лекарка сообщит о скором рождении внуков. Но она молчала. И тогда Кесем решила расспросить девушку, которая, вернувшись в сераль, не скрыла своего разочарования. Валиде это показалось очень странным, обычно все пребывали в восторге, а это обиженно сопела. Даже подарки не порадовали, не говоря уже об отдельных покоях. Она позвала рабыню вместе с евнухом, что сопровождал в покои. Оба стояли, переминались с ноги на ногу, краснели, бледнели. Первой не выдержала наложница и призналась:
— Ничего не было. Повелитель забился в дальний угол своего ложа и не выходил оттуда до утра. А я так и осталась стоять на коленях на ковре… Замерзла так, что думала никогда не согреюсь. На улице же не июнь!
Вполне понятно, султанша не поверила. Даже пригрозила покарать врушку, но девушка стояла на своем. Не долго думая, султанша распорядилось привести по одной всех наложниц, которые были у султана прежде. После легкого нажима, они слово в слово повторили сказанное ранее. Пришлось бросить грозный взгляд на евнуха. Он стоял, опустив голову и молчал. Заговорил, лишь после слов султанши, что отправит с глаз подальше в какое-нибудь имение за курами следить. Глубоко вздохнул, призвал на помощь Аллаха, полностью подтвердил информацию.
Сказать, что Кесем разгневалась, значит, ничего не сказать.
— Как ты посмел молчать и сразу не доложить о существующей проблеме? — прошипела валиде. Ох, с каким бы удовольствием она оттянула уши этому старому ослу! Столько лет служит в гареме и не знает, что первым делом надо обо всем ей докладывать, особенно, если речь идет о столь деликатной теме!
— Моя госпожа, — растерянно прошептал слуга, — думал, вы знаете! Когда кизляр-ага осмелились доложить о подобном валиде Халиме-султан, она даже слушать не стала. Сказала, что подобные мелочи ее не волнуют.
Кесем показалось, что собеседник откровенно над ней смеется. Как возможно сравнить ее и покойную Халиме! Она подозрительно посмотрела в черное лицо своего собеседника. Однако евнух был абсолютно серьезен. К тому же, краем уха слышала, что ее предшественница и верно не уделяла внимание продолжению рода. Считала, что все само собой получится. Но в Старом дворце шептались: султан Мустафа сам не хочет иметь детей, боится, что их ждет такая же участь, как и всех шехзаде. Потому-то и избегает женщин, какими бы прелестными они не казались. Это еще раз подтверждает, что не такой уж он и безумный, каким все представляют. Куда безумнее в последние годы жизни стал султан Мурад!..
— Опять мне все придется взять в свои руки! — в сердцах воскликнула Кесем и призадумалась. Тут надо серьезно подумать, так просто вопрос не решить. Ну, с красавицами проблем не будет…
Кстати, надо будет попросить дочерей подключиться к этой проблеме. Пусть поездят по рынкам, поговорят с купцами, поищут прелестниц, займутся подготовкой. Ей, как-то по статусу, подобным не положено заниматься. Да и времени особого не имеется. А вот с Ибрагимом будет посложнее. Нужен человек, который бы разбудил в нем мужчину. Только где его взять? Быть может лекарки, которые знают все сплетни в государстве, подскажут?
Докторша Разие-хатун и верно не подвела. Сказала, что есть такой лекарь Джинджи ходжа, настоящее имя которого Карабашзаде Хусейн эфенди. Потомок суфийских шейхов, магистр магии по работе с джинами или говоря простым языком —колдун. В своем родном городе Джинджи считается личностью известной… Все это лекарка выдала на одном дыхании.
Кесем, не раздумывая, приказала привести лекаря. Она понимала, что общение с джиннами до добра не доводит, но у нее не имелось выхода. И вот колдун предстал перед ней, явно ничего не понимающий. В конце концов, не каждый день доводится общаться с султаншей! В свою очередь она не представляла, как начать разговор на столь деликатную тему, да еще, которая касается интимной жизни султана. Долго молчала и рассматривала гостя сквозь густую решетку, скрывающую ее от мужчины-собеседника.
Джинджи-ходжа ей не понравился. Невысокий, полноватый с маслянистыми глазами. Не любила она людей с таким взглядом, всегда казалось, что смотрят и думают, чтобы украсть. Но выбора особого не имелось. Особенно, когда первым прервал затянувшееся молчание и сказал, что поможет султану, ибо знает об имеющейся проблеме. Как оказалось, ему уже не раз приходилось заниматься подобным.
— Все сделаю, моя госпожа, — вкрадчивым голосом промолвил колдун, — у меня есть такое снадобье, что мертвого расшевелит. Только и вам придется потрудиться. Султана должны окружать самые обольстительные наложницы!
Можно подумать, она этого сама не знала. Кесем, не скрывая раздражения, через евнухов приказала лекарю немедленно приступать к делу, но никому особо не распространяться. Иначе отрежет язык. Ходжа согласно склонил голову и исчез, счастливо потряхивая в кармане увесистым мешочком с золотом. После его ухода в ее покоях еще долго стоял какой-то странный запах, от которого Кесем вдруг почувствовала себя молодой и вспомнила, как прежде любила султана…
— Как знать, — подумалось ей, — быть может и впрямь не все потеряно и я дождусь, когда во дворце раздастся крик младенца!
Публикация по теме: Одинокая волчица,книга 2, часть 5
Продолжение по ссылке