Коля ненавидел всех женщин, просто за то, что они существуют. Сводную сестру он, как ни странно, в этот разряд не относил. Сашка была для него «своим парнем», с которым можно поговорить, показать ей свои рисунки… Теперь появилась эта… И еще детей с собой привезла. Николая смущали внимательные синие глаза. Врачиха будто видела его насквозь: все проступки, выдумки, которые он сочинял для одноклассников, рассказывая, что мать его в детдоме оставила, а не стала тем чудовищем, которое носилось за всеми с ножом по дому. С мальчиком работал психолог, и его удавалось обмануть, что Коля ничего не помнит из прошлой жизни.
Когда Ксения смотрела на него, так словно вытягивала глубоко спрятанные черные пятна проклятой матерью души. Ему до жути хотелось, чтобы женщина исчезла, оставила их с отцом в покое. Она все разрушит, отнимет у него Донского. Отец и так уже ходит словно завороженный, не спуская с нее восторженных глаз. Еще мерзкая девчонка, мелкая, а уже догадливая — вся в мать. Ему не важен был тот факт, что хирург, спасший его, и есть — муж врачихи… Коля не просил спасать, он ничего не должен. И точка.
— Баба-Яга? — девчонка откуда-то нашла рисунок и развернула, перед парнем. Черным по белому страшный сон, где с торчащими во все стороны волосами мать тянет длинные руки к нему, скалясь волчицей. Лучше бы она его ударила кулаком! — в глазах потемнело от страха, что рисунок обнаружат взрослые.
— Ты зачем его украла? — Коля ринулся забирать, быстро крутя колеса инвалидной коляски. Шустрая пигалица побежала, заверещав сиреной. Метнулась от него из коридора в гостиную. Ее светлые кудряшки только подпрыгивали над столом, вокруг которого они носились в догонялки. — Отдай по-хорошему! — угрожающе рычал колясочник, пытаясь выхватить злосчастный листок. Варя, не будь дурой, юркнула под стол и затаилась. Ненормальный ее там точно не достанет, не влезет вместе с колесами.
Откинув края скатерки, карие глаза яро уставились на девочку.
— Верни рисунок, и я тебя не трону, — пообещал, протягивая руку.
Варя, вытаращив глазенки, смотрела на пальцы, маячившие буквально в десяти сантиметрах от ее лица. Ей было страшно. Мальчик совсем не играет. Это ни прятки, ни бегалки и не салочки… Шутки закончились.
— Ну?! — рыкнул, теряя терпение.
Но девочка оказалась из тех людей, что не поддаются давлению. Чем больше ей угрожать, требовать, запугивать, тем тверже у нее уверенность, что отдавать не нужно.
— Укушу! — предупредила, клацнув зубами. Упрямо вскинула подбородок, показывая, что не уступит.
Коля отдернул руку. Сжав в кулак, брякнул по столешнице сверху со всего маха. Оглушающий звук заставил девочку вздрогнуть и сжаться, обхватить себя за колени.
— Мелкая дрянь! Да, я тебя…
Договорить он не успел, что хочет с ней сделать. Раздался мелодичный женский голос:
— Что здесь происходит?
— Мам?! — пискнула Варя из-под стола. И она рванула в ту сторону, где увидела ноги родные. Обняв их, уткнулась носом в живот.
— Она — воровка! Украла у меня рисунок! — включил режим защиты Коля. Он подъехал ближе и задрал голову, смотрел прямо Ксении в глаза. На бледном лице прошла судорога злости: «Как же он их ненавидит. Кто бы знал..»
— Варя, отдай Николаю, что взяла у него, — сказала мать. Дочку свою обняла, чувствовала, что нужно оградить, показать защиту.
Коля сразу обрадовался, что вот так легко все разрешилось, но мелкая зараза решила иначе. Она подняла руку, протянув рисунок матери.
— Мам, он — плохой. У него есть Баба-Яга.
Краснова перевела взгляд на картинку и нахмурилась. Видно, что рисовал ребенок, но от этого художества у нее побежали мурашки по телу. Поджав губы, Ксения решила, что надолго они здесь не задержаться. Она распишет карту лечения, последовательность процедур, массажа и приема лекарств и все… Завтра же вернется с детьми на дачу. Парень странный, здесь явно с головой проблемы и если Донской этого не видит... Что же. Это не ее профиль. В семейные дела Ксения вмешиваться не станет. Ей правда понравился спокойный мужчина, с теплыми глазами… Но дети дороже. От несовершеннолетнего подопечного просто фонило угрозой.
Ксения вернула рисунок Коле и тот схватив свою добычу, быстро скрылся из вида на специальном подъемнике. Забившись в свою комнату на втором этаже, мальчик методично уничтожал все «улики», разрывая рисунки на мелкие кусочки.
Донской приехал вечером с работы. Прислуга доложила, что в доме тихо, все сидят по комнатам.
— Михаил Дмитриевич, — замешкалась женщина, сомневаясь говорить или нет…
— Слушаю, — он ослабил узел галстука, а потом и вовсе стянул его, зажав в руке.
— Дети повздорили. Николай загнал девочку — дочку врача, под стол. Она у него что-то взяла. Думаю, что малышка была напугана. Ксения Игоревна с тех пор даже не спустилась на обед. Попросила принести в комнату…
— Черт, — выругался Донской. Он прекрасно понимал, что если обидеть ребенка у такой матери, то пиши — пропало. Шаг вперед и три назад, Донской! Чудо, что Краснова не уехала, плюнув на обещание. Ей чихать на хорошие деньги, которые пообещал он заплатить. И что сейчас делать? Ксения не захочет продлить нахождение в его доме. Завтра, после окончания обследования, ее не удержать ничем… Но можно попробовать — Михаил решительно направился в спальню приемного сына.
Роман Если бы знать наперед Автор Ольга Рог