I. «Ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Лк. 11:9)
Мне 7 лет. Я открыт миру, а мир с благодарность блещет своими гранями. Прыгая по кочкам заболоченного поля, я выжимаю ручку газа и мчу в прекрасное далёко. Сидеть на бензобаке неудобно, но только так удаётся крепко держать руль.
Моему наставнику 11 лет. Для запуска в свободный полёт, он разгоняет мопед, передаёт мне управление, и на ходу спрыгивает, благословляя юного гонщика.
Поле быстро заканчивается. Вылетев на дорогу, я вижу огромные глаза моих родителей, и понимаю, что с мотоспортом придётся завязывать. Пропорциональная возрасту порция ремня не лишает меня оптимизма, и я принимаю решение перейти в авиацию.
Уже на следующий день, я стою на пороге городского Дома Пионеров.
В этом замечательном изобретении эпохи социализма, найти свой путь можно с закрытыми глазами - по характерным запахам и звукам.
На первом этаже здания держатся стойкие ароматы керосина, эфира и клея БФ - увлекающие в мастерскую авиамоделистов. Этот дивный букет перебивают дымные нотки приключений, плывущие из туристического клуба, расположенного рядом.
Со второго этажа, тянутся еле уловимые запахи акварели, звуки музыкальных инструментов и стройные партии хористов.
По возрасту, мне запрещены активности первого этажа, но характер настойчиво ведёт к дверям авиаторов. Благоухающая бензином одежда вкупе с демонстрацией масляного пятна на моих штанишках, помогают сломить сопротивление главного конструктора. Он оставляет попытки отправить меня на девчачий этаж и вручает набор для сборки планера.
Первый год в волшебном мире воздухоплавателей, я абсолютно счастлив. На второй год, руководителя авиамоделистов забирают в армию и направление закрывают.
Шмыгая носом, я робко заглядываю в дверь туристического клуба. Масляных пятен на моих штанах нет, и одежда уже забыла запах бензина. В отсутствии прежних козырей, я не имею шансов на успех.
Чтобы занять около-туристической активностью таких отщепенцев как я, в стенах бывшей пилотажной обители открывают клуб юных геологов. Я с грустью наблюдаю, как столярные верстаки превращаются в витрины с минералами, а многочисленные чертежи становятся геологическими плакатами.
Обучать геологов, назначают матёрую путешественницу из туристического клуба. Она заканчивает школу, её знаний и ответственности достаточно для работы с детьми.
Подмена великого на посредственное, жутко удручает. По инерции, я хожу в знакомое и совсем чужое помещение. Геология мне не интересна. Разочарование множится и достигает критической массы. Я направляюсь к выходу, чтобы забыть Дом Пионеров навсегда, но моя альма-матер считает иначе, и с размаху прикладывает дверь к моему лбу.
В помещение забегают близнецы: мальчик и девочка. Следом входит взрослый юноша. Представив юных геологов, он исчезает за дверью туристического клуба. Серёжа шустро просматривает витрины, и залипает у пробирки с песчинкой золота, а Оля скромно садится за краешек стола.
Я тру лоб и с досадой смотрю на новичков. С мыслями о том, что Оля совсем некрасивая, я зачем-то сажусь рядом с ней. «Кто вас привел?» - интересуюсь я деловито. «Саша» - отвечает она, и добавляет - «наш старший брат».
Занятие пролетает незаметно. Я решаю, что геология - очень даже ничего, просто вводные темы были скучноваты.
Из Дома Пионеров мы возвращаемся втроём. Когда близнецы заходят в подъезд, я выдыхаю - «Нет, точно некрасивая!», и счастливый бегу домой.
Ночью я долго не могу уснуть, кручусь под одеялом, и как мантру повторяю - «Ну блин, ну некрасивая же!».
II. «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.» (Мф. 18:20)
Любовь к геологии крепнет. Я хорошо ориентируюсь в разнообразии горных пород и минералов, знаю, что встречается в наших краях, и очень горжусь самоцветами Урала. На фоне общения с Олей, знания усваиваются удивительно легко. Рядом с ней я готов на любые подвиги, и ДАЖЕ на второй этаж Дома Пионеров.
Очень скоро, моя готовность испытывается на прочность. Близнецов отводят в спорт-школу. Серёжа выбирает хоккей, а Олю в хоккей не берут. Она заходит в соседнюю дверь, и становится лыжницей.
Зная о решении близнецов, мне предстоит сложный выбор между пацанским хоккеем и непонятными лыжами. В процессе мучительных взвешиваний, я понимаю, что лыжи всё-таки важнее.
Через год, наставница геологов поступает в институт, мы становимся туристами, а нашим руководителем назначают старшего брата близнецов. Высокий, крепкий, не по годам взрослый, и в силу комплекса старшего брата, очень ответственный Саша, берётся за дело, с упорством опытного педагога.
Вместе с этой необычной семьёй, в мою жизнь приходит невероятная гармония. Нас объединяют идеи путешествий, я часто бываю у них дома, а с Олей мы делим романтику лыжных тренировок.
В богоугодных активностях, на фундаменте абсолютного счастья, и под присмотром грозного Саши, мы стремительно развиваемся.
Мне 10, а близнецам 9 лет. На зимнем туристическом слёте, мы выносим все районные команды в возрастной группе до 15 лет. Результаты долго проверяют, а потом перепроверяют, и наконец признают этот невероятный факт. Под дружный хохот участников слёта, мы выходим на награждение. С этого момента, до выпуска из школы, мы будем кошмарить район, не оставляя соперникам ни единого шанса.
Победа сплотила нас ещё больше. В моих отношениях с близнецами формируется естественный баланс: с Серёжей мы двигаем пацанские темы, а с Олей, медленно но верно погружаемся в трогательную, романтическую историю.
В 1979 году, Брайен Аллен перелетел через Ла-Манш на самолёте с велосипедной тягой. Вдохновившись поступком американца, мы с Серёжей начинаем строить самолёт. В основе конструкции: рама от старой раскладушки и алюминиевые лыжные палки. Оля на равных участвует в проекте. Мы не спорим, действуем слаженно и вполне успешно.
На испытаниях, наш пепелац ломает крылья, оставляя целыми руки и ноги авиаторов. Но это уже не важно, в процессе работы, я замечаю, что взгляд Оли наполняется новыми, совершенно необычными оттенкам. Я чувствую, что вытянул счастливый билет.
III. «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3)
Идиллия нашего странного трио длится недолго. Шустрый и непоседливый Серёжа, всегда поражал полным отсутствием страха. К сожалению, это привело к трагедии. Играя с друзьями в войну, Серёжа лишается глаза.
Полгода я не вижу Серёжу. Оля рассказывает, что он замкнулся и перестал улыбаться. На посещение Серёжи наложено табу.
Серёжа возвращается перед походом по Южному Уралу. На нём глубоко посаженная бейсболка с длинным козырьком, наглухо затеняющим лицо. Я с трудом подбираю нужные слова, а он всё время молчит. Южный Урал не помогает. Мы остаёмся тихими друзьями.
Теперь, моё внимание полностью принадлежит Оле. Мы видимся каждый день. Спорт позволяет забыть обо всём, и пару часов проводить с ней вдвоём. Два километра мы бежим до трассы. В зависимости от сезона, пробегаем или прокатываем необходимый объём.
На обратном пути, я обязательно делюсь историей. В основном, это журнальные рассказы. Зная особенности её восприятия, я на ходу придумываю новые детали и сюжетные повороты. Оля принимает всё за чистую монету, и звонко хохочет.
В здании спорт-школы мы играем в теннис, и насыщенные общением, направляемся в сторону её дома.
Оля - прекрасный мотиватор. Рядом с такой девочкой невозможно плохо учиться или показывать низкие результаты в спорте. В благодарность за то, что она существует, я радую её, как могу. Каждый раз, её щёчки розовеют и она с неподдельным восхищением принимает мои самоделки.
Но праздник длится недолго. Через год, снова приходит беда. Мама близнецов уезжает на родину, и Оля отправляется вместе с ней. Всё у этих взрослых, не как у детей.
Впервые, я отправляюсь на тренировку один. Странное ощущение - будто вышел на трассу без лыж. Километр за километром, я вспоминаю историю наших отношений. За всё время знакомства, у нас не было и намёка на ссору. Полное взаимопонимание и поддержка. Мне становится очень грустно.
Интерес к лыжам угасает, учёба движется по инерции. Во мне появляется нездоровая злость, которую я нещадно эксплуатирую на соревнованиях. Тёмная сторона помогает рвать соперников, но радости от таких побед совсем нет.
Через полгода Оля возвращается, и жизнь как будто налаживается. Мы снова мотаемся на тренировки, выступаем на соревнованиях, побеждаем на туристических слётах. В наших спортивных карьерах появляются летние сборы. В редкие перерывы, мы выбираемся на любимый склон, лежим в траве, смотрим на небо и мечтаем.
В 14 лет, Олю забирают в школу олимпийского резерва. Я понимаю, что это финиш и окончательно бросаю лыжи. Мне 15, кровь кипит и неприятности выстраиваются в очередь.
Как и полагается, поддержка приходит внезапно. У меня появляется щенок восточно-европейской овчарки. Забота о щенке вытесняет мои печали. Но природа, всё же берёт своё. Я начинаю поглядывать на расцветающих одноклассниц, и есть в этом что-то гнусное.
Чтобы гнать прочь любые мысли, связанные с взрослением, я каждый день ухожу со своим волкодавом в лес, и мы бежим, бежим, бежим …
В большом спорте у Оли не складывается. Она возвращается через год. Мы случайно сталкиваемся в школе, и я не сразу её узнаю. Передо мной стоит взрослая, красивая девушка, с идеальными пропорциями, выточенными запредельными нагрузками школы олимпийского резерва. Утончённые черты лица, обрели невероятную привлекательность, а строгость образа, подчёркнута тоненькой оправой.
От неожиданности, у Оли срабатывает рефлекс юной обольстительницы: она зачем-то закатывает глаза и равнодушно хмыкает. Язык противоречивых женских жестов мне ещё неведом. Мысленно, я отвечаю - «Да пофиг!» и ухожу.
Благополучно закончив школу, я поступаю в институт и уезжаю из города. Под массой новых впечатлений, я постепенно забываю Олю.
После летней сессии я возвращаюсь домой. В один из вечеров, в гости заходит Оля. Твердость её взгляда слегка настораживает, но девять лет нашего знакомства настаивают на дружественном статусе этого рандеву.
Мы бродим по городу, я травлю институтские байки, а Оля молча собирается с мыслями. Наконец, она сообщает о предстоящем замужестве, и я понимаю всю трагедию ситуации. Наступив на горло собственной гордости, эта сильная девочка решает расставить все точки. Всё это время, она не оставляла надежды! А я, переварив расставание по-своему, уже и не помышлял об этом.
Мой юношеский запал давно иссяк, но рубануть по живому - не поворачивается язык. Мы стоим, и молча смотрим друг на друга.
Моя спартанская девочка, с жёстким внутренним стержнем и волевыми качествами гладиатора, не всхлипывает и не размазывает влагу по щекам. Её лицо спокойно, но предательские ручейки снова и снова наполняются солёной волной.
Оля молча поворачивается и уходит, а вместе с ней, окончательно и бесповоротно, уходит наше детство. Я смотрю ей вслед, а в голове крутятся строки:
Обратитесь и будьте как дети,
Улыбнитесь злу, как младенцы,
По уму - совершеннолетние,
На пути, к своей квинтэссенции.
Больше я никогда её не видел.
Александр Свалов, 07.11.2023