27 декабря 2022 года этот мир покинула Людмила Романовна Ведерникова – мой Учитель, наставник, моя вторая мама. Сегодня годовщина смерти, день памяти, уже год памяти. Длинный год сиротства и оплакивания своего одиночества, рассматривания совместных фотографий в рабочих буднях и за чайным столом в родном и любимом Омском музее имени М.А. Врубеля.
Перечитывая статьи Людмилы Романовны – я слышу её голос, интонации, вижу жесты, мимику, улыбку. Делюсь сегодня рассказом моего учителя о выставке в честь 300-летия основания Мейсенской фарфоровой мануфактуры, торжественно открывшейся 16 декабря 2009 года; публикую и фоторепортаж.
Немецкий фарфор. 300-летию Мейсенской мануфактуры посвящается. Выставка с таким названием прошла недавно в Омском областном музее изобразительных искусств имени М.А. Врубеля.
Каждый керамический материал имеет особое поле притяжения. Перед археологической керамикой мы испытываем трепет: здесь и почтение к возрасту, и бесконечное удивление, как много человечество умело. Античные сосуды Египта и Древней Греции – по сей день эталон совершенства формы и гармонии. Керамика Ближнего Востока – яркая, «звенящая», как сошедшая с небес музыка. Итальянская майолика – это, безусловно, радость жизни.
Фарфор родился последним в многообразной керамической среде. Красив, ярок, наряден, баснословно дорог – он вызывал безмерную гордость у своих владельцев и безудержное стремление к обладанию – у остальных. В нём было всё – сияющая белизной поверхность, восприимчивость к передаче многочисленных цветов и оттенков в росписи, способность принимать любую форму, «одеваться в одежду» с тончайшим лепным декором. Фарфор стал королём керамики, её высшим достижением, Его Величеством.
Родившийся в Китае в шестом веке и привезённый в Европу знаменитым Марко Поло в тринадцатом, фарфор пять столетий оберегал секрет своего изготовления. Велик список имён европейцев, пытавшихся создать этот материал, равно как перечень шарлатанов, обещавших это сделать. В своей истории он имел и интригу создания, и множество легенд о составе массы, и даже славу материала, способного выявить отравителя.
И, наконец, в 1709 году алхимик Иоганн Фридрих Бётгер, под руководством учёного Эренфрида Вальтера Чирнхауза, в результате совместных непомерных, неустанных поисков, через год после смерти наставника уже самостоятельно раскрыл тайну «китайского чуда». Указом курфюрста саксонского и короля польского Августа II Сильного, страстного любителя и собирателя фарфора, 23 января 1710 года в крепости Альбрехтсбург города Мейсена была открыта первая европейская фарфоровая мануфактура.
Фарфор становится предметом страсти, восторга, поклонения и суровых монарших указов о запрете разглашения тайны его состава. Мейсенская фарфоровая мануфактура в Саксонии начинает своё триумфальное шествие.
Полученный в Мейсене фарфор, отличался от китайского большим содержанием белой глины каолин и обладал превосходными пластическими свойствами, что сделало закономерным широкое развитие скульптурного направления. Фарфоровая пластика появилась уже в первый период развития. Иоганн Иоахим Кендлер, будущий великий скульптор мануфактуры, пришёл в Мейсен молодым начинающим художником в 1731 году и проработал там более сорока лет. С его именем связано начало формирования именно того типа «фарфоровых кукол» (название скульптуры из фарфора в XVIII веке), который будет столь любим следующие два столетия, вызывая бесконечное множество подражаний, заимствований и подделок.
Расцвет мейсенской фарфоровой пластики приходится на середину XVIII столетия, когда в искусстве господствует вычурный стиль рококо с его прихотливостью и ассиметрией. Мифологические персонажи и аллегории, дамы и кавалеры в роскошных нарядах во время игр, карнавалов и маскарадов создавали бесконечную вариантность скульптурных композиций и придавали эпохе дух вечного праздника.
Направлению стиля рококо охотно «подчинилась» не только скульптура, но и посудные формы – крышки мисок увенчиваются фигурками, плодами, бутонами и цветами, ручки превращаются в причудливые комбинации из завитков и перевитых стеблей с листьями, поверхность покрывается различным тиснённым рельефным декором, а борта десертных тарелок – прорезным.
Изготовление фарфора – длинная цепочка сложнейших технологических операций и художественного мастерства, каждое звено которой требует от создателей напряжённых и неустанных поисков, бесконечного терпения и таланта. В этом ряду: составитель массы, придающий ей форму скульптор-модельер, мастер по обжигу и, наконец – живописец, который «выходит на сцену» последним. И теперь уже только он ответственен за создание чуда… Имя великого художника Мейсена – живописца, химика, технолога росписи фарфора – Иоганн Грегор Хёрольд. Он встаёт в один ряд с создателями мейсенского фарфора, «плечом к плечу» с Чирнхаузом, Бётгером и Кендлером. Фарфор обессмертил имена людей, определивших судьбу европейского фарфора и шествующую за ним славу.
Ни один керамический материал не обладал такой ослепительно белой поверхностью. Ни один живописец до появления фарфора не имел возможности пройти кистью по чистейшему, сияющему снежной белизной материалу и положить ярчайшие мазки пурпура, зелени и синевы, к тому же слегка просвечивающих в тонком слое. Палитра красок постоянно расширялась – художник получал новые возможности.
Отдав дань в росписи дальневосточному фарфору, он начал размещать на поверхности изделия европейские цветы, вначале копируя их с ботанических атласов, затем уже свободно «собирал» в букеты, не забывая прикрывать дефекты массы – «бросив» на них мелкий цветок, веточку, или маскировал изображением насекомого. Этот новый тип цветочной росписи, созданный в Мейсене и подхваченный другими мануфактурами, получил название «немецкие цветы».
Безусловно, в мейсенской росписи были все излюбленные сюжеты и мотивы XVIII столетия: военные баталии, пейзажи, гавани с кораблями, аллегории, мифологические персонажи, птицы и звери, травы и плоды, и конечно – придворные дамы и кавалеры, пастухи и пастушки. Играющие, пляшущие, догоняющие друг друга, флиртующие, жеманно позирующие или отрешённо задумавшиеся, они давали почувствовать атмосферу эпохи, её чарующий аромат.
В последней трети XVIII века стиль рококо медленно начинает «сдаваться» новому художественному направлению в искусстве – стилю классицизма. Формы предметов приобретают строгие геометрические очертания, приближаясь к цилиндру и конусу, становится популярной грушевидная форма. Ассиметричные завитки рококо сменяются регулярным орнаментом, в котором легко читаются античные мотивы. Пасторальные и галантные сценки на фоне условного паркового пейзажа в медальонах уступают место романтизированному пейзажу с замками, обелисками, мостами, руинами и мелкими фигурками на переднем плане.
В начале XIX века на смену спокойному уравновешенному стилю классицизма приходит величественный, парадный торжественный стиль ампира. И если классицизм в своей основе опирался на искусство Древней Эллады, то ампир, безусловно – имперского Рима. Появляются военные атрибуты, орлы, античные сюжеты в прямоугольных медальонах на ярких насыщенных цветных фонах и обильное золочение с гравировкой. Однако, немецкие художники, не приняв помпезности и величия имперского стиля, создают более камерное и уютное направление в искусстве этого периода – бидермайер, так называемый стиль бюргеров.
С 1830-х годов начинается длинный период неостилей, в котором художники интерпретировали достижения прошлых веков – неоготика, «китайщина», вторая, а затем и третья волна рококо... Так продолжалось почти до конца столетия. И лишь в 1890-х годах рождается новый интернациональный стиль – модерн, стирающий границы между элитарным и массовым искусством.
Многочисленные фарфоровые предприятия немецких земель, открывающиеся одно за другим, конечно же, имели свои особенности, но в XVIII веке они шли в широком фарватере Мейсена. Во всём своём разнообразии на выставке представлены изделия XVIII – начала XX веков, выполненные на заводах Берлина, Валлендорфа, Дрездена, Зельба, Ильменау, Людвигсбурга, Оберхондорфа, Теттау, Уинтервайсбаха, Франкенталя, Фульды, Фюрстенберга.
XVIII столетие – это «век фарфора», его блистательных побед. И эта выставка, посвященная юбилею мейсенской мануфактуры – о нём, о фарфоре, о его удивительных возможностях.
При подготовке выставки была проделана большая, порой самоотверженная работа по реставрации экспонатов. И только благодаря мастерству музейных специалистов, посетители смогли впервые увидеть часть этой прекрасной коллекции.
Собрание керамики нашего музея одно из лучших в регионе. Оно является гордостью коллекции. Поступившие в двадцатых годах прошлого столетия из Государственного музейного фонда произведения керамики когда-то входили в дореволюционные частные коллекции Романовых, Куракиных, Нарышкиных, Шуваловых, Шереметевых, Юсуповых, Строгановых, Лейхтенбергских, Соллогуба, Брокара, Морозовых, Прохоровых, Рябушинских, Харитоненко… – людей, несомненно, составлявших цвет нации.
Подписывайтесь на мой канал, давайте о себе знать в комментариях или нажатием кнопок шкалы лайков. Будем видеть красоту вместе!
#явижукрасоту #ясчастлив