Эта фотография была во всех советских учебниках истории. Большевики-депутаты IV Государственной Думы в ссылке. Слева направо: Г.И. Петровский, М.К. Муранов, А.Е. Бадаев, Ф.Н. Самойлов, Н.Р. Шагов. Не попал в ссылку только шестой член фракции — Роман Малиновский, который был тайным сотрудником Охранного отделения и под угрозой разоблачения в начале 1914 года сложил с себя депутатские полномочия
В ноябре 1914 года, вскоре после начала Первой мировой войны, вся большевистская фракция Государственной Думы была арестована по обвинению в военном заговоре. После вынесения приговора всех пятерых бывших депутатов переодели в полную арестантскую форму. Глава фракции Алексей Егорович Бадаев (1883—1951) вспоминал: «Арестантское платье было в отвратительном состоянии — рядом с пятнами застарелой грязи виднелись следы гноя, мокроты и запекшейся крови. Эта «прозодежда» проводила в могилу не одно поколение тюремных обитателей».
Конечно, и ранее большевики в Госдуме были бельмом на глазу респектабельных буржуазных фракций, ну, а теперь появилась возможность с ними разделаться в «судебном» порядке.
Чем же большевики, при их малости, так досадили в то время власть имущим? Представление об этом даёт отрывок из воспоминаний того же Алексея Бадаева — «Большевики в Государственной Думе». Это рассказ о самой известной забастовке 1913 года — на заводах Лесснера, которой всемерно помогали большевики.
Реклама продукции заводов Лесснер. Кроме омнибусов, грузовиков и роскошных автомобилей для «элиты», они производили, между прочим, первые в Европе автозаки для перевозки заключённых, в которых, возможно, депутатов-большевиков доставляли в тюрьму и суд во время процесса
«Забастовка на заводе «Новый Лесснер» произошла при следующих обстоятельствах. Мастер механической мастерской завода Лауль дал рабочему Стронгину несколько сот гаек для нарезки. Во время работы часть гаек пропала, — не то она была случайно выброшена в мусор, не то отнесена по ошибке в другую мастерскую. Стронгин сообщил об этом мастеру, который накинулся на него с ругательствами и потребовал в течение двух дней вернуть пропавшие гайки: «Иначе выгоним с завода с пометкой — за воровство». Найти гайки или доказать, что они не украдены им, Стронгин не мог. Угроза мастера и перспектива уйти с завода с клеймом вора казалась для него несчастьем, которое он не сможет перенести. Попросив разрешения остаться на ночную работу, Стронгин ночью прошёл в глухую часть завода и, укрепив верёвку в пролёте лестницы между двух этажей, повесился.
Утром 23 апреля труп Стронгина был найден сторожами. Когда об этом узнали в мастерских, все рабочие завода бросили работу и собрались около трупа... В одном из его карманов было найдено письмо... По требованию рабочих, оно было тут же прочтено вслух. Письмо было адресовано товарищам по заводу:
«Товарищи, не знаю, писать ли вам. Напишу... Мастер обвиняет меня в воровстве. И вот, прежде чем покончить расчёты с жизнью, говорю вам, товарищи: я невиновен, об этом говорит вам моя совесть, моё сердце, моя рабочая честность, но доказать этого я не могу. Уйти же с завода с клеймом вора, поставленным мне мастером, я не в силах. И вот я решил покончить с собой... Прощайте, дорогие товарищи, и помните - я невиновен. Яков Стронгин».
Потрясённая предсмертными словами затравленного администрацией товарища, толпа несколько минут стояла в глубоком оцепенении. «Товарищи, снимайте шапки» раздались голоса. Хором пропели вечную память. Убийца Стронгина мастер Лауль был встречен криками: «Иуда! Предатель! Иди, палач, за гробом и больше на завод не возвращайся».
Новоизбранный депутат Алексей Бадаев в 1912 году. Белая рубашка, галстух, изящно подвитые усы... Простой рабочий-слесарь не хотел сплоховать перед элегантно одетыми господами в Государственной Думе
5 декабря 1912 года. Таврический дворец. IV Государственная Дума. Председатель Совета министров Владимир Коковцов читает декларацию правительства. Где-то на левых скамьях в этом зале сидят и депутаты-большевики
Большевистская фракция 4-ой Государственной Думы. Советский плакат
Прервём ненадолго рассказ Бадаева... Однако мастер Лауль не был уволен и не уволился сам. Хозяева завода сочли такое увольнение недопустимым «прогибом» перед рабочими, на который они пойти не смогли и не захотели. Тогда рабочие завода, более 1000 человек, объявили забастовку, требуя убрать с завода виновника. Работа остановилась. В ответ хозяева объявили об увольнении всех бастующих. Забастовал и другой лесснеровский завод, «Старый Лесснер», где работало 600 человек...
Газета «Правда», в издании которой активно участвовали большевики в Государственной Думе, освещала все эти события и помогала собирать денежную помощь для бастующих, которая стекалась со всей России. В общем, классовая война рабочих и хозяев шла вовсю, а война, как хорошо известно, это «путь обмана». Бадаев: «Администрация пускалась на хитрости. Для того, чтобы создать впечатление, что завод работает, пускались на холостой ход машины, все здания освещались. А чтобы не видно было пустовавших мастерских, окна плотно прикрывались картоном».
Но все эти уловки не помогали хозяевам. Тогда они прибегли к последнему средству, к силе государственной власти — против лома, как говорится, нет приёма. Начались аресты среди бастующих. Арестованных высылали из столицы с запретом жить в 57 городах. Тем не менее забастовка продлилась рекордный срок — 102 дня, и лишь затем бастующие вынуждены были сложить оружие.
«Забастовка у Лесснера была самым ярким эпизодом рабочего движения в 1913 году», — подводил итог Бадаев.
Удивительно ли, что в 1914 году буржуазные власти России смахнули большевиков из Госдумы, как надоевшую соринку в глазу? Однако всё ещё только начиналось...
Знамя учеников завода Новый Лесснер. 1917 год
Демонстрация на заводе «Новый Лесснер» после революции. Обращает на себя внимание гордый лозунг «Мы бастовали в 1913 году 102 дня». Помнили...
