Давид
Не сразу, но мне удается заснуть, сидя в неудобном кресле. Я отключаюсь от усталости и текущих событий. Бесцветные сны кружатся в моей голове, я пытаюсь убедить себя, что есть возможность расслабиться и нормально отдохнуть хотя бы пару часов, но все же просыпаюсь от холода и от ощущения окоченения тела. Встаю и разминаю шею, а затем подкидываю поленья в печь и еще минут пятнадцать мучаюсь от безделья. Времени до рассвета осталось недолго, и мне необходимо набраться энергии. Поэтому решаю подняться на второй этаж. Прохожу бесшумно по коридору и заглядываю в детскую комнату. Малыши сладко спят, особенно Оксана. Слева от меня расположена дверь в комнату отдыха Федоровых, за которой доносится прямо-таки генеральский храп — надеюсь, что это не Вероника. Все окружающие спокойны и хорошо себя чувствуют, кроме меня.
Потоптавшись по коридору, как неприкаянный, наконец-то возвращаюсь в красную комнату... Мои глаза давно уже привыкли к темноте, и я замечаю, что Рита тоже спит, лежа на спине и раскинув руки. Подхожу к ее кровати и смотрю на ее безмятежное и в то же время прекрасное лицо. Даже во сне Рита выглядит желанно. Расстегиваю кофту и снимаю ее, бросая на стул. Осторожно ложусь на свободную часть постели, ощущая мягкий матрас под своим весом. Я стараюсь быть незаметным, но сон Риты оказывается очень чувствительным. Женщина внезапно открывает глаза и рывком отдаляется, но я хватаю ее за плечи и возвращаю на кровать.
- Ты обещал не трогать меня, – произносит она с испугом.
- Мой запас благородства исчерпан. Но можешь спать спокойно, я просто замерз.
Я собираю в свои объятия Фадееву, которая сменила положение и оказалась обращенной ко мне спиной, и прижимаю ее к себе. Совершенно наглым образом забираюсь под одеяло к ней. Бережно разглаживаю ее волосы и кладу голову на ее грудь.
- Сладких снов, Рита, – говорю, наслаждаясь ее теплотой.
На следующее утро я просыпаюсь уже один. Жестом руки я проверяю другую сторону кровати и обнаруживаю, что Риты нет рядом. Лениво потягиваюсь. В комнате светло. У меня замечательное настроение. Давно так не жил. Встаю, умываюсь, надеваю свитер на плечи и выхожу из комнаты. Опираюсь на перила лестницы и наблюдаю сверху за компанией, отсутствует только Игнат. Ну да, понятно. Дверь спальни Федоровых открывается, и оттуда вываливается неряшливый Федоров. Значит, все-таки сосед храпел... Он подходит ко мне шаркая тапками по-стариковски.
- Смотрю на Риту... Ты так и не разучился выбирать женщин, все глазеешь, и думаешь, что они как на две капли воды.
- На самом деле Рита — сестра-близнец моей бывшей возлюбленной.
Виолетта и мои друзья встречались вскользь, с ней не было ничего плохого, и после нашего расставания они особо не огорчились. Пять лет назад я вынудил Риту жить со мной, когда она была беременна. Это нарушение прав человека, судебное дело, о котором я решил никому не рассказывать. Поэтому о Фадеевой никто не знал. С течением времени черты Виолетты практически стерлись в памяти всех, и Рита немного изменилась. Сравнить этих двух женщин сейчас было бы невозможно. Все думали, что я только недавно встретился с Ритой. Игнат помахал рукой жене в знак приветствия, но все равно продолжает говорить о Рите:
- Твои предпочтения в женщинах такие же стабильны, как флаг Японии. Есть какая-то линейность в твоих брюнетках. Красота.
В стабильности лежит большая обманчивость. Для кого-то стабильность — это хорошо, например, для Федорова, семейного и заботливого отца, а для кого-то это стабильная боль.
- Вот так я неоригинален, - шутливо отвечаю.
Оксана Александровна, которая до этого время не заметила меня, продолжает вдоволь наслаждаться блинами, иначе она бы опять завопила от радости и бросилась обниматься.
- У Риты есть дочь. Прекрасная девочка, но, знаешь ли, Грозный, в последние годы ты уклонялся от семейных ценностей. Даже на день рождения моего сына ты не пришел. Хотя я приглашал тебя и уже сожалею, что выбрал тебя крестным отцом!
— Я не особо религиозный и предупреждал тебя с самого начала, — отвечаю я.
— Ну ладно уже, — она похлопывает меня по плечу и уходит в ванную.
Я спускаюсь в столовую.
— Доброе утро всем! — заявляю я бодро, отодвигая свободный стул между Ритой и Оксаной, а затем сажусь.
— Ты хочешь чай или кофе? — обращается ко мне Рита, говоря ласково.
— Ты же знаешь ответ.
— Кофе, — соглашается она.
Женщина встает и принимается заботиться, наливая наш утренний напиток, а Оксана хихикает и шепчет что-то с мелкими девчонками. Радостная атмосфера. Но я до сих пор чувствую себя лишним на этом празднике жизни, хотя внешне этого не показываю.
После завтрака все разбредаются по коттеджу, и в какой-то момент мы снова остаемся вдвоем с Федоровым.
— Вчера, когда ехали, я нашел интересный магазин по карте в этом районе. Хочу заглянуть туда и купить жене подарок, — говорю я.
— И что? А я что, не при делах? — усмехаюсь я, смотря на то, как Оксана Александровна суетится по дому.
— Я хотел, чтобы и вы с Емельяновым тоже вышли из раковины. Обновить наши отношения с нашими женщинами. Но нужно как-то попасть в магазин, чтобы девочки остались дома. Я не хочу испортить им сюрприз, — объясняю я.
— Какой-то ты непонятный компаньон, — хрипит Федоров, и я вновь не свожу глаз с Оксаны. Она в чем-то пленительно знакома. Неуловимое чувство приятности охватывает меня.
— Я согласен на поездку. Но просто так бесцельно гулять мне не хочется. Может, организуем верховую прогулку для Оксаны, как обещал, и купим подарок для Риты? Тогда Фадеевой придется остаться дома на несколько часов , а потом ехать с Оксаной. Это может вызвать проблемы. Рита мне не доверит свою дочь, — предлагаю я.
К нашему увлеченному разговору присоединяется и Емельянов.
— Мне тоже нравится эта идея. Рите действительно не стоит тревожиться... Пусть женщины остаются дома сегодня и смотрят сериалы про султанов. Ничего страшного. Думаю, мы потеряли жен на время. Они все равно не смогут оторваться от плазменных экранов, — говорит Емельянов.
Осторожность Риты понятна, и я ее не осуждаю. Ведь по сути я всего лишь чужой для Оксаны, а остальные дети будут ехать со своими настоящими отцами.
Но у меня только добрые намерения. Поэтому мне приходится разработать особую операцию, чтобы освободить дочь от строгого присмотра матери.
Демонстрация сборов занимает около часа. За это время Оксана и Рита видят, как остальные дети радостно одеваются и с нетерпением ожидают прогулки на лошадях, о чем громко и невзначай упомянул Емельянов.
Оксана тоже хочет поехать, но Рита непреклонна и не поддается на плаксивые просьбы ребенка. Но постепенно и Вероника, и Лера начинают уговаривать Фадееву, даже Валерий присоединяется. И это работает. Рита не может устоять перед объединенными уговорами.
— Ладно! Но только до двух часов максимум! — кричит она.
— Спасибо, — благодарю я, вместе со всеми, Риту.
На самом деле Рите не стоит беспокоиться. Да, у нас с Оксаной нет никаких связей, но за время поездки я старался честно показать, что я нормальный и адекватный человек.
Я разогреваю машину во дворе и еще раз звоню местному жителю, который владеет конюшней. К сожалению, я не смог найти настоящую карету, какую хотела Оксана, но в списке туристических услуг есть нечто похожее – расписная повозка, которую предлагают как транспорт Деда Мороза в новогодние праздники. Она тоже белая и украшена декоративными стразами и мишурой.
Таким образом, я устраиваю специальную операцию, чтобы освободить дочь от пристального внимания матери. Организуем верховую прогулку для Оксаны, чтобы она получила удовольствие, и я куплю подарок для Риты.
Продолжение следует…