Недалеко от поселка Трехозёрка, что в столице Коми, в лесу можно найти необычный исторический объект. Это старое кладбище, на крестах которого сплошь немецкие фамилии. Как эти люди оказались так далеко на Севере – об этом сегодняшняя история.
Наказанный народ
Трехозёрка хоть и относится к Сыктывкару, но добираться до нее нужно на теплоходе. Точно так же по реке – лодками, баржами, пароходом - попадали сюда и в 1941 году, когда на берегу Вычегды решили построить поселок.
На этом берегу реки никогда не было деревни – место хоть и красивое, среди лесов и озер, но неудобное для жизни. Каждое половодье эти берега затапливает, и заливные луга до июня стоят "по колено в воде".
Впрочем, в начале войны экономические интересы ставили выше удобств, поэтому о том, как придется жить здесь людям, думали меньше всего. Войне требовался лес, много леса – для железной дороги, блиндажей… А это место идеально подходило, чтобы на старицах устроить запани – собирать сплавляемый лес. А уже потом древесину формировать в плоты и отправлять вниз по течению или изготавливать шпалы.
Так, в 1941-м в поселке Трехозерная запань (прежнее название) появился шпалозавод, а с ближайших районов стали вербовать людей для лесосплава. Позже потоком в разные районы Коми пошли и спецпереселенцы немецкой национальности.
Это были репатрианты - советские немцы, угнанные в Германию или оказавшиеся на оккупированной территории, которые после освобождения советской армией не вернулись домой, а были высланы на север. Первые репатриированные советские немцы стали появляться в Коми АССР с конца 1944 года. Некоторые из них оказались и в этом только что созданном поселке. И вместе с вольными поселенцами работали на сплаве, уходили на лесоповал.
Плавучие дома
С жильем на затапливаемом берегу было непросто. Люди рыли землянки, построили пару бараков, а у берега поставили на якорь три плашкоута, из которых устроили жилые баржи. Годы спустя Евгений Феттер, который в 1946-м ребенком попал в Коми, так описывал свое жилье.
«Недалеко от поселка мы увидели барак, стоявший прямо на берегу реки. Барак этот был плавучим, когда его нижняя часть прогнила, его во время наводнения, поставили у реки для жилья. Верхняя часть выглядела как настоящий дом, с окнами и дверьми, туалет был на улице… Пришла весна, снег растаял. Вода вышла из берегов и вскоре затопила все вокруг. Наш барак был похож на Ноев ковчег. Теперь дети целыми днями находились дома. Рабочие на лодках по утрам уплывали на работу, а вечером возвращались так же на лодках».
Кресты с немецкими фамилиями
Весной того же 1946 года семья советских немцев Феттер лишилась бабушки. В тот год, судя по надписям на могилах в лесу, своих родных – малышей и стариков – потеряли многие сосланные немцы.
«Трёхозёрские мужики на шпалозаводе сколотили гроб и привязали его к лодке. На похороны с работы отпустили только отца, старшую сестру и двух мужчин. В лодке с гробом мы доплыли до места, где Трёхозёрка хоронила умерших. Это было в лесу, километра полтора от нашего барака. Вода сюда не доходила, но не успев до конца выкопать могилу, она начала наполняться водой, и когда гроб опускали, там уже стояла вода, и гроб пришлось поставить прямо в воду. Закидали землю, поставили крест, и поплыли обратно на работу».
Выжившие Феттеры в 90-е годы вернулись на историческую родину, а уже пожилой Евгений прислал в Трехозерку записи своих воспоминаний.
Такими же мемуарами поделилась и Милита Генрихс, чья семья попала в Коми в 1945 году и осталась на севере. До войны они жили в селе Варваровка Запорожской области, и женщина вспоминала, какие скитания их ждали:
«В 1943 году, отступая, немецкие солдаты насильно взяли нашу семью с собой, - вспоминала Мелита Генрихс. - Папа не хотел выезжать из Варваровки. Но нас вывели всех из дома, выстроили в ряд и сказали, если мы не поедем, то нас расстреляют и начнут с самой маленькой, с меня. И мама встала на колени перед отцом и стала умоляюще просить, чтобы поехали. Мы погрузились на подводу. Сначала остановились в Польше, потом нас привезли в Германию. Село, где мы остановились, сначала заняли американцы, а когда они ушли - русские солдаты. Они сказали, что нас снова отвезут домой. Папа обрадовался – он очень хотел домой, в Россию. Но один из русских солдат сказал, что не домой, а в Сибирь. Так нас забрали и в скотских вагонах повезли в Россию».
Коми стала для Генрихс новой родиной, а на погосте в Трехозерке у Мелиты остались похороненными ее отец Генрих и брат Петр.
Вот так заплутала
Но это немецкое кладбище, где в 60-е годы перестали хоронить, могло безвестно исчезнуть в лесу. Людей, чьи родные покоятся здесь, в поселке оставалось все меньше. Погост становился малопосещаемым, зарастал. Разузнать историю лесного кладбища с немецкими фамилиями смогла местный краевед и библиотекарь Ирина Нестерова.
Лет 40 назад она заплутала в лесу и вышла к месту, где среди зарослей перед ней встали покосившиеся кресты. Неожиданное открытие тогда ее даже испугало. Но расспросив старожилов, узнала, что здесь хоронили первых спецпоселенцев. Пять лет назад Ирина Нестерова вновь попала на забытое кладбище – его захотели посетить потомки ссыльных немцев, которые вернулись в Германию. Тогда-то краевед и поняла: погост нужно облагородить.
Обсудила с жителями Трехозерки, и те скооперировались провести субботник. Вырубили кустарники, обозначили могилы, расчистили от поваленных деревьев территорию, повесили поясняющую табличку. Среди деревьев жители насчитали 56 могил, где 47 принадлежат немцам, шесть – украинцам и три – коми. И хотя потомков немецких спецпоселенцев здесь почти не осталось, люди каждый год продолжают присматривать за погостом.
Спасибо за 💙, подписку и ваше мнение в комментариях, стоит ли забытое кладбище таких хлопот