В 1981 году мне сказочно повезло. Моё чахлое здоровье позволило внести меня в число тех, кого на целый год отправляли в Республиканский санаторный детский дом. Поездка в Евпаторию была мечтой каждого воспитанника. Везло не всем. Детский дом у Черного моря принимал детей с четвертого класса по седьмой. Я поехала туда, как только достигла нужного возраста. Думаю, что без влияния тёти здесь не обошлось. Я даже уверена в этом.
Итак. В Евпаторию нас отправили на поезде, и путь туда я помню смутно. А, вот обратная дорога запомнилась чётче. Потому что сопровождала нас какая-то чужая , незнакомая женщина и летели мы самолетом. До Симферополя нас вёз автобус, и я всю дорогу сдерживала слёзы. Я очень не хотела возвращаться. Я успела привыкнуть жить детской, беззаботной жизнью , но не успела забыть прежнюю. Я могла сравнивать и контраст был сильный.
Смутно припоминаю, что тем рейсом летели тогда не только дети из нашего детского дома, компания получилась сборной зауральского округа. Всех, кому было в ту сторону, погрузили в самолет и отправили.
Ту-154 меня впечатлил. И сам самолет, и вид из иллюминаторов. Я с удивлением обнаружила, что ровные разноцветные квадратики, проносящиеся под крылом, вовсе не взлетная полоса, а настоящие поля. Я и не заметила, как быстро мы набрали высоту. А поля-то оказывается такие ровные! И крохотные! Прикольные!
Полет прошел нормально. Через два часа мы приземлились. Это был не Курган. Часть детей тут же отбыла по своим детским домам, а женщина сообщила нам, что ночевать мы будем гостинице, а завтра полетим домой. Читай- в детский дом.
Я решила, что самолет опять будет такой же большой и красивый и настроилась на еще одно приключение. Ближе к отбою мое настроение обрушили намертво. Сопровождающая решила ночевать в комнате вместе с девчонками, поэтому кто-то один из нас должен был уйти в соседний номер. Одно койко-место вдали от всех. И оно, конечно же, досталось мне. Женщина просто сказала, что я буду спать там, и обсуждать моё нежелание не стала. Привела и усадила на кровать.
В номере обитала мама с ребенком лет четырёх. Я даже не посмотрела в их сторону, забилась под покрывало и отвернулась к стенке. Девчонки за ней долго шумели, разговаривали, не спали, баловались. Я же лежала мумией с семи вечера и боялась повернуться. Вдруг полезут с разговорами.
Соседка пыталась со мной подружиться и предложила банан. Я в ту пору понятия не имела, что это такое, но, даже, если б знала, все равно бы отказалась. Я обиделась на весь белый свет, свернулась калачиком и тихо лежала, глотая слёзы. Уснула я только после того, как гостиница затихла.
Утром моё настроение воскресло. Встала я рано и разбудила всех, кого могла. Соседка с ребенком собрались и ушли на рейс, поэтому я успела немного похозяйничать одна в комнате.
На летном поле нас ждал «кукурузник». Я один раз видела вблизи такой самолет, когда он приземлялся на поле около нашей школы, но внутри не бывала. Поэтому с интересом нырнула внутрь. В самолете было темно и как-то своеобразно пахло. Когда мы уселись и пристегнулись, между рядами прошел бортпроводник и зачем-то раздал брезентовые мешочки. Когда нам объяснили зачем, все начли ржать и шутить. Я, разумеется, тоже.
Эх! Зря!
Летели мы где-то час и всё это время нас швыряло из одной воздушной ямы в другую. К концу полета мне резко понадобился мешочек!
Выбиралась я из самолета бледная, квелая, под ехидные смешки товарищей. Но мне было пофиг! Хотелось лечь на асфальт и уползти подальше.
Обидно стало потом, по приезде в детский дом, когда мне немного полегчало. Пришлось слушать, как про мой конфуз рассказывают окружающим, как все называют меня «тошнотом» и подкалывают.
Два унижения подряд за пару дней, это конечно ощутимо! Обидно! Вот и запомнила ту поездку!
Вот так!