В общем-то, мне больше нужна помощница, чем няня, – сообщила Ксения, наманикюренными пальчиками перебирая мои документы, дипломы и рекомендации, сложенные в папку.
– Воспитанием дочки я занимаюсь преимущественно сама. У нас очень плотный график: по понедельникам, средам и пятницам – тренировки по художественной гимнастике, во вторник и субботу – бассейн, английский, в воскресенье – актерская студия.
В основном я вожу дочь сама, но если не буду успевать, это будет входить в ваши обязанности. Кроме того, вы будете ежедневно ходить с ребенком на прогулки в парк, иногда посещать выставки и музеи, по часу в день заниматься спортом на свежем воздухе.
– Простите, Ксения, а сколько лет вашей дочке, позвольте уточнить? – удивленно переспросила я, уверенная, что ошибочно поняла, будто малышка еще не ходит в школу.
– Через семь недель будет шесть, – ответила мать и гордо добавила: – Но Александрия у меня не по годам развитая девочка. В прошлом году она победила на детском конкурсе красоты в младшей категории.
– Александрия? – я едва не поперхнулась кофе. – Интересное имя. У вас… кхм, неславянские корни?
– При чем здесь корни? – вскинула брови Ксения. На мгновенье ее лицо приняло по-детски удивленное выражение, и мне показалось, что она моложе, чем подумала изначально – под всем этим слоем косметики и тщательно уложенными в высокую прическу волосами прячется молодая девушка не старше тридцати.
– Я назвала дочь в честь Александрии Миллс, шестидесятой по счету мисс мира, получившей титул в неполные восемнадцать лет!
Я понимающе кивнула, хотя не имела и приблизительного представления, кто такая эта Александрия Миллс.
Понимать же начинала другое: Ксения, симпатичная девушка, довольно удачно скрывающая природную миловидность за накладными ресницами и излишне рафинированной худобой, была одной из тех мамочек, что пытаются воплотить собственные нереализованные амбиции в ребенке. Таких мам я на своем веку повидала не так чтобы много – все-таки эта работа должна была стать моей третьей должностью домашней гувернантки, – но слышала о них достаточно.
Украдкой осмотрев гостиную, пока Ксения хвастливо вещала о детских конкурсах красоты, в которых уже успела принять внимание крошка Александрия, утвердилась в своих догадках: мужчина за сорок рядом с совсем юной Ксюшей на свадебной фотографии говорил о раннем браке, а богатство домашней обстановки – о том, что он также был, скорее всего, по расчету.
Классическая история Золушки, которую нашел ее принц на одном из конкурсов красоты, влюбил в себя бриллиантовыми сережками и поездками в Испанию. И вот уже Золушка, мечтавшая о титуле «Мисс мира», выбирает по каталогу шторы и тоскливо наблюдает, как раздались бедра и обвисла грудь, и тут – ура! – у Золушки рождается дочь.
И в этой крошке она видит не продолжение себя, свою кровинку и смысл жизни, а возможность осуществить свою мечту… Второй шанс.
– Пора вставать, – заявила Ксения, глядя на тоненькие золотые часики на запястье. – Каждый день после обеда у Александрии полуторачасовой сон. Сегодня у нас еще занятия по гимнастике. Мне необходимо еще посоветоваться с мужем, но думаю, вы нам подходите. Завтра готовы приступить?
С Александрией мне оказалось очень просто и легко работать, ведь она была очаровательным ребенком – любознательным, смешливым, активным, хватающим все просто на лету.
Конкурсы красоты и распорядок дня, больше похожий на рабочий график голливудской инженю, еще не успели сделать из девочки капризную вредину, но рвение, с которым ее мать к этому стремилась, не оставляли надежды, что этого можно избежать.
Первая наша схватка с Ксенией случилась спустя три месяца, после того как я стала работать няней Александрии – Сашеньки, как предпочитала называть малышку, пока не слышит ее мать. На щеках девочки внезапно появилась красная сыпь – накануне отборочного тура городского конкурса красоты «Маленькая мисс».
– Кошмар, у нас же завтра выступление! И что теперь делать? Может, это диатез? – взволнованно осматривая мордашку дочки, разочарованно спрашивала меня Ксения.
– Я не доктор, конечно, – ответила с сомнением, – и советую отвезти Са… Александрию в больницу. Но думаю, это аллергия на грим. Помните, вы позавчера были на фотосессии, и девочке накладывали макияж? После этого у нее начался зуд на щечках.
– Даже не знаю… – растерянно протянула она. – Раньше ведь такого не было... Что же делать?
– Ну, например, не портить детскую кожу косметикой.
Женщина посмотрела на меня так, как будто я заявила, что земля – квадратная и зубная фея существует.
– И как вы себе это представляете, Людмила? У нас конкурсы, смотры, съемки в студии… У нас договоренность с профессиональным визажистом!
– Но Александрия красивая и без макияжа, – улыбнулась я. – Это нам с вами надо прятать морщинки и мешки под глазами, а дети – ведь каждый по-своему красив! И косметика это лишь портит…
– Ну, знаете, – саркастично скривилась Ксения, – я в этих вопросах понимаю больше вашего, уж не обижайтесь. Сама с двенадцати лет участвую в конкурсах красоты и знаю, что выйти на сцену без макияжа – равноценно тому, что выйти на нее голой. Я благодарна вам за вашу работу, но давайте обойдемся без советов по воспитанию дочери, договорились?
С тех пор я старалась избегать говорить с Ксенией обо всем, что касалось ее болезненной привязанности ко всевозможным конкурсам. Но накануне городского мероприятия ее взволнованность начала перерастать в настоящую шизу.
Дополнительно к гимнастике, бассейну, английскому и актерской студии она записала Сашеньку к логопеду и на хореографию, и девочка уже с утра просыпалась уставшей. Я пыталась объяснить Ксении, что ее дочь упускает самое важное – детство, и никакие медали, грамоты и короны, выставленные за стеклом, не заменят малышке разбитых коленок, игр в салки с дворовой малышней, даже ангины от лишней порции мороженого – ведь все это неотъемлемые атрибуты детства, которые и делают его незабываемым.
Я долго молчала, но не могла сдержаться, когда однажды Ксюша, пересматривая фото с последней фотосессии, заявила:
– Девочки-блондинки уже давно не побеждали на конкурсах… А у Александрии еще такой тусклый цвет волос… Наверное, будет лучше покрасить ее в медно-рыжий.
Я удивленно посмотрела на малышку, сосредоточенно ковыряющую ложкой в тарелке с овсянкой.
У нее был удивительный цвет волос – натуральный золотистый блондин, который мог, конечно, со временем потемнеть… Но было кощунственно перекрашивать ребенка, даже если бы у него от природы были серо-бурые волосы!
Я понимала, что объяснять это теряющей рассудок мамочке бессмысленно, поэтому пошла на крайние меры…
– Игорь Валентинович, вы могли бы уделить мне полминуты, – поймала мужа Ксении буквально за руку, когда он ранним утром, наспех выпив кофе, уже убегал на очередную встречу. – Знаю, что вы торопитесь, но, мне кажется, дело срочное…
Папа Сашеньки не особо занимался воспитанием дочери, предпочитая обеспечивать ее и молодую жену всем необходимым, по его мнению, для счастья – платиновой кредитной картой, но девочку тем не менее любил так, как могут любить отцы единственного, желанного и позднего ребенка – когда родилась Саша, ему было уже за сорок.
Поэтому к нашему разговору он отнесся серьезно, а уже на следующий день, придя на работу, я обнаружила, что девочка еще спит.
– А как же тренировка? – спросила удивленно. – Через час мы должны быть там!
– Пока она не будет ходить на гимнастику, – ответила Ксения и отвернулась, но я успела заметить, что глаза у нее покрасневшие: видимо, вчера у нее все-таки состоялся непростой разговор с мужем.
– Тогда чем сегодня займемся? Английский только в пять…
– Пойдем в кино, – ответила она, – а вы можете после обеда отдохнуть: наш папа взял выходной сегодня, чтобы сходить вместе с нами…
– Знаете, Ксения, это замечательно, что вы проведете время вместе, – искренне сказала я. – Мы не выбираем, что именно запомнится нам из детства, но уверена, что ваша дочь будет помнить не конкурсы красоты и фотосессии, а именно такие вот моменты: совместные поездки в кино, время, проведенное с вами.
– Возможно, вы правы, Людмила, – неуверенно согласилась она. – Но мне так хотелось бы, чтобы Александрия добилась в жизни чего-то глобального... такого...
– Чего не успели добиться вы? – продолжила я.
Женщина кивнула. Я подошла к ней и села напротив.
– Она добьется всего, вот увидите. Неизвестно, в чем она станет победительницей: в конкурсе красоты или Олимпиаде, а может, напишет бестселлер. Пусть сама выбирает!
Ксения посмотрела на меня, и я поняла, что она все-таки вспомнила: главное для каждой матери – сделать своего ребенка не лучшим, а счастливым.