Лет двадцать назад у нас в доме меняли батареи отопления. Два слесаря - один молодой долговязый рыжеватый парень, другой постарше кряжистый мужик лет сорока, с пышными черными усами, каждый день после обеда они приходили и делали свое дело. Родители были на работе, а я после школы сидел и смотрел за ними. Впрочем, я следил за ними не столько из опасения, что они, воспользовавшись моей беспечностью, могут что-нибудь украсть, воровать, прямо скажем, тогда у нас было нечего, мне просто нравилось смотреть как они делают свое дело. Как молодой хорохорится когда что-нибудь не получается, а старший его поучает, причем делает это терпеливо, по-отцовски, беззлобно, что еще больше раздражало молодого и он начинал браниться на своего старшего напарника. А тот и не думал обижаться или ругаться в ответ, а лишь терпеливо дожидался, когда младший коллега успокоится и дальше продолжал его поучать, показывая как правильно нужно делать.
А однажды, когда они заменили в нашей квартире все батареи, и следовательно закончили свою работу, старший немного задержавшись, неожиданно обратился ко мне, показывая на гитару стоявшую у изголовья моей кровати:
- Твоя?
- Моя, ответил я ему.
- Умеешь играть?
- Маленько, поскромничал я.
-А Цоя можешь что-нибудь?
Помню я тогда удивился, так как слесарь был возрастом как мой отец а значит по идее должен был бы спросить про Галича или Высоцкого, которых я, к стыду своему, не умел и не умею играть и по сей день, а тут Цой! А впрочем какая разница, тем более что я учился играть именно с Цоя.
- Могу сказал я, взял в руки гитару, маленько подстроил её, не столько она была сильно расстроена сколько для придания важности моменту и запел "Белый снег, серый лед....
Пока я пел слесарь смотрел куда-то вне меня, слегка улыбаясь чему-то своему, а когда я закончил он сам себе сказал: - И мой также пел...и добавил уже обратившись ко мне.
- А двенадцатиструнка хорошая гитара?
- Конечно, акустика - самая лучшая!
- Ты вот что, приходи по адресу (он назвал адрес) и забери у меня двенадцатиструнку. Я сыну перед армией купил, а он в танке в Грозном сгорел. Чего она без дела валяется?
Тут зашел его младший напарник и начал браниться, мол дел еще полно, нечего рассиживаться и они ушли. А я как остался сидеть с гитарой так и сидел.
Никуда я не пошел.