Кто ждал вторую часть истории про отважную репортёршу Марину – читаем скорее!
Если пропустили начало – оно здесь:
Зло, кажется, побеждало
Недолгий полёт. Приземлилась на ноги. Острая боль. От неожиданности не закричала. Лишь подняла голову к чуть более светлому квадрату где-то над головой.
В проёме виднелось лицо мужчины:
- Блин, больно, наверно? Надеюсь, больно...
На его лице боролись зло и добро – злорадство сменяло замешательство, потом сочувствие и обратно. Устроив ловушку навязавшейся журналистке, первое, кажется, побеждало. Потом хозяин дома исчез в темноте, и Марина осталась одна.
Острая, пульсирующая боль. Правая нога. Девушка попыталась оторвать её от земли, но что-то держало. Колышек – как шампур, но толще и длиннее. Вкопанный в землю. Прошил ногу ниже колена, вошёл глубоко. Рядом ещё колья: справа, слева, их много. Наверное, они должны делить подпол на отсеки, возможно, держать картон под короба для картошки. Но подпол пуст – только колья и нанизанный на них человек.
- Хорошо, что упала не на бок, а на ноги, - подумала журналистка. Страха не было, только шок.
Что, если он меня сейчас отпустит?
Выдернув ногу, девушка огляделась и поняла, что без помощи не обойтись. Никакой лестницы или того, на что можно бы встать, в подполе не было. Руками до отверстия, в которое упала, она не доставала. Да и вряд ли бы ей удалось подтянуться, чтобы выбраться наружу.
В этот момент наверху вновь появилось лицо мужчины. Он с интересом наблюдал за ней – кажется, ждал мольбы, плача.
- Дайте руку! – неожиданно железобетонным голосом приказала девушка. И удивилась сама себе и твёрдости, с которой звучал её голос.
Это оказался правильный ход. Равнодушно-отрешенный взгляд победителя через несколько секунд исчез – хозяин дома засуетился, замельтешил, лёг на живот, свесился вниз и протянул руку.
Ухватившись за неё, девушка почувствовала, как оторвались от земли ноги – на удивление легко. И мысль:
- А что, если он меня сейчас отпустит?
Они встретились глазами – похоже, хозяин дома думал о том же. Но руки не разжал. Полёт занял секунду, но она показалась вечностью. Потом – удивление: маленький, щуплый мужчина вытянул её из подпола одним рывком, как морковку.
Потому что пообещала
Зажав рану, из которой текла кровь, журналистка тем же железобетонным голосом сказала:
- Тряпку!
Он принес тряпку из кухни. Она намотала её на ногу, но повязка сразу промокла. А девушка, включив диктофон, решительно проговорила:
- Клянусь, я имя ваше, село и другие координаты в материале называть не буду. Вернёмся к прошедшему суду – это была клевета или правда?
- Клевета! – истеря, он сел на кровать и уже приготовился рассказывать. Но вдруг вспомнил о чем-то и потянулся к телефону. Как оказалось, набрал своего адвоката:
- У меня журналистка. Хочет правды.
- Вон! – закричал адвокат.
- Вон! – будто очнувшись, закричал и хозяин дома. И, пряча глаза, вытолкал девушку из дома.
Марина ковыляла по улице, оставляя на снегу чёрный след – в ночи кровь казалась чёрной. Рядом с остановкой автобуса светилось окно медпункта, но она прошла мимо – потому что пообещала человеку, хоть и нехорошему.
В травмпункт в своём городе корр попала ближе к ночи – но и там, и в редакции ничего не рассказала. Почему? Потому что репортер, и потому что слово надо держать. Главное, она свою работу выполнила – слова бывшего педагога были у неё в диктофоне.
А ещё Марина верит, что встряхнула в человеке, устроившем ей ловушку, остатки совести. А то, о чём у него был суд с выросшими и давшими ему бой детьми, он и так будет помнить всю жизнь.
Рана заживала долго – к счастью, обошлось без заражения крови. Отходила после того случая несколько недель, но из опасной профессии не ушла.
P.S. Почему по Марку Твену? Он говаривал, что писать книги – опасное занятие. Выходит, что не только книги...
А вы бы остались в журналистике после такого?
Статья зашла - ставим лайк! Так я пойму, что на моём канале не только еда рулит.
Всякое моё про тексты и не только можно почитать здесь: