Она была воплощением протеста против обыденности. Макс заметил её в метро и не мог оторвать взгляд: слишком необычной была эта девчонка: тоненькая, с выкрашенными в несуразный цвет волосами, трудно определить оттенок, что-то сизо-зеленовато-розовое.
– Сколько ей лет? Пятнадцать? Восемнадцать? – гадал он, изредка бросая на неё взгляд. Определить было трудно. – А может, двадцать три?
Девушка была в больших наушниках, слушала музыку, кивая в такт. Губы шептали, видно, слова песни, глаза закрыты. Это никого не удивляло, многие были в таком состоянии.
В какой-то момент он отвлёкся, не уловил, откуда пошло оживление: люди смотрели в конец вагона, переглядывались и улыбались.
Макс повернул голову: разноцветная девушка танцевала, положив рюкзак на своё место. Она явно отрабатывала движения, это было видно по тому недовольному выражению, которое заставляло её останавливаться и повторять движения.
Пожилой мужчина, перед носом которого шла репетиция, отложил газету, испуганно смотрел на танцовщицу. Она почему-то каждый раз именно перед ним останавливалась с поднятой ногой. Сидящая напротив старушка с традиционной клетчатой сумкой на колёсиках замерла, её правая рука была поднята на уровне лба – она крестилась, когда девушка склонялась перед ней, выгибала спину, отбрасывая голову назад.
После длительного перегона вагон остановился. Группа пареньков в разноцветных толстовках, бритых, но с модными хвостиками на макушке, выходя, сунули артистке несколько сторублёвок.
Она взяла, усмехнулась и, не останавливая танец, переложила деньги в руку старушки. Пенсионер завистливо вздохнул, обиженно закрылся газетой, делая вид, что читает.
Макс развеселился и разволновался. Хотелось узнать, что за стиль танца, кто она, куда едет? Как зовут?
Он посмотрел на табло: до конечной - три остановки.
– Интересно, какая её? – ему так хотелось, чтобы она ехала до его станции.
– Если мы выйдем вместе, обязательно с ней познакомлюсь! – он загадал, а сердце сжалось: “А если нет? Потеряю. Шансов встретить больше не будет!”
Девчонка всё танцевала, выходить не собиралась. Макс успокоился – до конечной!
Да, они вышли одновременно. Точнее, она выскочила и побежала к эскалатору. Макс не отставал.
– Девушка, разрешите познакомиться? – у него от волнения пересохло в горле.
– Разрешаю. – Она оглянулась, удивления не было. – Но мне некогда, я опаздываю.
– Я провожу вас, куда скажете, – Макс не верил в свою удачу.
– Мне в ДК. – Она была спокойна и доброжелательна.
Они почти бегом направлялись к Дому культуры. Не разговаривали, рассекая холодный воздух телами, не замечая вокруг ничего, кроме быстротекущего времени.
В фойе она взглянула на большие часы, и по её довольному лицу он понял, что не опоздали.
Перевели дыхание. Сдали одежду в гардероб. Поднялись на второй этаж. Молча пошли по длинному коридору. Вошли в танцевальный зал.
– Здравствуйте, Елизавета Михайловна! – наперебой стали здороваться с его спутницей парни и девушки.
Макс оторопел: Елизавета Михайловна! Ей что, лет сорок, что ли?
А она хлопнула в ладоши – все выстроились в какой-то свой порядок.
– Разминка 15 минут! – включила музыку и махнула рукой Максу.
Они вышли в коридор.
– Тебя как зовут? – она внимательно оглядела его с ног до головы.
– Макс.
– Иди переодевайся, Макс. Раздевалка по коридору, вторая дверь справа.
– Зачем? – происходящее не укладывалось в его голове.
– Ты же к нам в студию хочешь попасть? – хореограф смотрела на него в упор, насмешливо и смело. – Да?
– Нет. Я просто хотел познакомиться…
– Елизавета Михайловна. Будем знакомы. – Она грациозно развернулась и ушла.
Он спустился в гардероб. Приветливая женщина выдала ему куртку и сочувственно спросила:
– Что, не взяла тебя Елизавета?
– Нет. А сколько ей лет?
– Восемнадцать. Месяц назад поздравляли… Строгая она, жуть.
Макс засмеялся: Михайловна… Сел на лавочку и стал ждать окончания репетиции.