Еще один рассказ на конкурс мини-рассказов. Евгения Васильева очень классно обыграла тему лифта. Приятного чтения!
«МихМих – козёл», – гласила свежепрокорябаная надпись в лифте. Сверху на неё полился обильный мат старшего по дому. Михаил Михайлович Козлов не сомневался, это относится к нему. Козлом его не осмеливались называть со школы. Но там он быстро забодал всех своими рогами, показав, что можно рук не сосчитать. Неукротимый нрав сохранился до старости. И теперь Михаил Михайлович стращал уборщицу жителями, жителей управляющей компанией, управляющую компанию прокуратурой, а на прокуратуру писал жалобы в вышестоящую прокуратуру, доходя до генеральной. От взгляда Михаила Михайловича дрожали самые злобные ротвейлеры, а ещё больше их хозяева, потому что всерьёз опасались за здоровье своих собак и собственные нервы. Михаил Михайлович умел на противников мастерски натравливать участкового. Зато в доме была чистота и порядок. На всех девяти этажах. Каждое утро с дозором Михаил Михайлович обходил общедомовые владения.
А тут ещё и лужа. Самая настоящая. Михаил Михайлович посетовал, что деньги на камеру в лифте будут лишь в следующем месяце. Он прикидывал, какая тварь могла оставить такое за собой. Может быть, чихуа-хуа со второго этажа? Хозяйкой числилась дамочка на каблуках. Такая вряд ли будет убирать. Ногти у неё как у вампира огромные. Даром, что в стразах. Но собачка выносилась на руках. Да и не ходила на улице, гадя дома на пелёнку. Изнеженный был зверь. Даром, что кобелёк. Может быть, это двойная «с» с пятого? «Сука Сандра», – сквозь зубы процедил Михаил Михайлович, отмечая, что это относится не только к собаке, но и к её хозяйке. А, может быть, пубертатный протест у подростков. Михаил Михайлович стал перебирать в голове живущих недорослей. Подозреваемых получалось много. Тут доказательства нужны. Или, может быть, деменция началась у Марьи Ивановны, а там, глядишь, и недержание? Но вспомнив синяки оставленные тяжелыми руками Марьи Ивановны, у которой закончились слова во время собрания жильцов, Михаил Михайлович поумерил пыл.
«Соседи, в нашем доме проживают свиньи», – написал он сообщение в общедомовой чат. И тут соседей прорвало. Общественность требовала выследить свиней, а до установки камеры определить дежурство. Были предложения скинуться, наконец-то, на консьержку, но не было поддержаны большинством.
Михаил Михайлович улыбнулся. Пусть он не поймал свинью. Но был первым, кто обнаружил это безобразие. Недаром он проснулся так рано. Кто рано встаёт, тому бог подаёт. А ещё, конечно, раскалывалась голова после вчерашнего дня рождения у свояка.
«МихМих, ты лучший. Я тебя люблю», – внезапно обнаружилась ещё одна надпись при фотофиксации вымытого уборщицей лифта. «Ты лучший», – задумался Михаил Михайлович. Кто бы это мог написать? Может быть, Марья Ивановна. И не такая уж она старуха. Лет на пять даже моложе. Да и деменции у неё нет никакой. Бьёт – значит любит. Не станет же уважаемая дама на пенсии просто так распускать руки. Да ещё и прилюдно. А, может быть, это молодка с седьмого? Или та, баба ягодка опять, из пятнадцатой квартиры? Не дай бог, в него влюбилась какая-нибудь подростковая поросль. Там ещё и в педофилии обвинят. С другой стороны, трудно её не понять. Михаил Михайлович посмотрел на своё отражение в зеркале. Так и не дашь семидесяти. В самом соку. Такому мужчине не должны давать прохода.
Неделю Михаил Михайлович следил за лифтом. Напрасно прятался в лестничных пролётах. Свиньи не поймал, как и не обнаружил тайной воздыхательницы. «Ничего», – потирал он руки. – «Скоро камера покажет, кого надо ссаными тряпками по морде».
Ловля на живца тоже не удалась. Влюбленная дама не попадалась. Марья Ивановна предположила, что у него осенняя невралгия. И зачем-то предложила подумать о договоре ренты. «Дура старая», – уже у себя дома прохрипел Михаил Михайлович. Заявлять такое в глаза Марье Ивановне он боялся. Синяки с возрастом заживали медленнее. Молодка с седьмого отчего-то заметила, как Михаил Михайлович похож на её дедушку – толстенького и с пузиком. Ягодка из пятнадцатой квартиры считала, что все мужики козлы, но тут же поправила, что это теоретически, а практически и конкретно, тем более что-то нацарапывая в лифте – это не к ней, но отчего-то, выходя из лифта добавила, что это лифт козлов.
Участковый тоже оказался ненадёжным. Пусть и обошёл все квартиры, так никто не признался. На его месте Михаил Михайлович бы начал выбивать показания, не брезгуя пытками. В сериалах же не зря рассказывают про ментов-упырей. А тут упырь, но стеснительный.
А поскольку виновный найдет не был, и никто сознаваться не хотел, то деньги за покраску содрали со всего дома. С каждого по копейке – и вот уже целый рубль. Или, верее, пара тысяча рублей. Свежепокрашенный лифт вонял, и преисполнившись значимости стал приходить медленнее, бурча между этажами.
Михаил Михайлович чувствовал себя одиноким охотником. Но дичь не шла. И не было наказания за преступление. Не шел никакой Раскольников с повинной головой. Более того, соседи уже косо посматривали на Михаила Михайловича. Он им стал казаться маньяком, ловящим воображаемых хулиганов. Один свояк был готов поддержать. Но и тот был не без греха. Принимал в гости только с пол-литра. И как-то незаметно, но неизбежно Михаил Михайлович допился не то, чтобы до поросячьего визга, но полз домой на бровях.
«Эх, Михалыч», – прижался к отражению старший по дому, нажимая дрожащей рукой кнопку последнего этажа. Пальцы правой руки крутили ключи и как-то сами по себе покарябали надпись «МихМих, ты лучший, я с тобой». «Что это такое?», – возмутился Михаил Михайлович. Пальцы задрожали ещё сильнее, они бы заплакали, но не могли. «Предатели», – вскричал мужчина. – «Раньше бы вас отрубили топором». И пока он орал на правую руку, пальцы левой руки, зажав ключи и дрожа ещё больше, чем правой, вывели «МихМих – козёл».
Ну как, понравился рассказ? Если есть желание поучаствовать в марафоне - найдите закрепленный пост в ВК или в ТМ и пусть удача вам улыбнется!
Здесь предыдущие рассказы "Арина ищет мужа" и "Генномодифицированная жена". Подписывайтесь и будем читать вместе!