Признаться не думал, что третья часть этой публикации окажется куда безрадостней, чем две предыдущие. Самоуправные действия руководителей ООО «Ржевичъ» в отношении инвалида Марии Грезневой представлялись очевидными – как и прописанная законом реакция на них. Была вера в то, что оглянется на Ржев вышестоящее полицейское начальство. Обнаружит наплевательское отношение своих подчинённых к УПК, своим же грозным приказам и инструкциям. И как результат – полицейские начнут, наконец, проводить проверку по заявлению потерпевшей стороны. Пришлют участкового. Возьмут объяснение. Зафиксируют доказательства отключения подъёмника, угроз в адрес Марии и опросят свидетелей. Подтвердят факт самоуправства со стороны тех, кто лишил инвалида возможности свободного передвижения...
ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ
Уже месяц прошёл с тех пор, как полицейских проинформировали об отключении подъёмника. «Получили сообщение 5-го октября, зарегистрировали 11-го». Это вообще как? Обзваниваю знакомых юристов в других городах. Питер, Москва, Казань... «Ребята! Я что-то пропустил? Закон о регистрации заявлений граждан в полиции изменили? Или вообще отменили? У вас тоже так? Разве не в тот же день их регистрируют, разве не десять дней дают на проверку и сбор доказательств?». На том конце трубки только удивляются: «Не может такого быть! Это следует квалифицировать как должностное укрывательство. Надо жаловаться в прокуратуру!».
И ссылку кидают: «При должностном укрывательстве преступлений предмет преступления является обязательным либо факультативным признаком. В качестве предмета преступления могут выступать: 1) поступившие для рассмотрения заявления, сообщения о преступлении; 2) полученные в ходе служебной деятельности материалы доследственной проверки, оперативно-розыскной деятельности; 3) процессуальные решения по результатам проверки, расследования: постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием в деянии состава преступления».
Перебираю уже полученные Марией ответы от различных инстанций. Совместные компетентные комиссии Ржевской межрайонной прокуратуры и ГЖИ Тверской области зафиксировали факт отключения подъёмника с 29 сентября 2023 года. Стоп! Сентябрь или август? В своём первом письме, зарегистрированном помощником заместителя председателя Законодательного собрания Тверской области Виктора Константинова, Мария указывает именно 29-е августа. Куда исчез месяц мучений закрытого в четырёх стенах инвалида-колясочника?
К чему я об этом спрашиваю? Во-первых, срок причинённых страданий не соответствует действительности. Во-вторых, вновь во весь рост встаёт вопрос о «соблюдении законности». До сегодняшнего дня всё, что смогла сделать Ржевская межрайонная прокуратура, – это подать в Ржевский городской суд иск об обеспечительных мерах – восстановлении работы подъёмника.
Суд отреагировал моментально – со всей возможной скоростью, присущей судебному делопроизводству. Бумагу, обязывающую УК включить подъёмник, руководителям ООО «Ржевичъ» судебные приставы вручили, а затем убедились, что агрегат работает. При этом, правда, не приняли во внимание тот факт, что он теперь хрипит, заедает и вздрагивает – из-за повреждения электропроводки, допущенной работниками ООО «Ржевичъ». Не решён и вопрос с доступом в подвал ремонтной бригады для обслуживания подъёмника, поскольку нигде такая необходимость также не прописана.
ВЫ СТАНЕТЕ ТАКОЕ ТЕРПЕТЬ?
А время идёт. День за днём. Месяц за месяцем. И зафиксировать все факты должна была именно полицейская проверка. Сегодня, как и каждый день, Мария вновь не уверена, что сможет выйти из дома. Она не уверена, что снова не окажется отрезанной от мира. Почему такое стало возможным? Жил человек с огромным количеством проблем. Решал их по мере сил и возможностей. Никого не трогал. Рисовал свои картины. Помогал не пасть духом таким же, как сама, – людям с ограниченными возможностями. Не писал никаких жалоб и не мешал жить «Ржевичу». Но в один день кто-то решил, что выходить из квартиры ей не нужно. Кто так решил? На каком основании?
Представьте себе: вы собрались выйти из дома. Договорились с людьми о совместных делах или записались к врачу. Умылись, собрались. Подошли к двери, а она закрыта. И выйти вы не можете. Так решил директор управляющей компании, обслуживающей ваш дом. Ну, показалось ему, что ваша дверь, которой вы пользуетесь уже лет пятнадцать, – какая то «не такая». Вы станете такое терпеть?
Разумеется, нет. Скорее всего, вызовете мастера. А в ответ вам – запрет на вызов этого мастера. Тот же директор УК решил, что вашу дверь менять или обслуживать может только он. И на этом основании вы будете сидеть дома. Пока не напишете кучу жалоб через интернет. А пока вы можете позвонить знакомым, чтобы они помогли вам выбраться на улицу, например, через окно. Бред? Именно так.
Имеет ли право директор УК отстаивать права собственников всего дома? Да, обязан. Что он должен сделать, если обнаружил непорядок с вашей дверью? Собрать необходимые бумаги и отправиться с ними в суд. Имеет ли он право демонтировать вашу дверь без решения суда или заварить её, перекрыв вам возможность выходить из дома? Нет. Если он так сделал, то это и есть самоуправство.
Следует ли его наказать по этой статье? Обязательно! Почему? Потому что это единственная ваша гарантия, что подобные действия не повторятся. Не повторятся с вами. Не повторятся в отношении других людей. Ведь таким порядком он может развлекаться очень долго. И что же – каждый раз должны приезжать комиссии из Твери, отвлекаться сотрудники прокуратуры, суда, МЧС и приставы, устраивая коллективные пляски с бубнами и актами? Не меньше двух десятков человек из перечисленных организаций уже были вовлечены в разрешение ситуации. Не слишком ли сложно? Не очень много? Если вопрос по-прежнему не решён?
Когда в психушке больной носок вяжет в 3 метра или щами умывается, ему ставят диагноз и делают укол. Если должностное лицо не видит пределов своей компетенции и рамок дозволенного, что должно его остановить? Только наказание, предусмотренное законом. Как гарантия того, что больше он так делать не станет.
И ВЕЧНЫЙ БОЙ...
Но прежде чем принять решение о наказании, следует провести проверку. Для этого и существует полиция. А почему проверка до сих пор не проведена? Смотрю на заместителя прокурора: «Грезнева написала жалобу в прокуратуру на бездействие сотрудников полиции. Проверка будет?». – «Ну, ответ мы ей на это дадим. У нас много её жалоб. А вот самоуправство там вряд ли будет. С подъёмником не всё так однозначно. Всё же часть общедомового имущества...».
С трудом сдерживаю эмоции. Я же живой человек! Ну, не может же юрист надзорного органа рассуждать об этом, глядя на своё отражение в поверхности полированного стола! Как хирург, услышавший, что кто-то где-то жалуется на острые боли в животе, глядит на пустой стол перед собой и спрашивает: «Аппендицит? Ну, аппендицита там, наверное, не будет. Пусть дома полежит». А больного и в глаза не видел. Хирург знает: чтобы поставить диагноз и принять решение, нужно осмотреть больного. Выслушать жалобы. Собрать анализы. То есть, собрать «историю болезни». И только глядя в историю болезни, ставят диагноз.
А у правоохранителей это называется «материал предварительной проверки». И только держа его в руках, листая и анализируя, юрист может говорить о наличии состава преступления. Когда и где у нас в городе потеряли эту часть закона?
«Как раз с подъёмником всё понятно. Мы нашли подробное описание чертежей и схемы крепления устройства. Стены дома оно не затрагивает. Проходов не сужает». – «Да? И где?» – оживляется прокурорский работник. – «В Караганде!» – бурчу я про себя, хотя уже очень хочется вслух. – «Так давайте заставим полицейских проверку провести. Нужно же под протокол фиксировать найденные доказательства». – «Да. Мы разберёмся», – соглашается мой визави за полированным столом.
Разобрались, называется! Ответ Ржевской межрайонной прокуратуры, что пришёл Марии через два дня после этого разговора, запутал ситуацию ещё больше. Безликий и равнодушный синенький квадратик файла на Госуслугах. «В жалобе отказано, приложение на 1 л.». Без числа и регистрационного номера. И без этого самого нужного и интересного «1 л.».
Конечно, мы всей редакцией будем помогать Марии бороться дальше. Поскольку другого выхода попросту нет. Поскольку мы чувствуем поддержку простых людей. Поскольку Грезневой постоянно звонят и пишут с просьбой сообщить, как и чем разрешился вопрос. Переживают. Сочувствуют. Верят в победу здравого смысла. Значит, правильных и хороших людей в стране больше, чем плохих. И живём мы не на Дартмутских болотах, а в России. И хотим жить в великой, могучей, красивой стране. И исключительно по закону.
Андрей Онищук.
Фото из личного архива.