Самые ранние метрические книги по Ишимскому заказу датируются 1769 годом. Красивый ровный почерк, минимум помарок.
Казалось бы, проще простого: сначала собрал цепочку персон на основе ревизских сказок, потом уточняй фамилии и даты на основе метрик. Но на деле все не так просто.
Очень большое количество несовпадений: имен, фамилий, возрастов. От безобидных до самых необъяснимых: родилась девочка, а умерла как мальчик; две даты рождения у одной и той же персоны; смерть раньше рождения; не совпадающий с ревизией возраст, иногда более чем на 20 лет, и т.д., нескончаемый перечень вопросов.
Ответ на эти вопросы, кажется, найден.
В 1772 году в Ишимском заказе Тобольской епархии случилось чрезвычайное происшествие. Согласно указу, заполненные по всем правилам первые экземпляры метрических книг за прошедший год должны были быть сданы консисторию в течение трех первых чисел января следующего года.
Еще 24 декабря 1771 года в Ишимское духовное правление было направлено предупреждение с соответствующим напоминанием. Однако ни от одного (!) прихода книги сданы не были.
В середине января во все приходы для сбора метрик был послан нарочный, «но и тот не более как от шести церквей взыскать мог, от прочих же церквей и поныне не собранно, а особенно
- Абацкой слободы от Василья Райкова и Терентия Мамина за великим их нерадением и пьянством;
- Истошинского села от священника Стефана Сосунова за самовольным от парохии своей отбытии,
- Омутинского села дьячка Ильи Земляницына за самовольным без духовного правления в Тюмень отбытии и увозом метричных записок».
Но обо всем по порядку.
В первых числах января 1772 года священник Николаевской церкви села Медведевского Ишимского заказа Прокопий Вахрушев «зван был от церкви своей в Истошинское село разными того села обывателями и вновь поселенными для крещения младенцев, болных для исповеди и мертвых для погребения».
Оказалось, что местный священник Стефан Сосунов самовольно «отбыл в неизвестном направлении, а где он никто из жителей не ведает».
За время его отсутствия духовные требы никто не исправлял, «и ныне имеется мертвых непогребенных тел до пятнадцати, лежащих без отпевания, и возрастных и младенцев некрещенных». Но совершить обряд отпевания без знания имен усопших, а также без предсмертной исповеди и святого причастия Вахрушев не мог, «да и родственников их в то время при церкви не находилось».
О сложившейся ситуации было незамедлительно доложено ишимскому закащику Григорию Скрябину, а тот в свою очередь доложил о прошествии в Ишимское духовное правление: «за самовольным от парохии (парохия – так изредка называли приход в церковных документах – прим. автора) своим отбытием в написании и подаче за 1771 год троечастных метриков учинил (Сосунов) остановку, и тому ж без него и болных много без покаяния и младенцев без крещения померло».
На место отсутствующего священника в Истошинское из Коркиной Слободы (Ишима) Скрябиным был послан «празднонаходящийся» священник Николаевской церкви Василий Сидоров, который «и погребал те мертвые тела, а по погребении репортом объявил кто имянно без покаяния и без крещения умер».
Помимо всего прочего, Сидоров должен был с местными причетниками:
«1-е: написать троечастные книги за минувший 1771 год чрез трои сутки и представить им самим в духовное правление, а ежели они чрез те сутки не напишутся, то потомуж их выслать.
2-е: мертвыя непоребенныя тела на поверхности земли и внутри лежащие отпеть по чиноположению;
3-е: до прибытия того священника Сосунова исправлять все случающиеся парохиальные духовные требы с верною запискою обще с тамошними причетниками;
4-е: каких деревень, кто имянно люди во отбытие онаго священника Сосунова померли, пред кончиною у кого исповедовались ли? Ежели не исповедовались, то прежде бывали ли они во исповеди и святого причастия?
А младенцев сколько крещенных и сколько некрещенных померло выправить. И по выправке в Ишимское духовное правление отрепортовать неукоснительно.
А как скоро священник отколь Сосунов прибудет в то Истошинское село, то выслать ево сюда ж без всяких приносимых ево отговорок для изследования и показательств…».
Разгневался Скрябин не на шутку. Во всех приходских церквях Ишимского заказа началась проверка. Выяснилось, что бардак творится не только в селе Истошинском. Еще в июле 1771 года священник Петропавловской церкви Абацкой слободы Терентий Мамин был уличен в пьянстве. Церковными властями с него была взята подписка о том, что «ежели он еще окажется во оном, в том подвергает себя жесточайшему штрафованию». Особого воздействия это не возымело, и в ноябре того же года с него была взята еще одна подписка, в которой помимо штрафа ему грозило лишение «священства». Но и эти угрозы не помогли. Оказалось, что за последние три года ни он, ни второй священник той же церкви Василий Райков, несмотря на неоднократные письменные уведомления и «нарочных за ними посылщиками», метрические книги не только не сдают вовремя, но и совсем не заполняют.
Диакон Иоанн Труфанов в духовное правление докладывал: «минувшаго 1771 году Абацкой слободы Петропавловской церкви священники Терентий Мамин и Василий Райков первую часть о рождающихся и по ныне не написали и записок нам не объявляют, ибо мы неоднократно просили. А вторую и третью часть мы написали. А умирающих часть неисправна».
Половину умерших жителей Абацкой слободы священники приказали местным мужикам хоронить без отпевания. Остальным диакон Труфанов «с мужиками покаяние исправляли сами и выписывали в метрики сами».
Жаловался Труфанов и на то, что «священники завсегда находятся в пьянстве». Порой доходило до того, что, будучи совершать обряд бракосочетания не в состоянии, те «давали обыски писать подьячим, а священник Мамин дает писать обыски детям», «накопились» и не похороненные вовремя тела.
В ходе разбирательств выяснилось, что и Мамин, и Райков еще в 1771 году за пьянство и «неисправность в своих должностях» три раза содержались под караулом.
Такой же бардак творился и в селе Омутном (в н. в. село Омутинское). Священник Зосимо-Савватеевской церкви Иоанн Марковский докладывал, что дьячок Илья Земляницын «без ведома из онаго Омутного села неведомо куда отлучился, половину книг не написав, и многих метричных записок увез с собою, почему учинена немалая остановка».
Об итогах проверки Скрябин доложил самому епископу Варлааму в Тобольск:
«Послать в Ишимское духовное правление и велеть:
- Объявленным священникам Райкову, Мамину и Сосунову за прописанные и непорядки и неисправности в священнослужении запретить и отказать от приходов и доходу, и чего они в указанное время сами не исправляли оное исправить их коштом посылку их при духовном правлении в скорости, а на их места для исправления треб в Абацкую Слободу послать Фирсова села из двух одного священника, а в Истошинском селе по прежнему духовного правления определению священнику Сидорову остаться.
- Дьячка Земляницына с метричными записками буде он Земляницын из Тюмени полного невозвратия сыскать, велеть ему те метрики немедленно исправить обще Омутного села со священнослужителями.
- Всем Ишимского заказа священноцерковнослужителям накрепко подтвердить, чтоб они метрических записок в разницу подавали своим не таскали, а содержались оныя всегда в церкви исправленыя, так же и требы исправляли"…
История повторялась каждый год в течении 13! лет вплоть до 1782- метрические книги и исповедальные росписи вовремя никто не заполнял и в правление не сдавал. Документы заполнялись после очередного нагоняя духовных властей.
28 января 1780 года с очередной проверкой из Коркиной Слободы в села Аромашевское, Малышенское, Медведевское и Истошинское отправился диакон Семен Чукмасов.
В Аромашево ни духовных росписей, ни метрических книг Чукмасову никто не отдал.
А в Истошино с проверяющим поступили и вовсе некрасиво: «особливо истошинские священноцерковнослужители остановочных дел не исправили и подводу оному диакону Чукмасову не дали, почему он и вынужден был нанять посторонних до Коркиной Слободы». По возвращении Чукмасов в своем отчете попросил духовное начальство наказать обидчиков: «с непокорными ослушниками и неисправными в своих должностях впредь что чинить повелено будет». Нерадивых священников наказали, запретив им в священнослужении.
Из Коркиной Слободы в укзанные села отправили переписчиков. Документы заполнили «по памяти» и сдали в правление. Причетников наказали.
И вот спустя почти 250 лет исследователи ломают головы, пытаясь распутать клубок несовпадающих дат, имен и возрастов...
