В столице его ждал пост министра внутренних дел, а еще через два месяца еще и Председателя Совета министров Российской империи.
Об этом этапе деятельности Петра Аркадьевича Столыпина, о его человеческих принципах и политических взглядах, в статье «Сначала – гражданин» рассказал профессор Кирилл Соловьев.
По мнению автора Столыпин не был и не претендовал на роль «идеолога или политического философа» (не совсем понятно, что автор подразумевает под последним определением), а был человеком практического действия, хотя и называл себя общественным деятелем, а не чиновником. Был прагматиком и понимал, что призван для служения государству, его конкретным потребностям, а не для решения каких-то «абстрактных общетеоретических задач». Ради этого служения он готов был идти на компромиссы с общественностью, выстраивать конструктивные отношения с Государственной Думой, от которой царские чиновники в большинстве своем шарахались как черт от ладана, был восприимчив к новизне, в том числе и в политической сфере. При этом флюгером или «тростью, ветром колеблемой» он, конечно, не был, и в принципиальных с его точки зрения вопросах никогда и никому не уступал.
Базовыми принципами его политической программы были следующие:
- исторически сложившийся правопорядок в стране не может быть изменен единовременно, он должен строиться на прочном фундаменте государственной власти и совершенствоваться постепенно;
- между властью и конструктивно мыслящей частью общества необходим диалог, есть государственная машина и есть выборные органы, представляющие интересы народа, взаимоотношения между первой и вторыми должны строиться на основе сотрудничества;
- учитывая, что 83% населения империи составляли крестьяне, то для полноценного развития страны необходимо еще раз освободить крестьян, то есть освободить их от уз общины, обеспечить свободу передвижения, дать право распоряжаться своей собственностью, в широком смысле дать право крестьянам свободно распоряжаться своей судьбой;
- Россия должна стать правовым государством, при этом законы должны быть увязаны как с традициями, так и с реальными условиями жизни страны.
Большое место уделено автором аграрной реформе, хозяйственному освоению пространств Сибири, переселению малоземельных крестьян из европейской части страны за Урал.
Подавляющее большинство населения империи составляли крестьяне – собственники земли (мелкобуржуазный элемент, по определению большевиков), для которых абстрактные свободы слова, печати, совести и проч. были не слишком актуальны, зато был очень актуален «черный передел», обеспечение земледельцев землей.
Каким образом можно было удовлетворить справедливые требования крестьян о наделении их землей, и при этом «не обидеть» землевладельцев-помещиков, бывших на протяжении веков надежной опорой престола? Как отыскать тот путь, что позволит государству выжить, пройдя между революцией снизу и контрреволюцией сверху, между крестьянским бунтом, «бессмысленным и беспощадным», и заговором недовольных дворян?
Нужно наделить крестьян землей? Да, это необходимо! Расстанутся помещики добровольно с землей? Нет, это невозможно!
Столыпин предложил очевидный на первый взгляд путь: переселить безземельных крестьян туда, где есть свободная земля – в Сибирь!
В течение нескольких лет за Урал удалось переселить 3 миллиона человек. Догадываемся, что не все было гладко, были и возвращенцы; о трудностях, которые ждали переселенцев на новых местах, можно предположить, что их было более чем достаточно. Но тем не менее множество крестьянских семей закрепилось на новых землях, началось второе, настоящее, хозяйственное освоение Сибири. Об этом свидетельствует изменившаяся за несколько лет структура производства: на смену одной лишь золотодобыче пришло сельскохозяйственное производство в самом широком ассортименте. Один пример: к началу Первой мировой войны вывоз масла из Сибири превысил вывоз золота.
При Столыпине были сняты ограничения со старообрядцев, им был поставлен вопрос об отмене черты оседлости для евреев, но император был против.
С революцией и революционерами Столыпин боролся беспощадно, революция для него – «прежде всего результат отсутствия волевого начала у власти. Борьба с революцией – строительство плотины, которая может направить накопившуюся социальную энергию в нужное для государства русло».
Чего же добился своей созидательной деятельностью на посту председателя Совета министров Петр Аркадьевич Столыпин? Помимо объективных народно-хозяйственных результатов, о которых мы упомянули выше?
Его уделом стала всеобщая, единодушная ненависть!
Левые радикалы, эсеры, эсдеки (большевики с меньшевиками) и прочая ррреволюционная публика (эпилептики от революции, по удачному выражению одного из сподвижников Столыпина) ненавидели его за подавление революции и видели в нем «сатрапа царского режима».
Правые консерваторы считали его изменником святому делу самодержавия, потому что он сумел наладить относительно конструктивные отношения с Государственной думой, и, более того, считал ее нужным элементом государственной машины.
Для кадетов-либералов он был реакционером и ретроградом, подавлявшим свободу и инакомыслие.
Государственный совет был к нему в оппозиции, да и в правительстве, им возглавляемом, он не имел однозначной поддержки.
Царское окружение, а, возможно, и сам царь, недолюбливали его за неуступчивость в принципиальных с его точки зрения вопросах, доходило дело и до подачи им прошения об увольнении от дел.
Ориентированный на решение государственных задач Всероссийский национальный союз, созданный Столыпиным как проправительственная партия, не успел набрать политический вес.
За спиной Столыпина никого не было, кроме горстки соратников. Он сам говорил: «У меня не власть, а только тень власти». Он стал ненужным и неприятным всем человеком. Скорее всего, не погибни он от руки убийцы, он все равно бы ушел, не выдержав давления всеобщей ненависти. Да и со здоровьем было уже не очень хорошо. Нервы опять же.