Роман «Звёздочка моя» глава 4 «Жизнь продолжается» часть 1
После больницы Елена Ширяева чувствовала себя дома как не в своей тарелке. Одни только тёмно-коричневые стены в коридоре сразу погружали её в состояние, когда хочется бежать, сверкая пятками куда угодно, лишь бы их не видеть.
В квартире было сумрачно весь день — это угнетало. В окна кухни, в гостиной и в спальне родителей, выходящих на север, солнце заглядывало только тогда, когда оно всходило и буквально на несколько минут, если небо было ясным.
В гостиной тикали часы, монотонно отмеряя секундами, перетекающими в минуты, ночь, окутавшую темнотой спящий город.
Лена лежала на диване с младшим братом. Он спал лицом к стенке, на которой висел ковёр два на три. Жёлтый тёплый свет уличного фонаря чуть-чуть освещал его причудливые узоры, притягивая к себе внимание.
Она закрыла глаза. Пытаясь уснуть, мысленно считала овечек, прыгающих через жёрдочку, но досчитав до ста, утомилась и перестала.
Её донимали мысли:
— Как же я тут раньше жила? Я не могу тут жить. Не могу!
Сон пришёл неожиданно, но ненадолго. Ей приснился старший брат одноклассника, из-за которого она попала в больницу и частично потеряла память, которая не спешила восстанавливаться.
Холодцов Алексей, приблизившись к ней , тяжко вздохнул. Лена смотрела на него и не знала, что ей делать: бежать или нет? Ноги в кедах не слушались её и как будто прилипли к асфальту напрочь. Она наклонилась, чтобы развязать шнурки и освободить ноги от асфальтового капкана, и услышала его голос:
— Ширяева, — обратился он к ней фамильярно, — скажи, пожалуйста, почему ты не стала моей невестой?
— Да потому что, ты не мой жених!
— А может ты ещё передумаешь? — Алексей расстегнул рубашку, и его рука вошла в грудную клетку, как нож в растаявшее сливочное масло. Он вытащил своё сердце, которое трепыхалось, отсчитывая секунды оставшейся жизни и протянул его ей. — Поменяемся сердцами как обручальными кольцами? Считай, что я тебе ещё раз делаю предложение!
— Спасибо, но нет! — решительно заявила она ему.
— Зря, мы были бы отличной парой, — он вернул сердце на место, вытер испачканные руки об свою рубашку, на которой появились пятна, напоминающие красные маки. — Теперь мне придётся другую невесту искать на небесах. Ха-ха-ха! Ты осталась без жениха!
Лена проснулась. В ушах её всё ещё звенел, леденящий душу, смех Алексея. Ей захотелось пить. Она вскочила с дивана и на цыпочках пошла на кухню, чтобы не разбудить родителей и братьев. Но половица скрипнула, потом другая следом за ней. Мяукнул кот, которому она чуть-чуть не встала на хвост. Нащупав на стене выключатель, Лена включила свет на кухне, подошла к раковине и схватив стакан с алюминиевой сушилки для посуды, налила в него воду из крана и залпом выпила её. Послышались чьи-то шаги.
— Ты что не спишь, дочка? — зайдя на кухню, спросила Татьяна.
— У меня в горле пересохло и сердце стучит как швейная машинка.
— Спать ложись! Что-нибудь да ты придумаешь, Ленка! На то оно и сердце, чтобы стучать.
— Оно несётся галопом, мам.
— Ложись спать, тебе говорю! — Татьяна повысила голос.
— Мам, мне приснился Алексей Холодцов. Он вытащил сердце из своей груди и сделал мне предложение, а я отказалась. Теперь он другую себе невесту будет искать на небесах.
— Странно, какой-то сон нехороший. От баб сегодня в магазине слыхала, что его товарищеский суд на поруки взял. Нет в этой жизни справедливости, дочка. Ох, нет.
— Да почему нет-то?! Есть! Я уверена, что она есть.
— Глупая ты у меня, Ленка! — усмехнулась мать. — Жаль, не в меня уродилась, да ещё и последние мозги стрясла. О-ё-ёй, — она зевнула, — с моё вот проживёшь и тогда сама поймёшь, что не было справедливости и не будет.
— Почему ты так категорична, мам?
— Опыт горький имеется. Спать ложись. Последние денёчки отдыхаешь. В понедельник на работу устраиваться пойдёшь. Будешь техраспре́дом в инструментальном цехе работать, я договорилась. Там как раз техраспре́д в декрет ушла.
— Техраспре́дом? Это что за профессия такая?
— Техник-распределитель если по-умному, а по-простому — отнести и принеси то, что поросят. Работа не пыльная. А заодно в красном уголке стены оформишь.
— Так я же не умею!
— Научишься. Им художник-оформитель нужен позарез. А ты в школе стенгазету оформляла, так что справишься.
— Мама, не хочу я обнадёживать людей, я толком и рисовать-то не умею.
— Не подводи меня, Ленка! Имей совесть. Я уже и с начальником договорилась.
— А кто тебя об этом просил?
— Как это кто? Меня и просить не надо. Ты — моя дочь, я — твоя мать. Ты обязана меня слушаться беспрекословно! Я тебя кормлю, пою и одеваю, так что помалкивай.
— Ну, мама.
— Не мамкай! Из больницы выписалась, так будь любезна теперь устроиться на работу. Хватит на моей шее сидеть.
— Что у нас в городе больше другой работы, что ли, нет?
— Для тебя нет. Будешь под моим присмотром на работу ходить и с работы. А то с твоими мозгами я тебя одну отпускать боюсь. Мало ли что с тобой может произойти, а я потом себе этого не прощу.
Дочь хотела возразить ей и только собралась открыть рот, но мать опередила её, прикрикнув:
— И не возражай мне! Ишь моду взяла.
Отец заглянул на кухню и недовольно пробурчал:
— Что ты разоралась-то, Зай?
— Да вон, Ленку воспитываю, а то совсем обнаглела, работать не хочет.
— А мы её ремнём! — предложил Иван жене. — Ремень нести?
— Пока не надо, может, одумается и без ремня обойдётся.
— Я не отказываюсь работать, — пояснила Лена отцу. — Я хочу работать там, где я хочу.
— Значит нести ремень? — ещё раз задал вопрос Иван.
— Неси, Ваня.
— Вы серьёзно? — Лена смотрела на родителей и не верила своим ушам. — Я в лесхозе хочу работать. Буду там ложки расписывать.
— Ага, как стены оформлять, так не умею, а вот ложки расписывать, так запросто?!
— Но нас же на производственной практике* в лесхозе научили. Зря мы что ли мы в лесхоз весь девятый и десятый класс ходили?
— А память-то к ней возвращается, Зай! — заметил Иван. — Она уже и про ложки вспомнила.
— Нет-нет и нет. Никакого лесхоза! И никаких ложек. Сказала в цех техраспре́дом пойдёшь работать и пойдёшь как миленькая. Ты ещё несовершеннолетняя и я за тебя решаю.
— Ну, мама.
— Хочешь ремня? Будет тебе ремень.
— Не хочу.
— Разговор окончен. — Выждав паузу, мать сказала: — Я люблю тебя, дочка. Слушайся меня, со мной не пропадёшь! Будешь вместе с Холодцовым в одном цехе работать!
— Не буду, — уверенно ответила ей дочь.
— Будешь! Моё слово — закон.
Пояснение:
на производственной практике* — в 1980-х годах в СССР учащиеся девятых-десятых классов один раз в неделю ходили на подшефное предприятие, там их учили рабочей профессии, в этот день занятий в школе не было.
Не теряйте меня, если что — я тут , продолжение романа, в первую очередь я теперь буду публиковать именно там, а потом уже тут.
© 23.11.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа "Звёздочка моя" глава 4 часть 2 Слухи разлетелись по городу, что Ленка ведьма будет опубликовано 27 ноября 2023 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓
Начало романа ↓