8,4K подписчиков

True Aurelian – Part Two. Как Лоргар спас Императора… снова.

Часть I – Отблески грядущего

Если вы не смотрели мой предыдущий стрим про Лоргара (который формально по «Отголоскам Вечности»), настоятельно рекомендую посмотреть, прежде чем преступать к этому. В противном случае некоторые сюжетные связи и мотивы персонажей могут быть непонятны. Единственное, что я здесь продублирую, это «Откровение Фаэрона», которое было одним из ключевых тезисов в прошлом разговоре и не менее важно для разговора сегодняшнего.

Итак, когда Лоргар прибыл на Колхиду, он уже многое знал об Имматериуме и умел в значительной степени контролировать свои психические силы, хотя едва ли осознавал их реальный потенциал. Всё это подтверждается в первых главах сольника Аврелиана, где он, встретив Кора, без труда «погасил» свет варпа в собственных глазах, а потом смотрел на истребление приютивших его номадов так, будто предвидел происходящее и точно знал, что по-другому нельзя. А в финале произведения Уризен без колебаний убил Найро, который неоднократно спасал ему жизнь и являлся единственным рабом в караване Фаэрона, что с самого начала относился к примарху по-человечески. Кор тогда был шокирован, но осознал смысл случившегося лишь спустя много десятилетий:

Всё, что происходило с той секунды, как Уризен вышел из шатра в бескрайней колхидской пустыне, творилось по его желанию – во всяком случае, с его позволения.

Для Фаэрона это было жестоким ударом, но речь не только о его честолюбии и эгоизме. Пусть в своей странной манере, но Кор искренне любил Аврелиана, и даже став Астартес, он едва сдержал слёзы, осознав, что ничего не значит для своего приёмного сына и будет убит им, едва Лоргар решит, что больше не нуждается в своём «отце». Об этом я подробно рассказывал в том числе на стриме про Фаэрона, но сегодня для вас важны не переживания Кора, а то, что он оказался единственным, кто раскусил Лоргара. Однако ему не с кем было поделиться своим откровением.

Однако если Лоргар многое знал и понимал с самого начала, это не значит, что он знал и понимал, почему оказался на Колхиде. Совсем наоборот, для Аврелиана родной мир долгое время оставался загадкой, как и его собственное предназначение. Либо же он играл эту роль настолько виртуозно, что сумел обмануть всех, буквально, включая Императора и Богов Хаоса. Лично я думаю, что истина где-то посредине и сейчас мы постараемся её отыскать.

Кор Фаэрон, увидев свет варпа в глазах Лоргара, понял, что перед ним не обычный ребёнок. Будучи человеком веры с планеты религиозных фанатиков, он мгновенно нашёл для себя идеальное объяснение – Аврелиана к нему послали Силы (так на Колхиде называли Богов Хаоса). Сколько в этом правды – мы можем только догадываться, потому что ничего не знаем о времени, которое Уризен провёл в гестационной капсуле. От той роковой секунды, когда он покинул Лабораторию Императора на Терре, и до момента, когда его подобрали колхидские номады, могли пройти десятилетия (подтверждение – в стриме «Расплата»). Так что на Уризена вполне могли, скажем так, повлиять. Но это лишь домыслы, никаких подтверждений у нас нет.

Не сомневаясь в том, что Лоргар – посланец Сил, Фаэрон стал обучать мальчика религии Завета. Суть её сводилась к тому, что миром управляют некие Высшие Силы, которых также называли Обитателями Эмпиреев. Да, слово «эмпиреи» на Колхиде знали и использовали как обозначение варпа. Высших Сил было четыре, они представляли собой некие надмировые сущности, появившиеся в тот момент, когда родился сам мир. Силы, по представлениям жрецов Завета, тотально управляли жизнью людей. Тем, кто без устали молился Силами, они даровали удачу. Тех же, кто отрекался от них, непременно ждало наказание. Например, рабство.

Концептуально ничего исключительного в религии Завета не было. Надо думать, в разных уголках галактики на тысячах людских миров, потерявших связь с Террой в период Долгой Ночи, развилось множество подобных религий. Причём некоторые из них действительно добились благосклонности Четвёрки (примером может послужить Абсиртус, история которого рассказывается в «Приговоре Косы» Аннандейла). И всё же мы не можем не отметить, что Завет культивировал веру в Богов Хаоса практически в том самом виде, в котором эта вера охватила половину галактики в период Ереси и продолжит существовать ещё многие тысячи лет вплоть до актуального таймлайна.

Разве что колхидцы обходились без кровавых жертвоприношений. Но лишь потому, что Завет стагнировал. Разжиревшие с податей жрецы утопили низшие эшелоны в бюрократии, а сами испытывали духовный застой, не имея никакого желания менять статус кво. Они перестали исследовать свою веру и начали забывать её истоки, подменяя искренность формализмом. Что интересно – именно поэтому Кор Фаэрон был изгнан из Варадеша. Он верил в Силы и, считая, что его вера – это единственно возможная форма миропонимания для человека, Кор стремился распространять её, насаждать. Варадешские священнослужители увидели в этом опасность для своих позиций, поэтому просто избавились от потенциального конкурента.

Фаэрон буквально заставлял других верить, и если вас удивляет то, что он имел успех, вы плохо знаете историю мировых религий Старой Земли (взять хотя бы методы распространения христианства, особенно раннего). Так или иначе, Кор искал. Он искал путь к просвещению Колхиды, разумеется – не без пользы для себя самого. А кто ищет, тот, как известно, всегда находит. И Фаэрон нашёл Лоргара. Он научил его читать и писать на шести языках, рассказал о доктринах Завета и не забыл упомянуть о том, что Варадеш духовно выродился. Фаэрон ничего не утаивал от аколита, он поведал ему о Силах всё, что знал.

Кор рассказал Лоргару о Кхаане – Короле Бурь и Владыке Крови. О Королеве Тайн и Госпоже Судьбы – Тезен. О Принце Сердец и Государе Грёз – Сланате. О Принцессе Жизни и Матери Надежд – Нараге. Я ещё раз подчёркиваю – Колхида не просто знала о Четвёрке. Завету были известны имена так называемых Богов Хаоса и аспекты бытия, которым они покровительствовали. Нет сомнений, что Кхаан – это Кхарн, Тезен – Тзинч, Сланат – Слаанеш, а Нарага – Нург. Очевидно, за тысячи лет их имена изменились, как и некоторые нюансы описания (например, Дедушка Нургл стал Матерью Надежд Нарагой).

Любопытно, что в вере Завета Четвёрка рассматривалась строго в позитивных аспектах. Например, Тзинч даровал знания и бдительность, защищая от «угроз неизвестности». Кхарн очевидным образам давал силу «супротив нечестивцев». Слаанеш дарил вдохновение, а Нурглу молились о крепком здоровье. Должно ли нас это удивлять? Ведь Колхиду заселили в Золотую Эру колонисты с Терры, а не Терре Четвёрка, скажем так, была широко известна в узких кругах. Я говорю не о когносцинтах и всевозможных культах Долгой Ночи, служители которых либо сами не понимали, кому поклонялись, либо создавали для себя богов, которые являлись не более чем демонами, но никак не теми, кого на Колхиде называли Высшими Силами.

У нас нет однозначных сведений о том, что на Старой Земле знали о Богах Хаоса. Но по крупицам мы это можем подтвердить. Например, у Аластера Ганди в эссе «Истина во всех Его творениях» в числе прочих упоминаются Кхурнатан и Заразный Король. Трудно не соотнести первого с Кхарном ввиду схожего имени, а второго – с Нурглом, исходя из его титула. У другого историка-философа имперского периода Алана Селлиуса впервые говорится о Губительных силах не как о демонах, но как о богах. Разумеется, Селлиус использует другие понятия. Он пишет о сверх-сущностях варпа, которые воплощают определённые спектры необузданных человеческих эмоций.

Правда, у Селлиуса Губительные силы нейтральны. Они разрушительны только потому, что такова их природа, но не действуют намеренно. Философ пишет, что даже демонов они порождают хаотично, а не по собственной воле. Тем не менее, подоплёка ясна. Имперские философы просто не могли писать иначе, цензоры в лучшем случае вымарали бы лишнее, в худшем – исследователя ждало превращение в сервитора (что со многими в итоге и случилось). Селлиус не имел права писать о том, что боги существуют и они обладают волей. Однако нет сомнений, что он и все, кто искал крупицы истины в наследии варп-культов Терры, нашли больше, чем можно было озвучить.

Если мы пойдём дальше и обратимся к запретным источникам, которые исконно скрывались от глаз большинства, то всё становится куда прозрачнее. Например, у Сигиллита хранилась запрещённая инкунабула «Peregrinatio In Haemataugy Sanetae», которую нашли в библиотеке Нартана Дьюма. Там впервые речь идёт о демонологии в том виде, в котором ею начали открыто пользоваться колдуны периода Ереси. В инкунабуле говорится о богах, как о сущностях, которые были изначально и будут всегда «за завесой», то есть в варпе. Единственный нюанс – неизвестный автор не использует имена, потому что, как он утверждает, это запрещено.

Объединение Терры многое изменило, но не всё. К примеру, Зарду Лайак, Багровый Апостол из легиона Несущие Слово, уже после начала Ереси воспоминал о своём детстве на терранской орбитальной платформе. Он помнил, что в лабиринтах платформы таились сотни культов, которые проводили кровавые жертвоприношения. Лайк даже помнил имена некоторых богов и хотя, как он говорил, имена эти не имели смысла, за ними стояла сила. Тогда, будучи ребёнком, он впервые увидел Звезду Хаоса на лице жреца, который хотел убить его. Зарду спас Пепельный Круг, орден внутри легиона Несущих Слово, который специализировался на выслеживании и уничтожении религиозных культов.

О культах Хаоса на Терре и вне её можно говорить ещё долго и однажды мы поговорим. На данный момент важно понять, что нас не должно удивлять поклонение Четвёрке на Колхиде. Трудно сказать, какую форму эта религия имела изначально, но ко времени Лоргара колхидцы видели в Богах Хаоса покровителей и спасителей. И никаких жертвоприношений не было. Но интереснее другое. На Колхиде знали не только о Кхарне, Тзинче, Слаанеш и Нургле. В «Носителе Слова» Торпа есть эпизод, когда на караван Фаэрона нападают наёмники Завета и его собственные солдаты готовы взбунтоваться. В этот момент старый раб Найро выступает против бунтовщиков:

– Я не раб. У меня есть имя, и он знает его, – возразил бывший учитель, взирая на Лоргара. Воздев разводной ключ, словно легендарный золотой клинок самого Пира Олурия, старик воскликнул:

– Я – Найро!

Пир Оллурий. Защитник веры с золотым клинком из колхидских легенд. Никого не напоминает? Разумеется, это Олланий Пий – имперский святой, защитник Императора, покровитель Имперской Гвардии. О том, как эта легенда родилась во время Осады Терры, мы знаем благодаря «Сатурнину» Абнетта. Пир Оллурий – Олланий Пий… Как же эта легенда попала на Колхиду? Император пришёл за Лоргаром в 857.М30, то есть за 148 лет до Ереси Хоруса. Но это неважно, ведь сама история очевидно старше. Ей, как и вере Завета, тысячи лет, так что даже имя героя изменилось, хотя и осталось узнаваемым для нас. А для актуального таймлайна Пия сделали святым уже после Ереси, когда конкретно – мы не знаем.

Так откуда древние колхидцы знали о событиях, которые произошли лишь спустя тысячи лет? И насколько может быть совпадением то, что Лоргар попал именно на Колхиду, мир, в котором одновременно почитали и Богов Хаоса и Имперских Святых? На данный момент просто зафиксируем эту мысль. Мы вернёмся к ней, когда придёт время. Потому что Колхида – не единственная планета, в прошлом которой буквально отразилось будущее Империума. Второй такой мир тоже связан с историей Лоргара. И пора, наконец, поговорить о самом примархе.

Часть II – Вера и верность

Итак, Фаэрон обучал Лоргара вере Завета, рассказывал о Богах Хаоса, называл это Истиной. Сам Кор верил в Истину безотчётно и на тот момент ещё не понимал сущности своего аколита, видя в нём лишь орудие Сил, которое нужно заточить и направить в сердце врага. Но что же сам Аврелиан? Насколько колхидская вера резонировала с его душой и сердцем? Даже когда он стал проповедовать, когда ворота крепостей открывались по одному его слову, Уризен не понимал своего пути. По крайней мере, так он говорил Фаэрону:

Я не уверен, что нужно Силам. Даже обдумав каждую фразу из книг в этой библиотеке, я не приблизился к пониманию Истины. Да, я Несу Слово, как делал ты, и у нас все больше новообращенных, но невозможно, чтобы Силы требовали от нас только этого.

Действительно ли Аврелиан так считал или играл невинного послушника перед Кором? Спустя полстолетья у Фаэрона не останется сомнений и он будет уверен в том, что даже тогда примарх не был искренен с ним. Но, быть может, Лоргар и правда всего лишь искал свой путь в этом мире? А нашёл он его совершенно неожиданно:

– Тише, тише, – просипел Кор Фаэрон. Охваченный паникой, он изо всех сил вцепился обеими руками в огромную кисть аколита, надеясь, что тот ощутит касание даже сквозь непрерывные судороги.

Приступ закончился так же внезапно, как и начался. Резко сев, Лоргар ещё несколько секунд буравил глазами металлическую переборку. Затем он повернул голову и посмотрел прямо на жреца.

– Я услышал и узрел, отец! – провозгласил парень.

– Силы? – выпустив руку ученика, пастырь чуть отодвинулся. – Они общались с тобой?

– Мне явилось видение. Я услышал и узрел Истину. – Аколит поднес ладонь к уху, как будто прислушиваясь:

– И песня всё продолжается.

– Что за песня?

– Мелодия эмпиреев, всего пространства и времени. Её напевает себе Вселенная.

Кор Фаэрон взглянул на Лоргара с тщательно скрываемым подозрением: его встревожило такое развитие событий. Аколит, несомненно, подвергся какому-то воздействию, но пока жрец сомневался, что дело в прямом вмешательстве Сил.

– Отдохни, – велел он парню.

Пастырь взял со столика и передал ученику кувшин с водой. Приложившись к нему, как к кружке, Лоргар в два приема выпил содержимое.

– Прекрасно, – произнес аколит, обратив на Кора фиолетовые глаза с золотыми искорками в зрачках. – Грядёт Единый. Он станет концом и началом всего.

В этот момент Лоргар ещё не знает, о ком говорит, хотя нам его видение понятно. Тогда на Колхиде он впервые, по его собственным словам, услышал мелодию Вселенной, музыку сфер, которой будет следовать впредь. Об этой музыке он расскажет нам в «Первом Еретике» и «Предателе» Аарона Дэмбски-Боудена. Обратите внимание, Аврелиан не сомневается – музыку ему открыли Силы, и видение Единого он тоже получил от них. Это важно потому, что и в дальнейшем примарх не станет отделять Императора от варпа, считая своего отца порождением двух миров, который должен править ими обоими – Материумом и Имматериумом.

Вот, как Лоргар позже вспоминал своё первое видение:

– Ну да, – аколит выглядел пристыженным, словно его застали за греховным занятием. – Видение было нестерпимо болезненным, но одновременно бесподобным. К тому же я познал музыку сфер. Такая дивная мелодия…

– Музыка звучит до сих пор? Какая она? Раньше ты слышал её? Когда ты падал, случаем не ударился головой?

– Да, она чудесная, нет, нет. – Лоргар недовольно взглянул на пастыря, и у того защемило в груди. – По-твоему, я что-то скрывал от тебя?

Боль и наслаждение смешались для него в этот миг. Но я затрудняюсь сказать, что было истинной причиной его видений. Возможно, Император попытался связаться с Аврелианом, как делал это с Магнусом. А быть может, Боги Хаоса решили, что пора вмешаться в игру. Либо психический дар Лоргара вышел на новый уровень и он провидел будущее без внешнего влияния. Тут мы можем только догадываться. Но с этого момента Уризен изменился. До видения он сам ни разу не проповедовал о Силах, не для читателя. Но теперь у него нет сомнений и он точно знает, куда идёт. Вот цитата в подтверждение:

Печально кивнув, Лоргар убрал руку и посмотрел на Ха Осис.

– Мой архидиакон прав: слабым волей не пройти по этой дороге. Через два дня мы остановимся в Меассине. Там вы будете пить из колодцев, есть с блюд Завета. Пока же разделите остатки припасов, как сочтёте нужным. Молитесь и знайте, что делами своими приблизитесь к Истине. Выживут те, кого Силы признают достойными.

Он искренен. По крайне мере, выглядит это так. Кроме того, у нас есть ещё один любопытный эпизод:

– Наша праведность доказана, отец, – произнёс великан. Переполненный чувствами, он забылся и перешёл на фамильярное обращение, но архидиакон, уже привыкший к такому, воздержался от замечания. Приняв от него кувшин, Лоргар благодарно кивнул и осушил сосуд. Улыбнувшись ещё шире, он пояснил: – Силы послали мне новое видение.

Аврелиан получает ещё один проблеск будущего и считает его доказательством своей праведности. Он убеждается в существовании Сил, а также же в том, что его путь – нести слово Обитателей Эмпиреев людям. Это понимание помогает ему покорить Колхиду. Но что насчёт самого видения? Что открылось Лоргару? Сначала это было так:

После дальнейших уточнений – аккуратных, поскольку, несмотря на физическую мощь Лоргара, темпераментом он часто напоминал нервного подростка, – ученик пояснил, что видел существо, окутанное сиянием золота и звёзд, спускавшееся из эмпиреев на орлиных крыльях.

Очевидно, это Император. Но дальше картина дополнилась:

– Новое? – внешне небрежно спросил пастырь, но сердце его затрепетало. Первое видение направило их к прямому столкновению с Заветом. Неужели аколит изменит мнение, заговорит об ином уделе? – Не о Едином?

– Он был там, как и прежде, – воплощённое золото и свет. Но с ним пришёл другой.

– Единый стал Двумя?

– Второй – маг в синих одеждах, как на рисунках древних шаманов. Его единственный всевидящий глаз лучился сиянием Сил.

– Золотой бог и мудрый человек, – проговорил Кор Фаэрон. – В самом деле, доказательство праведности! Силы вновь подтверждают, что Истина с нами, заверяют, что мы на верном пути. Ты – золотое существо, а я – маг, волхв.

– Думаю, так и есть, – отозвался великан, взяв жреца за плечо. Тот вздрогнул, и слёзы навернулись ему на глаза.

– Я никогда не сомневался… – обхватив руками громадную кисть ученика, пастырь опустился на колени. – Я знал, что тружусь на благо Сил. Надо мной глумились, но я верил, что Истина откроется нам. Она придёт через тебя, Лоргар.

– Через нас, – сказал тот. – Мы будем проповедовать Слово Единого, и Истина вернётся на Колхиду.

«А я стану архидиаконом Завета, – подумал Кор Фаэрон. – Займу подобающий мне пост владыки Варадеша».

Обратите внимание – для Фаэрона тут всё понятно, но Лоргар не уверен. Кстати, в их с Кором разговоре проскальзывает любопытная мысль. Дело в том, что в колхидских легендах у Высших Силы были четыре воплощения-пророка, которые носили имена своих богов (или чьи имена позже использовались для обозначения богов, история умалчивает). Так вот Фаэрон в какой-то момент спрашивает насчёт золотого существа из видений Лоргара, не является ли это существо пятым пророком? Учитывая, что Император вполне вероятно действительно стал/станет кем-то вроде пятого бога в противовес Четвёрке, ирония аналогии, которую инстинктивно отрицал Фаэрон, кажется неслучайной.

Так или иначе, ближе к финалу своего похода по объединению Колхиды Лоргар всё же начал приносить жертвы, хотя едва ли сам бы он так сказал. Вот один из примеров – после покорения Хатагена:

– Очередные Неверные отправились к Единому, – произнесла Кастора.

– Мужчины и женщины, – поправил Найро собеседницу. – Люди.

– Невежественные дикари.

– Когда-то и мы были невежественными. Единый требует не жертв, а жертвенности в трудах на благо Его.

– Но жертвы принесены, чего бы Он ни желал, – уже не так торжественно сказала Кастора, задумавшись о чём-то.

Очевидно, что со стороны Аврелиана эти действия не намеренные, хотя, надо думать, его религиозные войны неплохо подкормили Четвёрку. Тем не менее, к тому моменту на Колхиде остаётся лишь один непокорённый город – Гахеварла. Его владыки целенаправленно приносят в жертву смертных, чтобы получить благословение Сил и защитить свою цитадель так называемой Сдирающей Бурей. В разговоре с Фаэроном Лоргар резко осуждает жестокость, чинимую в Гахеварле. Кстати, любопытно отметить, что в том же разговоре Фаэрон неожиданно дистанцирует свою веру от веры Аврелиана:

– Того, чему я стал свидетелем, я не пожелал бы ни одному человеку.

– Но иного выбора не было: где есть только Единый, нет места другим. На том зиждется твоя вера.

– Наша вера. И я не схожу с этой дороги.

Фаэрон говорит «твоя вера», но Лоргар поправляет – «наша». Разумеется, примарх знал о том, что Кор остался верен Силам, воплощённым в четырёх сущностях. Позже Фаэрон назовёт это Старой Верой и возродит её в рядах легиона, чтобы посеять зёрна тьмы на сотнях миров. Но, как сам Кор позже признает, он заблуждался, думая, что его примарх пребывал в неведении. Уризен всё знал и допускал, потому что приёмный отец был ему полезен. И даже перед штурмом Гахеварлы он пришёл к Фаэрону не для того, чтобы излить душу. А чтобы проверить, что творится в Городе Серых Цветов, пока он словом и булавой насаждает Истину.

– Когда-то ты опасался, что я окажусь пророком Пятой Силы, но я – нечто большее! Я – очищение Колхиды, телесное и духовное. Мы должны искоренить любые святотатства, чтобы удостоиться пришествия Единого!

Кор Фаэрон ничем не выказал своей тревоги, однако проворно сложил пальцы руки под столом в знак Четырёх, кратко заверив Силы, что остаётся истинно верующим и однажды вернёт им планету.

Фанатизм Лоргара стал пугать Кора уже тогда. Он ничего не понимал, но смутное предчувствие родилось в нём. Однако Фаэрону оставалось только играть свою роль, ведь его бывший ученик стал слишком силён. Кор не знал, что со временем видения стали чаще посещать Лоргара, а его психологические состояние усугублялось. Мы видим это глазами Найро, но ничего не знаем о том, что в действительности испытывал Уризен. Почему приближение отца так плохо отражалось на нём?

Вскоре прибыл Император и… разумеется, Магнус. Именно их Лоргар видел в своих прогностических трансах – золотое существо и одноглазый маг в синем. К тому моменту Аврелиан уже начал чистку внутри Завета, искоренив несколько старых культов, но не все. Знал ли он, что они ещё понадобятся ему, или просто перестраховывался – очередной вопрос, на который мы вряд ли можем дать однозначный ответ. Хотя, опять же, Фаэрон ответил бы сразу – да, Лоргар всё предвидел.

Часть III – Воспоминания о несбывшемся

Вступив в Великий крестовый поход, Лоргар продолжает слушать музыку сфер, симфонию Вселенной. Он уверен, что Император, его отец – бог, Единый. Имперские Вестники, а потом Несущие Слово покоряют сотни миров, многие приводят к согласию бескровно, хотя кажется, что это невозможно. Они насаждают веру в Бога-Императора. В 903.М30 Семнадцатый легион приводит к Согласию Монархию и строит на ней Кхур – сосредоточие Истины. Очевидно, что к тому моменту Книга Лоргара уже была написана, потому что ко времени Кхура культ существовал в устоявшейся форме.

Сложно сказать, сколько времени Аврелиан писал «Лектицио Дивинитатус». Кое-что было создано ещё на Колхиде, об этом говорится в сольнике Уризена. Но прошли десятилетия, прежде чем книга обрела законченный вид. Полагаю, в общей сложности у Лоргара ушло около 40 лет. А потом ещё 63 года «Лектицио Дивинитатус» распространялся по ойкумене. На этот счёт хочу привести весьма показательную цитату из восьмого тома Ереси от Forge World:

Прошло много лет с те пор, как был создан этот тайный отчёт. Теперь я знаю, что мне не суждено прожить достаточно долго, чтобы узреть судьбу Империума, а потому я могу писать без сожалений и не опасаясь тех, кто подобно мне, помнит Великий крестовый поход и движение вперёд вместе с Императором. Я хочу высказаться о новом Имперском культе, который открыто поклоняется Ему – культе, сам факт существования которого полностью противоречит Его воле.

Спустя многие десятилетия после Улланора, когда Император перестал командовать Своими армиями среди звёзд, Его испуганные подданные всё более отчаянно цепляются за утешение в том, что они воспринимают как Его слово и дело. Стремление этих людей к Его присутствию в своей жизни привело к образованию новой религии, именуемой Культом Империалис или же Верой в Императора нашего Спасителя. Корни этого культа скрываются в текстах «Лектицио Дивинитатус», порождённых бредом трижды проклятого Лоргара Аврелиана. Эти глупцы, эти заблудшие души поклоняются Императору как богу, и можно только вообразить, сколь горькое чувство веселья испытывает Золотой Примарх, если он всё ещё жив, при осознании того факта, что сама основа нынешнего царства его Отца аналогична причине, по которой Повелитель Человечества обрушил на Лоргара Свой гнев.

Новые лорды Терры не предпринимают ни малейшей попытки остановить распространение этой секты – напротив, они используют её в качестве средства для продвижения своих собственных корыстных целей. Сейчас, как никогда прежде, стоило бы вспомнить о возрождении созданного Им светского Империума, основанного на идее познания. Понимание Великой Лжи не уменьшает ценности Имперских Истин; демоническую угрозу можно понять и рационально отразить при помощи технических достижений. Его сыновья – чудеса науки, а не мифические полубоги, и если бы Император мог говорить, Он стал бы первым, кто отрицал Свою божественность.

Заключительная часть этих строк, написанных после Ереси, очевидным образом перекликается с первыми строками «Лекцицио Дивинитатус»: «Только бог станет отрицать свою божественности» (фраза переводится в нескольких вариантах, но суть её не меняется). Однако прежде, чем мы рассмотрим этот феномен, давайте вернёмся к началу разговора. Помните Оллания Пия, которого на Колхиде знали как Пира Оллурия? Я тогда сказал, что Колхида – не единственная планета, где помнят грядущее. Второй такой планетой оказалась Сорок Семь Шестнадцать.

Этот мир, как и многие другие, был отрезан от Терры в период Долгой Ночи. В какой-то момент местное население начало считать Старую Землю не более чем легендой, мифом, выдумкой. Но потом их небеса расчертило пламя, а на землю спустились исполины в серых доспехах. Люди встретили Несущих Слово со вздохом облегчения, осознав, что они не единственные представители человеческой расы и древние сказания не лгут. В свою очередь Семнадцатый надеялся, что планету получится быстро привести к Согласию и местные безоговорочно примут веру в Бога-Императора.

Но оказалось, что у жителей Сорок Семь Шестнадцать уже есть бог, и тоже Единый. Тогда легион предпринял штурм столичного мегаполиса, который, к слову, был неплохо защищён – миру удалось сохранить уникальные образчики технологий Золотой Эры. Я не буду пересказывать весь сюжет рассказа «Отпрыски Бури» Джоша Рейнольдса, где изложена эта история. Достаточно сказать, что одним из участников штурма был Сор Талгрон, капитан Тридцать Четвёртой роты Несущих Слово. И вот, что воин обнаружил в главном храме Отпрысков Бури:

Это была открытая книга, увидел он, вдохновенно написанная от руки чернилами и золотой краской. Её окаймление было покрыто невозможно сложным узором, скручивающимися линиями и пересекающимися чертами. Сор Талгрон видел, что стилизованные люди и существа трудились внутри этой каймы, скрытые среди странных узоров и закручивающихся спиралей. Каждую страницу покрывали плотные письмена, выведенные строгим, уверенным и смутно знакомым подчерком...

Любой боевой брат в XVII Легионе каждый день проводил многие часы в одиноком поиске вдохновения, но капитан никогда не видел такой работы. Стиль и мастерство автора были феноменальными, превосходящими всё, чего когда либо могли надеяться достигнуть Сор Талгрон и любой другой боевой брат. Это было работой несомненного гения – и вряд ли рука обычного смертного могла повторить его. Действительно, единственными вдохновенными работами, которые могли сравниться с этой книгой, были тексты, которые написал сам Уризен, а Сор Талгрону позволили лишь несколько взглядов на них...

Его глаза расширились, когда он пригляделся. Текст был написан формой Высокого Готика, используемой лишь религиозной элитой его родного мира, Колхиды.

– Что это? – шокировано произнёс моргающий Сор Талгрон..

Капитан бросил взгляд на стоявшего рядом старого жреца, но было невозможно прочитать выражение глаз старца. Он быстро повернулся к заключенной внутри чёрного куба книге.

– «И в вере вселенная должна быть объединена», – сказал он, читая в слух начинавшую плотный текст строчку. Его голос дрогнул. Он знал эти слова. На самом деле, Сор Талгрон даже полностью запомнил этот текст. Он тяжело сглотнул.

– «Объединена под властью Бога-Императора Человечества», – пронёс он хриплым шепотом последние священные слова.

Выходит, люди этого мира поклонялись Императору как богу. Вот только об Императоре они попросту не знали (в начале рассказа подчёркивается, что контакт с Несущими Слово был первым для них за тысячи лет). А ещё интереснее то, что их вера была основана на догматах из Книги Лоргара. Не из «Лектицио Дивинитатус», а именно из Книги Лоргара, то есть из той самой книги, которую Аврелиан написал собственноручно на колхидском. На это обращает внимание Сор Талгрон, потому что однажды видел эту книгу, пусть и мельком. Под «Лектицио Дивинитатус» обычно подразумевают копию оригинального труда, переписанную на Низком Готике и подпольно распространяемую по всей галактике.

Но как это возможно? Как Книгу Лоргара могла заполучить цивилизация, которая никогда не контактировала с Империумом? Цивилизация, которая откололась от Терры тысячи лет назад? У меня есть два объяснения. Первое – пресловутые путешествия во времени. Строго говоря, для вселенной Вархаммера это не является нонсенсом. Например, у нас есть «Урок железа» Гаймера, где Железнорукие встречают свой собственный крейсер, пришедший прямиком из будущего. А ещё в одном из дополнений к Кодексу Чёрного Легиона рассказывается, как Абаддон прибыл на планету, где время текло вспять, и обманул демона Тзинча, чтобы прозреть будущее.

Но второе объяснение кажется мне куда интереснее. Я подробно говорил о нём на стриме «Расплата», приводя цитаты в подтверждение каждого тезиса. Если кратко – вселенная Вархаммера перерождается раз за разом, но Боги Хаоса и Император так или иначе сохраняют память о предыдущем витке. Это многое, очень много объясняет, включая некоторые поступки Императора, которые кажутся странными на фоне других его решений. Например, ситуация с Ангроном или Кёрзом (имею ввиду, что в обоих случаях он мог легко не допустить того, чтобы события развивались по негативному пути, но почему-то не сделал этого).

Полагаю, всё, что я к настоящему моменту рассказал о Лоргаре, должно навести вас на очевидную мысль – Аврелиан тоже что-то помнил с предыдущего витка. Или сделал всё, чтобы напомнить новому себе уже прожитые жизни. Это объясняет, почему на Колхиде знали про Оллания Пия до того, как он вообще родился. И как на Сорок Семь Шестнадцать попал оригинал Книги Лоргара до того, как примарх его написал. Это кажется безумием лишь на первый взгляд. В действительности, гипотеза даёт ответы на все вопросы. Вообще на все.

Быть может, и правда Аврелиан пытался оставить себе подсказки из предыдущего витка и как-то повлиять на нынешний виток развития вселенной. Поэтому его гестационная капсула попала на Колхиду. Поэтому всё происходящее казалось ему знакомым, но он никак не мог вспомнить своё предназначение. И поэтому видение о золотом воине Уризен интерпретировал столь превратно. Похоже, его память оказалась повреждена и даже вмешательство Четвёрки не помогло восстановить её. А Книга Отпрысков Бури стала побочным эффектом, либо же планом, который сработал не так, как задумывалось (хотя, на самом деле, он вообще не сработал, потому что к моменту, когда Несущие Слово открыли Сорок Семь Шестнадцать, уже сгорела Монархия, уже состоялось Паломничество, а Уризен уже начал писать новую Книгу…).

Часть IV – Спасение и проклятье

Теперь к заявленной теме – как Лоргар спас Императора и всё Человечество. Ответ кажется очевидным и он действительно очевиден. «Лектицио Дивинитатус». Сейчас не важно, что впоследствии Аврелиан изменил своё мнение (или сделал вид, что изменил). Важно, что вера в Бога-Императора не позволила Хорусу победить, став главным оружием Империума против Богов Хаоса. Примеров достаточно.

Мы можем вспомнить Терионскую когорту на Бета-Гармоне, когда «Капитолий Империалис» Марка Валерия, оборудовавшего в мобильной крепости алтарь, сотворил невозможное. Он в одиночку уничтожил сотни танков Сынов Хоруса и принёс в ряды предателей такое опустошение, что прибывшее подкрепление просто не поверило своим глазам. Причём Валерий выжил, сохранив свою копию «Лектицио Дивинитатус» и, по всей видимости, позже стал имперским святым.

Книгу Лоргара читали Натаниэль Гарро и Гарвель Локен. Причём когда Гарро пришёл за Локеном на Исстван V, именно фраза «Император защищает» образумила Цербера, вернув его в реальность. Думаю, излишне напоминать о том, сколько во время Ереси сделали эти двое, сколько миллиардов жизней они спасли. И конечно, вспомнив Гарро, мы не можем не вспомнить Эуфратию Киилер, которая принесла веру в Бога-Императора на Терру. Точнее, сначала она проповедовала на орбитальной платформе «Геспериды». И если бы её вера не была опасна для сил Хаоса, они бы не подослали к ней ассасина, с которым расправился Натаниэль.

Затем Киилер прибыла в Императорской Дворец и собрала полноценный культ. К сожалению, ни сама Эуфратия, ни её последователи тогда ещё не понимали той силы, которую пробудили. Их слепая вера позволила демону Нургла Кор’Баксу Абсолютной Погибели просочиться во Дворец. Но вместе с тем Киилер сумела защитить Императора от атаки Хаоса. Для неё Повелитель Человечества выглядел как Мировое Древо, утопающее в грязном болоте. Тогда Сигиллит сказал, что, вероятно, они так никогда и не узнают, где заканчивается вера и начинается порча. Безусловно, он был прав в том, что бесконтрольная вера опасна. Но также он не мог отрицать и другое. Вот момент, когда кустодии одолели Кор’Бакса:

Он поднял голову и посмотрел вверх, Амон проследил за его взглядом. Киилер стояла у передней части платформы, и на несколько секунд ему показалось, что её омывает золотая корона силы.

Разумеется, доблестный кустодий не поверил своим глазам, а Сигиллит запретил Эуфратии проповедовать. Она честно исполняла этот запрет, пока предатели не прорвали Первую стену. Киилер оказалась в хаосе тотальной бойни среди множества отдельно взятых сражений. Она не знала, где свои, а где чужие, и просто бежала. Потом натолкнулась на предателей и… ничего не произошло. Железные Воины просто не увидели женщину, глядя на неё в упор. В тот момента она поняла, что нужно делать.

Я не буду по шагам рассказывать о пути Киллер. Хотя это увлекательная и во многом спорная история, сегодня мы говорим не о ней. Достаточно привести единственную цитату из «Гарро: Рыцарь в сером» Сваллоу:

Вокруг женщины собиралась эфирная аура света, словно она была призмой, через которую более могущественный пси-одарённый разум передавал ей часть своей силы. Этот невидимый свет коснулся и окружавших её людей, придал им силы и даровал мужество.

Так на Эуфратию смотрит Мортарион, который, разумеется, приказывает её убить. Потому что солдаты, простые смертные, рядом с которыми стоит Киилер, держатся. Они гибнут, но не оставляют позиций под натиском Гвардии Смерти. Это кажется невозможным, но это происходит, и Жнец отчётливо видит «ауру света» вокруг Эуфратии. В тот момент через неё Император придавал сил своим воинам и они стояли насмерть против зла, которое нельзя было остановить. Однако же они остановили это зло.

А потом мощь истинной веры раз и навсегда доказал Натаниэль Гарро, который в поединке с Бледным Королём на несколько мгновений сравнился с ним, что также не было возможно по любым законам. И в смерти доблестный воин стал эйнхерием Императора, его бессмертным чемпионом. При этом он спас Эуфратию от смерти, что привело Жнеца в ярость. Кроме того, Мортарион не сумел забрать душу Гарро, потому что её забрал Императора.

Валерий, Локен, Гарро, Киилер, примеров гораздо больше. И все они говорят о том, что именно «Лектицио Дивинитатус», первая Книга Лоргара, позволила лоялистам выиграть тысячи сражений во время Ереси. Но главное – она позволила достаточно замедлить продвижение Хоруса, чтобы он был вынужден пойти ва-банк, опустив щиты «Мстительного Духа». Финал этой истории мы знаем, как и её последствия. Вплоть до таких историй, как история о Святой Селестине, чья вера в Бога-Императора сделала её Вечной. И за всё это мы должны благодарить Лоргара. Но, возможно, не только его. Теперь взглянем на вышеизложенное с другого ракурса.

Часть V – Тернии откровений

Вспомним, с чего началась Истина Лоргара. А она началась с видения золотого божества. Сначала Аврелиан думает, что это Император (и разве он не прав?). Но что потом? После Монархии и Паломничества? После Гал Ворбак? В «Первом Еретике» Дэмбски-Боудена Уризен практически прямо говорит, что золотое божество – это он сам. А рядом в тот момент находится одноглазый колдун из его видений:

Варп – это песня, Магнус. Это симфония, и я один желаю исполнить её.

И он действительно исполняет эту песню, да так, что разрывает галактику пополам. Тут же вспоминается откровение Фаэрона из «Несущего Слово»:

Кор Фаэрон задавался вопросом, когда его тоже бросят в костер, который станет ещё одним препятствием между Лоргаром и бессмертным величием.

А теперь давайте разбираться в мотивах Аврелиана и вообще – в том, кто направляет Ересь. Технически у нас есть две стороны – Император (лоялисты) и Хаос (предатели). Кабал свято верил, что победа Императора принесёт гибель галактике. Но Кабал науськивали демоны, тот же Ультран считал иначе, по мере сил помогая человечеству. Говорят, истина всегда посредине, поэтому обратимся к тому, кто находится посредине буквально. К Аргелу Талу, в теле которого гармонично уживается человеческая душа и демон Раум. Вот фрагмент диалога Тала с Кхарном из «Предателя»:

– Порой я задаюсь вопросом, как мы дошли до этого, – произнес он. – До борьбы с невежеством и рабством путём геноцида. Мы можем либо жить в заблуждении и тьме, либо же стать тем, что ненавидим. По ночам меня терзают крики мёртвой девочки, которую мне не удалось спасти, а мои ближайшие братья – воин с механическим паразитом внутри черепа и демон, свернувшийся вокруг моего сердца.

Он устало улыбнулся.

– Кхарн, мы определенно не на той стороне.

– Как ты можешь так говорить?

– Потому что обе стороны не те.

Это понимает и Лоргар. Забавно, но здесь я вижу прямую параллель с Кассандрой из легендарного эпоса Гомера. Ведь Кассандра из Трои тоже видела будущее, но была не в силах что-либо изменить. В аналогичной ситуации находится Аврелиан, вот фрагмент его диалога с Кораксом на Исстване V:

– Я убью тебя, Лоргар.

– Я знаю, – он говорил, стиснув зубы и ощущая, как силы покидают его тело. – Но я видел будущее. Наш отец станет обескровленным трупом на золотом престоле и будет вечно кричать в пустоту.

– Ложь, – чёрные глаза сузились, и мышцы Владыки Воронов напряглись, усиливая натиск. – Ты повергаешь царство в хаос. Уничтожаешь совершенный порядок.

Серые глаза Лоргара светились, невзирая на напряжение тела.

– Противоположность хаоса – не порядок, брат. Это стагнация. Безжизненная и неизменная стагнация.

Какова ирония? Ведь именно стагнация стала главной проблемой Империума после периода Ереси. Но сейчас важнее, что Лоргар действительно видит будущее. Ингефель показал ему мириады возможностей, но Аврелиан точно знает, что произойдёт в текущем витке. Обратите внимание – он предупреждает всех вокруг, но его никто не слушает. А он оказывается прав, всегда.

Он предупреждает Коракса об Императоре на Троне, но Ворон отмахивается от брата. Лоргар предупреждает Эреба о том, что его план насчёт Сангвиния провалится, но апостол думает, что знает лучше и терпит крах. Аврелиан говорит Магнусу следить за Ариманом, но Алый Король не воспринимает предупреждение и библиарий создаёт Рубрику под носом у отца. Наконец, в «Рабах Тьмы» Фрэнча Лоргар понимает, что Хорус потерпит поражение, но никто, даже Боги Хаоса, не прислушиваются к речам Золотого.

Я не зря вспомнил Паломничество Уризена и Ингефеля, который водил примарха по временам и вселенным. В конце того путешествия (это из «Аврелиана» Дэмбски-Боудена) Лоргар спросил демона, что будет, если предатели проиграют. После того, как он увидел этот вариант будущего, Золотой безоговорочно присоединился к Хаосу. Причём нам это видение не описывается. Так что же там было?..

Вспомним разговор Эрды и Джона Грамматикуса из «Сатурнина» Абнетта. Там «мать примархов» говорит много интересного о Неоте, например:

Вытеснить естественное течение жизни искусственной версией, попирающей этику, мораль и мудрое благоразумие. Искусственные вечные, Джон. Это было Его планом и посмотри, как он сработал.

А потом она спрашивает:

– Скажи мне, Джон, кого ты боишься больше, Императора или Хоруса Луперкаля?

– На данном этапе трудно сказать, – ответил он.

Думаю, Джон не может ответить, потому что видит то же, что и Аргел Тал – здесь нет правильной стороны и никому нельзя дать победить. Тем не менее, в разговоре с Эрдой Грамматикус предполагает, что Императора можно привести к другой победе, последствия которой окажутся менее разрушительными, чем в том случае, если он «вчистую» победит Хоруса. Когда Эрда говорит, что в древних преданиях Императора называли Сатурном, металл которого – свинец, Джон парирует тем, что свинцу несложно придать необходимую форму.

Но Грамматикус, который также был «искусственным вечным», не единственный в этой истории, кто ищет третий путь – между абсолютной победой Хоруса и абсолютной победой Императора. То же самое мы видим в «Первой стене» Торпа, где Сигиллит, вопреки воле Вальдора и кустодиев, позволяет Киилер проповедовать. В разговоре с Амоном он предполагает, что Астрономикон можно использовать не только для того, чтобы освещать варп. Но и для того, чтобы выжечь его от порчи. Сигиллит говорит о вере, как «об исследовании оружия».

Из таких рассказов как «Пролог к Никее» Аннандейла мы знаем, что Малкадор глубоко исследовал варп, но варп – это поле боя, правила на котором устанавливает Четвёрка. Альтернативой должен был стать проект «Паутина» однако после Глупости Магнуса его не реализовать. И получается, что к финалу Осады у Регента остаётся только один путь. Причём он знает, что Император не станет использовать веру как оружие. И всё равно изучает это оружие, ища третий путь, как и Джон Грамматикус.

Малкадор упоминает, что ему известно местонахождение всех примархов-предателей. Это значит, что он знает и о Лоргаре. Как я уже говорил на предыдущем стриме по «Отголоскам Вечности», если вы исследуете веру, разве не стоит обратиться к тому, кто написал местную Библию? Но это Сигиллит знает, где Лоргар, мы – нет. На самом деле после «Рабов Тьмы» читатель встречает его только в «Тенях прошлого» Торпа, где описана короткая схватка Уризена с Кораксом, во время которой Аврелиан ведет себя весьма… сдержанно. Но сейчас это не имеете значения. Важнее, что и он, Лоргар, и Сигиллит, ищут вариант разрешения конфликта, который не подразумевает победу ни одной из враждующих сторон.

Кажется, что Малкадор при всей своей меркантильности никогда не связался бы с Лоргаром. Но… так ли это? В аудиодрамме «Сигиллит» Регент заявляет:

Знаешь, из них всех, если бы я мог спасти лишь одного, то это был бы Лоргар. Даже притом, что он меня презирает, даже притом, что он… причинил мне боль.

Чувствуете? Сигиллит уже тогда делал ставку на Лоргара, хотя и потенциально. Но к моменту Осады он точно знает, что происходит с каждым примархом-предателем. А значит, ему известно, что Аврелиан изгнан Хорусом. При этом Малкадор фактически рассуждает о том, чтобы использовать веру в Императора как оружие. Если честно, исходя из разговора с Амоном про Астрономикон, Регент и самого Императора готов сделать оружием, лишь бы спасти Человечество.

И тут я вспоминаю про Омегона. С чего вдруг? Потому что о нём никто не знал – ни Кабал, ни Сигиллит. Хорус уж точно. Вероятно, об Омегоне не знал даже Император. Но – о нём знал Лоргар. Ведь он дал копию «Лектицио Дивинитатус» каждому брату и… Альфарий получил две копии. А ведь Омегон был против того, что делал Альфарий, и неоднократно саботировал его действия, пусть и не полномасштабно.

После смерти брата Омегон, как и Лоргар, оставил свой легион. Почему? Не потому ли, что без своих лидеров Семнадцатый и Двадцатый останутся верны Хаосу, но будут разобщены и не смогу склонить чашу весов в пользу одной из сторон? Зато смогут объединить имперцев против общего врага. Да и Оккам из «Сынов Гидры» считал, что верен Императору…

На самом деле, тут можно было бы вспомнить Чумные войны, а именно – «Божью пагубу» Хэйли, где Жиллиман слишком прямолинейно воспринимает видения, полученные в Садах Нургла, и ни минуты не сомневается, что его направляет Император. А ведь там не всё так однозначно. Кроме того, как мы знаем, сила Лоргара велика и он тоже Золотой, как и его отец… Но это определённо тема для другого разговора. Сейчас вернёмся в период Ереси.

В новелле «Ярость Магнуса» Макнилла упоминается сказка «Соловей» Андерсена, с которой каждый из нас знаком с детства (ну, по крайней мере, моё поколение). Если очень кратко, то суть сказки такая. В саду китайского императора жил соловей, которым восхищался весь мир. Когда до императора дошли вести о соловье, он был удивлён тем, что ничего не знает об этой птице. Император призвал соловья во дворец и наслаждался его пением ровно до тех пор, пока не получил механическую птицу из золота. В отличие от живого соловья, механический никогда не уставал, но мог исполнять только одну песню. Живой соловей не мог петь в унисон с искусственным, поэтому его прогнали. А потом механический сломался и его стали включать лишь раз в год.

Вскоре за императором пришла смерть. Она взяла его корону и меч, а также призвала духов, которые воплощали ошибки императора. Он умирал и никто не мог ему помочь. Но внезапно появился живой соловей, который своим пением изгнал духов и саму смерть. Он вернул императору корону и меч, но сказал, что не останется. Соловей улетел, однако пообещал периодически прилетать к императору, при этом попросил, чтобы их встречи оставались в секрете. Император согласился.

Думаю, вы отлично понимаете, кому в Ереси лучше всего подходит роль соловья. Кто был настоящей жемчужиной императорского сада, но о ком сам император долгое время не знал. Кто не смог соперничать с «механической» Имперской Истиной, а потому покинул «дворец». Но – вернулся, чтобы спасти Императора, когда за ним пришла смерть. Сказка Андресена в «Ярости Магнуса» упоминается в арке Аливии Суреки, Вечной, которую Повелитель Человечества отправил стеречь Молехские врата. Когда она вернулась на Терру, её разыскал Сигиллит. Зачем – я подробно разъяснял на предыдущих стримах. Также не буду пересказывать сюжет «Ярости Магнуса», так как уже неоднократно проводил его подробный анализ.

Сосредоточимся на эпизоде, когда Алый Король в порыве ярости убивает Малкадора, а Атрахасис расстреливает Суреку из болтера. Во время перерождения Аливия видит Императора, который показывает ей будущее – себя, навечно прикованного к Золотому Трону. Вскоре девушка возвращается в мир живых и видит труп Регента. Также она видит разбитую регицидную доску, её внимание привлекают три фигуры – Император, Примарх и Дивинитарх. Сурека сосредоточена на Дивинитархе. Со слезами на глазах она берёт фигурку в руки и пытается восстановить её. Затем она отдаёт свою вечность, чтобы вернуть Сигиллита.

В последний момент перед смертью Суреки Малкадор говорит «Я хотел бы…» Аливия умирает и не слышит, чем закончилась фраза. Но нет сомнений, что Сигиллит произносит те же слова, которые произнесла дочь Суреки, когда та читала ей сказку про соловья. Девочка сказала:

Я бы хотела, чтобы и у нашего Императора был соловей.

Сурека тогда ответила: «Может и есть», увидев в толпе Халида Хасана, агента Малкадора. На первый взгляд, всё кажется очевидным, соловей – это Регент, как и Дивинитарх, единственная фигура, оставшаяся между Императором и Примархом. Но на самом деле Аливия тоже подходит на роль соловья, ведь она спасает Сигиллита от смерти, чтобы он спас Императора. Кроме того, история Малкадора не аналогична истории соловья, ведь Регент никогда не покидал Императора, чтобы потом вернуться. Тут уж больше подходит Жиллиман, но он – примарх, а фигура у нас – Дивинитарх (тогда как под Примархом подразумевается Хорус, это понятно).

Я бы сказал, что из регицидных фигур Малкадор – это скорре Тетрах, соправитель наравне с Вальдором. А Дивинитарх, кстати, был в эпизоде из «Отвергнутых мертвецов» Макнилла, когда с Императором играл в регицид с Каем Зуланом. Но это не проливает света на сущность Дивинитарха. Возможно, подсказку нам даст название фигуры? В оригинале – Divinitarch. Такого слова не существует, но несложно понять, что оно образовано сращением основ «divine» («божественный») и «archon» (правитель полиса в Древнем Египте, местный правитель в Греции и Византии). Получается «божественный правитель». Идеальный аналог – экклезиарх, титул Лоргара на Колхиде.

А ещё архонтами в Книге Еноха назывались ангелы, которые «стали входить к дочерям человеческим» и породили… нефилимов. Нефилимов, наполовину людей, наполовину «ангелов», в которых Лоргар (согласно тексту «Аврелиана») видел будущее галактики. При этом, когда Император играет с Каем в регицид, он жертвует Дивинитархом, говоря, что иногда победа заключается в том, чтобы не дать противнику победить. Не слишком ли много совпадений? Их сумма подвела меня к мысли о том, что императорский соловей и Дивиниатрх – это не Сигиллит, а Лоргар Аврелиан. Тот, кто был изгнан, но вернётся в самый тёмный час, чтобы спасти своего повелителя.

Или, быть может, уже вернулся?.. Но не буду повторять свою гипотезу из предыдущего стрима о том, как Аврелиан стравил Вулкана и Магнуса. Лучше продолжу о гностических архонтах, которые, во-первых, участвовали в создании мира, то есть изначально представляли собой созидательные силы. Во-вторых, действуя на земле, разжигали в людях страсть. Насколько всё это перекликается с историей Лоргара? Чуть больше, чем полностью. И тут справедливо вспомнить ещё одно прозвище, полученное Аврелианом на Колхиде. Уризен. Это творец из мифологии Уильяма Блейка, который впоследствии стал осколком единого, по своим чертам близким к христианскому Люциферу.

На самом деле, с Уризеном можно теоретизировать долго и глубоко. Потому что оригинальное «Urizen», по одной из версий, происходит он английского «horizon», то есть «горизонт». У Блейка Уризен – тиран, ограничивающий творчество законами материальной вселенной. Хотя к образу нашего Аврелиана ближе антипод Уризена – Лос («Los»), имя которого, очевидно, является анаграммой от «sol», один из вариантов перевода – «солнце». Светоносный – Золотой – Лос воплощает воображение, лишённое границ, установленных разумом-тираном. Здесь мне видится прямая аналогия с тем, как Император (тиран, воплощение разума) ограничивает Лоргара (свободного творца, воплощение страсти), хотя оба они – аспекты Единого Человечества.

Я понимаю, что главным контраргументом может стать излишняя сложность приведенных аналогий. Но, как писатель и литератор, могу с уверенностью сказать, что хорошие произведения зачастую начинают жить собственной жизнью. В том смысле, что со временем в них обнаруживаются подтексты и параллели, которых автор не закладывал, но которые совершенно точно там есть. Хотя, безусловно, с критической точки зрения к этой гипотезе про Уризена много вопросов.

С соловьём проще. Сначала китайский Император его находит и привечает, затем изгоняет из дворца, а потом соловей возвращается и спасает Императора от смерти, но они договариваются хранить это в тайне. Первая часть этой сказки как нельзя лучше описывает путь Лоргара. С учетом лорных фактов, изложенных в предыдущем стриме про Аврелиана («Отголоски»), вторая часть также выглядит весьма вероятной.

Здесь стоило бы подробнее коснуться новеллы «Апокалипсис» Рейнольдса, но тогда этот разговор растянется ещё на два часа. Об «Апокалипсисе» мы поговорим отдельно, сейчас я лишь приведу одну из цитат небезызвестного дредноута:

Меня заковали в цепи и поместили в темницу. Оставили гнить до конца этой войны. Когда братья мои бросались на стены Терры и гибли, я сидел во тьме и молился о спасении их душ. Мне отвечали лукавые бесы, старались совратить с пути покаяния вечного. Но я знаю, как давать отпор злохитрым духам. Пустыни Колхиды кишели мерзостью, подобно тучам блох в шерсти пса бродячего! Изгнал я соблазняющих меня и продолжил молитвы свои…

Если контекста новеллы вы не знаете, то воспримите эту цитату ещё нагляднее. На самом деле, Анахорет во многом выступает прямым отражением Лоргара, но именно эти строки особенно показательны. Ведь они, по сути, описывают то, что произошло с Аврелианом во время Ереси. Пусть местами это описание иносказательно (про темницу), в остальном оно вполне буквальное. И, кстати, отсылает нас ко вполне конкретному христианскому святому – Нифонту Констанцкому, который был раскаявшимся грешником и видел демонов.

Часть VI – Сила слова

Надеюсь, приведённых мною тезисов достаточно, чтобы хотя бы вызвать у вас интерес к моей версии событий. На самом деле, есть ещё факты и любопытные умозаключения на эту тему, но о них в другой раз. В финальной части сегодняшнего разговора хочу остановиться на другой параллели, о которой я задумался при прочтении «Мортиса» Фрэнча, но смог удобоваримо сформулировать её только сейчас.

В контексте участия Лоргара в сюжете Осады «Мортис» интересен в первую очередь наличием Актейи. Потому что Актейя вместе с Альфарием вступает в команду Джона Грамматикуса, который, напоминаю, стремится сделать так, чтобы победа не досталась ни Хорусу, ни Императору (с его нынешним миропониманием). А ведь Актейя – это Кирена Валантион, первая святая Несущих Слово. Святая, которую вернул к жизни Хаос. Святая, которая помешала планам Лоргара – без неё Аврелиан убил бы Хоруса с помощью Фулгрима. Что бы он потом делал с армадой Луперкаля и вообще – сумел бы сохранить её или нет, сейчас это не важно.

Важно, что Актейя играет на стороне Четвёрки против Лоргара и если в первый раз её ввели в сюжет только для того, чтобы помешать Уризену, возникает закономерный вопрос – а почему бы ей во второй раз не появиться с той же целью? Ведь Хаос теперь хорошо понимает, на что способен Лоргар. И если он стал «Соловьём Императора», то у Богов Имматериума остаётся не так много инструментов, чтобы ему помешать. Присовокупить к Актейе Альфария, сражающегося непонятно, на чьей сторону, и провести её во Дворец вместе с Джоном кажется идеальным планом. Ведь с ним Олл, у которого, как у бывшего Воителя, есть все шансы добраться до Императора.

Но в «Мортисе» есть ещё одна любопытная арка. Она описывает, как Император противостоит Четвёрке в варпе. Это противостояние обретает метафору человека, который сидит в пустыне, привалившись к стволу мёртвого дерева (вспоминаем дуб, который спасала Киилер). У человека закончилась вода, олицетворяющая его психическую мощь. В критический момент на помощь ему приходит странник. Этот странник – Малкадор. Он отдаёт Императору часть своей воды, но не может отдать всю, потому что, как он говорит, «мне нужно оставить кое-что себе на обратный путь».

Получается, Император в отчаянном положении. Всё хуже, чем можно себе представить. Его собственных сил не хватает, ведь он не только противостоит Хорусу – воплощённой Четвёрке. Он также сдерживает демонов в Паутине и пытается сохранить целостность телеэфирной защиты Дворца. Эта защита слабеет с каждой минутой и в «Мортисе» мы видим, что Сигиллит приходит в момент, когда Император вот-вот будет сломлен. Сил, которые он передал Повелителю Человечества, хватит на какое-то время, но их явно недостаточно для победы. Причём Регент говорит, что, скорее всего, больше не придёт. Очевидно, он исчерпал собственные запасы. Впоследствии Император подтверждает – Сигиллит сюда больше не придёт, не сможет.

И на кого теперь рассчитывать Повелителю Человечества? У Малкадора нет сил, Магнус по другую сторону баррикад. Кто ещё обладает достаточным психическим потенциалом и знаниям в области варпа? Сигиллит в разговоре с Императором иносказательно говорит о Персоне (странник, который идёт к башне). Но Олл движется к Повелителю Человечества в материальном мире и цели у него вполне материальные. Он не псайкер. Кэтт слишком слаба, чтобы сыграть концептуальную роль, а Актейя явно работает на других ребят. Ответ кажется очевидным, но подсказывает его не Фрэнч, а Торп.

В «Носителе слова» Фэн Моргай, лидер номадов, который первым нашёл Аврелиана, рассказал Фаэрону, что когда впервые посмотрел в глаза мальчику, то сразу же отключился. Номад не помнит, что с ним было, пока он не пришёл в себя. Но когда Моргай очнулся, ему «пришло имя». Он точно знал, как зовут найдёныша. Лоргар – это имя пришло к нему в видениях. И с колхидского оно переводится как «Приносящий дождь». До книг по Осаде трактовка имени примарха казалась понятной – в колхидскую пустыню застоявшейся веры он принёс воду собственного видения доктрин Завета. Но, учитывая арку с Императором в «Мортисе», я больше так не думаю.

Я думаю, что Фэн Моргай увидел будущее. Он увидел противостояние Повелителя Человечества и Богов Хаоса в пустыне варпа. И его разум, не в силах постичь увиденное, облёк образы грядущего в простой символ – имя. Имя, которое заключает концепт Лоргара, как спасителя Императора. Возможно, эта теория уже подтвердилась, если моя трактовка событий «Отголосков Вечности» верна. Возможно, ключевым событиям ещё предстоит произойти. Но, похоже, именно его в «Мортисе» ждёт Император. Своего соловья. Приносящего дождь.

Если вы смотрели предыдущий стрим про Лоргара, то знаете, насколько силён Аврелиан в психическом плане. Если же нет, то приведут единственный факт (о котором, кстати, в минувшем стриме совсем забыл). Вот цитата из «Первого Еретика» Дэмбски-Боудена. Описывать контекст нет смысла, так как он очевиден.

– НА КОЛЕНИ, – шепот как будто ударил молотом по темени. Сопротивляться было невозможно. Мышцы действовали сами, сколько бы сердец не пыталось выказать неповиновение. Одно из них принадлежало Аргелу Талу. Это была не верность, не поклонение, не служба. Это было рабство, и все его инстинкты бунтовали против принудительного почитания, даже когда он повиновался.

Сто тысяч Несущих Слово опустились в пыль совершенного города, поверженного имперским указом.

Легион стоял на коленях.

Лоргар оглянулся через плечо на море своих коленопреклоненных воинов. Когда он вновь перевел взгляд на Императора, в его глазах мерцал огонь.

– Отец, – начал Лоргар, но человек покачал головой.

– На колени, – сказал он. Его лишенное возраста лицо обрамляли тёмные волосы того же цвета, что и щетина на лице Лоргара. Как бывает у отца и сына.

– Что? – переспросил примарх. Он перевёл взгляд за спину Императора, на Жиллимана, стоявшего прямо и гордо. Вновь сосредотачиваясь на своём отце, Лоргар провёл по глазам кончиками пальцев, будто стряхивая никак не отпускавшее его наваждение. – Отец?

– На колени, Лоргар.

Аргел Тал смотрел, стискивая зубы, как Лоргар опустился на одно колено.

Его первый порыв уже угасал, усмиренный здравым смыслом и верой. Было правильным преклонить колени перед Богом-Императором. Он заставил свои сердца успокоиться, невзирая на нанесённое его божеству оскорбление, призывая себя к смирению.

Итак, когда Император единственным словом поверг на колени сто тысяч Астартес, Лоргар остался стоять. Император повторил свой психический призыв ещё дважды, но Аврелиан не шелохнулся. По видимому, он опустился на колено лишь потому, что посчитал это логичным, ведь к нему обращался его бог. Но проходит несколько мгновений и:

– Мои миры верны, – Лоргар уже не стоял на коленях. Он поднялся на ноги и вместе с ним поднимался его голос. – Мой легион создаёт самые преданные миры в твоем Империуме.

– ЭТО НЕ МОЙ ИМПЕРИУМ.

Слова врезались в сознание Аргела Тала, словно очередь из болтера. В короткий ненавистный миг он взглянул на ретинальный дисплей, чтобы проверить свои жизненные показатели. Воин был уверен, что умирает, и не будь он уже на коленях, то бы упал на них.

– ЭТО ИМПЕРИУМ ЛЮДЕЙ. ИМПЕРИУМ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, ОЗАРЁННЫЙ И СПАСЁННЫЙ ИСТИНОЙ.

В этот раз он услышал ответ Лоргара.

– Ты – бог.

– ЛОРГАР.

Теперь голос давил, как стена, насыщенный настолько, что был почти осязаем. Он обрушивался на Аргела Тала, как струя пламени из двигателя, раскаляя доспех и повергая на землю. Он видел своих братьев, распластавшихся вокруг, их доспехи тёрлись о пыль.

Сопротивляясь шквалу психической энергии, срывавшему свитки с его брони, Лоргар поднял руку и указал на отца.

– Ты — бог. Скажи это, и покончим с ложью.

Император покачал головой, не сокрушая, но мягко возражая.

– Ты слеп, сын мой. Ты держишься за древние представления и этим подвергаешь опасности всех нас. Пора положить этому конец, Лоргар. Пусть всё это закончится, когда ты внемлешь моим словам.

Лоргар стоял как вкопанный, дрожа от чего-то, чего не видели его воины. Кровь текла из его уха, медленно струясь по татуированной шее.

Итак, Лоргар мог противостоять психической воле отца, что казалось немыслимым. Да, он страдал, это было тяжело, но Аврелиан поднялся с колен, отстаивая свою веру. Отстаивая Истину, которая ещё десять тысяч лет будет защищать Человечество от последнего шага за край бездны…

P.S. Как я уже сказал, у меня есть и другие доводы в пользу того, что Аврелиан незримо присутствует при Осаде, играя на стороне Императора или, как минимум, против Богов Хаоса. Если эта тема вам всё ещё интересна, лайки, репосты и комментарии лучше любых слов скажут мне: «Мы ждём, продолжай!»…

На сегодня все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!