Вдруг захотелось пересмотреть “Смерть ей к лицу”, чтобы снова погрузиться в приключения любовного треугольника из Беверли-Хиллз, мужчина из которого так хотел вырваться, что предпочёл “умереть”, чем остаться, а потом рассказывал своим родным и знакомым “байки о живых мертвецах из Беверли-Хиллз”. Его слова не были словами сумасшедшего – две его женщины окончили свою жизнь по крайней мере в духовном плане задолго до того, как одна упала с лестницы, а вторую прострелили насквозь.
Лишь самое начало истории помещено в Нью-Йорк, в театральную его часть – Бродвей, где очень много людей. Остальная часть истории разворачивается в Лос-Анджелесе, и фраза – “За двенадцать лет в ЛА ты хоть раз видел соседей?” – ненавязчиво подчёркивают, почему именно так. Здесь пусто и одиноко для человека, все заняты только собой. А дневное время показано лишь раз, когда зрителю сообщают, что прошло ещё семь лет и показывают, как в особняк в Беверли-Хиллз Менвил-Эштон доставили приглашение на презентацию книги Хелен Шарп. Всё остальное происходит ночью – во время, когда “духи оживают” и морщины на лице сложнее заметить.
***
“Жизнь жестокая. Сначала дарит нам вкус молодости и жизненную силу, а потом делает свидетелем собственного угасания” (с) Лисль фон Румен
***
Буквально на следующий день после просмотра мне на глаза попалась фотография Зака Эфрона в рамках промо-акции его фильма “Стальная хватка” (2023, The Iron Claw), и на ней он практически неузнаваем в сравнении с теми изображениями, которые в моём сознании сохранили похожий на “Классный мюзикл” образ – например, в “Величайшем шоумене” (2017) или в “Красивом, плохом, злом” (2018). Зак Эфрон ассоциировался у меня с молодым Голливудом, когда он и его, на тот момент, возлюбленная Ванесса Хадженс быстро нашли отклик в сердцах зрителя, став всеобщими любимчиками. И вот новое фото натолкнуло на мысль, что чёрная комедия “Смерть ей к лицу” прямо-таки точная карикатура на реальность Голливуда с его одержимостью красивым/идеальным лицом. Пока лицо Зака Эфрона было молодым и свежим, и в чём-то даже напоминающим лик Алена Делона из драмы “Затмение” М. Антониони, в сети не было такого запроса, как “Что с лицом Зака Эфрона”. А сейчас есть, и я тоже задавала этот вопрос, как только увидела промо-фото. Ему бы не помешал эликсир фон Румен.
Роберт Земекис и сценаристы Мартин Донован и Дэвид Кепп, которые создали чёрную комедию “Смерть ей к лицу”, подошли к делу с большим знанием, подчеркнув самые больные точки обитателей индустрии развлечений. Они живут в очень непримиримом бизнесе. Он им просто не даёт права стареть и быть некрасивыми. “Пара морщин – ещё не старость, лишь бы шрамов не осталось” (или в другом варианте перевода: “Звезда совсем не молода, морщины выдают года”) – обречённо говорит Мэделин Эштон, глядя в зеркало после отработанного спектакля на бродвейской сцене. Зритель – главный судья, он отчётливо замечает изъяны на вчера красивом, а сегодня чуть подправленном лице.
Да, у Зака Эфрона, как пишет пресса, дело не в пластической хирургии, а в несчастном случае, когда он сломал челюсть, неудачно упав. Но факт в том, что внешность изменилась. Фрукт с изъяном. Факт в том, что лицо уже не то, которое сделало тебя когда-то знаменитым. И в сценарии чёрной комедии этот аспект отчётливо прописан.
Для живости действия (так забавно в данном контексте звучит слово “живость”) ввели дружбу-ненависть между двумя женщинами, актрисой и писательницей. Эта яростная смесь также подчеркнула одержимость, свойственную деятелям индустрии в достижении целей – будь то месть, будь то желание сохранить молодость. Реплика мистера Шагалла из клиники омоложения - "Я случайно услышал вашу шутку о том, что деньги для вас не проблема" - отлично подчёркивает всю серьёзность их намерений действовать в достижении своих целей.
По сюжету Мэделин Эштон и Хелен Шарп – подруги со времён школы, и они всегда соперничали. Даже их имена намекают на что-то потустороннее. Они всегда приветствуют друг друга экзальтированными вскриками: “Мэд!” – “Хэл!” По-английски сокращённый вариант Мэделин – это Mad, как “сумасшедшая”, а Хелен – это Hel, словно бы “исчадие ада” (hell).
Хотя у них вполне земные профессии: Мэделин – актриса, Хелен хотела быть писательницей, но на книги ей времени не хватало. Она одну написала, да и то как средство мести своей ненавистной подруге. Обе они, следуя значениям своих имён, распространяют хаос.
В 1978 году Хелен познакомила Мэделин со своим женихом Эрнестом Менвилом, талантливым пластическим хирургом. Не прошло и месяца, как подозрения Хелен подтвердились – подруге удалось очаровать очередного возлюбленного Хелен. Они поженились, а Хелен практически помешалась от ненависти к Мэделин и мыслей о том, как ей отомстить. Через 14 лет они снова встретились.
Сценаристы с большим юмором подходят к высмеиванию жителей Беверли-Хиллз. Если молодость – это оружие, то, по их мнению, в Голливуде оно быстро перестаёт стрелять.
История начинается с того, что Мэделин выступает в мюзикле “Певчая птица”, но он такой неудачный, что зрители, не дожидаясь финала, покидают зал. Мне всегда казалось, что этот мюзикл является отсылкой к пьесе Теннесси Уильямса "Сладкоголосая птица юности", в которой главный герой Ченс Уэйн понимает, что его молодость прошла, и он не знает, как жить дальше. Мэделин тоже теряет это оружие, так необходимое для выживания в бизнесе, даже в своей новой постановке она старается выглядеть моложе, чем есть.
И пластический хирург Эрнест Менвил оказывается для неё как нельзя кстати. Если он и очарован образом с плаката, то она видит брак с ним с практической точки зрения. Он всегда будет поддерживать её красоту в надлежащем состоянии. Но всё сводится к тому, что муж и жена превращаются в заклятых врагов, едва выносящих присутствие друг друга; Эрнест из хирурга становится алкоголиком и бальзамировщиком, а Мэделин – ходячим манекеном, или даже мумией в бинтах, пластырях и омолаживающих перчатках, утратившей последние признаки очарования. Она по-прежнему гонится за “сладкоголосой птицей юности”, он по иронии судьбы оказывается проводником в мир мёртвых, готовя к погребению знаменитых персон: “Придадим ему выразительности и глубины.” – “Нет! Никаких глубины и выразительности, иначе его никто не узнает!”
В сюжете намеренно отсутствуют любые упоминания простых человеческих чувств вплоть до финальной сцены. Только холодный расчёт и немного магии в этом одержимом наукой мире.
Они хотят в 50 лет выглядеть на 28, всегда следовать за весной и, чтобы кто-то был рядом для исправления изъяна, когда краска облупится. Они нарушают все известные законы природы – “ты сидишь, разговариваешь, но ты мертва!” Эти люди настолько кажутся нереальными за счёт фотогеничности и умения подавать себя, что порой зрители воспринимают актёров и актрис практически Богами, что высмеивается в реплике Эрнеста, который, пребывая в шоке от воскрешения Мэделин, произносит: “Ты – знамение. Горящий терновник”. Словно он Моисей, которому в огне явился ангел Господень.
Мне кажется, это очень смелая карикатура, но выглядит очень правдиво, как ни крути. Хозяин клиники омоложения мистер Шагалл распространяет визитки некой Лисль фон Румен, которая обладает секретом вечной молодости и, судя по задумке сценаристов, её же стараниями Элвис Пресли и Мэрилин Монро удалились со сцены на покой и живут где-то на острове в мире и согласии и румяными щёчками, потому что выпили чудесный эликсир.
Эта комедия действительно смешная, хотя, если присмотреться и вдуматься, она заставляет посмеяться над очень печальным зрелищем.
***
- Я всё спрашиваю себя: почему я не собрал этот чемодан пять, шесть… десять лет назад? Что я здесь делаю? Зачем мне это постоянное унижение?! Я отвечу. Я дал обет, который не могу нарушить. Порядочный человек держит слово. Знаете, как называют того, кто никогда не нарушает своих обещаний? Идиот! Но теперь я буду идиотом с каплей гордости. Я кое-что понял. Я выполнил обет – пока смерть не разлучит нас. Вы, девочки, мертвы. Я ухожу. (с) Эрнест Менвил
Sempre vive!