Глаза открывать совсем не хотелось. Ирина думала, что так будет легче, но после того, как она проснулась, боль от потери снова накатывала и накатывала, даже с закрытыми глазами.
Ирина лежала на кровати в больничной палате и понимала, что теперь уже точно всё, больше ничего изменить нельзя. Беременность в тридцать девять лет была полной неожиданностью для неё и её мужа. Сначала был шок, потом долгие обсуждения, потом радость от принятия правильного решения. У Ирины с мужем было два сына, но мужу хотелось всегда, чтобы у них была и дочка. Но последние тяжелые роды сильно сказались на здоровье Ирины, и планам супругов не суждено было сбыться. И вот, после стольких лет без надежды, Ирина забеременела. Радости супругов не было предела, но она долго не продлилась. На маленьком сроке, у Ирины случился выкидыш. И вот сейчас, Ирина лежала и судорожно гладила свой живот, будто пытаясь защитить то, что было там совсем недавно.
- Как ты?
Ирина поняла, что вопрос был задан ей. Она с трудом открыла глаза и посмотрела в сторону говорившей. Около противоположной стены стояли две кровати. На одной из них сидела красивая светловолосая женщина. Возраст её было определить не просто, так как она выглядела очень ухоженно, но было понятно, что, скорее всего, ей за сорок. На второй кровати лежала молодая девушка с длинными, тёмными волосами. Так как на Ирину смотрела светловолосая женщина, Ирина поняла, что вопрос задала именно она.
- Живая, если можно так сказать, - голос Ирины звучал глухо.
- Меня Татьяна зовут.
- Ирина.
- Я Оксана, - сказала темноволосая девушка, приподнявшись немного на кровати.
Ирина посмотрела на Оксану и опять закрыла глаза. Разговаривать не особо хотелось. Она осторожно повернулась лицом к стене и тихо заплакала. Через некоторое время, Ирина заснула.
Оксана, красивая девушка с пухлыми, явно подкаченными губами и пушистыми, искуственными ресницами тоже закрыла глаза и провалилась в сон. Татьяна пожала плечами, легла в кровать и взяла в руки телефон.
Назойливый голос прервал беспокойный сон Ирины, она с трудом разлепила опухшие от слёз веки и увидела Татьяну, которая стояла около окна и громко, беспардонно разговаривала по телефону:
- Всё хорошо, дорогой. Я надеюсь, что завтра меня выпишут. Нет, я в общей палате… Одноместных не осталось. Говорят, большой наплыв пациентов. Ничего страшного, я тут ненадолго. Не фонтан, но у меня не было большого выбора. Как обычно, в Москву, к своему врачу, я бы не успела. Сейчас воспаление снимут, и я поеду к своему врачу. Ну всё, целую. Надеюсь, что ты скоро вернёшься из своей командировки.
Татьяна сунула телефон в карман и уставилась на Ирину:
- Ну наконец-то проснулась! Телевизора тут нет, я обрадовалась, когда Вы с Оксаной появились, хоть поговорить можно с кем-то, а Вы спите…
- Извините, что не развлекаем… - Едко сказала Оксана, которую также разбудил громкий разговор Татьяны по телефону.
- Не язви, девочка. – Высокомерно сказала Татьяна Оксане и, сменив тон, уже тихо, с надрывом, добавила. – Тошно тут, не люблю больницы… Я первого ребёнка, когда на большом сроке потеряла, в такой же палате лежала…
- У меня срок беременности маленький был, но от этого не легче, - поделилась своей болью Ирина. – Татьяна, а потом дети были у Вас?
- Да, сын уже почти взрослый. Но доченьку свою до сих пор вспоминаю, - Татьяна задумчиво посмотрела на Оксану, - мне кажется, твоего возраста была бы…
Женщины ненадолго замолчали, думая каждая о своём.
- Я знаю, что Вы меня осудите, но мне всё равно, - заговорила Оксана, решившая также поделиться с новыми знакомыми, - а я после аборта.
Ирина с тоской посмотрела на Оксану и подумала, что жизнь несправедлива, но вслух ничего не сказала. Татьяна хмыкнула и спросила:
- Почему мы должны тебя осудить, это твоя жизнь, твоё право решать, нужен ли тебе ребёнок или нет.
- А муж против детей? – не удержалась Ирина.
- Какой муж? Нет у меня мужа, да и не нужен он мне! – Оксана усмехнулась. – Мой папик и не знает, что я беременная была. И не узнает…
- Папик? – Ирина с ужасом посмотрела на Оксану, а Татьяна лишь хмыкнула, видя реакцию Ирины на слова Оксаны.
Оксану задела реакция Ирины на её слова. Она никогда никому не доверяла, никому, никогда ничего не рассказывала о себе. Но тут, то ли сработал инстинкт случайного попутчика, то ли она не совсем ещё пришла в себя, но Оксана просто захотела выговориться:
- Да, папик. Осуждаете? Это Ваше дело… Но я хочу так жить, и жить хорошо… Я приехала в этот город из посёлка. Родители всю жизнь горбатились на местном заводе за копейки, держали скотину, огромный огород, но мы жили всё равно бедно. Я постоянно донашивала за кем-то одежду и обувь, то за родственниками, то за своими двумя старшими сестрами. У меня до сих пор стоит в носу вонь от сарая со свиньями. Я просто мечтала вырваться оттуда. После одиннадцатого класса хотела поступить в институт, но не прошла по баллам. Хотела устроиться на работу, но за копейки, как родители, я работать не хотела. А без образования далеко не уедешь. Знакомая одна подсказала, как устроиться в приличный магазин мужской одежды. Но после того, как я познакомилась со своим папиком, мне не было нужды оставаться там работать. Сейчас меня содержит мой мужчина, я всё-таки учусь, но уже платно. Меня всё устраивает. Но дети в мои планы не входят, совсем, да и мой папик в будущем тоже. Но пока я довольна своей жизнью.
Оксана задумавшись, замолчала. Она задумчиво смотрела в окно и не видела, с каким ужасом на неё смотрит Ирина. Ирина смогла только едва слышно сказать:
- Оксана, ты о чем думаешь? Ты же себя фактически продаешь.
Татьяна посмотрела с возмущением на Ирину и встала на защиту Оксаны:
- Не надо быть ханжой и осуждать кого-то. Мы все себя в какой-то мере продаем. Кто-то терпит плохого начальника ради зарплаты, а кто-то терпит мужа-абьюзера ради золотой клетки. Сейчас многие девочки так живут, придет время и у них своя семья появиться.
- Вы, я смотрю, знаете, о чем говорите… - с вызовом сказала Ирина Татьяне.
- Знаю, - усмехнулась Татьяна.
Женщины замолчали, думая каждая о своём. Остаток вечера женщины провели, почти не общаясь друг с другом. Оксана вспоминала своё детство. Татьяна думала о своём жестком муже, который обеспечивал ей безбедную жизнь. Ирина с горечью думала о запутавшейся, по её мнению, Оксане.
Утром Оксана и Татьяна готовились к выписке. Оксана, наскоро покидав в сумку свои вещи, ушла на осмотр перед выпиской. Татьяна наносила лёгкий макияж себе на лицо. Ирина, поговорив по телефону с мужем, просто лежала на кровати и смотрела на Татьяну, которая ловкими движениями слегка массировала свое лицо.
Громкий звонок телефона Оксаны напугал Татьяну и её дрогнувшая рука нарисовала ярко красную полосу на щеке женщины. Татьяна выругалась и посмотрела на телефон Оксаны, лежавший на тумбочке, которая стояла между кроватями Оксаны и Татьяны. На экране смартфона красовалось лицо мужа Татьяны и надпись «Любимый». Татьяна с ужасом смотрела на телефон, потом отбросила его, как нечто омерзительное. Дверь палаты открылась, и вошла Оксана. Татьяна хищно посмотрела на неё, подняла телефон Оксаны и, тряся его в руке, начала наступать на молодую девушку:
- Ты! Ты! Почему тебе звонит мой муж и почему он у тебя значится, как любимый?!
Оксана, растерявшаяся сначала, быстро пришла в себя и резким движением вырвала свой телефон из рук Татьяны:
- Отвали от меня!
Оксана схватила свою сумку и попыталась выйти из палаты, но разъярённая Татьяна преградила ей путь:
- Ты! Омерзительная малолетка! Ты чего творишь? В семью мою влезть задумала?
- Да пошла ты… - Оксана резко толкнула Татьяну, отчего та упала на кровать, и выбежала из палаты.
Татьяна расплакалась, потом резко вскинула голову и горько сказала Ирине:
- Как таких земля носит? Малолетние проститутки!
Ирина задумчиво посмотрела на Татьяну и громко сказала:
- Не будь ханжой! Или ты не осуждаешь, пока тебя это не касается?