Кто-то написал, что историки пишут или сочинения, или изложения. Не судите строго. Я напишу сочинение...
После смерти царицы Марфы Васильевны царь Иван находился во взвинченном состоянии, тайно боясь всех и всякого. Несколько месяцев он "развлекался" - нервно, с надрывом, на грани истерики. Смотреть на лицемеров вокруг себя у него сил не было. Смотреть на семью сына Ивана - тоже.
Иван Васильевич честно просит у митрополита Кирилла разрешения на новый брак. И получает жёсткий отказ. Но он просит, и просит, словно пытаясь этими просьбами заглушить в себе боль утраты.
Когда в феврале 1572 года митрополит внезапно умер, многие переглядывались между собой – уж не по царскому ли повелению это получилось? Или это Колтовские постарались?
Почему Колтовские? Потому, что четвёртой - венчаной - женой царя Ивана IV должна была стать Анна Алексеевна Колтовская, девица, которая стала третьей на смотре невест в 1571 году. Кто она такая и почему о ней пишут либо крайне мало, либо не очень хорошо? Давайте потихоньку разбираться.
Про происхождение царицы Анны говорят разное: То ли дочь обедневшего боярина, то ли, наоборот, разбогатевшего дворянина, то ли вообще безродная какая... Ну, начнём с третьего - была бы безродной, никогда, ни при каких обстоятельствах, на смотр невест бы не попала!
Анна Колтовская была праправнучкой рязанского боярина Михаила Ивановича Глебова, которому "в кормление" была пожалована волость Колтовская в Каширском уезде. В XVI и XVII веках многие Колтовские были воеводами в различных городах. Отец же Анны Колтовской "в полону умер", так что она была сиротой, и никто из её ближайших родственников не имел боярского титула. Говорят, что у неё не было могущественных покровителей... Однако воспитывалась она в доме у князя Андрея Курбского, бывшего некогда другом молодому царю, а её брат Григорий состоял при боярине И. Д. Бельском. В последующем он и другие родственники занимали при дворе не очень высокие должности.
На смотре невест, где выбирались сразу две девушки - одна в жёны царю, другая - его старшему сыну и наследнику Ивану - Анна Колтовская была третьей. Она тогда не могла скрыть досады: ведь считала себя самой красивой! Но - выбрали Марфу, а не её. Смириться? Возможно так и случилось бы, если бы не болезнь царской невесты. Уже летом стало понятно, что она не выздоровеет. И Анна откровенно нервничала в своём тереме в доме брата, который вдруг стали обходить все потенциальные женихи.
В виде исключения по государственным соображениям царю разрешили 4-й брак (следующие "жёны" его такой чести не удостаивались), однако на него наложили трёхлетнюю епитимью: в течение года до Пасхи царю было запрещено входить в храм, причаститься можно было только на Пасху, затем год он должен был стоять в храме с „припадающими“ и год с „верными“, вкушать антидор он мог по праздникам.
"Лѣта 7080, Апр. въ 29, Рускія Митрополіи, Московскаго Государства и всей Руской земли — не вѣмъ, которымъ обычаемъ — Архіепископы и Епископы, и Архимандриты и Игумены, и весь Осв. Соборъ благословили Государя, Царя и В. К. Ив. Вас. женитися четвёртымъ бракомъ, мимо Христово Евангеліе, и Апостолы, и Христову Церковь, и Помѣстныя Соборы, и Большихъ и Вселенскихъ семи Соборовъ".
Итак, разрешение на брак было получено 29 апреля 1572 года. Когда было венчание, не совсем понятно, но уже 31 мая во всех церквях и монастырях пели молебны за великую царицу Анну.
Однако, "В мае замуж выходить - всю жизнь маяться" - гласит народная поговорка. Для четвёртой жены царя Ивана Васильевича она стала, к сожалению, пророческой.
Уже 1 июня 1572 года царь с новобрачной приехал в Новгород, где он хотел устроить себе новую резиденцию. Считается, что в июне-августе 1572 года именно там - в Новгороде, влюблённый в свою молодую жену, Иван Васильевич составил духовную грамоту, в которой отписал царице Анне Алексеевне город Ростов "с волостями, и с путём, и с сёла, и со всеми пошлинами", 14 сёл "с деревнями и со всеми угодьями" в Московском, Юрьев-Польском и Ярославском уездах.
"А бог даст мне сына с женою моею Анною, и аз его благословляю город Углечь, и Устюжная (…) с волостьми, и с путьми, и с селы, и со всеми пошлинами. А бог даст мне с женою своею с Анною дочерь, и аз её благословляю, даю город Зубцов с волостми, (…) со всеми деревнями и с угодьи. Да благословляю жену свою Анну, даю ей город Ростов, с волостьми, и с путми, и с селы, и со всеми пошлинами, да под Москвою село Алешня, село Болтино, село Астанково, и с приписными деревнями, (…) со всеми деревнями и угодьи". (Из Духовной грамоты царя Ивана Васильевича)
Солнечная и яркая девушка будто озарила светом царское лето 1572 года. Иван с удовольствием проводил время на половине жены, где царило веселье и смех. Анна была легка характером, смешлива и ревностью супругу не досаждала. Она была более чем достойна быть царицей. Казалось, что счастье близко, что теперь ходить ей в золоте, есть на серебре, рожать наследников, ведь царь так долго и трудно добивался разрешения на их свадьбу, даже церковный собор пришлось собирать... Любила ли она грозного царя, которого боялись все его приближённые? Вопрос сложный.
16 августа с разрешения мужа царица Анна уездает в Москву. Царь Иван занят другим - намечается крупное сражение с крымцами. Оно состоится у деревни Молоди. Успешно для русского войска. С Ивана Васильевича после этого снимается церковное покаяние...
Что дальше случилось между супругами, пробывшими врозь около двух недель, вряд ли кто скажет. Однако охлаждение со стороны мужа было столь явным, что Анна забеспокоилась. Немилость царя к молодой жене, моментально обросла толками и слухами. Но, вероятнее всего, опытный царедворец Малюта Скуратов сумел очернить так мешавшую ему царицу, и пробудить в душе Грозного сомнение и недоверие к жене ( хотя и это также не доказуемо сегодня). Уезжая в Москву, Анна не знала о том, что муж уже сделал щедрое пожертвование по царице Анне в коломенский Спасский монастырь "что на посаде, за торгом" - серебряные оклады и соболя за грех предстоящего насильного пострижения...
Ее брак, которого так когда-то хотел царь, продлился лишь 4 месяца.
Причина опалы царицы Анны неизвестна. О бесплодии речь не шла, слишком мало длилось супружество. Разлюбил? Надоела? Родня не угодила? Но даже мятежный князь Курбский давно сбежал и царь о его бегстве знал задолго до свадьбы. Достоверного ответа нет.
Имперский посланник Даниил Принц фон Бухау пишет: "Четвёртую [жену], сестру своего придворного Колтовского, не знаю по какой причине, он заключил в монастырь, убивши её брата со всем семейством"
Сначала Анну привезли в Суздаль, потом перевезли в Воскресенский монастырь в селе Горицы, печально прославившийся тем, что несколько лет назад здесь были убиты бывшая княгиня Старицкая и первая сноха царя.
Но уже менее чем через год царь Иван Васильевич приказал постричь бывшую свою жену в монахини, перевезя её во Введенский монастырь в Тихвине. Этот монастырь, как ни странно, потом станет любимым местом пребывания бывшей царицы.
Говорили, что во время службы Анна билась в истерике, выкрикивая проклятия. Малюта Скуратов, привезжий её в Тихвинский Введенский монастырь, отрезал кусок своего кушака, чтобы заткнуть ей рот. На обычный вопрос, по своей ли воле постригаемая отрекается от мира и дает ли она обет строго соблюдать правила иночества, бывшая царица Анна Алексеевна не ответила. За неё согласием ответил Малюта Скуратов, так как она была без сознания. А еще примерно через час разведённая жена царя Ивана Васильевича вообще перестала существовать: осталась смиренная инокиня Дария.
Почему царю показалось мало такого наказания для бывшей жены не очень понятно. Но через небольшое время инокиню Дарию заставляют принять чин схимонахини, надев на нее схиму – черную груботканую рясу со зловещим белым черепом на груди. Её голову также покрыл капюшон, на котором был вышит череп, и это означало смерть последних земных радостей для постриженной и полное одиночество до последнего дня жизни. Её снова перевозят в Покровский Суздальский монастырь, где схимонахиню Дарию поместили в подземную келью, в которой она и пребывала в одиночестве много-много лет. Выпустили её из заточения только после смерти царя Ивана Васильевича.
Когда на трон взошёл царь Фёдор Иванович, он пожаловал инокине Дарии земли с селом в Белозерском уезде. В его жалованной грамоте инокиня Дария именуется не только «старицей», но и «царицей и великой княгиней». Видимо, её положение стало значительно лучше. Сохранилось и её письмо к молодому царю с просьбой о переезде в Горицкий монастырь. Просьба тогда была удовлетворена, а потом подтверждена и царём Борисом Годуновым.
Схимонахиня Дария, несколько раз меняла монастыри. Почему? Да кто же теперь скажет? Однако известно, что её последней любимой обителью снова станет Веденский монастырь в Тихвине, куда она переселяется из Гориц в 1604 году вместе с двумя своими племянницами - княжнами Леонидой Григорьевной и Александрой Григорьевной Гагариными.
Во время польско-шведской интервенции Введенский монастырь подвергся разорению со стороны литовцев и шведов: по сравнению с Успенским монастырём он был слабо укреплён, что позволило шведским войскам под предводительством Якоба Делагарди в ходе Тихвинской осады занять обитель, расположить здесь свой штаб и, уходя, сжечь все деревянные постройки 14 сентября 1613 года.
По монастырскому преданию, во время нападений неприятельских войск инокиня-царица Дария со своими сподвижницами "скрывались в глуши непроходимых болот, а по прекращении бедствий, собирались для богослужения и молитвы в полуразрушенную обитель". По другому же рассказу, после пожара в монастыре и до заключения Столбовского мира монахини проживали в землянке на небольшом озере в шести верстах от обители, названном в память о тех событиях «Царицыным». Однако никаких прямых документальных или археологических подтверждений этому нет.
После войны уже царь новой династии - Михаил Фёдорович Романов - жалует Введенскому монастырю ряд угодий, в обитель поступают пожертвования от царственных особ и частных лиц. Схимонахиня Дария в это время была почему-то переселена на житье в Устюжну-Железопольскую, что на полпути между Тихвиным и Горицами. Её и бывших с ней стариц поселили в "двух кельишках… чёрного попа" Геннадия при Рождественском городском соборе. По царской грамоте она получала "царское жалование годовое - деньги и запасы… из устюженских ис таможенных и ис кабацких доходов, что останетца от пищалей и от стрельцов". Уже в 1614 году в уезде Устюжны бывшей царице были пожалованы земли от нового царя - село Никифорово взамен изъятого Никольского.
В 1624 году, по возвращению в обитель, схимонахиня Дария стала игуменьей женского Тихвинского Введенского монастыря и активно занималась его восстановлением. Об этом свидетельствует жалованная грамота обители царя Михаила Фёдоровича на пустошь Бурково в Тихвинском погосте Новгородского уезда. Кроме того, Михаил Фёдорович жаловал ей дары - братину, бархат, камку, сорок соболей, деньги.
Некий Дмитрий Колтовский, очевидно, её родственник, навестил её в к конце сентября 1624 года, привезя дары со свадьбы Михаила Фёдоровича и княжны Марии Долгорукой, о чём сохранилось благодарственное письмо её царю.
Государю царю и великому князю Михаилу Феодоровичу всея Руссии нищая твоя, государь, царская богомолица, блаженныя памяти государя царя и великаго князя Ивана Васильевича всея Руссии царица старица Дарья, Бога молю и челом бью. Пожаловал ты государь царь и великий князь Михайло Фёдорович всея Руссии меня нищую свою царскую богомолицу, прислал ко мне с своим государским жалованием стольника Дмитрия Колтовского, с ним пожаловал прислал своей государской радости и государыни царицы и великия княгини Марии Влодимировны жалованья: каравай, да сыр, да убрусец, да ширинку. И до меня государей вашей государской богомолицы то ваше государское жалованье дошло, и я, государь, ваша царская богомолица на вашем государском жалованье челом бью и о вашем государском многолетном здоровье должна Бога молить.
В феврале 1626 года другой её родич, князь Даниил Григорьевич Гагарин, привёз ей дары со следующей свадьбы Михаила Романова : с Евдокией Стрешневой.
Иногда её, всегда молчаливую и босую, спрашивали:
– Ты, говорят, та самая царица Анна?
Она в ответ кланялась и тихо отвечала:
– Старица я Дарья, а прошлого не было.
Умерла старица Дария 5 апреля 1626 года. Новый летописец о её смерти сообщает (с ошибкой в отчестве) так:
"В то же время преставилась царица Дарья [жена] царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии, а была пострижена на Тихвине в Девичьем монастыре, и повелели её похоронить тут же в монастыре; а была [она] дочь Ивана Колтовского, а постриг её царь Иван Васильевич при своей жизни"
Её похоронили в паперти соборной церкви Тихвинского Введенского монастыря. После кончины схимонахини Дарии, согласно её духовному завещанию, обитель получила её вотчину под Устюжной. Над её могилой только в 1814 году было установлено деревянное резное надгробие с позолотой и шитым покрывалом
Её называли инокиня-царица, и она пережила и Ивана Грозного, и его сыновей. Она видела, как старая династия закончилась, как на престол взошел Годунов, а потом Шуйский, и после - Романов. Долгая, страшная жизнь была уготована кратковременной царице Анне! Со временем она смирила гордыню, занималась благими делами, сколько могла жертвовала монастырям.
В Тихвине - во Введенском (Царицыне) монастыре - и его окрестностях её стали почтать в качестве местночтимой святой почти сразу после смерти. Здесь до сих пор празднуется её память - на именины (19 марта) и день преставления (5 апреля).
Только вот могила её затерялась...