Прошло полгода.
Айше не понимала, почему её возлюбленный изменился за последние месяцы и стал относится к ней не как прежде.
Страсть в его глазах померкла и речи перестали быть жаркими.
Страдая от ревности, Айше каждый день выспрашивала у своих служанок о новых наложницах в покоях повелителя.
Но Султан Осман не принимал других девушек...
Проснувшись в очередное утро, Айше сидела в постели и смотрела в пустоту.
Девушке приснился сон, в котором она умоляла любимого не забывать о ней и их жарких ночах.
От мыслей её отвлек голос служанки
- Госпожа моя. У Мейлишах-хатун начались роды, - взволнованно произнесла рабыня.
Айше, тут же позабыв обо всем на свете, соскочила с постели
- Скорее! Подайте мою одежду!, - крикнула девушка. - О, Аллах! Молю тебя! Пошли Мейлишах девочку!, - взволнованно выдохнула Айше, подняв глаза и ладони к верху...
Дженнет-калфа и Бюльбюль-ага стояли неподалёку от покоев, в которых доложно было в ближайшее время свершится чудо, называемое рождением новой жизни.
- Если эта девка родит шехзаде, она сразу же возомнит себя главнейшей женщиной в гареме. От этого наша с тобой, Бюльбюль-ага, без того не простая жизнь, станет ещё хуже, - прошептала с отвращением калфа.
Бюльбюль-ага поджал губы
- У нас нет с тобой иного выбора, как во всем подчиниться этой женщине. Как мы иначе сможем обо всем докладывать Кесем Султан?, - шёпотом произнёс евнух.
- Иншаллах! Пусть она родит девочку!, - прошипела Дженнет, склонившись перед идущей мимо них Фахрие Султан.
- Аминь, - произнёс евнух и, тяжко вздохнув, поспешил к повелителю с донесением.
Фахрие Султан остановилась и повернулась к Дженнет калфе
- Я иду в сад. Сообщи мне, когда Мейлишах-хатун разрешиться от бремени, - приказала султанша калфе.
- Как пожелаете, госпожа, - ответила Дженнет, вновь склонив голову.
Продолжив свое шествие, султанша скрылась с глаз Дженнет.
- О, Аллах. Пошли мне терпения, - прошептала калфа...
Бюльбюль-ага вошёл к Султану Осману на балкон и, с радостью в голосе, доложил о начавшихся родах у Мейлишах-хатун.
Султан Осман, отнёсся к этому, к удивлению евнуха, совершенно равнодушно
- Иди, Бюльбюля-ага. По завершении родов, я жду от тебя известия, - приказал султан, продолжая смотреть на гладь Босфора.
Все мысли молодого султана сейчас были заняты войной с Польшей.
К нему обратился за помощь князь Трансильвании Габор Бетлен и Осман послал свое войско на войну.
Теперь Султан Осман с большой тревогой ожидал вестей с поля боя...
Кесем Султан в мучилась от дурных предчувствий и поделилась с этим с Хаджи-агой
- Уже несколько ночей сподряд, я вижу один и тот же сон. Как разбушевавшийся народ идёт на дворец Топкапы и, на пути к нему, превращает Стамбул в руины, - произнесла султанша.
- По-видимому, всевышний пытаеться подать вам таким образом какой-то знак, - ответил Хаджи-ага. - Только почему он шлёт его вам в виде разбушевавшегося люда?, - задумчиво произнёс евнух. - Ведь вы спасли многих от верной смерти и по сей день продолжаете кормить страждующих.
- Вероятно, это как-то связано с Султаном Османом. Иного мне в голову не приходит, - со вздохом ответила Кесем Султан. - Он так и не стал правителем людских сердец.
- Госпожа моя. Вы совершенно правы. В Стамбуле нет ни одного человека, который бы сказал о своей любви к падишаху, - произнёс евнух, разведя руки.
Кесем повернулась к вошедшей в покои рабыне
- Госпожа моя. К вам пожаловала Генчинихан-хатун, - доложила служанка.
- Пусть войдёт, - коротко приказала Кесем девушке.
Сконившись, девушка вышла и вместо неё в покоях возникла Генчинихан.
- Госпожа, - почтительно произнесла девушка, склонившись перед султаншей. - Я бы хотела поговорить с вами. Если это возможно.
- Говори, - произнесла Кесем.
Генчинихан кинула мимолетный взгляд на Хаджи-агу.
- Можешь полностью доверять этому человеку. Все, что будет сказано здесь тобой, останеться в этих покоях, - пообещала Кесем девушке.
Набрав в себя побольше воздуха, Генчинихан начала говорить
- Вы обещали мне, что после родов все станут склонять голову в моём присутствии и будут звать султаншей. Только положение моё после того, как я родила, стало ещё более плачевным. Халиме Султан так и вовсе перестала разговаривать со мной и приказала не впускать меня в её покои.
- Я не совсем понимаю, что ты хочешь от меня, Генчинихан. Если Халиме Султан не желает видеть тебя, я не могу ничего с этим поделать, - ответила Кесем.
Генчинихан сникла.
Кесем подошла к девушке
- Не стоит думать о Халиме Султан или других жителях этого дворца. Уж тем более надеяться на кого-то, кроме как на свои силы и здравый ум. Здесь каждый выживает так, как может. Никто не придёт на помощь, даже если ты станешь об этом кричать и молить.
Часто заморгав глазами, Генчинихан смахнула рукой слезы
- Я знаю, как буду жить дальше, госпожа, - с уверенностью ответила девушка. - Всё, что есть во мне - я отдам своим дочерям.
Кесем улыбнулась
- Это твоё самое верное решение, Генчинихан, - одобрила султанша слова девушки.
Сконившись перед Кесем Султан, Генчинихан покинула её покои и с высоко поднятой головой, пошла по дворцу...
Дильруба Султан каждый день с замирающим сердцем ждала вестей от Давута, который сейчас со всем войском янычар находился очень далеко от столицы.
Сидя у окна часами, султанша молила всевышнего - вернуть ей мужа живым и невредимым.
Медовым сиропом тянулись дни, за днями недели.
И вот, наконец, в один из дней, она увидела в окно гонца
- Давут!, - радостно воскликнула султанша и, поднявшись с диванчика, поспешила к дверям.
Мужчина склонил голову перед султаншей
- Госпожа. Я прибыл в столицу с посланием от вашего мужа Давута паши. Наше доблестное войско одержало великую победу в Цецорской битве. В скором времени паша вернеться в столицу, - доложил гонец.
Дильруба Султан снисходительно качнула головой
- Можешь быть свободен, ага. Благодарю тебя за добрую весть, - произнесла султанша...
Султан Осман ликовал.
Его войско одержало победу!
Собрав заседание дивана, Осман громогласно объявил своим подданым
- Пусть стреляют из пушек! Пусть мой народ узнает о нашей победе над врагом! А ведь, вы все отговаривали меня! Только я знал, что победа будет за нами!
Вошёл Бюльбюль-ага и, склонившись перед Султаном Османом, с улыбкой доложил ему
- Повелитель. У вас родился сын...