Существует версия, что деньги, как и математика, а равно и шахматы, все они придуманы людьми; то есть искусственные изобретения, ведущие своё начало не от сотворения мира господом, а от какого-то исторического времени, от некоего периода, или даже конкретного века. Это особенно важно, если учитывать то безобидное обстоятельство, что всё, что сделано руками человека когда-то начинается, и, соответственно, когда-то заканчивается. А значит не в деньгах дело. Были такие времена, когда денег не было. И наступит такое время, когда их не будет. Следовательно, человечество может спокойно обходиться и без денег.
Очень многие, особенно на Руси, вообще-то в курсе такого пассажа, и поэтому относятся к деньгам равнодушно и без уважения. У нас пользуются почётом только функции денег и только каждая по отдельности. Например, зарплата, в которой деньги измеряют собой эквивалент потраченного нами труда. Или мы можем описать в деньгах размер своего богатства – сиксилион рублей до неба. Можно вести учёт – ты мне должен 5 копеек. И так далее. Но во всех этих фигурах речи главные слова - это не деньги или рубли, а «зарплата», «богатство» и «долг». Ибо деньги понятие абсолютное, а долг или богатство – понятия относительные. Не факты – рубли, а чувства – хорошо, плохо, достойно, огого или фью.
Деньги, где их не было (например, ранний Египет), там стремились к укреплению традиций и к усилению религиозной этики. Где они были (деньги), там возникала борьба: этической и экономической рационализации хозяйства. Жажда экономической наживы ведёт к ослаблению традиций: «нет такого преступления, на которое капиталист не пойдёт ради прибыли (К.М.)». Даже отношение Хозяин-Раб может быть этически регламентировано, то есть не чуждо доброты и милосердия, так как это зависит от индивидуальной воли его участников. А вот чисто деловые отношения влекут за собой объективацию экономики, где нет места личному. Деньги обеспечивают переход от потребительной стоимости на меновую стоимость в головах предпринимателей, а те в свою очередь переходят от принципа производства «сколько нужно» к принципу «сколько сможешь», от качества к количеству, то есть к капитализму, к бешеной гонке, к ненасытности. Деньги разрывают связь с субъектом, они обезличивают труд, они «и в Африке деньги».
И всё-таки, любим мы деньги или не любим? Этот милый вопрос сам требует себя казнить на плахе западной диалектики и, не дожидаясь секиры, расплывается на две части под нашим строгим взглядом на трансцендентальное единство апперцепции. Итак, мы любим деньги за то, что они дают нам возможность получать зарплату, рассчитываться в магазине, копить богатства и вести бухгалтерский учёт. А не любим их за то, что они зачастую заменяют собой моральные ценности. Этих ценностей очень широкий спектр: от проституции до предательства. Но вот деньги ли в том виноваты: в предательстве, в тщеславии, в лени?
Думаю, что и тут мы с вами снова перепутали Шеол с Шинеаром и поспешно замесили воедино в одном корыте деньги на пару с кредитом. Но это очень важное различие. Деньги, сами по себе, никакого влияния на человеков не оказывают. Будучи, как и любое философское понятие, самостоятельны в-себе и для-себя, они нейтральны. Общество создаёт запрос, и деньги создают систему, отвечая на запросы экономики. Они сами никуда не лезут и никому себя не навязывают. В них нет моральных оценок, они привязаны к товарам, чистая абсолютная бухгалтерия. Один бухгалтер по фамилии Отто Бергманн говорил: «nothing personal, its just business». А вот personal, личное, появляется в относительной категории – в кредите. Доверие с ног до головы пронизано ценностными личными суждениями, обсуждениями и осуждениями. Вот тут есть чего не любить. Но это уже совсем другая история.
Конец.
