РЫЦАРСКИЙ РОМАН НА ПРОИЗВОДСТВЕННУЮ ТЕМУ (предыдущий отрывок https://dzen.ru/a/ZUctiezVDQD9Xp8R?referrer_clid=1400&)
— Вот видишь! — взглянув в мои глаза, улыбнулась Люба. — Не одна, выходит, я пламени убоялась!..
— Да не, Люб! — глядя в сторону, поджал губы я. — Снесло, просто, мне поначалу
башню, понимаешь?
— Ну, теперь, как я вижу, она опять на месте, и никакие ветра лихие ей не страшны! Мой автобус!.. Пока, пока, Лёшечка!
Татьяне с Семёном привет!
Проводив до самых дверей автобуса, я, как уже повелось, преданной собачонкой подождал, пока она пройдёт по салону и усядется на сиденье, и потом, мимолётно взглянув в окно, наткнётся взором на меня, опечалившегося, улыбнётся милой сердцу улыбкой и помашет на прощание рукой. И я тоже махну ей в ответ с печатью высокой и светлой грусти на задумчивом лице…
Вот «понтовила»!
* * *
А стамески-то те, что на изваяние «лыцаря» предназначались, частично у меня кровельщики-«крышники» выцыганили. Хитрованы! Пожилой Витя набор заприметил да завёл однажды — под доброе моё обеденное настроение — разговор:
— Стамесочку — вот эту, маленькую, — подарил бы — друзьям на память!
Парни и вправду помогали мне и словом, как Витя, и делом, как второй — Андрей, чинивший мои турбинки, и меня научивший в них щётки менять. Но на такое неприкрытое вымогательство владелец инструмента законно взбрыкнул:
— Нет, Витя! Сходи, вон, купи — сто пять рублей, всего-то!.. Вдруг они мне ещё понадобятся. А на память — добрую! — сдаётся, я вам уже что-то дарил!
— Да, точно, — безропотно вздохнул седовласый Витя, потирая натруженные ладони цепких своих клешней. — Хотел, кстати, книгу твою перечитать, да куда там: тёща мёртвой хваткой ухватила — клещами теперь не вытянешь!
Бедолага! В его годы он всё ещё жил с тёщей! Тоже…
— Ладно, Витёк, возьми, чего там! Если она тебе нужна, — недрогнувшей рукой протянул я стамеску.
— А я! — захлебнулся приступом смеха Андрей. — Я, Лёха, уже пять раз прочитал!.. И шестой!.. Собираюсь!..
Согнувшись пополам, он корчился от смеха, сняв даже запотевшие очки.
Спросить бы его, конечно, по содержанию-то произведения! Но далеко тогда была Любовь Васильевна…
Пришлось отжалеть стамеску и ему — пусть подрубает свои балки и стропила.
Свои же, в доску, ребята!
Андрея я дюже уважал! Не только из-за того, что любил он поковыряться в моих глохнущих турбинках — и исправлял, в конце концов! Но и потому ещё, что Андрей — он ведь был во Вьетнаме! С трубами и уголками там воевал. Сварщиком — на вышках буровых. В 1988 году, когда я ещё салагой на палубе своего первого, на Каспии, судна первые шаги морской походкой делал, он уже братской стране в юго-восточной Азии помогал — дивитесь! Трудовым десантом — гордитесь! Молодец! И мир экзотический поглядел — через сварочное стекло, — и денег заработал!
— Да, платили там хорошо! — охотно рассказывал он мне, горевшему, как кроваво-красный закат в азиатских джунглях, желанием всё дотошно повыспросить. — Впервые в жизни видел там велосипедные пробки…
— Ничего себе!
— Ага! Ругаются так же друг на друга, толкаются, норовят вперёд залезть!.. Там велосипедное движение в почёте. А мы раз и на рикшах прокатились…
Андрей снял и протёр очки — даже через время тот случай, видимо, его волновал то ли сладостным воспоминанием, то ли ощущением тревоги.
— Да, Васька всё — он хохол такой!.. Пошли мы в ресторан как-то, посидели хорошо — на базу надо возвращаться. Вот спьяну и додумались на рикшах поехать. А Васька ещё давай на своего покрикивать: «Шибче, шибче!» — чтоб меня обогнать! Ну, и я своего давай подгонять. Так мы наперегонки залётных и гнали. С утра очухались: ёлки-палки — чего натворили!..
— А чего такого?
— Да ты что! Если бы про это прознали — нас бы сразу на самолёт и обратно: это ж эксплуатация человека — на рикше ездить!
— ?..
— То ж Советский Союз ещё был!..
Да, славное было время!..
А Витьку-то я не сильно потчевал: не работяга он был по жизни — барыга. Неудавшийся.
— Помню, когда ещё бизнесом занимался…
— Это когда?
— Ну, вот — в девяностых… Едем мы с приятелем по Куйбышева, а там, на повороте, фургончик перед нами заворачивал — дверцы задние открылись, и три или четыре ящика вывалились. И бомжи местные — тут же! Ну, и мы остановились. А в ящиках — водка! «А ну, давай, грузи быстро в багажник!» — вроде, как мы следом за компаньонами ехали! Дали, конечно, им одну бутылку — с горлышком треснувшим.
Купеческий размах!
По старой, должно быть, памяти тех лет лихих, Витя проникся к Славе особым уважением, с оттенком даже подобострастия. Почуял былого «куратора» таких вот «бизнесменов».
Да, обоим им — что Вите, что Славе — по молотку и шпателю в руки, и на Ушакова, на Ушакова! «Взять бы этого Канта за такие доказательства — да года на три в Соловки!»
А у меня ведь и того больше вышло!..
( продолжение https://dzen.ru/a/ZUhxtobTliU1Iq9b?referrer_clid=1400&)