Поймал себя на странной мысли – мои походы в ютуб за песнями все больше становятся похожи на охоту или рыбалку. Я, правда, ни в том, ни в другом замечен не был, но стереотипное раскидывание рук, дескать, я во-о-о-о-о-о-от такую сегодня поймал – это как раз то, что иной раз хочется выдать после возращения из блужданий по видеосервису.
Сегодня вот повезло, я поймал отличный ролик, сделанный по одной из самых любимых моих песен. Причем, песня-то в исполнении автора, что и вовсе редкость! Речь о новой записи старенькой песни Сергея Бальцера на стихи Андрея Вознесенского «Снег в октябре». Ну, а почему она оказалась сегодня в Осенних песнях и объяснять даже не стоит – снег есть, лес осенний с не опавшей до конца листвой тоже перед глазами, значит, самое время спеть про первый осенний снег и преисполниться Снежным сожалением обо всем на свете. Об ушедшем лете, об ушедшей юности, об ушедшей некогда и не вернувшейся любви, об ушедшем тепле и пусть осеннем, но все же ласковом солнышке.
Говорят, у русских женщин слова жалеть и любить – синонимы, подозреваю, что эту хохму мужики придумали, только признаться им в этом неловко, поскольку сентиментальность как бы мужику не к лицу. А я сегодня на это «не к лицу» забью с большим удовольствием – у меня под эту песню уже лет 30 слезы наворачиваются, и мне ни фига не стыдно в этом признаться. Она показала мне, как можно и мне любить и жалеть одновременно, не разделяя эти две эмоции совсем.
А еще очень здорово, что второй день подряд мы слышим просто гениальные стихи. Я – не фанат Андрея Вознесенского, но по поводу Снежного сожаления шляпу снимаю и низко склоняю голову, как и вчера снимал и склонял перед великолепной Юнной Петровной Мориц с ее Осенней мелодией. При всем уважении, и даже любви и почтении к Самой любимой песне Олега Григорьевича, у него не в стихах дело, а в каком-то счастливом стечении всех песенных компонентов, включая и его собственное во всем этом участии. Здесь же, у Вознесенского или Мориц – поэзия как она есть в самом высоком своем значении. То, что в своей песне Олег пока собирает с надеждой и печалью, тут уже все собрано, отсортировано и положено на свои, единственно возможные места: живопись, звукопись, образность и невероятной мощи эмоции, ассоциации и пр, и пр, и пр. И вот это пр, и пр, и пр реально вышибает слезу даже у совершенно не сентиментального мужика. И такую, знаете, необычную слезу, от которой светло и хорошо на душе, не взирая на печаль, с которой это все написано.
Ну и музыка, конечно. Если вчера музыкальное решение Михаила Кукулевича было донельзя скромным, аскетичным даже, хотя и очень точным одновременно, то музыка Бальцера – это уже реально музыка. Не просто удачная мелодия, а почти симфония в нескольких не повторяющихся частях. Сергей Константинович и простеньких вещей понаписал, разумеется, но все же самые его весомые вещи… да что там, самые весомые его произведения – это очень музыкально, а уж Снежное сожаление или, как это у автора Снег в октябре – одна из его музыкальных вершин. Именно поэтому у меня где-то с средины 80-х эта песня лежит на полочке с надписью Великие песни. Ну а где ей еще лежать-то, если тут и стихи великие, и музыка под стать, ну и счастливое стечение, как у Митяева, тоже имеет место. Да и вообще, Сергей Бальцер для меня точно из самых-самых любимых и уважаемых авторов автор.
Ну и немного о сегодняшней версии этой песни. Я-то традиционно считаю лучшей записью этой песни, запись, сделанную у 80-е на Казанском Сибирском тракте Валерием Мустафиным. Там половина тогдашнего Уленшпигеля сбежалась, чтобы в записи поучаствовать. Потрясающая флейта, гитары Харисова и Бикчентаева, бэк-вокал от Зиганщиной. Ну и Сергей Константинович тогда еще мог петь здорово. При всей своей потрясающе забавной дикции. Сейчас выпевать все, что он в те времена понаписал ему сложно, где-то просто специально ниже берет, где-то и вовсе старается проговорить, а не пропеть – все мы не молодеем, но вот фирменная дикция, а если уж прямо говорить, фирменное косноязычие в глаза уже не бросается. И мне, скажу честно, всего этого чуть-чуть не хватает. Хотя новая аранжировка сделана с любовью, с пониманием, и с учетом подрастерявшихся вокальных возможностей автора тоже. И за это – отдельный низкий поклон аранжировщику.
А в финале скажу вот что: Сергей Константинович не пошел в звезды авторской песни в свое время не только потому, что имел помимо таланта еще и востребованную и высокооплачиваемую, между прочим, профессию. В те времена, когда можно было в звезды, Бальцер стал кумиром у тогдашней КСПэшной молодежи, но вот у тех, кто реально рулил всеми процессами особого восторга он не вызвал, скорее наоборот. И это немного досадно. Понимаете, если уж вы со слезой, искренней, причем, совершенно слезой подпеваете Юрию Иосифовичу – Наполним музыкой сердца, то стоит, наверное, быть чуть повнимательнее к тем, кто не просто подпевает, а на деле пытается реализовать этот Визборовский призыв. Бальцер вот действительно же наполняет, и именно сердца, и именно музыкой…
Впрочем, это такая реплика, которую стоило бы выкрикнуть еще в 80-е. Сейчас-то что уж!.. Но тогда и возможностей таких, и понимания, если уж откровенно, такого у меня не было. Так что заткнем бесполезную полемику с теми, из которых многих уже и нет с нами, и просто насладимся реально большой, а по моему мнению, так и великой песней в совершенно новой аранжировке. Снято, кстати, как я понял, в Казани, где-то возле дома самого Бальцера.