Из дневника Зинаиды Александровны Воскресенской – учительницы школы № 321, участницы обороны Ленинграда*1
Дневник З.А. Воскресенской хранится в фонде № 2881 – писателя Александра Борисовича Чаковского, на протяжении многих лет собиравшего фундаментальные документальные свидетельства участников блокады Ленинграда для работы над романом-эпопеей «Блокада» (1975).
Учительница одной из школ Ленинграда З.А. Воскресенская участвовала в строительстве оборонительных сооружений, дежурила на эвакуационном пункте в школе даже, – и на протяжении всего периода героического стояния города вела дневник. Но в октябре 1941 года, когда наступили очень сильные морозы и усилились обстрелы города, школа фактически перестала работать, и она в самые тяжелые для выживания дни занялась ведением хозяйства в семье. Только после прорыва блокады Зоя Александровна вернулась к любимой работе.
Продолжая публиковать отрывки из Дневника З.А. Воскресенской, предлагаем читателям записи, сделанные в новогодние дни – с 31 декабря 1941 года по 9 января 1942 года.
* * *
31 декабря 1941 г. – 9 января 1942 г.
31/XII [1941 г.] Ночь спокойная. Под утро арт[иллерийская] стрельба, но не близкая.
Сообщение Инф[орм]бюро: нашими войсками заняты наши Керчь и Феодосия. Пошел первый поезд от Тихвина до Волхова*2 .
Утром радость: в небольшой очереди получена за III-ю декаду крупа – 1 кг 50 г – пшенная и перловая. Хороший показатель – мы уже 6 м[есяц]ев не видели в глаза никакой крупы.
[…] Около 2-х час. дня начался арт[иллерийский] обстрел. Когда ему уж кончиться, то по радио предложили прятаться в убежища и щели, а группам самозащиты приготов[иться] к оказанию помощи и тушению пожаров. […]
Сейчас – 7 час. вечера. Пьем чай, как встреча Нового года: по кусочку хлеба, одной штучке печенья и кусочку шоколаду.
Вот это да!
В 8-м часу арт[иллерийская] стрельба. Сильная: дребезжат наши стекла. […] Радио все время прерывается. А музыка надрывает душу: так она дисгармонирует с раскатами арт[иллерийской] стрельбы. Позже выступления, одно за другим: новогодние поздравления, подсчеты побед, заверения в конечной победе и напоминания о новых предстоящих трудностях, лишениях и т. д.*3 Сменяет музыка, – и так до бесконечности. Все раздражает, мучает, родит какую-то безнадежность. Закутываемся с головой в одеяла, жаждем тишины – и безнадежно. Встреча Нового года по времени.
1/I – [19]42 года. Утром решаем, – ни в какую очередь! Но в 4-е утра встает в очередь соседка, громыхает сапогами, стучит дверью. В результате не спим. Она у нас в комнате: посмотреть карточки, потеряла свою, а как будто обещают масло. Ну и, конечно, Надя идет ее заменить, а за ней я. На улице страшно холодно. Темный кооператив*4 , и в нем кричащая бабья толпа. Прикрепление карточек. Масла никакого. Надя пошла за хлебом. Разочарование – никакой прибавки хлебной пайки. Настроение мерзкое. Слыша о донорстве – решаю попытаться пойти записаться, чтобы улучшить наше питание. Дома спешно моюсь в очень холодной кухне, меняю белье. Боже! Как я похудела: остался один жалкий костяк. […]
Мороз стал еще крепче: идут все белые, заиндевевшие. Мы мерзнем жутко. Выходной день в Инст[итуте] переливания крови*5 . Ну, до завтра.
Сейчас 8 час. вечера. … Света нет, воды нет, уборная не действует. И это во всех домах. Загажены не только дворы, но и улицы: выливают все гадости тут же у подъездов. Трамваи не ходят: идут главным образом по дорогам – не так скользко. Почти все с саночками. Худые, темные, напряженные лица, тяжелая походка.
По радио – бесцветные сообщения, совсем не воодушевляющие. […] Нина застала одного брата Ал. Леонтьевича: он умирает от туберкулеза и истощения. Ему 23 года, и он хочет жить. Плакал. Мать, старуха за 60 лет, пешком ушла км за 15 прикреплять, вернее, еще брать карточки на пр[оиз]водстве этого сына. Тяжелая картина!
2/I – 1942 г. Вчера в 11-м часу вечера, когда мы уже спали, завыла сирена … Мы с Олей остались даже в кроватях: в большущий мороз из теплой кровати бежать через улицу в подвал, который не отапливается и не освещается, не хотелось. […]
Утро и день возились с дровами: таскали их из сарая в кухню, т. к. сараи спешно разрушаются: ломают дощатые стены, т. к. с топливом ужасно, а зима стоит лютая. […] Бегали и в кооператив, нет ли там чего. Пустота полная.
Сообщения Инф[орм]бюро о Ленингр[адском] фронте*6 совершенно бесцветные, и нас это волнует. Ведь скоро город будет мертвым: смертность ужасающая, и чем дальше, тем больше. Наша соседка совсем слегла, и Павел Мих[айлович] еле ноги таскает. […]
3/I – [1942 г.] … Ночью арт[иллерийская] стрельба. … Утро – в обычных хлопотах по дому, только без очереди в кооп[еративе], т. к. там полная пустота. У нас очень холодно, хотя топили и в комнате, и кухне. Настроение у нас плохое в связи с отсутствием прод[овольственных] выдач и бесцветных передач по радио о нашем фронте. […]
Вывешена в кооп[еративе] норма на 1-ю декаду: мясо и мясопродукты раб[очим] – 500 гр, служ[ащим] – 250, ижд[ивенцам] – 150, мыло 0,5 к[уска] и соль 400 гр!!! […]
Мать сослуживца Нины, идучи в больницу на ул. Маяковского, наткнулась на труп, завернутый в тряпки и брошенный, чтобы избавиться от трудностей похорон. И это – один из массовых случаев.
4/I – 1942 г. Ночь спокойная, как и весь день. Утром пешком вместе с Ниной (чтобы ей скучно не было) в школу на дежурство. После к Кире на обед. На буржуйке – суп из остатков: немножко перловки, чуть соевых бобов и т. д. … затем кофе с дурандовыми лепешками и по 2 кусочка пиленого сахару. Словом, обычный для теперешнего времени. Посидели, поговорили и, как всегда, у Киры получили бодрую зарядку: она всегда верит только в хорошее. […]
5/I – 1942 г. Ночь – арт[иллерийская] стрельба.
В двенадцатом часу дня при молчащем радио – большущий обстрел нашего района: снаряды с воем и визгом летели и через наш дом. Мы продолжали начатую домашнюю работу, но внутри ныло: а если сейчас один из новых снарядов попадет в наш дом?
И весь день, слегка отдаляясь, грохотала эта канонада. Настроение отвратительное: никакого улучшения, а, наоборот, резкое ухудшение в прод[овольственном] смысле: ничего не дают, за хлебом – большие очереди, чего до сих пор не было. Силы тают очень заметно, но бодримся и целый день крутимся в работе.
Ходила в Донорский инст[итут]: прием прекращен. О Ленингр[адском] фронте – ничего.
6/I – [1942 г.] … Самый светлый момент дня – это когда садимся есть горячий суп и пить кофе. Вчера вечером не пили чай, т. к. сахару нет, конфет не выдают, съели по кусочку хлеба и рано легли спать.
Радио не работает, а потому ничего не знаем, что делается на фронтах. Тяжело это. В коопер[ативе] ничего. В 4-е часа – арт[иллерийский] обстрел. Дома холодно и очень голодно. За стеной все время – стоны лежащей от слабости соседки Розалии Семен[овны].
7/I – [1942 г.] Утром, в 12 час. ужасный арт[иллерийский] обстрел четной стороны Невского, около кино «Хроника». У нас все дребезжало и звенело. Много убитых и раненых.
Опять ничего не дают […]
В 7 час. легли спать, т. к. при коптилке и в холоде сидеть тяжело было.
8/I – [1942 г.] Бесплодное беганье в кооп[ератив] – ничего не дают, а уж конец декады. Жутко – мы забыты и, видно, должны погибнуть. Пишу скверно – руки застыли от холода. Радио не работает.
В 11 час. артил[лерийский] обстрел. Как все мучительно!
9/I – [19]42 г. Чудное утро и день в смысле погоды: очень большой мороз, но яркое небо, солнце, сверкающий снег, а жизнь – кошмар: голод с каждым днем все ощутительней, снаряды, несущие нам смерть ежеминутно, смерти, смерти, гробы, трупы, брошенные на дворах… Ни от кого слова надежды, одно: мы в кольце, подвоза продуктов ждать нельзя, город мертвых. Как ужасно!..
[…]
РГАЛИ. Ф. 2881. Оп. 1. Ед. хр. 454. Л. 15 об.–20. Автограф в тетради.
Л.Н. Бодрова, начальник отдела РГАЛИ
__________________________________________________________________________________________
*1 Продолжение. Начало публикации страниц из дневника З.А. Воскресенской см. 15 сентября 2023 г.
*2 Тихвин для Ленинграда имел большое стратегическое значение, через него по железной дороге по вологодскому направлению осуществлялись поставки угля, продовольствия, оружия и боеприпасов. 8 ноября 1941 г. Тихвин был захвачен немецкими войсками. В Ленинграде были снижены нормы хлеба до 125 граммов для служащих и 250 для рабочих. Через 30 дней – 9 декабря Тихвин был освобожден, но железнодорожная ветка, ведущая к Ленинграду, была частично разрушена, частично находилась в руках врага. В ноябре-декабре 1941 г. развернулось сражение за Волхов, который не был сдан врагу. 1 января 1942 г. было открыто сквозное движение поездов по линии Тихвин – Волховстрой – Войбокало.
*3 Сотрудница архивного отдела Управления НКВД Ленинградской области Нина Худякова вспоминала встречу Нового года 31 декабря 1941 г. в осажденном городе: «Затаив дыхание, слушали радио. Выступал Михаил Иванович Калинин. Его проникновенная речь, полная оптимизма, вливала в нас новые силы, укрепляла уверенность в победе».https://leningradpobeda.ru/blog/novyy-god-v-blokadnom-gorode (дата обращения: 01.11.2023).
*4 Вероятно, речь идет о магазине, в котором под вывеской кооперативной торговли в годы Великой Отечественной войны проводилось распределение получаемых от государства товаров, в данном случае – продовольствия. Магазины кооперативной торговли появились в стране после принятия 7 апреля 1921 г. Декрета СНК о потребительской кооперации.
*5 В 1932 г. приказом по Ленгорздравотделу в Ленинграде был организован Научно-практический институт переливания крови (с 2011 г. – Федеральное государственное бюджетное учреждение «Российский научно-исследовательский институт гематологии и трансфузиологии Федерального медико-биологического агентства»). Организатором и первым директором института был выдающийся ученый Э.Р. Гессе. С 1937 по 1950 г. институтом руководил В.В. Кухарчик. В условиях блокады Ленинграда институт обеспечивал бесперебойное снабжение консервированной кровью все лечебные учреждения города, Ленинградского и Волховского фронтов, Балтийского флота. В институте были разработаны новые методы консервирования крови, в блокированном городе институтом было положено начало безвозмездному донорству.
*6 В начале 1942 г. советское командование решило предпринять силами Волховского фронта при поддержке Ленинградского фронта попытку полного освобождения Ленинграда от блокады. Однако, так называемая Любанская операция (7 января – 30 апреля 1942 г.) развивалась с большим трудом и завершилась окружением и разгромом 2-й ударной армии Волховского фронта.