Рамилю нынче исполнилось десять лет. Одного десятка, конечно же, недостаточно, чтобы считать себя взрослым. Но Рамиль уже кое-чему научился: он очень красиво рисует. Ничуть не хуже настоящих художников. Каждый раз после новой стенгазеты, оформленной Рамилем, именно так отзываются о нём его учителя.
Было время зимних каникул. Провёл их мальчик с большой пользой. Как только взойдёт солнце и начнётся новый день, он уже на лыжах спешит в лес. А потом торопится домой, чтобы сесть за свой стол с красками. И хотя на дворе была холодная зима, он всё же любил рисовать лето. Высокие горы и зелёные леса, голубые реки и весело журчащие роднички вдруг оживали на белых листах бумаги.
Сегодня Рамиль сделал четыре рисунка. «Хватит. Вечером скреплю их в альбоме», — подумал он. Оделся и вышел на улицу.
На одном из рисунков была изображена Лягушка, на другом — Черепаха, на третьем — спрятавшееся за зелёными деревьями озеро, а на четвёртом — болото с высокими камышами.
— Пожить бы в этом озере! — размечталась Лягушка. — Вот бы Рамиль скрепил нас в альбоме так, чтобы сошлись наши стороны... А этой что здесь нужно?!.
Она бросила свой недовольный взгляд на Черепаху. «Ведь в наших краях черепахи не живут! С чего это мальчику вздумалось нарисовать её?»
Настал вечер, и наш художник занялся составлением альбома. Когда очередь дошла до Лягушки, оказалось, что ей всё-таки досталось не озеро, а болото. «Ничего, — тут же утешила себя Лягушка. — Болото тоже подходящее и очень даже удобное для нас место».
В школе не осталось, наверное, никого, кто бы не посмотрел альбом. Всем очень понравилось. Учителя тоже высоко оценили труд Рамиля.
Н вот, наконец, закончился учебный год и настало лето — прекрасная пора. Рамилю пришло приглашение в лагерь отдыха. Туда на одну неделю съезжались юные, начинающие художники. И не все, конечно, — только те, кто сумел выиграть конкурс, прошедший еще зимой. Рамиль повёз с собой свой альбом.
Лагерь отдыха располагался в глубине хвойного леса. Лагерные здания были выстроены на большой поляне, окруженной со всех сторон высокими деревьями. Здесь дышишь совсем другим воздухом, наполненным душистым запахом трав и сосновой смолы. На краю леса — крутой берег. Внизу протекает река Агидель. Сверху она кажется спокойной и гладкой, а подойдешь ближе — и изумишься ее быстрому и сильному течению.
Теплым и по-летнему красивым вечером юные художники собрались у реки. Новые друзья Рамиля посмотрели его альбом, по достоинству оценивая каждый рисунок. Затем положили альбом на камни между костром и лужайкой. И начались игры, танцы, песни и шутки. Время пролетело быстро — и не заметили, как стемнело.
Альбом по-прежнему лежал на камнях, раскрытый как раз на рисунке Лягушки. Рядом в траве кто-то шевельнулся. Это была небольшая лягушка, которая родилась здесь нынешней весной. А сейчас она вышла поохотиться на комаров и мошек. Благо их тут видимо-невидимо.
— Подойди ближе, родственница! — окликнул ее кто-то с листа альбома.
Лягушка увидела рисунок и оскорбилась:
— Я тебе не родня!
— Разве не видишь? Я ведь тоже лягушка! Пусть даже нарисованная, но от вас ничем не отличаюсь!..
Они разговорились.
— Славное у тебя болото, — сказала настоящая Лягушка, вышедшая на охоту. — А вот мне здесь немного трудновато. Зайти в реку боюсь — течение сильное. Может и унести в море. Я ведь не акула и не кит, чтобы жить в горькой морской воде. Так и живу...
— Рамиль, мой художник, кроме болота нарисовал также и озеро. Не озеро — загляденье, но оно мне не досталось. Поищи в альбоме. Может и найдешь.
Лягушка-охотник лапкой перевернула страницу.
— Вот оно! — обрадовалась она. — Какое красивое! А напротив него изображена Черепаха.
— Черепаха?!
— Да.
Нарисованная Лягушка чуть не лопнула от злости:
— Зачем ей озеро! Она же не водяная черепаха, а пустынная! Ей нужен песок!
От ревности она не находила себе места:
— Возьми уголь из костра и брось в Черепаху. Пусть сгорит!
— Не получится. Я обожгу себе лапы, — ответила та и затем крикнула на кого-то:
— Стой на месте! Если шелохнешься — проглочу тут же!
Рядом с Лягушкой-охотником, напоминая искорку, сверкал Светлячок. Он сидел на травинке, опасливо озираясь на мерцающие искры над костром.
— Сейчас же сядешь на рисунок Черепахи и сожжешь ее!
— Но мой огонь не сжигает, — сказал Светлячок.
— Тогда сгинь с моих глаз! И чтоб я тебя больше не видела! — нахмурилась пуще прежнего Лягушка-охотник, поняв что к чему. Не хотелось ей, конечно, терять свой авторитет перед новой знакомой. — Сейчас что-нибудь придумаем.
Она осмотрелась вокруг. Подобрала рядом лежащую сухую веточку, зажав ее ртом. Затем одним прыжком очутилась у костра и ткнула кончик веточки в огонь. Ветка с треском начала разгораться. И Лягушка-охотник, не теряя времени, подожгла страницу с Черепахой.
— Что ты делаешь! — закричала Черепаха.
— Много не разговаривай, — грубо ответила с обратной стороны листа нарисованная Лягушка.
— Разве ты не понимаешь?! Мы сгорим вместе! Ведь мы нарисованы на одном листе, только по разные стороны!
— Что-о-о?! — вскрикнула не на шутку перепугавшаяся Лягушка с альбома. Но было уже поздно: огонь объял страницу.
Увидев пламя, Рамиль бросился к альбому. Лягушка-охотник с испугу попятилась в сторону и плюхнулась в реку. Мальчик потушил огонь. И хотя альбом в целом сохранился, но один лист сгорел почти полностью.
— Наверное, искра от костра попала — вот и загорелось, — объяснил Рамиль своим друзьям.
Альбом и сегодня в школьном музее.
— Как случилось, что сгорело два рисунка? — часто спрашивают гости музея, перелистывая его.
— Альбом этот как-то лежал у костра. Хватило одной искорки, чтобы загореться, — говорят им в ответ.
Оригинал публикации находится на сайте журнала "Бельские просторы"
Автор: Илдус Тимерханов
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.