"- Не переживай, Ленуся. Как родишь, подашь на алименты. Квартира у тебя есть, работа есть, ребенок будет. Что еще для счастья женского надо? А мужики, они же для жизни создания бесполезные. С ними так: взял, что нужно, и отправляй его в свободное плаванье! Я вот тоже думаю на следующее лето на море еще разок съездить…
Лена, услышав от сорокалетней Зины такие речи, чуть не подавилась чаем, а женщина продолжала говорить, мечтательно глядя куда-то вдаль…на полку над раковиной..."
Вечер
Лена проснулась в четыре часа дня, перекусила яблочком и, с решительным вздохом, направилась в спальню, где ей всего лишь осталось доклеить обои под окном, и за отопительной батареей. И уже после этого дела, на «финишной прямой», ей останется только осилить зал, где наполовину работа тоже уже выполнена.
Размешав в ведре густой клей щеткой, и раскатав на полу рулон обоев, Лена взялась за дело, стараясь не обращать внимание на слабую тошноту, подбирающуюся к горлу.
----
Не прошло и двадцати минут после начала трудовых подвигов Елены, как раздался в тишине комнат громкий, затяжной звонок. Удивленная этим фактом девушка, вытерев руки от клея о сухую тряпку, поспешила быстрым шагом в прихожую.
Распахнув двери, Лена, с удивлением, увидела у своего порога Зинаиду (знакомая, коллега, женщина-дворник с соседнего участка), в этот момент все еще держащую свой палец на дверном звонке, и ее двух дочек Лилию и Маргариту, пятнадцати и десяти лет.
- …вот когда исправишь свои трояки по химии и физике…
(Зина, в этот момент, обращалась к старшей дочери, стоящей немного позади нее, и не видя пока Лену в дверях квартиры)
-… в четверти на четверки, тогда и поговорим о твоем Арсении! Поняла меня? И не смотри на меня такими глазами – не поможет! Ишь! Жених с невестой выискались! Школу сначала закончите, а там дальше видно будет...что будет!
- Мама, хватит! – шикнула, смутившись, старшая дочь на маму, и стыдливо опустила глаза, понимая, что Лена, появившись в дверях, услышала их разговор.
Но мать, видимо, еще не все сказала, что хотела:
- И ничего не «хватит»! Твое дело учиться и мать слушать! А то отцу возьму, да как напишу письмо! И останешься без подарков на Новый год! И не шикай на меня! Поняла? На Арсения своего шикай! И на родителей его таких продвинутых и современных тоже шикай сколько хочешь! А мое слово… (Зинаида почувствовала, как кто-то дотронулся до ее руки, и убрал палец с кнопки звонка и обернулась)
- О! Привет, Ленуся!… (а затем вновь повернулась к дочери, чтобы завершить свой «разгон»)
- А мое слово Закон!
- Здравствуйте – поздоровались девочки с Леной, как только родительница замолчала на секунду, чтобы перевести дыхание.
- Здравствуйте, проходите, не стойте на пороге – пригласила хозяйка квартиры в дом гостей.
Лена была удивлена, и выглядела сейчас немного растерянной, но совсем не расстроилась из-за совершенно неожиданного визита этой троицы, и радовалась в душе, что у нее есть немного конфет ирисок, и несколько штук шоколадных вафель, чтобы угостить девочек и Зину, и напоить их чаем, усадив…на раскладушку?
Зинаида, видимо, все никак не могла успокоиться, и продолжила говорить уже зайдя в квартиру, вместе с дочками, только теперь уже обращаясь к Лене:
- Нет! Ты представляешь. Лена! Мне сорок лет, и меня, почему-то, за это время ни один мужик НИ РАЗУ! с собой никуда не позвал! Ни по грибы –по ягоды, ни на море, ни в рЭстОран! Да что там говорить! Замуж даже не позвали НИ РАЗУ! Хоть я и намекала! Вон – два раза намекала, и ничего!
(Зина выразительно скосилась глазами на дочерей)
- Мама!! – почти крикнула Лиля, и с обидой в глазах, посмотрела на мать, потом на Лену, и отвернула лицо в сторону с порозовевшими щеками, понимая, что родительницу, видимо, уже не остановить.
- Цыц, я сказала! Не «мамкай» мне тут! Так вот. А Лильку мою этот сопляк Арсений на новогодние каникулы в горы позвал, на три дня на базу отдыха! С ночевками естественно! Так самое интересное: и мама Арсения «ЗА», и папа тоже «ЗА», чтобы эти пятнадцатилетние «Джульетты Ромеовны» встречались! Одна только я «ПРОТИВ»! Почему-то... А те: поо-жааа-луйста! Нате вам, детки, свободу: и в горы, и в замуж, и хоть куда! Нормальные они люди, ты мне скажи?
Зина покрутила пальцем у виска, глядя на Лену.
- Мама! Ну, хватит, пожалуйста! – в очередной раз взмолилась старшая дочь, чуть не плача– Давай дома поговорим об этом!
Зина фыркнула:
- Какие еще разговоры? "Поговорим".... Я сказала: четверки в четверти по физике и химии, и только тогда!…
- Мама! Я поняла! Хватит повторять! Я же не тупая и не глухая – огрызнулась дочь – Я исправлю оценки! Если, кончено... смогу…
Зинаида вновь набрала в легкие воздух, чтобы еще что-то втолковать своей дочери, но ее перебила Лена:
- Девушки, не ругайтесь! Не надо. Все образуется)). Пойдемте лучше я вас чаем напою. У меня ириски есть, и вафли шоколадные.
И Зинаида, и Лиля, после слов Лены, как по команде, замолчали, и Зина произнесла:
- Еще чего! Сначала дело, потом чайки́! Мы пришли тебе помочь. Веди нас – показывай: где чего нужно сделать? Мои девочки все умеют: и красить, и мыть, и обои клеить. Я их к труду с детства приучала.
- Вы пришли мне помочь? Спасибо, но не надо. Я сама справлюсь!
Лена попыталась отказаться от столь неожиданного предложения, но Зина категорично и властно повела рукой перед собой, как царица, и пошла в комнаты «с обходом», произнося уже на ходу:
- Сама справишься в другой раз. А в этот раз мы поможем. Девочки, за мной!
Лене не осталось ничего другого, как пойти вслед за Зиной, и показать то, что осталось доделать в комнатах.
-----
Когда все обои были поклеены, полы вымыты, а мусор собран в мешки и отнесен на помойку, девочки ушли пить чай со сладостями к себе домой, а Зина и Лена уселись на раскладушку с кружками заваренного свежего чая в руках, и продолжили беседовать обо всем и ни о чем одновременно...
----
У Зинаиды две дочери, и замужем она, действительно, не была ни разу. Особой красоты и женственности в ее образе нет. Зина – женщина работящая, простая, громогласная и самодостаточная. Совершенно не страдая от того, что ее так никто и не позвал замуж в нежном возрасте, как только ей исполнилось двадцать пять лет, она отправилась на море, и завела страстный роман с мужчиной намного (на пятнадцать лет) старше себя. В итоге домой женщина приехала с ребенком под сердцем, о чем и сообщила через пару месяцев своему возлюбленному. Избранник Зины сохранил свою семью, но алименты на дочь (родилась Лилия) платить стал, да еще и подарками не обижал ко всем праздникам, присылая их и Зине и Лиле.
А через пять лет Зинаида, подумав перед этим долго и основательно, поехала к морю… за второй дочкой.
Через девять месяцев Зина родила малышку Маргариту от веселого и любвеобильного нефтяника. И этот мужчина тоже жениться на Зине отказался, но алименты стал присылать регулярно, еще и сверху добавляя весомые « северные бонусы» для дочери. Но только для дочери! Зина с этим мужчиной подарков для себя не увидела и не ощутила, но сильно по этому поводу и не горевала. У нее уже отработана квартира двухкомнатная от родного ЖЭКа, дочери подрастают (старшая уже почти невеста), и женщина вполне довольна своей жизнью.
----
- Не переживай, Ленуся. Как родишь, подашь на алименты. Квартира у тебя есть, работа есть, ребенок будет. Что еще для счастья женского надо? А мужики, они же для жизни создания бесполезные. С ними так: взял, что нужно, и отправляй его в свободное плаванье! Я вот тоже думаю на следующее лето на море еще разок съездить…
Лена, услышав от сорокалетней Зины такие речи, чуть не подавилась чаем, а женщина продолжала говорить, мечтательно глядя куда-то вдаль…на полку с посудой над раковиной:
- Как влюблюсь еще разок. Найду себе мужичка помоложе лет так на пять…Чтоб силу мужскую почувствовать…Объятья крепкие…Нацелуюсь…Налюблюсь… И домой поеду... Мальчика хочу в этот раз родить… Назову Сергеем, если отец его светленький будет… Или назову Назаром, если темненький попадется... А ты кого хочешь больше: мальчика или девочку?
Задав вопрос, Зина посмотрела на притихшую Лену.
- Хоть кого. Мне все равно. Буду рада хоть сынишке, хоть дочке.
- А назвать как хочешь?
Лена отпила чаю из кружки, и ответила:
- Если девочка родится Дашей назову, если мальчик – Александром.
Зина кивнула головой, и произнесла все так же расслабленно и мечтательно:
- Мм))… Красивые имена… Александр… Дарья… Отлично звучит…
А затем добавила:
- Ты это…Ленусь, если вдруг чувствуешь себя с утра плохо, не выходи на работу. Я с Петром Ивановичем все улажу. Даже не переживай. Не сможешь, например, сегодня выйти – не беда - выйдешь завтра, и все сделаешь. Наша работа она ж такая…без конца и края. Поняла меня?
- Хорошо. Спасибо, Зиночка. Надеюсь, что мне не придется пропускать дни. Но зная о такой возможности, морально уже легче))
- Во то ж! Ты ж не ведро с водой на пузе носишь, а ребеночка. Жалей сама себя. Хочется спать – ляг поспи; хочется что-то скушать – купи и съешь! Даже если это что-то дорогое…
Лена слушала и слушала Зину, и отчего-то на душе о нее стало так спокойно и радостно.
В эту ночь, найдя удобную позу на раскладушке и укрывшись одеялом, Лена положила руки на свой еще совсем плоский животик, и произнесла, будучи внутренне уверенной, что ее слова точно услышит тот маленький живой комочек, что сейчас растет и набирается сил внутри ее тела:
- Спокойной ночи, солнышко)) Я тебя люблю…Больше всех на свете))…
----
Суббота
Григорий зашел в квартиру, снял куртку и сапоги, и протопал сразу в зал. Завалившись на диван со вздохом, подложил руки под голову, и произнес вслух:
- Интересно: теща правду сказала или нет? Неужели ты к ней не приезжала ни разу за это время?... И где же тогда ты живешь, если не у мамы? Мм?
Ответ в голове возник сам собой:
У Костика ты. Больше негде.
Полежав еще какое-то время, Григорий сорвался с места рывком, и распахнул дверцы шкафа.
- Тебе, значит, Леночка, можно по моей гордости топтаться, а я, как идиот, верность тебе храню! Ну, ладно! Видит Бог: я ждал тебя с повинной долго! Пора и мне дать телу расслабиться!
Через пятнадцать минут Григорий вышел из квартиры, и легким, пружинистым шагом спустился вниз по ступеням, оставив в воздухе подъезда после себя ароматный шлейф мужского парфюма.
-----
Утро следующего дня
Гриша проснулся от едкого запаха пригоревшей яичницы. Поморщившись, мужчина перевернулся с бока на спину, и с трудом разлепил веки, прислушиваясь к шуму в квартире.
Его мозг, отяжеленный остатками вечерних винных градусов, сопротивлялся усилиям хозяина вспомнить:
Кто сейчас может жечь куриные яйца на его кухне?
В итоге, ответ мозга: вариантов, кто бы это мог быть, нет.
С кряхтением встав с постели, Григорий огляделся: на нем из одежды только вчерашняя отросшая щетина на лице, а беспорядок на кровати и разбросанные женские вещи на полу доказывают, что эту ночь он провел не в одиночестве.
С кем?... Кто она?
Еще раз заглянув внутренним зрением в воспоминания, Григорий вдруг увидел…дворовую детскую площадку, и услышал скрип железной качели...
ТОлько не это!
Наспех натянув на себя нижнее белье, он направился прямиком на кухню, чтобы убедиться, что он ошибается.
Гадство!
Нет. Не ошибается.
- Вика?
Девушка со сковородкой и вилкой в руках развернулась от плиты, и улыбнулась счастливой улыбкой Григорию:
- Доброе утро, Гришенька!
Григорий стоял сейчас, как громом пораженный:
он провел ночь с дворовой девочкой-малолеткой, которая, насколько он помнит и осведомлен, дружит с местной группой хулиганистых парней, и любит хамить бабушкам у подъезда, доводя их до белого каления.
- Как ты сюда попала?
Григорий смотрел на семнадцатилетнюю девушку, бесстыдно стоящую сейчас перед ним в расстегнутой рубашке (его рубашке!) на голое тело, и улыбающуюся ему так удивленно-добродушно:
- Как бы я сюда попала? Ты сам меня к себе привел. Прошлым вечером
- Не ври! Я не мог.
Григорий отказывался в это верить: он с этой малолеткой ночь провел??! ОН?? Не может такого быть! Не должно быть! И точка.
Девушка вначале хмыкнула, а потом звонко рассмеялась:
- Да как же не мог, когда мог, Гриша! А потом еще и другое кое что смог. Тебе, конечно, было сложно в твоем состоянии, но с моей помощью у нас все получилось отлично! Мне понравилось))
Девушка игриво дернула бровками, и добавила ласково и сексуально:
- Я бы повторила…)) ....Только сначала нам надо поесть. Яичницу будешь?
А потом сразу вернемся в постельку))
Григорий стоял и смотрел на девушку, хмуря брови, и напрягая мозговые извилины до боли в висках:
Не помню…Ничего не помню!... Да что ж это за подстава такая!
КАК Я МОГ ТАКОЕ СОТВОРИТЬ???
-----
Спасибо за прочтение))