Скандал за скандалом. То надутые губы, то раздраженное молчание, то слезы, то крик. Достала! Как вы поняли, жена. А сегодня, после двухдневного молчания, вдруг сказала убийственно-спокойным голосом:
- Знаешь, я поняла. Нам с Алёшкой будет лучше без тебя. Будет покойно и комфортно. Лишние нагрузки, связанные с обслуживанием тебя, отпадут, а, значит, появится свободное время – почитаем, пообщаемся с сыном, поиграем больше. Ты к нему равнодушен, а я его люблю. Вижу, как он съёживается при виде тебя – боится. Так что семью, хоть и в усеченном составе, надо спасать. Про себя молчу – меня ты не любишь давно, надежды на улучшение ситуации нет. Мама твоя меня терпеть не может, внуку постоянно что-то про меня говорит, правда в завуалированной форме, типа: опять у тебя футболка не простиранная, скажи маме, чтобы пришла – научу этому нехитрому делу. А он, наивный, передает…. Маму тоже видеть не будем – ещё плюс.
Я был слегка « на кочерге», поэтому злобная реакция вспыхнула мгновенно, и я, сказав:
- Да пошла ты! – схватил сумку, покидал туда что-то по инерции, рванул к родителям, но, дойдя до их дома, притормозил. Мама, конечно, поохает для приличия, но в душе будет рада, что сыночек вернулся. Отец – совсем другое дело. Невестку он уважает, а внука -так просто обожает. Начнет пилить: оно мне надо? Да, кроме этого – с родителями жить – это значит, опять попасть под их контроль!
Тут я вспомнил про Леньку – школьного друга. Недавно случайно встретил его – звал в гости. Он разведен, живет с родителями. Предки на лето уезжают за город, на дачу и у Лени наступает вольница. Позвонил.
- О чем речь? – обрадовался Ленька, - давай, подгребай. Ко мне как раз сейчас подруга придет. Я ей скажу, чтобы не одна пришла - тебе какие больше нравятся: блондинки или брюнетки?
Моя была брюнетка, поэтому я сказал:
- Блондинки, конечно!
Когда я приехал, девчонки были уже у него и накрывали нехитрый стол. «Моя» блондинка звалась Лялей, хотя подозреваю, что была, скорее всего, Лейлой. Густые и толстые как канат волосы были, понятно, чудом косметических достижений перекрашены в блонд, но вот черты лица были явно восточные, и смуглая кожа и почти черные глаза контрастировали с нежным образом блондинки. Хотя в целом, она была ничего.
Выпили. Закусили. И поехало! Началась развеселая праздная жизнь. Через час Ляля сидела на моих коленях, а ещё через полчаса – на родительском ложе друга – он уступил с барского плеча. Дальнейший месяц пролетел как неделя, С утра я кое-как отправлялся на работу, вечером продолжалась развлекуха. А через месяц меня вызвал начальник и сказал:
- Пиши заявление на отпуск с последующим увольнением по собственному желанию.
Я пытался возразить, на что он ответил:
- Мне ханурики здесь не нужны. Не хочешь по-хорошему, уйдешь по статье.
Получил расчет и растерялся: что делать? Я же не совсем дурак и то, что качусь по наклонной с ускорением, понимал. К Лехе идти расхотелось. Сейчас пропьем эти деньги, а дальше что? Посидел на лавочке, подумал, и решил пойти …домой.
Дверь открыл своим ключом – думал, мои на работе и в садике. Но они были дома.
- Привет! – спокойно сказала жена. – А мы через полчаса уезжаем. Меня в головной офис переводят, в Санкт-Петербург, на повышение. Квартиру на год служебную предоставляют. Так что можешь пока жить здесь. Только чтобы соседи не жаловались на шум. Хорошо?
Оторопевший от такой новости, я кивнул. Через полчаса, и вправду, они уехали. Я налил ванну и с час провалялся в ней, не думая ни о чем. Потом вытерся и пошёл на кухню – чем-нибудь закусить. Но холодильник оказался чисто вымыт и отключен. В шкафах я нашел макароны, чай, сахар и пол-бутылки растительного масла. Сварил макароны, наелся и завалился спать. Без конца звонила Лялька, я не отвечал, а потом и вовсе отключил телефон. Так, на макаронах, я продержался два дня, к концу которых Лялька каким-то образом меня вычислила. Позвонили в дверь, открыл – она. Улыбается. В руках бутылка и магазинные салаты в коробочках.
- Квартира хорошая! Будем тут жить, мой зайчик, - сказала она и, чмокнув в щечку, проскользнула на кухню, где принялась готовить закусь. Я сопротивлялся недолго: через час мы были веселы и пьяны. Особенно я. Вдрызг. Потому как бутылку почти всю вылакал я.
Концовку вечера помню плохо. Очнулся только от того, что кто-то тряс меня, намотав на руку мою футболку. Я открыл глаза: отец. Мать. Что-то говорят, возмущаются. Оказывается, я не звонил им несколько дней, они перепугались и пришли ко мне домой. Дверь открыла полуголая Лялька. Ошарашенные родители, ничего не зная о наших отношениях с женой, принялись расспрашивать её, что она тут делает. Лялька ответила, что живет со мной, и что скоро мы поженимся!?!
- Где Саша? Алёшка? Что эта прошмандовка здесь делает? – орал отец, тряся меня со всей пролетарской ненавистью.
- Ты кто такой, чтобы обзываться? – возмутилась Лялька, - я, может, почти жена вашему сыночку, и, может, внука вам скоро рожу, или внучку! И жить мы будем тут!
Мать стояла с выражением ужаса на лице: всегда мечтавшая о другой, лучшей, женщине для сыночка, увидев Ляльку, реально испугалась иметь такую вот «невестку».
- Вон пошла отсюда, шалава подзаборная! Это квартира нашей невестки, а не твоя! Что ты тут делаешь? Милицию вызвать? – ревел отец. Пришлось встать и почти разнимать наскакивающих друг на друга Ляльку и отца. Лялька все-таки ушла, пригрозив напоследок псевдобеременностью. Когда она ушла, отец, мгновенно устало обмякнув, сел на диван, сказал матери:
- Вызывай такси. Везем этого урода домой.
…Спал я долго, проснулся от дурманящего запаха кофе и звуков шкворчящих на сковороде оладушек. Мамуля старается для сыночка. Встал, прошёл на кухню, обнял мамулю. Она разомлела:
- Не переживай, сыночек, всё будет хорошо!
Умылся, позавтракал. Залез в компьютер с целью поиска работы. Выписал несколько номеров, но звонить не стал – что-то совсем разленился за этот дурацкий месяц. Вечером пришёл отец с работы и пригласил меня для беседы.
- Значит так, сын. Собирайся и езжай вслед за женой. Любишь ты её, не любишь, но сын там точно твой. Ты хоть понимаешь, что это значит – переезд? Ребенка надо в садик устроить, анализы сдать, а ей на работу выходить. Помочь некому. Так что поедешь на правах подсобной силы. Не поедешь – он возвысил голос, - тогда поеду я. Уволюсь и поеду. А вы тут с матерью оставайтесь. Живите, как хотите! Он встал, отстранил рукой напуганную мать, и пошёл к двери, обернулся и добавил:
- Срок на обдумывание тебе – до завтрашнего вечера. Приду с работы – озвучишь решение. Ты меня знаешь – я своих решений не меняю!
Возвращаться под женин диктат не хотелось, но и выбора особенного не было. Крутой нрав отца знал с детства, а тут ещё мать раскиселилась: испугалась, что отец и вправду уедет, а посему начала уговаривать меня ехать к жене. Главным её аргументом, было: сопьёшься вместе с такими, как Лялька.… Решил поехать, а что делать?
Приехал, и вовремя. Алёшка разболелся, а жене надо было срочно выходить на работу. Она даже обрадовалась моему приезду. Сидел с Алёшкой, пока болел, потом бегал с ним – сдавали анализы в детский сад; потом отводил и забирал его из детского сада. Жена уходила рано и приходила поздно, мы почти не виделись. Съемная квартира оказалась сносной, теплой и довольно уютной. Алёшку надо было кормить, и я понемногу втянулся в приготовление пищи: простенький суп, жареная или вареная картошка, яйца в виде яичницы или омлета. Сыну нравилось, жена тоже ела. Начал искать работу с учетом того, что отводить и забирать сына придется мне. Нашёл, правда, зарплата была не ахти какая, но выбирать в этом вопросе не приходилось. К заботам прибавилось ещё тренировки Алёшки (тхэквондо): отвести, привести. В общем, жизнь стала насыщенной, даже думать о взаимоотношениях с женой времени не было. Или это малодушие – самое главное на потом? Но с Алёшкой установились отличные, доверительные отношения, ведь мы были вместе всё свободное время. Это было первое моё открытие: Алёшка – СЫН, и я его люблю! Он же, Алёшка, сблизил нас с женой. Однажды он сказал:
-Папа, давай маму в выходной куда-нибудь сводим. А то она так устает на работе! Мы долго думали и придумали – выехать на природу, за город, на пикник. Гуляли по лесу, ели бутерброды и пили чай из термоса, общались. Наверное, впервые – без надрыва, а спокойно и безмятежно. Стали практиковать такие походы: то в лес, то на пароходике по Неве, то в кафе, то в парк…. Стало получаться что-то вроде семьи. Но спали мы порознь, в будние дни почти не виделись и проблемами не делились…
Месяцев через шесть после моего возвращения в семью, Саша позвонила мне на работу и сказала:
- Ваня, у нас в конце недели состоится торжественное мероприятие в честь пятнадцатилетия образования нашей фирмы. Шеф рекомендовал прийти с супругами. Ты не против?
Я сказал, что не против. Тогда она предложила после работы проехать – купить костюм мне и платье ей. Купили. Сходили. Вечером меня просто разрывало от желания быть с ней, но как это сделать, я не знал. В последнее время эта мысль занимала меня больше всего. Вроде, да, наладилось, живем, не ругаясь и уважая друг друга, но… - сам виноват, конечно, дурак!
…Она долго купалась в ванной, а я сидел на кухне, не раздеваясь, лишь слегка ослабив галстук.
- Иди ко мне, - просто сказала она, выйдя из ванной. Я бросился к ней как оголодавшее животное и впился в губы страстным поцелуем.
- Люблю, люблю, - шептал я, - теперь точно – люблю! Не сомневайся!
…Потом мы жили долго и счастливо. Родили ещё доченьку. Родители переехали в пригород и стали помогать с внуками. Мать на невестку не нарадуется, про отца вообще молчу. Я ему так благодарен за то, что выпихнул тогда меня к жене против воли.
ССылка на предыдущий рассказ: https://dzen.ru/a/ZTfNbUapKisrbwaD?share_to=link