Музыкальная шкатулка. Часть 9
Спустившись в избу, он наткнулся на Раю.
— Пошли, я готов, — проговорил он, — надо спешить. И не води ты меня окольными путями! Не предатель, свой. Неужели ты не видишь?
Рая кивнула.
В отряд пришли значительно быстрее, но Стас все-равно не запомнил дорогу. Он первым делом зашел в землянку к Силантьевым. Варвара кинулась к нему с радостными причитаниями:
— Живой, живой Гришка мой! — и женщина горячо зашептала, — уколы делаю, Гришке тоже наказала, чтоб молчал.
— Тетя Варя, другим бойцам тоже будете делать уколы и молчать! Хорошо? — Стас посмотрел на женщину.
Та быстро закивала головой:
— Поняла, поняла! Все сделаю, милый! Как скажешь!
— Пойдемте! Времени очень мало!
И снова Стас почти до позднего вечера ходил по землянкам, делая процедуры и пряча около каждого бойца ампулы и шприцы. При этом он делал знак Варваре и говорил тихо:
— Утром и вечером!
Варвара понимающе кивала головой. Когда Ливнев осмотрел всех раненых, он обратился к Рае:
— Пошли назад!
— Что ты, поздно уже! Завтра пойдем.
— Нет, не можем мы ждать до завтра. В деревне Стеша лежит. Забыла? — напомнил Стас.
Рая кивнула:
— Хорошо, но пойдем медленнее, темнеет в лесу быстро. Только к ночи в деревню придем.
В избу Стеши Стас вошел в полной темноте. На сей раз Матрена не вышла к нему навстречу, женщина спала. Степанида тоже спала.
«Намаялись бедные!» — подумал Стас и тихонько приготовился делать укол. Как только он прикоснулся к девушке, та проснулась и вздрогнула.
— Тихо! Это я, не бойся! Пусть мать поспит, намаялась она с тобой.
Стеша понимающе кивнула.
— Я уже могу вставать! — сообщила она, — давай на стол соберу! Ты, поди, голодный? — спросила она, тревожно глянув на Стаса.
Парень понял, что действительно хочет есть. В этих перебежках из одного времени в другое он и забыл, когда ел последний раз.
— Ты скажи, что где лежит. Я сам соберу, — предложил Стас. — Тебе пока рано много двигаться.
Но Стеша уже была на ногах. Ливнев удовлетворено отметил, что двигается она хорошо.
«Да, — подумал он, — правду говорят психологи, — цель и желание двигают человека к выздоровлению! В 2010 с такой раной она бы месяц валялась, если не дольше. А сколько же прошло времени? Два-три дня?» — Стас понял, что окончательно запутался и решил, что надо как-то выяснить, какой здесь в 1944 году день по календарю.
— Стас, — обратилась Стеша к парню, жадно уплетающему картошку с солеными огурцами, — я хочу спросить…
Стас внимательно посмотрел на Стешу. Он догадывался, что она хотела знать.
— Я никогда не видела таких лекарств и таких шприцев, — начала Стеша.
— Это трофейное! — быстро ответил Стас, не дав ей договорить. — Мы нарвались на немецкий склад. У меня с собой два мешка!
Девушка смотрела на него недоверчиво.
— Стеша, мне очень хочется тебе все рассказать, но я не могу. Не положено! — вспомнил он слова, которые слышал в фильмах про войну. Стеша кивнула, давая понять, что ей все ясно. Но Стас видел, что девушке очень хочется знать больше.
— Стеша, победа будет девятого мая 1945 года. Уже недолго осталось, — не выдержал он.
— Откуда знаешь? — обрадовано и испуганно спросила Стеша.
— Если ты мне напомнишь, какое сегодня число, то я точно тебе скажу, что будет в ближайшем будущее. Тогда ты мне поверишь, и я тебе открою свою тайну.
— А ты что, не знаешь, какой сегодня день? — удивилась Степанида.
Стас покачал головой. Стеша встала и подошла к стене. Тут только Стас заметил отрывной календарь, на нем красовалась дата: 1 июля 1944 года. Он вдруг отчетливо вспомнил урок истории, посвященный событию 3 июля.
— Стеша, третьего июля будет освобожден Минск.
Степанида тихонько вскрикнула радостно.
— Откуда ты знаешь? — спохватилась она.
— Я потом тебе еще кое-что расскажу! Давай дождемся третьего июля.
Стеша подошла к Стасу:
— Не надо ждать. Я тебе верю! — проговорила она и нежно поцеловала парня.
В голове у Стаса медленно плыли мысли: «Нет! Нам нельзя! Нельзя… нельзя… нельзя…»
Но было уже поздно!
Выскочив из избы Стеши, Стас упал в траву.
«Что я наделал! — ругал он себя, — нельзя было! Нельзя! Что же теперь будет?»
И вдруг его как кипятком обожгло. Баба Женя! Первый ребенок Стеши! Какого она года? Нет! Не может быть! Стас был в ужасе от мысли, что баба Женя может быть его дочерью. Этот абсурд не укладывался у него в голове.
Прошло два дня. Ранним утром Рая пошла за водой, но почти сразу вбежала в избу возбужденная.
— Минск освободили! — радостно закричала она.
Все стали обниматься, поздравлять друг друга. Аполинария расплакалась, Вера и Рая обняли мать и тоже разревелись.
— Цыц! — прикрикнул на них дед, — на стол собирайте! Радость-то какая! А вы выть взялись. Кончаются ваши слезы!
Женщины тут же кинулись ставить на стол нехитрую снедь: сало, огурчики, картошку, дед достал бутыль самогонки.
— Ну давайте! За победу! — провозгласил он.
И тут в избу забежала Матрена, за ней слегка прихрамывая, вошла Стеша. Все радостно кинулись к соседкам. Снова в избе зазвучали поздравления и возгласы радости за Стешу и за хорошую новость. Вновь выпили за скорую победу. Степанида знаком показала Стасу выйти во двор. На улице она горячо его поцеловала.
— Как ты и говорил. Третьего июля. Кто ты, Стас? Мне радостно… и страшно. Что же дальше?
Стас хорошо помнил, что тринадцатого июля будет освобожден Вильнюс, а семнадцатого по Москве проведут огромную колонну пленных солдат и офицеров. Он тихо рассказал об этом Стеше.
— Стас, кто ты? — снова завороженно спросила Стеша.
И он решился, крепко обнял девушку, прижал к себе и тихо сказал:
— Стеша, я из будущего. Я — правнук Раи. Она умрет в мае 2010 года, я приеду через месяц, поднимусь на чердак и найду там старинную музыкальную шкатулку, покручу рычажок и окажусь здесь.
Стеша в ужасе смотрела на него.
— Не пугайся, милая! Я и сам очень сильно испугался. Но это правда, я клянусь тебе. Я ходил в 2010 год уже два раза и возвращался с лекарствами. Я могу тебе показать коробку от лекарств, там есть год выпуска и срок годности.
Стеша замотала головой и заплакала.
— Я тебе верю, — прошептала она, — ты и правда нездешний.
— Стеша, я прошу тебя, никогда и никому не говори об этом. Это тайна. Не нужно, чтобы кто-то еще знал. Я и так сильно вмешался в судьбы многих людей. А знаешь, — помолчав, продолжил Стас, — я в 2010 встретил Григория Силантьева.
— Как так? — отпрянула от него Стеша. — А меня? Меня ты там видел? Сколько я проживу?
— Не спрашивай, милая, не надо. Ты проживешь хорошую, долгую жизнь!
— Стас! — протяжно крикнула Стеша, — я тебя люблю! Тебя! — горько заплакала девушка, — останься здесь, со мной! Я прошу тебя, не уходи! — и она стала быстро-быстро целовать Стаса.
Он не сдержался и тоже заплакал.
— Ты можешь остаться? Можешь? Стас, почему ты молчишь? Стас! — Стеша плакала так горько, словно она только что потеряла любимого человека, хотя вот он, стоял прямо рядом с ней. Живой, настоящий, но…из другого времени.
— Прощай, Стеша, — проговорил Стас, — мне нужно уходить! Мне больше нельзя здесь оставаться.
Степанида плакала горько и безутешно.
— Останься! — шептала она, — останься! Я прошу тебя…останься.
Стас развернулся и быстро зашел в избу. Там он постоял немного в сенях. В доме продолжался праздник, дед что-то громко рассказывал, бабы смеялись. Стас зашел в дом и поклонился низко, в пояс. Все удивленно посмотрели на него.
— Чегой ты? — спросил дед.
— Спасибо тебе, деда! И тебе, бабуля! И вам, Рая и Вера! — и Стас еще раз поклонился.
Рая заплакала:
— Ты будто прощаешься с нами? — тихо спросила она.
Стас ничего не ответил, молча вышел в сени и быстро взобрался на чердак. Шкатулка, прикрытая куском ткани, лежала на прежнем месте. Стас посидел несколько минут, вспоминая все, что произошло с ним в этом времени. Перед глазами пронеслись его походы в лес, раненые. Он с улыбкой вспомнил то, как добывал лекарство, на что шел ради спасения бойцов. Стеша! В груди у Стаса сделалось тепло и одновременно очень больно. Пришла любовь, настоящая, сильная. Но… нельзя. Нет, это не его время и не его жизнь. Стас вспомнил про внучку бабы Жени. А может быть… и он решительно привычным жестом прокрутил рычажок трижды.
Попав в свое время, он задержался на чердаке на несколько минут. Стас посмотрел на шкатулку и без колебаний выломал рычажок. Спустившись во двор, он закинул его куда подальше.
Во дворе Степанида уже управилась с прополкой. Стас залюбовался девушкой, медленно подошел к ней, крепко обнял, она не противилась.
— Как же ты похожа на свою прабабушку! — прошептал он, непрошенная слеза снова прокатилась по щеке.
Стас не понимал сейчас, кого он любит: ту Степаниду из сорок четвертого или эту, которая рядом с ним. Стеша слегка отстранилась от него и заглянула ему в глаза.
— Когда я тебя увидела первый раз, у меня что-то екнуло. Бабушка говорила: екнуть должно!
Стас вздрогнул и спросил:
— В каком году родилась баба Женя?
Он с замиранием сердца ожидал ответ девушки. Та удивленно ответила:
— В 1947. А что?
Стас подхватил Стешу и радостно закружил по двору.
Татьяна Алимова
Еще одна повесть про попаданцев. Кира из двухтысячных оказалась в 1977 году. Она снова видит маму, папу, бабушку и рано умершую сестру. Кира хочет изменить судьбу сестры. Получится ли это у нее. Узнайте прямо сейчас.
