И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
А. С. Пушкин
С воцарением Петра I началась новая эпоха в истории России и ее древней столицы — Москвы. Перенесение в 1712–1713 годах царской резиденции, учрежденного в Москве ранее (1711) Сената и преобразованных центральных органов управления — коллегий — на берега Невы, несомненно, отразилось на облике и статусе города1. С Москвой у Петра I было связано слишком много печальных воспоминаний — стрелецкий бунт, долгие годы правления Софьи, неудачная личная жизнь с Евдокией Лопухиной… По воле преобразователя, утвердившего столицу России в своем невском «парадизе», Москва перестала быть «царствующим градом». Но тогда же обнаружилось, что не одному этому титулу она была обязана местом, которое занимала в жизни страны. Опустел кремлевский царский дворец, но национальная святыня осталась в стенах Кремля, не заглохла промышленная и торговая жизнь в московских посадах, продолжавших шириться и развиваться. В сознании народа Москва по-прежнему оставалась сердцем России. Верховная власть прекрасно осознавала политическое значение города, который в труднейшие времена феодальной раздробленности и монголо-татарского ига сумел объединить вокруг себя русские земли. Именно Москве принадлежала историческая роль воссоздания единого государства, она стала во главе общерусского дела борьбы с Ордой. В XVIII веке Москва сумела сохранить некоторые из столичных привилегий, и даже в официальных бумагах ее именовали не иначе как «столичный город».
* * *
В январе 1547 года в жизни России произошло важное событие — венчание на царство великого князя Ивана IV, и земля наша — великое княжество — стала царством. Этот знаменательный обряд произошел в Успенском соборе Московского Кремля, и с тех пор российские государи принимали на себя бремя власти в Москве.
30 октября 1721 года, в день празднования Ништадского мира, ознаменовавшего блистательную победу русского оружия в тяжелейшей Северной войне, Сенат обратился к Петру I с просьбой принять титул «Отца Отечества, Императора Всероссийского». Россия стала мировой державой, крупнейшей империей. По распоряжению Петра в Оружейной палате разыскали грамоту 1514 года императора Священной Римской империи Максимилиана I государю всея Руси Василию III Иоанновичу, содержавшую обращение «цесарь» (император). Грамота была опубликована для придания большей легитимности объявлению Петра Великого императором, а России — империей. В ноябре 1723 года состоялся указ о коронации «императорским венцом» супруги царя Екатерины Алексеевны. Петр I лично участвовал в разработке церемонии, которой предстояло отразить новый статус России в системе европейских держав, новые взгляды Петра на государство, а также новые способы возвеличения правителя, сложившиеся в эпоху абсолютизма. За образец приняли церемониалы западноевропейских коронаций, для чего на русский язык были переведены и детально изучены описания коронации императора Священной Римской империи Иосифа I (1705) и шведского короля Фридриха (1720). Древнюю золотую великокняжескую шапку, которой венчались на царство все русские государи, отныне заменила императорская корона, изготовленная ювелиром Самсоном Ларионовым. Скипетр и державу взяли из Казенной палаты. В состав коронационных регалий впервые официально включалась мантия, возложение которой со времен Древнего Рима символизировало принятие правителем титула императора. 2 марта 1724 года Петр I прибыл из Петербурга в Москву и остановился в Преображенском дворце, где воспитывался и где всегда останавливался во время посещений древней столицы. 7 мая в Успенском соборе Московского Кремля состоялось торжественное коронование первой российской императрицы — Екатерины Алексеевны. С этого времени в память монарших коронаций начали чеканить специальные медали. Коронационные торжества продолжались до 16 мая, москвичей особенно поразило празднество на Царицыном лугу 10 мая с народным гуляньем и фейерверком.
* * *
Петр I ввел еще одно новшество — все знаменательные победы русского оружия отныне отмечались торжествами, и эту привилегию наравне с Петербургом получила Москва, а когда во время Северной войны шведский король решился двинуться на Москву, Петр стал укреплять ее, поручив надзор за сооружением бастионов царевичу Алексею. 21 декабря 1709 года Москва принимала грандиозный праздник в ознаменование Полтавской победы. По разработанному сценарию, триумфальное представление должно было поведать москвичам историю этой великой победы и показать могущество новой российской армии. Именно в Москве прошел парад войск в честь победы в Северной войне, и город с ликованием встретил победителей.
* * *
Москва в XVIII веке оставалась крупнейшим культурным и духовным центром России. Здесь возникло первое петровское учебное заведение — Навигацкая школа, из стен которой вышли многие сподвижники Петра I в деле модернизации государства.
После смерти Петра среди его приближенных пошли толки о возврате столицы в Первопрестольную. В январе 1728 года новый император — внук преобразователя Петр II — со всем двором переехал в Москву. Вначале говорилось, что на время, связанное с подготовкой к коронации. В ходе церемонии 25 февраля впервые были вынесены в числе прочих регалий государственное знамя, меч и печать. Для придворных и простых москвичей устраивались великолепные балы, иллюминации, фейерверки5, а также гулянье на Девичьем поле. После этого Петр II в Петербург уже не возвращался, оставаясь в Москве и проводя много времени на охоте в богатых дичью и птицей подмосковных лесах.
Постепенно к мысли обосноваться в Москве насовсем начали привыкать. Многие дворяне с облегчением покинули неудобный для жизни Петербург и перебрались вслед за двором в Москву, где, по словам историка С. М. Соловьева, «место было нагретое, центральное, окруженное их имениями». Действительно, за Москвой стояли бытовые, экономические, геополитические преимущества, традиции, инерция памяти. Только внезапная смерть Петра II от оспы и воцарение Курляндской герцогини Анны Иоанновны спасли Петербург от забвения и вернули туда императорский двор. Однако по традиции коронация Анны Иоанновны состоялась 30 апреля 1730 года в Москве — ее родном городе, где она родилась и росла. Анна Иоанновна любила старомосковскую жизнь, с удовольствием переезжала из одного дворца в другой, благоустраивала их, разбивала сады и парки, много охотилась и развлекалась. 17 января 1732 года «Санкт-Петербургские ведомости» радостно сообщали о прибытии императрицы в столицу; при этом, отправляясь туда, она не раз повторяла, что не «останется в Петербурге» и что «главная ее резиденция будет в Москве».
* * *
Императрица Елизавета Петровна, взошедшая на престол в результате дворцового переворота в 1741 году, особенно любила Москву. В своем искреннем расположении к древлепрестольной столице она напоминала деда — царя Алексея Михайловича. Ее коронация состоялась 25 апреля 1742 года. Для торжественного въезда императрицы в Москве возвели четверо триумфальных ворот, улицы, убранные по обеим сторонам ельником, приобрели вид зеленой аллеи, жители каждый на свой лад украсили дома7. После церковного обряда в Успенском соборе начались праздники, во время которых кремлевские дворцы, колокольня Ивана Великого, Лефортовский дворец были превосходно иллюминированы; для дворянства и купечества устраивались балы и маскарады. Главным памятником императрице Елизавете в Москве явился открытый по ее воле 12 января 1756 года Московский университет. Первоначально он помещался у Иверских ворот, где в настоящее время находится Исторический музей.
* * *
Короновалась в Москве и Екатерина II, прекрасно понимавшая значение города в жизни России. Примечательно, что знакомство юной немецкой принцессы с неведомой страной началось именно с древней столицы. Почти весь свой первый год в России прожила она в Москве, здесь тяжело заболела, чуть не умерла, а затем, едва оправившись, впервые отпраздновала день своего рождения на новой родине. 22 сентября 1762 года в Успенском соборе состоялась величественная церемония коронации, символизировавшая законность власти императрицы, взошедшей на престол также в результате дворцового переворота. Церемонии предшествовала обширная подготовка, о которой мы можем узнать из документов Российского государственного архива древних актов. Многие документы, касающиеся истории Москвы XVIII века, проходивших здесь коронаций и других торжеств, опубликованы в год празднования 850‑летия столицы.
В фондах бывшего Государственного архива Российской империи (ныне — РГАДА) имеется много материалов, отражающих кропотливую проработку мельчайших деталей коронации Екатерины II. Так, например, 23 июля 1762 года руководитель Камерцалмейстерской конторы Дмитрий Симонов докладывал в Кабинет Ее величества о подготовке коронационной «манты (мантии. — Н. Б.), которую подложить и опушить горностаевыми мехами, а на подкладку и на опушку оной манты потребно восемь мехов горностаевых». В тот же день главный распорядитель торжеств князь Н. Ю. Трубецкой прислал Екатерине II на рассмотрение чертежи четырех триумфальных ворот (двое ворот — в Земляном городе и Белом городе по Тверской улице — строятся заново; в Китай-городе ворота, называемые «по просторечию куретные», и в Кремле Никольские будут только украшены). Для пребывания императрицы, согласно сообщению Трубецкого, «от вновь построенных в кремлевском дворце Вашего величества покоев к Грановитой полате сделать надобно покрытую каммуникацию <…> проход к апартаментам Вашего величества и сделать же извнутри дворца к покоем Вашего величества лестницу, ибо теперь, кроме одного большего приезду, то есть Красного крыльца, иного нет». Грановитую палату убрали бархатом, на Ивановской площади от Успенского до Архангельского и от Архангельского до Благовещенского соборов соорудили специальные мосты и «вкружие (вокруг. — Н. Б.) Ивановской колокольни» — галереи, отремонтировали Казанский собор, Кремлевский и Потешный дворцы; Кремль богато иллюминировали. В представленных на высочайшее рассмотрение ведомостях подробно перечислялись мельчайшие детали организации торжеств, начиная от убранства императорского места в Успенском соборе золотой парчой и заканчивая покупкой «чернил арешковых» и гусиных перьев. Екатерина II придавала большое значение готовящемуся действу, проникнутому сакральными смыслами и легитимирующему ее как законную самодержицу Всероссийскую в глазах всего мира. Торжества длились неделю: театральные представления сменялись балами и маскарадами у частных лиц, вечерами жителей ждали изумительные по красочности фейерверки. Важным событием этих дней стало посещение государыней Троице-Сергиевой лавры, к которому обитель готовилась два месяца. Со времен основания Троицкого монастыря преподобным Сергием Радонежским Москва являлась начальным пунктом традиционных паломничеств сюда российских государей.
* * *
Бытует мнение, основанное на записке Екатерины II «Размышления о Петербурге и Москве», что она негативно относилась к Первопрестольной, которую считала «столицей безделья». Однако императрица не раз доказала свое желание изменить облик древнего города, благоустроить его. Она со вниманием отнеслась к совету Дени Дидро, посетившему Россию в 1773–1774 годах, вернуть столицу в Москву. Положение Москвы укрепилось, когда Екатерина II уравняла ее в правах с Петербургом и перевела туда некоторые правительственные учреждения (Главную межевую канцелярию, Сенатскую и Синодскую конторы, Монетную экспедицию). Многие законодательные акты Екатерины II имели целью повышение статуса и благосостояния Москвы, развитие здесь здравоохранения, образования и так далее.
* * *
Москва не раз назначалась местом проведения важнейших государственных мероприятий, что опять-таки подчеркивало ее особое столичное положение: возможно, Екатерина II, наряду с прочим, видела в древнем городе символ незыблемости самодержавной власти и духовной силы. Именно в Москве императрица созвала знаменитую Комиссию для составления проекта нового Уложения, призванного заменить Уложение царя Алексея Михайловича (1649). Комиссия открылась 30 июля 1767 года. В этот день в 10 часов утра Екатерина II, сопровождаемая двором, прибыла в Успенский собор, где после молебна пятьсот депутатов подписали присягу, обещая добросовестно выполнять возложенные на них обязанности. В Грановитой палате Екатерина Алексеевна вручила выборным со всей России свой «Наказ» как руководство к выработке законов. Депутаты получили наказы и от избирателей. Московские жители делегировали сюда генерал-аншефа А. М. Голицына, московское дворянство — воспитателя наследника престола графа Н. И. Панина. В наказах москвичей говорилось о необходимости учредить в городе надежный караул, принять меры к предупреждению пожаров, расширению торговли и промышленности, умножить количество школ, училищ, аптек, больниц14. По сути, работа Комиссии явилась первым опытом парламентаризма в России, сочетающим европейскую и отечественную (Земские соборы) традиции.
* * *
В Москве находилось уникальное государственное учреждение — Мастерская и Оружейная палата, во главе которой в 1775–1791 годах стоял князь Г. А. Потемкин. Здесь хранились царские регалии, старинное оружие, церковная утварь, образа, старопечатные и рукописные книги и другие ценности, имеющие общегосударственное значение. В XVIII веке хранилище приобрело и другую функцию — показа своей обширной коллекции поначалу весьма ограниченному кругу лиц. По нескольку часов в день проводились осмотры «государственных регалий и прочих богатых вещей» знатными персонами, иностранными послами, иногда в сопровождении самого Потемкина. Все это способствовало возникновению впоследствии музея «Оружейная палата».
* * *
На пост генерал-губернатора Москвы всегда назначались опытные и способные руководители. Таким был, например, граф Захарий Григорьевич Чернышев (1722–1784) — генерал-фельдмаршал, глава военного ведомства (1763–1774), первый генерал-губернатор Могилевский и Полоцкий (1772–1782), наконец, московский главнокомандующий (1782–1784). Он многое сделал для благоустройства города. С его именем связано, среди прочего, формирование и развитие системы управления, установленной реформой 1775 года, в том числе четкое определение границ губернии.
Торжественная церемония «открытия» Московской губернии состоялась 5 октября 1782 года. Прозвучавшие в семь часов утра пушечные выстрелы возвестили о начале празднования. В Грановитую палату прибыли чиновники, городской голова, представители дворянства и купечества. Главнокомандующий произнес речь, после чего собравшиеся проследовали в Успенский собор, где была совершена Божественная литургия и зачитан царский манифест; «напоследок учинили присягу определенные чины на свои должности, а дворянство — на выбор предводителей и судей». Дом графа на Тверской улице, впоследствии купленный казной, стал официальной резиденцией высших чинов городской и губернской администрации (в настоящее время его занимает Правительство Москвы).
* * *
Постепенно Екатерина II начала гордиться второй столицей, сравнивая ее с птицей феникс, восставшей из пепла. В одном из наставлений московскому генерал-губернатору П. С. Салтыкову, касающемся посещения Москвы принцем Генрихом Прусским в декабре 1770 года, она велела показать гостю «старинный наш столичный город и все, что в нем достойно любопытства». По ее мнению, надлежало обратить внимание принца «на соборные наши церкви, патриаршую ризницу, печатный двор», Московский университет и учрежденный ею в 1763 году Московский воспитательный дом.
* * *
Следуя традициям Петра Великого, Екатерина II именно в Москве распорядилась торжественно отметить заключение Кючук-Кайнарджийского мира (1774), ознаменовавшего победу в первой Русско-турецкой войне. Этот мир закреплял новую расстановку сил на международной арене, увеличивал роль и влияние России на европейские дела. Празднество, организованное с большим размахом, должно было поставить Екатерину в ряд чтимых народом законных монархов, действовавших на благо и процветание России. Москвичей ослепил величественный блеск императрицы и ее двора, оглушили пушечная «салютация», гром оркестров, звон московских колоколов. 21 июля 1775 года на Ходынском поле начались народные гуляния, «сценарий» которых придумала сама государыня, поручив строительство увеселительных павильонов знаменитому архитектору В. И. Баженову и его помощнику М. Ф. Казакову. Несколько поколений жителей Первопрестольной не могли забыть этого празднества, напомнившего Москве о ее древней славе «стольного града».
* * *
В последней четверти ХVIII века облик Москвы заметно меняется, она приобретает очертания, в значительной степени сохранявшиеся на протяжении XIX–ХХ столетий. Много делается для благоустройства города, появляются преобразившие центр частные дома — Пашкова на Воздвиженке, Юшкова на Мясницкой, Козицкой на Тверской и другие. В 1760-х годах были срыты полуразрушенные стены и башни Белого города и Земляного города, предполагалось даже перестроить кремлевские здания по проекту архитектора В. И. Баженова, но затем Екатерина II благоразумно отказалась от этой идеи. По замыслу Баженова создавался и Царицынский ансамбль, однако Екатерине II, посетившей Царицыно в 1785 году, не понравился еще не законченный дворец, и она запретила дальнейшее его возведение.
* * *
В конце XVIII — начале XIX века заметным историко-культурным центром Москвы и всей России стал Московский архив Коллегии иностранных дел, куда пришли служить талантливые выпускники Московского университета («архивные юноши»). Возглавляли учреждение замечательные ученые — историограф Г. Ф. Миллер, историк Н. Н. Бантыш-Каменский, археограф А. Ф. Малиновский. В 1768 году для архива было куплено у князя А. М. Голицына новое, более приспособленное к хранению документов здание — двухэтажный каменный особняк на углу Колпачного и Хохловского переулков. Основа интереснейшей архивной коллекции закладывалась в далеком прошлом: сюда вошли остатки московского великокняжеского и Царского архивов, а также архива Посольского приказа. Все эти старинные документы приобрели большое значение, когда при Екатерине II началась разработка проектов реформирования системы государственного управления.
Рубеж ХVIII–XIX столетий — сложное переходное время для России. На престол после смерти Екатерины II вступил ее сын Павел — личность до сих пор не разгаданная. При нем был издан «Устав столичного города Москвы» — название говорит само за себя.
* * *
Таким образом, с переездом царского двора и правительственных учреждений в Петербург Москва сохранила свое политическое влияние и общегосударственную значимость. В XVIII веке она продолжала оставаться крупным культурным и духовным центром империи, удержав за собой целый ряд «представительских» функций. Ей принадлежали уникальные столичные привилегии: звон колоколов Московского Кремля освящал императорскую власть, здесь с особой торжественностью праздновались важнейшие победы русского оружия. Москва всегда оставалась сердцем России.