Такая она - любовь!
Была глубокая ночь, когда Маринка мухой влетела на крыльцо родного дома. Щеки ее пылали огнем. Она приложила к ним свои ладони, стараясь унять сильный жар. Сердце бешено колотилось внутри. Еще бы. Только что, она первый раз поцеловалась с парнем на улице под старой березой, да еще с каким.
Вся деревня всполошилась, когда в правлении колхоза появился новый инженер - механик. Был он стройным, как кипарис, красивым, как Ален Делон, и жутко умным, с кожаным дипломатом в руке.
Катька Семенова сразу всех предупредила.
- Он мой! И думать не смейте с ним встречаться. – Обвела она всех девчонок пламенным взглядом, не терпящим возражений.
- Больно надо, - отвечали ей девчонки, зная вздорный характер подруги. Уж если она решила с ним закрутить, бросив на произвол судьбы своего Петра, то тут дело совсем плохо. Катька и глаза выцарапать может, но своего не отдаст.
Однако на танцах, как она не изворачивалась, не извивалась, показывая свой новый наряд, а новенький ухажер пригласил танцевать скромную Маринку. Во как. И Катька, затаив обиду на Самойлову, в сердцах, удалилась восвояси.
Маринка же радовалась своему счастью, внезапно свалившемуся ей в руки. Эту ночь она не спала, вспоминала его синие глаза, теплые сильные руки, крепко державшие ее за талию, горячие губы и запах… Ой! Какой одеколон у него. С ума сойти можно! Ох! Как страшно… и в то же время интересно, а что будет дальше.
- Точно замуж позовет и быть мне мужней женой. Не иначе! Как это вообще… - она долго мечтала, размышляла, пока сон не сковал ее тяжелые от усталости веки.
Утром улыбка на устах так озаряла ее лицо, что старая Нюра сразу определила ее влюбленное состояние.
- Ты, девка, часом не влюблена? – Наливая в крынку молоко, спросила она в лоб.
- Ой! – закрыла от счастья лицо руками Маринка.
- И кто таков будет, - начала свой допрос бабуля.
- Новый специалист.
- Как хоть звать – то его.
- Андрей.
- Андрей значится… ну, ну, смотри только мне. Сееебяя блюди. - Протяжно наставляла она внучку. - Знаю я этих городских, все норовят побольше знакомств завести, а потом…
- Бабушка, - тихо, начиная реветь, промямлила Маринка.
- Да ладно, будяяя, че реветь –то теперича. Радоваться надо. Эх ты, выросла милая. И твое времечко подоспело. – Она подошла к внучке и обняла за плечи. – Красавица моя, видели б тебя родители, Царство им небесное.
Потекли бесконечные будни, работа, хозяйство, огород. Лето жужжало пчелами и мухами, цвело ромашками полевыми и звенело синими колокольчиками, грелась земля на солнышке ясном, даря людям аромат полевых цветов, скошенной травы и необыкновенную красоту свою, а темными ночами, укрывающими землю, прятались в тени раскидистых деревьев влюбленные парочки. То там, то здесь, слышались негромкие хохотки и вскрикивания. Долгие жаркие поцелуи парней лишали девушек самообладания и они безропотно и легко, полностью отдавались на волю своих любимых. Весело стрекотали цикады, заглушая томные стоны и слова вечной любви. Безмолвно, вглядывались звезды в черноту мрака, повисшего над землей и, сильно удивлялись человеческой беспечности. На их веку это происходило миллионный раз и все равно люди делали… одни и те же неисправимые ошибки. Окрыленные, воодушевленные, молодые, летели они ввысь в своих мечтах и надеждах и … падали вниз камнем, разбиваясь на мелкие кусочки, принося себя в жертву чужой сиюминутной прихоти.
Наступила осень. За окном шумел ветер и падали листья, покрывая землю разноцветным ярким ковром. Увядала природа, угасала в преддверии скорой зимы.
Маринка плакала ночами. Она уже чувствовала в себе новую жизнь, которая копошилась внутри маленьким комочком, разворачивалась и требовала к себе внимания, прорастала корнями в теле и стремилась в этот удивительный мир. Только что с ней делать теперь, вот загвоздка.
- Милый, у нас будет ребенок, - сообщила Маринка Андрею на очередном свидании. Она нежно заглядывала ему в глаза, ждала радости и одобрения, любви, понимания, защиты и предложения жить вместе.
- Что? – занервничал Андрей. – Ребенок? Ты совсем сдурела? – Тон его был многократно повышен. – Хочешь обвесить меня своими детьми? Не выйдет. Это знаете ли не моя песня. Сама… - крикнул он.
- Ааа!!! – закрыла лицо руками обескураженная Марина.
- В общем, сама знаешь, что делать… - он смягчил тон, нервно теребил в руках пачку сигарет, закурил, но тут же бросил окурок под ноги. – Все, пока.
Маринка смотрела вслед уходящему Андрею. Она тихо шептала:
- Как же это, как же… а я? Как это…
Руки ее опустились, стеклянными глазами, полными слез, смотрела она вокруг, но не заревела. Внутри все закаменело, остыло в один миг и зачерствело. Она присела у старой березы, что так долго скрывала их поцелуи от чужих глаз, прятала нежное хрупкое счастье. На юбку тихо опустился облетевший лист. Он был желтого цвета с маленькими коричневыми вкраплениями. С одной стороны еще проглядывала немного летняя зелень.
- И меня оторвали так же… как тебя.
Она взяла листик в руки и уныло побрела к дому.
Баба Нюра взмолилась.
- Господи! Что случилось? На тебе же лица нет. Заболела чай! – Она помогла внучке прилечь на кровать, притащила водички и села рядом. – Он ли? Ирод! Погубил девку. Ну, я ему!!!
- Ба! Не надо. Прошу тебя.
- Позор – то какой на нашу голову. Ах, ты ж. – Но посмотрев на девушку, примолкла. – Ничего девонька. Не тушуйся. Мы и сами воспитаем. Чего уж теперь. Ирод, - добавила она тихо. - Видать судьба у нас такая.
Маринка была благодарна бабке за понимание. Душу не травит, не попрекает и то хорошо. Андрей быстро уволился и исчез. Больше его не видели.
Зато видели выпирающий Маринкин живот и судачили по этому поводу долго. Особенно усердствовала Катька Семенова.
- Что? Хороши были летние вечерочки? - Язвила она при любом случае. - И что теперь? Одна осталась. Хотела за городского замуж выйти, а вон оно как обернулось. Ха-ха.
- Зачем ты так, - останавливали ее подруги.
- А чтобы не хватала чужое. - Зло шипела Катерина, глаза ее горели адским огнем, злоба так и пыхала через край.
- Твое что ли?
- А хотя бы мое. Я всех предупреждала. А теперь вон, пожинай плоды, гулящая.
- Замолчи, Катька. Ох и злая ты. Ей теперь и так не сладко.
- А пусть знает наперед, как с мужиками бегать по кустам.
- Сама - то такая же.
-Я? А ты видела? Видела, спрашиваю тебя. Я с Петькой, может, давно мечтаю свое гнездышко свить, не чета этой.
- Вот и мечтай дальше, - гневно отвечали ей подруги, - а Маринку не трожь.
Маринка уходила, в разговоры и разборки не вступал, но и слезам воли не давала.
Она гладила рукой живот и представляла себе маленького мальчика с голубыми глазами, как у Андрея. Вздыхала тяжело и шла дальше делать свою работу, так и легче и быстрее день проходит. Не было у нее в душе злости, боли, только печаль. Не понял он ничего, не смог, не сумел. Испугался ответственности. Сам себя лишил любви и бесконечного счастья отцовства.
Прошло десять лет.
Так же вставало солнце над рекой из-за зеленеющего луга. Пели птицы в саду и пчелы собирали мед на раскинувшихся перед усадьбами широких разномастных клумбах. Гордость деревенских хозяек.
Андрей только что переехал жить в село, где ему предложили работу главным механиком в МТС. Оклад хороший, дом от совхоза дали, машину.
С раннего утра, закончив водные процедуры во дворе, выпив стакан крепкого чая с куском ароматного деревенского хлеба, намазанного маслом, посыпанного сверху солью, он приступил к работе. Взял ведро воды, тряпку и протирал запылившееся стекло, открыл капот и проверял уровень масла щупом, когда заметил на себе цепкий взгляд. Сквозь штакетник на него пристально смотрел белобрысый мальчуган.
Он еще немного покрутился у машины и обратился к нему с вопросом.
- Нравится?
- Да. – Ответил пацанчик смело.
- Тогда иди сюда. Хочешь прокачу.
Мальчик сдвинул доску и пролез в образовавшуюся дыру.
- А почему не через калитку?
- Так быстрее.
Он уверенно обошел машину вокруг, потрогал ручки рукой, заценил фары.
- Хорошие.
- Нравятся?
- Очень, блестящие, красота. Ты что один живешь?
- Один. А ты?
-Я с мамкой и бабулей.
- Везет тебе.
- Куда уж там! Все норовят меня работать заставить.
- А ты?
- А я сбегаю… потом, правда, получаю иногда ремнем или крапивой, но ты не думай. Они у меня хорошие. У меня мамка, знаешь какая?
- Какая?
- Самая красивая.
- Женщины все красивые.
- Не а. Ты еще мою мамку не видел. Я как вырасту сам на ней женюсь.
- Как это?
- Буду любить ее и беречь, вот сил наберусь и никому ее в обиду не дам.
- А ее что, обижают?
- Да нет, только она плачет ночами в подушку все время, чтоб не слышно было, а я все слышу. Значит обижают. Вон, уже какая у меня сила в руках. – Он поднял худенькую ручонку и напряг мышцы. – Ты потрогай, потрогай. – Подставлял он руку. Андрей потрогал маскулатуру.
- А папка твой, где?
- Сбег.
- Куда это?
- Не знаю, только не видел его ни разу. Бабка говорит трус он.
- Дурак он, раз от такого героя сбежал. Хочешь, на рыбалку вместе поедем в выходной день?
- Хочу, только удочки у меня нет.
- Об этом не переживай, у меня все найдется. – Он потрепал Митьку за волосы.
- Меня Андреем зовут, а тебя?
- Митька, - они пожали друг другу руки.
С тех пор Митька пропадал в мастерских, но без дела не шлялся, иногда подавал работникам тяжелые ключи, смотрел, как разбирают и ремонтируют трактора, изучал работу карбюратора, отмывал грязные детали и сопровождал Андрея в поля.
Вечером приходил уставший, измазанный и веселый. Марина только успевала зашивать ему подранные штаны и рубашки, а также их стирать.
- Где ты только носишься? – Ругалась бабка. - Дома совсем не бываешь, помог бы курей собрать, во дворе подмести, спина у меня уж не та стала.
- А какая была?
Бабка только отмахивалась от него.
- Ладно, иди есть, постреленок.
- Ба, а можно дядя Андрей к нам придет в гости. Он один живет. Никто о нем не позаботиться, никто ему еды не приготовит. А твои пирожки баб Нюр, ему нравятся. Он говорит, что сто лет не едал такой вкуснятины.
- Прямо так и говорит, ишь ты. Ну да ладно, пусть приходит.
И Андрей пришел. Сердце его билось жутко в груди, волосы вспотели и ладони покрылись испариной. Он увидел… Знакомый дом, знакомые места. А он то думал Марина давно в городе живет. А тут получается…
Что же получается?
- Получается Митька его сын, что ли? Мать честная. И правда все сходится. - Он нервно курил сигарету, вычисляя в уме цифры, когда на крыльцо вышла Марина. В белом воздушном платье в цветочек, она была еще прекраснее, чем раньше. Распущенные волосы развевались на ветру. Она поправила их рукой и, узнав Андрея, остановилась. Глаза их встретились.
А Митька уверенно тянул его за руку к дому...